счет присутствия естественной гравитации на поверхности планет...
- Ближе к делу, - уже не скрывая ноток раздражения в голосе, остановил его
Джедиан. - Было тут когда-нибудь солнце или нет?
Офицер у экрана бросил растерянный взгляд на Дорохова.
Генерал едва заметно кивнул, Ланге нахмурился, заметив этот обмен мимикой.
- Да, господин командующий. Звезда была, - поспешно, будто извиняясь за
заминку, доложил офицер.
- И куда она делась? - Глаза Джедиана сузились, выдавая раздражение,
которое он не считал нужным скрывать.
- Она была аннигилирована, сэр... - не очень уверенно сообщил офицер. - По
данным изотопного анализа, это произошло около трех миллионов лет назад.
- То есть когда наши предки носились по Земле на четвереньках? -
усмехнувшись каким-то своим мыслям, уточнил Ланге.
- Так точно, сэр! Слои остекленевшего базальта и шлакообразный реголит на
поверхности трех планетоидов говорит о том, что звезда сгорела в
катастрофической вспышке... Однако это никак не влияет на расположение
стартовых площадок, и отсутствие солнца, как я уже докладывал, является...
На этот раз Джедиан Ланге обернулся непосредственно к Дорохову, очевидно
не доверяя компетентности и осведомленности штабного офицера. Он прекрасно
знал штабную кухню и понимал, что его еще не восприняли всерьез и пытаются
заморочить голову второсортными сведениями, как обыкновенного проверяющего.
- Генерал... - подавив раздражение, укоризненно произнес он.
Дорохов понял.
- Все свободны... - глухо произнес Дмитрий Алексеевич, машинально сцепив
руки в замок. - Адъютанты и секретари тоже.
Через минуту зал совещаний опустел. За огромным овальным столом остались
лишь Дорохов и Джедиан.
- Генерал... - достаточно мягко произнес новый командующий, пристально
посмотрев на Дорохова, который сидел в противоположном конце стола,
по-прежнему сцепив руки в замок. - Вы удручены смертью Воронцова. Я
искренне разделяю вашу скорбь. - Ланге взял бокал и сделал глоток. -
Хотите, скажу, о чем вы сейчас думаете? - спросил он, разглядывая на свет
рубиново-красную жидкость.
- Сэр, я...
- Не стоит, генерал, - прервал его извинение Джедиан. - Вы думаете о том,
что со смертью Воронцова уходит в прошлое целая эпоха. Эпоха Первой и
Второй галактических войн. Эра героизма. Вы смотрите в будущее и не видите
там ничего, кроме почетных проводов в отставку, ибо власть, по вашему
мнению, перешла в руки политиков - людей многоликих, лживых и
нечистоплотных. Отчасти вы правы... - неожиданно усмехнулся он. - Но
только отчасти, поверьте.
- Господин командующий... - опять попытался возразить Дорохов, но Ланге
заставил его замолчать властным жестом.
- Нет. Не нужно фальшивых извинений. Я хочу, чтобы вы поняли, как это ни
прискорбно для вашего образа мышления, что я, - он подчеркнул интонацией
последнее слово, - не временщик. Я именно тот, кто пришел на смену
адмиралу Воронцову... Я человек нового поколения, - немного помедлив,
сформулировал Ланге. - Те методы, что годились в тяжкие дни гибели планет,
сейчас трансформируются в нечто более мягкое и неосязаемое, - пояснил он.
- Одна война закончилась, но грядет другая, не менее страшная. Она уж
идет, но никто не заметил ее начала, потому что на данном этапе - это
война умов. И только в том случае, когда капитулируют умы, в бой ринутся
боевые крейсеры.
Дорохов кивнул, но это скорее был жест обреченности, чем понимания.
Джедиан действительно умел убеждать, но генерал тоже прошел суровую школу
жизни и имел свой взгляд на многие ее аспекты.
- Мне непонятно, - глухо произнес он - Разве человечество не испытало
подобного раньше? Разве история не повторяется, но только в больших
масштабах? - Дорохов поднял тяжелый взгляд на своего нового начальника, и
тому показалось, что вопрос вырвался у Дмитрия Алексеевича против воли.
- Что вы имеете в виду, генерал? - осторожно переспросил Ланге.
- Этот комплекс, - ответил Дорохов. - "Черную луну"... Мы копаемся в
прошлом, но это я еще могу понять и оценить, только для чего? Разве для
истории, во имя знаний о Предтечах человечества?! - На лице генерала
появилось усталое выражение, словно он не один раз уже задавал самому себе
данный вопрос. - Посмотрите, - он переключил изображение, - сюда стекаются
образцы из кометных ядер, частицы блуждающих в пространстве астероидов,
пробы космической пыли... Мы собираем и аккумулируем тут не просто
любопытные для науки фрагменты прошлого. Уже найдены десятки низших форм
древней жизни. Эти микроскопические существа настолько чужды современному
метаболизму, что дай им волю - выкосят человечество в один год. Всех. И
правых, и виноватых, и негодяев, и святых. У нас нет ни иммунитета, ни
средств борьбы. По-моему, звездные эскадры - это более честный и более
бескровный путь. Джедиан поморщился. Внутренне он, конечно, готовился к
подобному разговору, но не думал, что все случится так скоро и
недвусмысленно. В Форте Стеллар, откуда он только что прибыл, в ходу были
иные приемы построения политических диалогов.
- Вы преувеличиваете, генерал. Путаете политику сдерживания с глобальной
войной... - тем не менее ответил он, стараясь, чтобы голос звучал как
можно честнее и доверительнее. - Ее не случится только потому, что
миллионы людей не хуже вашего представляют себе фатальные последствия
таких действий. Страх, - он усмехнулся, произнеся это слово, и поставил
бокал, как бы заверяя свою мысль. - Страх, господин Дорохов, - вот тот
инструмент, что приведет к миру! - заключил он.
- На страхе не вырастишь ничего, кроме ненависти, - покачал головой
Дмитрий Алексеевич. - Уже испробовано.
На этот раз Джедиан едва не вспылил.
- Вы считаете себя чистым? - Он скинул ногу, заброшенную на колено, и
подался вперед. - Или Воронцова?
- Он спас Колонии. Он создал Конфедерацию. Он дал нам шанс жить... Глаза
Ланге сузились:
- Вы рассуждаете, как догматик! Воронцов - фигура, не отрицаю, но он был
столь же подл, жесток и нечистоплотен, как и любой из нас! - Джедиан вдруг
откровенно завелся. - Конфедерация построена на костях, но кто об этом
помнит?! Никто! Никто не помнит о том, что творил мой двоюродный дед во
имя мира и победы над силами Альянса! А ведь он убивал, казнил, предал
собственного сына, изменил присяге, он уничтожал целые планеты! Но теперь
все поросло былью... Он вдруг стал ЭПОХОЙ, о которой сожалеют. Боль
прошла. Умерли те, кто потерял родных. Не осталось живых свидетелей. А
наша память всегда страдает избирательностью! Мы помним одно и забываем
другое. Но жизнь-то продолжается. И наши враги, как на Земле, так и в
других галактических альянсах, развиваются, живут. Двигаются вперед. А вы
предлагаете Конфедерации застыть на уровне рыцарства. - Немного поостыв,
Джедиан откинулся назад, в мягкие объятия кресла. - То время, когда один
крейсер мог решить судьбу цивилизации, к сожалению, или, быть может, к
счастью, уже прошло... - Ланге был прирожденным оратором. Прошло несколько
секунд, а он уже говорил спокойно, - обдуманно и убежденно: - Безвозвратно
прошло, генерал. Нас слишком много, мы сложны... каждый год осваивается по
несколько планет, человечество разбухает, и пока вы будете корить одного,
нарушившего этические нормы Конфедерации, другой всадит вам нож в спину!
- Значит, конец? Все сызнова? - с какой-то надломленностью в голосе
спросил Дорохов, который по-прежнему сидел, сцепив пальцы рук и не
поднимая глаз на нового командующего.
- Не сызнова, Дмитрий Алексеевич, - мягко, почти вкрадчиво ответил ему
Ланге. - Это прогресс. Другой уровень развития. История не стоит на месте
и не терпит пустоты. Пройдут годы, одни нации вымрут, другие разовьются, и
я, и вы - все мы превратимся в символы, и наши человеческие страхи,
сомнения, убеждения уже не будут никого трогать. Останется лишь главная
оценка действий: смог или нет. Удержал мир или сорвал лавину войны... И
тут, поверьте, становятся хороши любые средства. Потому что ни одна личная
трагедия не может сравниться с трагедией нации или планеты. Единичная
судьба, пусть даже сломанная и искалеченная во имя великой цели, никогда
не перевесит чашу весов истории!
Джедиан умел убеждать. Дорохов чувствовал, что в душе он не согласен с
ним, но не нашелся, что возразить. Просто он был слеплен из иного теста.
- Зачем вы так обстоятельно беседуете со мной, господин командующий? -
вновь глухо спросил он. - Мы мыслим в разных направлениях, так не проще ли
мне уйти, раз мой век умер, а этические законы чести втоптаны в грязь во
имя политики всеобщего сдерживания?!
- Нет, - покачал головой Джедиан, наполняя свой бокал. - Ваша отставка не
будет выходом ни для меня лично, ни для Конфедерации, потому что всего
должно быть в меру, - назидательно произнес он, - и чести и бесчестья,
открытой войны и тайных ударов. Мы не питекантропы с дубинами... И
Конфедерация уже не вотчина Воронцова, не Рори, и даже не Стеллар, где
держали оборону несколько космических кораблей... наш мир становится
слишком сложен. В нем в равной степени есть место и для меня, и для вас.
Нужно лишь соприкоснуться в некоторых точках, чтобы возникло единство. Но
вы правы, мне не нужны люди, видящие во мне жадного, дорвавшегося до
власти преемника адмирала Воронцова и подсовывающие мне штабных демагогов
в надежде, что я заскучаю и улечу. Нет, генерал. Такого не будет. Потому
что я лучше вашего представляю ценность "Черной луны", а в особенности
последней находки.
В эти минуты Джедиан Ланге разительно изменился. Улетучилась его надменная
апатичность, с шитого золотом мундира будто слетел мишурный блеск,
приподняв таинственную хламиду самоконтроля, из-под которой вдруг
проглянуло настоящее лицо наследника Форта Стеллар... Дмитрий Алексеевич
Дорохов, сидящий по другую сторону стола, даже вздрогнул, тряхнув головой,
чтобы вернуть резкость зрению...
- Они сожгли свою звезду, а вместе с ней и какого-то неизвестного нам
противника, - тем временем произнес Ланге. - Мне в равной степени
интересны обе стороны того противостояния. Масштабы страшные, но именно
информация по "Черной луне", вкупе с технологиями, способными пережигать
звезды, как свечки, возможно, и станет гарантией мира и неприкосновенности
Конфедерации солнц. И я готов ради этого сломать не одну судьбу, можете
мне поверить.
- Я верю... - глухо ответил Дорохов.
Отчего-то ему вдруг стало страшно и неуютно за огромным овальным столом
наедине с этим человеком, которого, не далее как час назад, он принял за
клоуна.
Заметив его состояние, Джедиан нахмурился.
- Хорошо, генерал, давайте начистоту. Даже обладая поверхностными
сведениями, я смог оценить значение "Черной луны" для будущего
Конфедерации. Я прилетел сюда не с инспекторской проверкой, а с намерением
разобраться во всем самому. И я не хочу, чтобы вы или ваши штабные офицеры
вставляли мне палки в колеса, ясно?
Дорохов кивнул. Что уж тут непонятного?
- Отлично. Значит, с этой минуты я устанавливаю такой регламент: вы
остаетесь командиром базы и очень хорошо охраняете ее, а я и мои люди
будем заниматься "Черной луной".
Теперь это уже был не паяц, не политик, не искусный оратор, перед
Дороховым словно восстала тень Воронцова в призрачном блеске железной воли
покойного адмирала...
- Через полчаса я должен получить доступ ко всем базам данных, кодовые
ключи и идентификаторы для всех лабораторий и подготовленные помещения для
прибывшего со мной персонала, - не терпящим возражений тоном заключил
Джедиан.
Дорохов встал. Ему нечего было возразить или ответить. Дмитрий Алексеевич
чувствовал, что полчаса беседы с Ланге вымотали его, как сутки напряженных
боевых действий.
- Разрешите идти, господин командующий? Джедиан милостиво склонил голову,
не сводя с него проницательного взгляда.
- Идите, генерал, - разрешил он. - И помните, я надеюсь, что мы с вами
сработаемся.
* * *
Секретная база под кодовым названием "Черная луна" действительно
задумывалась как стратегический космодром. Первоначально никто не
планировал проводить тут исследования и раскопки, в самый разгар Первой
галактической войны было не до научных изысканий.
Три темные планеты, не отмеченные ни на одной звездной карте по причине
отсутствия тут самой звезды, действительно являлись идеальным местом для
тайной дислокации ударных эскадр космического флота. Данный сектор
пространства считался пустым. Наличие планет, как уже подметил штабной
офицер, позволяло построить посадочные площадки и ремонтные доки с
естественным источником гравитации, что было очень важно для нормального и
эффективного ремонта боевых кораблей.
Все эти данные Джедиан пробежал глазами, лишь мельком останавливая взгляд
на некоторых фразах. Его интересовала не история "Черной луны", которая,
по сути, являлась зеркальным отражением истории возникновения Форта
Стеллар, а нечто другое...
Ага, вот...
Глаза Джедиана вспыхнули мрачным, жадным огнём.
Отчет старшего строительной группы... Так... При рытье котлована...
Глубина - минус тридцать два метра от нулевого нивелира... Остатки
армированной бетонной стены, сохранившей слабое реликтовое излучение...
Повреждения и структура внутренних деформаций характерны для близкого
термоядерного взрыва... В реголите серого цвета, напоминающего
каплеобразные частицы шлака, обнаружены слитки металла, предположительно,
какие-то предметы неизвестной цивилизации.
Джедиан откинулся в кресле и задумался.
Этой находке было сорок с лишним лет, но уже тогда его дядя, адмирал
Воронцов, правильно оценил ее значение и приказал начать целенаправленные
исследования грунта на поверхности трех обожженных адским пламенем лун...
или все же планет?
"Скорее лун... - решил про себя Джедиан. - Для полноценных планет, на
которых могла развиться разумная жизнь, они слишком малы. Слаба
гравитация, да и вообще, не те условия для эволюции, такой, как на
подавляющем большинстве кислородных миров. Нет... Их родная планета где-то
в другом месте... - размышлял он, не торопясь переходить к рассмотрению
основного события. - Три сожженных луны... Опорный пункт? Форпост?..
База?.."
В любом случае на ум приходил лишь один термин - война. Война, что шла три
миллиона лет назад, но между кем?! Двумя доисторическими разумными расами?
Или гражданский раскол внутри некогда единой цивилизации? Этого Джедиан не
знал, но всерьез собирался выяснить, И последняя находка, извлеченная из
шлакообразного реголита Черной луны-1, того самого планетоида, где впервые
были обнаружены остатки нечеловеческих сооружений, позволяла ему питать
подобные надежды.
Джедиан действительно являлся тем человеком, кто создал мозговой сканер и
развил новую область науки. И вполне искренне считал, что его вины в
военном применении этих открытий нет. Так распорядилось их жестокое время.
Заблуждался Джедиан Ланге или нет, должно было рассудить время. Но, как бы
там ни было, он являлся незаурядным человеком и талантливым ученым,
которого природа наградила умом, а судьба и родство вознесли на самый верх
иерархической лестницы Конфедерации солнц.
Прикурив сигарету, он включил воспроизведение той видеозаписи, просмотр
которой сам же и оборвал в зале совещаний...
Глубоко затянувшись, Джедиан пропустил начало и впился глазами в экран
монитора, только когда увидел тот самый кадр...
... Силовая сфера, в которую по электромагнитному тоннелю поступил
вырезанный с поверхности Черной луны кусок породы, клубилась паром.
Поступившая на участок "разделки" многокилометровая глыба медленно
вращалась в прицеле следящих за процессом видеокамер.
Предвкушая развитие событий, Джедиан подался к монитору. Он вдруг заметил,
что нервная дрожь родилась где-то в районе позвоночника.
Это оказался очень любопытный образец. Он наполовину состоял из
пресноводного льда. Первая уникальная находка такого рода, обнаруженная на
глубине двухсот метров под пепельной поверхностью. Первое свидетельство
того, что тут когда-то была атмосфера и даже вода...
Внезапно среди клубящегося пара произошло нечто неадекватное.
Луч лазера тонким огненным шнурком прошел точно по центру
полуторакилометровой ледяной глыбы, развалив ее на две бесформенные
половины. Лед на срезе огромных плоскостей истекал паром и по своей
прозрачности напоминал стекло.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг