сих пор остается для меня загадкой, но ты единственный, кто умудрился
перекочевать в склеп, сохранив еще достаточный резерв жизни для клеток
своего серого вещества! - Она ехидно посмотрела на сына. - Так вот, Арамант,
то, чем ты пытаешься воспользоваться,.- это очень старые и дорогие мозги! -
Старуха приняла угрожающую позу. - Ты хочешь использовать нас в своих целях
и думаешь, что мы согласимся работать на тебя, приближая тем самым миг своей
уже окончательной и бесповоротной смерти? Разве ты не знаешь, зачем нас
поместили в эти контейнеры? Тогда я могу напомнить тебе параграфы кодекса
семьи Сент-Иво! Мы должны быть реконструированы, и твой кровный долг думать
об этом, а не дрожать перед сворой галактических шавок! Мы создали все это,
- она сделала широкий, неопределенный жест, - мы дали жизнь тебе и твоему
брату, чтобы в конце концов вновь обрести собственные жизни, а вместо этого
ты предлагаешь нам быть твоими клерками?!
- Хорошо! - Казалось, Арамант даже повеселел от такого поворота
событий. - Я помню кодекс семьи Сент-Иво. Здесь присутствует восемь
поколений. Тогда ответьте, что вы сделали для обеспечения новой жизни?
Он выдержал паузу, слушая тишину.
- Ничего! - жестко заключил он. - Все вы спешили жить и вспоминали о
проблеме, только когда начинали чувствовать собственную кончину. Именно
поэтому все семь поколений, предшествующие мне, находятся тут в виде
голограмм! Бабушка Диана справедливо заметила, что за все нужно платить. И я
готов назвать свою цену вашего сотрудничества. Ею будет та самая жизнь!
Восемь недоверчивых взглядов уперлись в Араманта. Джон едва слышно
выругался, выражая свое отношение к сказанному.
- Ты должен доказать! - высказал наконец общее мнение Маргус Сент-Иво.
- Охотно! - согласился Арамант. Он ожидал именно такой реакции и не
ошибся. Теперь семеро пращуров у него на крючке. Они заглотили наживку и
будут работать, исполняя его приказы, пока не сдохнут. Для себя он уже давно
решил их участь. И на то были веские, по его мнению, причины. Мозг любого из
присутствующих, может быть за исключением отца, при жизни-то не
отличавшегося выдающимися способностями, пребывал на грани истощения и
старческого маразма. Им можно было дать сколь угодно юные тела, но это не
изменит их дряхлой сущности. От мысли о юных стариках ему всегда становилось
нехорошо.
- Если вы пожертвуете крупицей своего драгоценного существования, -
проговорил он, - то я разблокирую ваши терминалы, открыв некоторый доступ в
системы Башни. Тогда вы сможете ознакомиться с одним, очень занимательным
для вас файлом, где обоснована возможность предоставления вам новых тел.
Однако это потребует некоторых усилии и с вашей стороны. - Он перешел на
ультимативный тон. - Для завершения экспериментов по программе "Вечная
Жизнь" мне необходимо оборудование и технологии генных инженеров Зороасты, а
для этого, в свою очередь, нужно быстро и выгодно продать "Киберсистемы".
Иной путь обсуждению не подлежит. Вы согласны?
В гробовой тишине семь голограмм, на лицах которых страх смешивался с
надеждой, а ярость со смятением, поочередно кивнули.
- Отлично! Тогда я дам вам время, чтобы разобраться в ситуации. Можете
в любой момент связаться со мной через центральный процессор Башни. Мы
приступим к работе по ликвидации "Киберсистем", как только вы примете
окончательное решение.
Он отвесил церемонный поклон и направился к двери.
Джон на секунду задержался, не отказав себе в удовольствии понаблюдать,
как одна за другой схлопываются голоизображения напыщенных стариков,
оставляя после себя банальные матовые цилиндры.
От задумок братца у него по коже гулял озноб.
ГЛАВА 2
ВИРТУАЛЬНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ
Сто семь уровней Башни пронзали километры различных проводов, соединяя
тысячи компьютеров в единую сеть.
Здесь почти никогда не было людей. Это место задумывалось как убежище,
крепость, хранилище бесценной информации и уникального оборудования. Эрлик
Сент-Иво, заложивший первые уровни Башни в конце Второй галактической войны,
слишком хорошо знал цену человеческой преданности, чтобы допустить сюда
людей в качестве персонала.
Первыми обитателями Башни были неуклюжие механические роботы, но это
вполне устраивало Эрлика. В мире большого бизнеса, куда стремительно
вторгалась в те годы новоявленная корпорация, честность и преданность были
понятиями вторичными и едва ли не презираемыми.
Впрочем, последующие поколения Сент-Иво не особенно стремились изменить
существующее положение вещей. Достраивались новые уровни, появлялись новые
модели роботов, а когда корпорация разработала и начала производить первые
модели киборгов, то нужда в людях отпала вовсе.
Некоторые уровни Башни, такие как цеха клонирования или монтажные
конвейеры, не посещались людьми уже больше ста лет. Да и зачем, когда
существовали те самые, соединенные в единую сеть, терминалы сверхэффективных
машин. Одни служили оборудованием Башни, другие ремонтировали и производили
это оборудование, на самых "очеловеченных" участках производства трудились
киборги, сменявшиеся каждые пятнадцать лет.
Трудно было даже вообразить все уникальные возможности комплекса Башни.
По сути, она была корпорацией в миниатюре, ее столпом, стержнем, центром,
причем роботы были застрахованы от алчности, предательства и прочих пороков.
Они не были застрахованы только от одного - личных страстей тех, кто
ими руководил. А если быть более точным - Башня была в полной власти
человека, владеющего командными кодами центрального процессора.
Большой компьютер не ощущал присутствия людей. Сотни исполнительных
программ функционировали в виртуальном мире электронных образов, и, когда к
их командам и сообщениям изредка примешивались внешние директивы, они
проходили в общем потоке данных, почти ничем не отличаясь от других и мало
влияя на функционирование комплекса Башни.
Поэтому семь новых терминалов, оживших в зале фамильного склепа, прошли
как самое мелкое и заурядное расширение задействованного информационного
поля, хотя те, кто распоряжался терминалами, думали совершенно иначе.
Семь узников обрели временное подобие свободы.
Они знали о возможностях Башни, каждый в пределах своего поколения, и,
едва просмотрев посланный файл, ринулись в разные стороны по компьютерной
сети, словно безумцы, извещенные о дне Страшного суда.
Арамант Сент-Иво получал громадное удовольствие, наблюдая за "всеми
тяжкими", в кои пустились его предки. С высоты роскошного кабинета это
казалось ему смешным и даже вызывало чувство легкого отвращения.
Однако это занятное наблюдение принесло ему и некоторую пользу. Он
откровенно наслаждался зрелищем фантасмагорического бреда своей прабабки,
смешавшей в кучу спиртное, виртуальный секс и просмотр мелодрамы столетней
давности, когда центральный процессор выдал тревожный сигнал.
Это подействовало на Араманта, как холодный душ.
Переключив внимание на монитор экстренных сообщений, он понял, что
кто-то пытается вмешаться в работу Башни. Проследив за командной
последовательностью, он понял, что вторжение начато с терминала его отца.
Процессор Башни требовал команды на пресечение, но Араманту вдруг стало
любопытно. Он коснулся сенсора с надписью "Игнорировать" и достал тонкий
обруч. Надев его на голову, он вошел в сеть виртуальной реальности Башни.
Андрэ Сент-Иво уверенно шагал по широкому кольцевому коридору сотого
уровня. Его фигура была не более чем фантом на фоне ослепительной белизны
стен, что свидетельствовало о его физической бесплотности, в то время как
Арамант, крадущийся вслед за отцом, имел все признаки осязаемости.
Однако в следующую минуту все изменилось. Андрэ вошел в биолабораторию
номер двести три, где три киборга, соединенные биоинтерфейсами с аппаратурой
клонирования, занимались сборкой себе подобных. Андрэ подкрался к одному из
них и как серая струйка дыма просочился в недра терминала. У Араманта
перехватило дыхание. Конечно, он понимал, что без основных кодов доступа
отец не сможет причинить сколь-либо серьезный вред, но все равно его
поведение уже выходило за рамки простой вольности. Он шастал по командным
цепям, раскидывая за собой наспех составленные команды маскировки с какой-то
панической целеустремленностью. Араманта не покидало ощущение, что он видит
человека, который прожил в страхе целую вечность...
По биоинтерфейсу из терминала к черепной коробке киборга метнулась
серая молния, и внезапно виртуальный облик Андрэ Сент-Иво слился с вполне
реальным телом робота.
Это уже было слишком! Араманта захлестнул запоздалый гнев, но киборг,
подчиняясь новой, угнездившейся в нем воле, вырвал интерфейс из гнезда,
оборвав тем самым связь с процессором Башни, и порывисто встал.
Покинув лабораторию, где уже вовсю перемигивались тревожные лампочки на
брошенном терминале, Андрэ прошел с десяток метров по коридору и вошел в
склад готовой продукции.
Арамант замер от дурного предчувствия. По обе стороны от прохода
возвышались подсвеченные изнутри голубоватым светом цилиндры консервирующих
криогенных камер:
Он затаился за ближайшим цилиндром и заглянул сквозь толстое
бронестекло. Внутри камеры застыл мускулистый клон с правильными чертами
красивого лица. Вся продукция корпорации отличалась выверенной
эстетичностью, и Арамант по праву гордился этим.
Тело киборга покрывал голубоватый иней.
"Корг-1364", - прочел он на вмонтированной в бронестекло табличке, -
базовая модель класса "Коммандос".
Араманта прошиб холодный пот. Он уже было рванулся назад, в истинную
реальность кабинета, чтобы наглухо запечатать зал, но внезапно понял, что
центральный процессор сделал это и без его участия. Бесстрастная машина
четко выполняла свои функции и оставалась на связи.
Собственно, чего он испугался? Процесс расконсервации достаточно долог,
а ему ничего не угрожает в мире компьютерных фантомов, ведь его настоящее
тело по-прежнему сидит за столом в кабинете, на верхнем этаже Башни.
Тем временем киборг-Андрэ прошел в самый конец склада и теперь возился
у глухой стены.
Арамант прокрался ближе как раз в тот момент, когда облицовочная панель
внезапно скользнула в сторону, открыв узкий проход в овальное помещение.
С изумлением он понял, что его отец многие годы что-то скрывал.
Любопытство пересилило врожденную осторожность, и Арамант заглянул внутрь.
Помещение было обставлено с присущей отцу роскошью. Арамант понял, что
это спальня, но довольно необычная. Кроме всего прочего, тут находился
аппарат искусственного поддержания жизни и... криогенная камера!
РУКОВОДИМЫЙ АНДРЭ КИборг склонился к пульту управления установки
сверхглубокого сна и набрал комбинацию символов. Воспользовавшись своей
призрачной бесшумностью, Арамант, не в силах больше сдержать любопытство,
подкрался к нему и заглянул через плечо.
Из его горла вырвался сдавленный хрип, больше похожий на стон.
За толщей пластика лежала его мать!
Но как?! Араманту казалось, что он сошел с ума! Она мертва! Наемный
убийца застрелил ее на Диомеде двадцать пять лет назад, и он сам нес урну с
ее кремированным прахом!..
Услышав вскрик, киборг разогнулся. Черты его лица были перекошены.
Через секунду он конвульсивно дернулся и рухнул на пол, а по воздуху к
выходу метнулась серая молния электронного фантома. Двери могли сдержать
рухнувшего на пол киборга, но не сгусток сознания. Андрэ исчез.
Арамант повернулся к криогенной камере, но внезапно все поплыло перед
глазами, очертания зала расплылись, и через мгновение он понял, что сидит в
своем кресле на верхнем этаже Башни, судорожно сжав в руках сорванный с
головы обруч виртуальной связи.
Прошло несколько бесконечных минут, прежде чем он вообще смог
пошевелиться.
Придя в себя, Арамант наглухо заблокировал все терминалы усыпальницы,
действуя с каким-то заторможенным автоматизмом. Он не был уверен, в своем ли
он уме... К тому же воспоминания, такие отчетливые, вдруг всплыли из глубин
памяти. Космический Боже, как ему было больно в тот день!.. Неужели ему
лгали? Но как можно играть такими вещами, как смерть матери? Ведь ему
говорили, что пуля ударила в голову и врачам не удалось спасти мозг, поэтому
тело кремировали...
Он машинально набрал код.
Спустя минуту или две на экране интеркома показалась всклокоченная
голова Джона.
- Ну? - вопросительно промычал он. Похоже, что братец изрядно набрался.
- Ты мне нужен, немедленно! - приказал Арамант.
- Пошел ты к дьяволам, Элио, - огрызнулся Джон. - Ночью я сплю.
Арамант пожал плечами и погасил интерком. Что ж, может, это и к
лучшему...
Он встал и направился к лифту.
На сотом уровне все было в точности, как он и видел. Ослепительно белые
стены, плавно изгибаясь, уходили вдаль. Одна из дверей была распахнута, Он
заглянул внутрь. Два киборга, соединенные биоинтерфейсами с аппаратурой
клонирования, продолжали работать. Третий терминал был погашен, за
исключением единственного сигнала, свидетельствующего об аварийной остановке
процесса.
Двери склада были блокированы. Все совпадало.
Он с содроганием снял блокировку и вошел внутрь. В дальней стене темнел
четкий прямоугольник открытой двери.
Переступив порог, он оказался в той самой спальне. Мертвый киборг в
неестественной позе распростерся на толстом, устилающем весь пол ковре.
Криогенная камера, расположенная рядом с альковом, клубилась молочно-белым
туманом пробуждающего газа, сквозь который едва проступали смутные контуры
обнаженного тела.
Арамант сел в кресло и приготовился ждать. Каковы бы ни были его
последующие действия, он намеревался прежде всего выяснить, кто же в
действительности заключен в низкотемпературный саркофаг.
До окончания процесса, по его подсчетам, оставалось около получаса.
В дальнем конце комнаты располагался компьютерный терминал. Арамант
включил питание. Экран осветился, и он увидел свое ухмыляющееся лицо.
- Кто бы ты ни был - пошел к черту! - нагло заявило изображение. - Этот
терминал автономен!
Внимательно всмотревшись в застывшее изображение, он начал замечать
мелкие отличия. Нет, это был отец. Не больше чем в сорок... Неужели они так
сильно похожи?!
Арамант понял, что это именно так, просто он никогда не задумывался над
этим. В его памяти отец остался истеричным стариком, а листать семейные
альбомы он перестал еще в детстве...
Теперь его грызли вполне закономерные сомнения. Соединившись с
процессором Башни, он отдал приказ, и через минуту терминал был взломан.
Бегло просмотрев файлы с секретными счетами, списками агентов и
различных сделок, он внезапно наткнулся на нечто, действительно привлекшее
его внимание. Это был дневник Андрэ Сент-Иво.
Арамант сам не заметил, как погрузился в чтение. Но чем больше он
читал, тем хуже ему становилось. Казалось, волосы начинают шевелиться по
всему телу. Наконец, не выдержав, он вскочил, сжав кулаки.
- Я убью тебя!.. - прохрипел он.
Колпак криогенной камеры вдруг начал приподниматься.
- Мама... Что он с тобой сделал, этот ублюдок!..
Арамант сделал шаг, навстречу поднимающейся фигуре матери, протягивая к
ней руки.
В следующий момент что-то блеснуло в воздухе, и вялый удар стилета,
пробив глазное яблоко, вошел в его мозг.
* * *
Боль...
Она была повсюду и наполняла собой каждую клеточку ее измученного тела.
Не было жизни, не было сна, не было надежды.
Жизнь после смерти была отвратительна.
Но все развивалось постепенно. Однако память творила с сознанием
странные вещи. Одни воспоминания тускнели, стирались и уходили, другие же,
наоборот, вырастали, занимая неподобающе большое место.
Тея Сент-Иво менялась постепенно.
Все началось с той страшной минуты...
Травматические воспоминания могут жить долго, если время не лечит, а
усугубляет их.
Ее мозг был способен к трезвому анализу, и по мере того как шли годы
адского заточения и моральной боли, многие события стали видеться в
совершенно ином свете.
Конечно, все началось гораздо раньше.
Она приговорила себя, когда вышла замуж за Андрэ. История их
знакомства, свадьбы и нескольких последующих лет жизни если и отличалась от
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг