довольствоваться узкими серыми каморками и стандартной синтетической
баландой. К фигуре адмирала, как справедливо отметил Дже-диан в беседе с
Дороховым, можно относиться как угодно, он уже поднялся выше всех
пересудов, а его детище, задуманное на века, продолжало жить, работая как
отлично отлаженный и продуманный механизм.
Сотни тысяч людей обитали под землей, в недрах лишенной воздуха луны, и
отнюдь не ощущали себя обездоленными. Наоборот, многие считали, что именно
тут настоящая жизнь, а наверху, под бледным сиянием звезд, которые ясно
видны сквозь прозрачные силовые пузыри, живут те, кому не посчастливилось
обитать в Форте.
Психология людей, глубоко травмированная войной, с трудом оправлялась от
шока. По оценкам, должно было смениться как минимум два поколения, чтобы
подземные бункера перестали греть душу, а, открытое звездное небо вызывать
ужас.
Так или иначе, но подземные ярусы Форта, за исключением тюремных секторов,
действительно напоминали города в миниатюре. Тут было все - высокие
потолки, оранжереи, бассейны, спортивные залы, улицы, магазины, бары, зоны
отдыха и, конечно, производства.
По улицам тек нескончаемый поток людей, спешащих по своим делам, сновали
электрокары, за стенами с тихим шумом проносились поезда межуровневого
сообщения. В сиянии рекламных щитов, что украшали выступающие из стен
широких коридоров псевдофасады зданий, скрадывалась теснота пространства.
Человек неискушенный мог принять основной тоннель уровня за улицу
настоящего, только ночного или вечернего, города...
Всего этого эрзац-великолепия не видела Даша.
Она сидела на краю неразобранной постели и, подперев кулаком подбородок,
смотрела на неподвижного, как изваяние, андроида, что стоял в углу ее
спальни, словно непомерно большая кукла.
Нельзя сказать, чтобы в ее душе царила пустота. Нет. Она прекрасно помнила
прошлое, воспринимала настоящее и вольно или невольно задумывалась о
будущем.
В момент беседы с Джедианом она еще пребывала в ином мире, из которого ее
вырвала мгновенная смерть, ну а теперь, немного оправившись, она вдруг
осознала, что же на самом деле случилось с ней, и Даше впервые с того
далекого момента, когда над городами Дабога взвыли сирены воздушной
тревоги, стало по-настоящему страшно.
Она-то думала, что в ее жизни уже не может настать худших времен...
Оказывается, она ошибалась. Ее боль оставалась свежа и по-прежнему жила в
израненной душе двадцатилетней женщины, но та эпоха, в которой героически
пал Дабог, умерла... поросла былью, и вокруг кипела иная жизнь, абсолютно
равнодушная к ней, с другими законами, другими людьми и иными моральными
ценностями.
Выйди она на улицу, открой первому встречному свою душу, и ее не поймут. В
лучшем случае к ней бы отнеслись -как к душевнобольной...
А ведь она нормальна... Даже ее виртуальная зависимость, что так прочно
гнездилась в раненом сознании, притупилась, выцвела и уже не терзала ее
разум ослепительной ломкой.
"Я изобрела лекарство... - с горькой усмешкой подумала она. - Лекарство от
зависимости... Долгая смерть... или криогенный сон..."
Даша, не поворачивая головы, скосила глаза на установленный прямо в
спальне компьютерный терминал, над которым в нежном ореоле статичного поля
висел нейросенсорный шлем виртуальной реальности.
Она уже знала, что такие шлемы есть теперь повсюду. С их помощью можно
было общаться, работать, не выходя из дома, развлекаться, но люди чаще
предпочитали живое общение и реальные развлечения.
Эти сведения она почерпнула из тех программ, что транслировала
установленная в другой комнате сфера интервизора.
"Что же мне делать?!" - с тоской и страхом думала Даша, искренне жалея о
том, что ее душа вырвалась из закольцованного ада воспоминаний. Мир, что
приоткрылся ей через каналы интервизора, казался настолько чуждым, что она
растерялась.
"Ты же сражалась за него..." - отстранение подумала она, не находя
утешения в этих словах.
"Каждый человек принадлежит своей эпохе..." - только теперь до нее дошел
весь смысл этой фразы.
Тут же вспомнилось лицо Джедиана и его слова.
Даша встала и подошла к зеркалу.
Короткий ежик волос начал отрастать и напоминал мальчишескую прическу.
Даша долго смотрела в зеркало, пристально изучая свое лицо. Смертельная
бледность уже отступила, да и синеватые мешки под глазами понемногу
рассасывались.
"Для чего? - эта мысль не давала ей покоя. - Для чего меня вытащили с того
света?"
Даша отвернулась от зеркала, машинально села в кресло за компьютерным
терминалом и задумалась.
Джедиан казался ей странным. От него можно было ожидать всего, чего
угодно, но предположение, что он подбирает себе любовниц среди трупов на
кладбищах кораблей, звучало достаточно абсурдно...
Она нахмурила лоб, стараясь в деталях припомнить их разговор, после
которого ее, ничего не объясняя, просто заперли тут.
"Тебя оживили лишь потому, что твой образ очень сильно занимал разум
одного человека, и мне стало любопытно, кто ты такая!" - Эта фраза,
оброненная Джедианом в приступе гнева, внезапно всплыла в ее памяти, и
вдруг что-то начало проясняться, находить свои места в сети опутавших ее
обстоятельств.
Он считал ее дурой, помешанной на виртуалке.
Но ее оживили вовсе не для утех хозяина Форта Стеллар. Нет. Даша закусила
губу. "Человек, в чьих мыслях присутствует мой образ?! Кто это может
быть?!"
И вдруг ее осенило.
Конечно, это должен быть ее современник... но ведь она ни с кем не
общалась на погибшей "Европе", для этого не было ни желания, ни времени.
"Кто же? Кто?!" - с мучительной надеждой вспоминала она...
Сама мысль о том, что где-то рядом, возможно, всего в нескольких шагах
отсюда, есть человек, так же, как и она, вырванный из далекой эпохи,
внезапно согрела ее душу...
Даше было плохо. Она сидела подле погашенного терминала, совершенно
подавленная, запутавшаяся в своих мыслях и обрывочных воспоминаниях о
прошлом.
"Кто ты?!" - мысленно спрашивала, молила она, чувствуя, что больше не в
силах сдерживать подкативший к горлу удушливый ком.
Но она не дала вырваться своей горечи, лишь непрошеные слезы навернулись
на глаза горячим туманом, размыв зрение.
- Я найду тебя... - едва слышно прошептала она горячими, сухими губами. -
Кто бы ты ни был, я найду тебя...
* * *
В это утро, спустя десять суток после разговора с Дороховым, Денис
чувствовал себя прескверно.
Проснувшись по сигналу общекорабельного таймера, он еще несколько секунд
лежал с закрытыми глазами, приходя в себя после навязчивых ночных кошмаров.
Док говорил, что это нормально, но на всякий случай попросил заглядывать
почаще.
"Где уж нормально..." - подумал Денис.
Каждую ночь он плавал по подводным лабиринтам какой-то весьма замысловатой
конструкции среди голых ластоногих манекенов, Его бредовые видения
оказались на редкость устойчивы, раньше он не помнил, чтобы сны
повторялись с такой последовательностью.
Открыв глаза, он посмотрел на слабо мерцающий ячеистый потолок каюты и
потянулся так, что отчетливо хрустнули суставы.
Вчера, после очередной высадки на Черную луну, он засиделся в баре с
Грином, - тем самым сержантом, что играл на гитаре в памятный день его
первого пробуждения на борту "Иглы".
Откинув легкое одеяло, Денис встал.
До сбора оставалось полчаса. Он специально так запрограммировал таймер,
чтобы не маяться перед десантом. Когда времени в обрез, и оглянуться не
успеешь, а тебя уже запихивают в капсулу. Больше всего Денис не любил
томительного ожидания перед операцией.
На подносе, что по сигналу таймера выдал бытовой автомат, уже остывал
кофе. Одеваясь, Денис сделал несколько глотков, чувствуя, как после
вчерашнего в голове что-то жужжит, но от кофе сразу стало легче.
Через десять минут он вышел из лифта на десантной палубе и пошел прямо в
скафандровый отсек Там уже облачались в броню несколько офицеров. Грин был
туг же. Увидев Дениса, он широко улыбнулся своим покалеченным ртом.
Пеноплоть на его обожженном лице, мягко говоря, не отличалась качеством,
но сержанта это, похоже, не смущало. Вообще, он произвел на Дениса самое
благоприятное впечатление своим здоровым юмором.
В первый день знакомства, когда они в ожидании десантирования оказались в
соседних капсулах и лежали, словно куколки огромных бронированных
насекомых, в специальных ложементах спускаемого модуля, Грин первым завел
разговор. Покосившись на Дениса, который украдкой поглядывал в его
сторону, он забавно взвизгнул моторчиком укрепленной на месте глаза
видеокамеры и, криво усмехнувшись, вдруг сказал, каким-то чудом
дотянувшись пальцами в броне до своего лица:
- Пеноплоть, мать ее... Чешется!
Денис не выдержал и улыбнулся. В первый раз после собственной реанимации.
- Все спрашивают: почему не пересадил с задницы, - тем временем продолжал
Грин, уставившись в низкий потолок десантного модуля, словно разговаривал
сам с собой или рассуждал вслух. - А я им отвечаю: не могу, люблю ее
слишком, чтобы уродовать. Пусть лучше морда некрасивая, зато зад цел,
верно?!
Денис с трудом оторвал руку в броне и задрал над бортом открытой капсулы
большой палец.
- А у тебя чего не хватает, лейтенант? - поинтересовался Грин.
- Половины мозгов... - ответил Денис, которому вдруг передалась
жизнерадостность сержанта.
Из соседних камер послышался одобрительный гогот.
Так состоялось их знакомство. Теперь они вместе вот уже десятый раз подряд
спускались на эту чертову луну искать иголку в стоге сена...
... Техники, что контролировали процесс экипировки, помогли Денису надеть
тяжелую, снабженную псевдомускулами и эзоскелетом броню, в которой без
поддержки сервомоторов он едва мог передвигать ноги, и, быстро прогнав на
тестере все системы, помогли ему доковылять до открытой рампы десантного
модуля.
Там уже ждали десять похожих на яйцеобразные гробы десантных капсул.
- Готовность! - коротко бросил старший техник. Нажав несколько кнопок
подле рампы, он резво выпрыгнул наружу.
Десантный створ начал подниматься.
Внутри модуля вспыхнул красный предупреждающий свет.
- Начинаю отсчет! - раздался в коммуникаторах бесцветный голос пилота, и
тотчас колпаки капсул пошли вниз. Еще секунда, и с сухим лязгом сработали
замки, намертво замуровав десантников в бронированной скорлупе.
Денис постарался расслабиться и прикрыл глаза.
Наконец пол под ним дрогнул. На мгновение в груди возник холодок, это
пилот оторвал тяжелый аппарат от стартовой плиты и повел его в шахту
электромагнитной катапульты.
- Внимание! - раздался по сети его голос. - Десять секунд! Подберите
животы, парни!
Удар катапульты, как его ни жди, пришел внезапно. Тело в тяжелой броне
дернулось внутри кокона, и туг же наступила невесомость.
- Поехали, мать твою!.. - произнес кто-то из десантников.
Номинально у группы не было командиров. Каждый из них имел свою задачу и
работал автономно.
Перелет от висящего на орбите крейсера до самой Черной луны длился едва ли
несколько минут.
Пол под десантными капсулами опять задрожал, и продолговатые трехметровые
цилиндры вдруг начали соскальзывать с ложементов, двигаясь по специальным
направляющим в хвостовую часть модуля, где уже открывался, обнажая
звездную бездну, зев десантной рампы. Одна за другой капсулы выскальзывали
из модуля и начинали падать к поверхности безжизненного, лишенного
атмосферы шара планеты.
Денис старался дышать глубоко и ровно. Несмотря на отсутствие атмосферы,
высадка в тяжелых скафандрах, осуществляемая с низкой орбиты, оставалась
достаточно рискованным мероприятием. Капсулы с десантниками падали вниз по
широкой дуге, образуя цепь с равными промежутками в несколько километров.
С таким интервалом они и будут двигаться, прочесывая очередной квадрат,
когда достигнут поверхности.
На высоте трех километров заработали реактивные двигатели капсул.
Когда они сожгли свой ресурс, до пепельно-серой поверхности луны
оставалось не больше двухсот метров, а скорость падения замедлилась до
трех метров в секунду.
Капсула Дениса внезапно лопнула по шву, развалившись на две половинки, как
скорлупа удачно расколотого ореха, и тотчас автоматически включились
ранцевые двигатели его скафандра.
Он сгруппировался, ожидая хлесткого, подрубающего ноги удара. При первой
высадке его здорово тряхнуло, и это ощущение оказалось не из приятных...
Теперь, на десятый раз, получилось более гладко. Денис приземлился,
взметнув вокруг себя облако серого реголита; тонко взвыли стабилизирующие
сервомоторы брони, помогая ему устоять на ногах, он пошатнулся и
выпрямился.
- Ноль второй. Порядок! - отрапортовал он, делая первый шаг.
Справа и слева, приблизительно в километре, клубилась, оседая, серая пыль.
Грин и Белявский. Темных фигур в камуфлированной под пыль броне не
различить, но Денис знал, что они там. Отсутствие сигнальных маяков
говорило о том, что с ними тоже все в порядке.
Не задерживаясь больше, он включил привод и пошел вперед, чуть покачиваясь
из стороны в сторону.
Перед глазами полз унылый ландшафт планетоида.
Во время предыдущих высадок он вдоволь налюбовался им. Луна вызывала у
него недоумение, но Денис держал его при себе.
То, что планетоид был сожжен, не подлежало сомнению, но сотни тысяч тонн
серой пыли, размазанные по остекленевшему базальтовому ложу, как-то не
вязались в понятии Велехова с тем, что он видел в других местах после
орбитальных бомбежек. Слишком ровен слой измельченного в пыль шлака. Нигде
ни воронок, ни уничтоженной бомбардировкой техники и сооружений, только
крейсер флота Колоний торчит посреди самого большого кратера, словно его
специально притащили сюда в качестве какого-то свидетельства.
"Фрайг его разберет... что тут было... - не без раздражения подумал Денис,
выпуская маркерный автомат. - Получили по зубам, а теперь темнят..."
Сверившись с приборами, он повернул, пересекая условную зону сегодняшнего
поиска. Почему-то Дениса не покидало подспудное ощущение какой-то
фальшивости, ненатуральности всего происходящего вокруг.
Причем это оказалось связано не с заданием, а с самой луной.
Словно он уже бывал тут в далекомпрошлом и видел этот планетоид совсем
другим. Вот опять... Накатило...
В тяжелом бронированном шлеме с массой закрепленных на нем датчиков даже
головой толком не тряхнуть, чтоб отогнать навязчивое наваждение. Он как
будто начал впадать в транс... Ноги под напором псевдомускульной энергии
машинально передвигались в такт взвизгиванию моторов, а Денис все глубже и
глубже погружался в омут каких-то страшных, нечеловеческих воспоминаний...
... Над изломанным пиками гор горизонтом всходил ослепительный шар звезды.
Это была она, Черная луна, в ее первозданном виде. Безвоздушное
пространство рождало четкие, угольно-черные тени. Линии терминатора
змеились повсюду, делая поверхность луны то пятнистой, то полосатой. Линия
света, линия тьмы. Все как в жизни...
Денис больше не чувствовал тяжкого, ограничивающего движения веса брони.
Он плыл. Как рыба в аквариуме. "Шаранг... Опять эти миражи..." - Мысль,
принадлежащая Денису Велехову, вдруг показалась далекой, размазанной и
чужой.
Толстый, наполненный прозрачной водой шар из армированного стекла выступал
над поверхностью планетоида. Его выпуклые стенки искажали перспективу.
Денис уже не был самим собой. Он плавал внутри этого шара, чувствуя себя
абсолютно свободно... Он знал, что приплыл сюда полюбоваться восходом
обреченного солнца. В последний раз...
- Ноль второй!.. Отклоняешься от курса! - прорвался в его затуманенный
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг