они натянулись, чуть не лопаясь по швам и обтягивая все ее прелести, а в
длину едва доходили до колен. Маленькая туника порвалась и обнажила
небольшую изящную грудь.
Женщина открыла глаза и скользнула взглядом по лицам окружающих. Глядя
на них, она что-то заподозрила и опустила взгляд на свое тело.
- Что ты со мной сделал? - раздался приятный, но раздраженный голос. -
Ты обманул меня. Мы ведь с тобой не так договаривались! - возмущалась
красотка.
Олаф вдруг согнулся пополам, разразившись безумным хохотом.
- Хэймлет, помнишь, ты сказал, что Локи пообещал сделать из нашего
пикта человека? - сквозь смех, выдавил из себя Торкланд. - Я все думал,
что-то тут не то. И вот оно, посмотрите, - конунг ткнул в женщину пальцем,
- воистину, Локи - бог всех шутов.
Только тут в просоленные, пропотевшие и отбитые мозги славных воинов
пробралась мысль, что прекрасная полуобнаженная женщина - это не кто иной,
как бывший пикт Чипи. Викинги тоже покатились со смеху.
- Ты обещал мне, что я попаду в Валгаллу, но сделал меня женщиной,
подлый обманщик, - продолжала нападать на аса девушка. - Теперь я так же
далека от своей мечты, как и была, находясь в шкуре пикта.
- Видишь ли, я большой эстет и не мог себе позволить, чтобы мое
творение было похоже на этих вот грязных, похотливых и жадных боровов. -
Локи указал пальцем в сторону викингов. - Моя любовь к прекрасному
заставила добиваться совершенства, а не копировать неудачные творения
средней паршивости. Я честно приложил все усилия, чтобы из того урода,
которым ты была, создать что-нибудь путное, и, похоже, мне это удалось. А
насчет Валгаллы не расстраивайся. Поверь мне как жителю Асгарда, что
Валгалла - не самое приятное место в Светлом городе. Кроме поголовного
пьянства, хамства и грубости, ты там ничего не найдешь, я бы на твоем
месте не очень из-за этого расстраивался. Я обещаю замолвить словечко, и,
возможно, великая Фригг заберет тебя в свои чертоги.
Чипи, не подымаясь с земли, задумалась над словами аса.
- Ну, теперь, я надеюсь, все. Бывайте! - воспользовался моментом Локи,
отвернулся и исчез.
- Ты знаешь, Олаф, этот асгардский проходимец в чем-то прав, да и Чипи
теперь действительно выглядит гораздо лучше, - заметил датчанин. - Ты мне
давеча жаловался, что твой желудок устал быть пустым, мой, кажется,
вступил с твоим в сговор, поэтому я предлагаю заняться ужином или
завтраком, - поправился Хэймлет, посмотрев на утреннее небо.
Римляне были хорошими хозяевами, и в их доме было вдоволь припасено еды
и питья. Викинги от души наелись. Кто завалился спать, а кто пошел бродить
по поселению, изучая его многочисленные достопримечательности, и, главное,
богатство, которое, к сожалению, нельзя было все унести с собой. Чипи
куда-то удалилась, ее никто не тревожил, викинги понимали, как тяжело на
душе у того, кто навсегда лишился права попасть в Валгаллу. Любопытный
Кабни попытался запустить машину, подающую горячую воду, но у него ничего
не вышло, тем более что в комнате для принятия ванн сидел Торкланд и,
окружив себя кувшинами с вином, основательно надирался. Пить в одиночестве
было совсем не свойственно инглендскому конунгу, и его никто не трогал,
боясь вспышки гнева своего предводителя.
Хэймлет же, единственный, кто смел тревожить Олафа в такие минуты, был
в этот день озадачен поисками транспортных средств, чтобы забрать ту груду
золота, которая сотни лет хранилась в подземелье римского поселка.
Так прошел день и пролетела ночь. Викинги отдыхали, отсыпались и
объедались после пережитых ими приключений. Сытый желудок и доброе вино
сделали свое дело. Недавние страшные события ушли в прошлое, и славные
морские волки были готовы к новым авантюрам.
Рано утром второго дня после возвращения из логова ужвутов Олафа
разбудила какая-то возня во дворе, там стоял вой, рычание и невыносимый
скрип. Он услышал возбужденные голоса хирдманов и в чем был выскочил на
крыльцо, прихватив с собой из одежды только полутораручный меч.
Торкланд застал необычную картину: по двору, рыча, металось странное
животное, местами походившее на лошадь, как раз то, которое тянуло телегу,
груженную оружием и римскими женщинами. Но теперь телега была перевернута,
и зверь тащил ее волоком, он пытался вырваться за ворота, однако дорогу
ему преграждал большой волк.
Странное животное хоть и имело свирепый вид и даже издавало рычащие
звуки, но, похоже, боялось серого хищника не меньше обычной лошади.
- Молодец, Серый!- похвалил волка Торкланд. - Эй, парни, что рты
раскрыли, хватайте эту лошадку, или на своем горбу решили золото тащить?
Неутомимый Свейн, соскучившийся за сутки по молодецким потехам, сбежал
с крыльца и схватил животное за повод. Зверь, увидев человека, успокоился
и полностью подчинился его воле.
- А лошадка-то совсем смиренная, - разочарованно проговорил Свейн, уже
приготовившийся помериться силами с необъезженным скакуном.
- Не волнуйся, вернемся, я выдам тебе такого жеребца, что все косточки
переломает, - успокоил хирдмана Торкланд, теребя за загривок Серого,
который, не обращая внимания на остальных членов стаи, выражал преданность
своему вожаку.
- Видишь, Хэймлет, кто спас твое королевство, - указал Олаф на волка. -
Не пригони он сюда эту лошадь, мы бы и малой части сокровищ на себе не
вытащили. И как эти ужвуты лошадку-то не сожрали?
- А чего им, они людей ненавидят и других существ Мидгарда, а это тварь
местная, из пущи, ты скажи лучше, как они твоего Серого не зацапали? -
сказал датчанин.
- Ну, моего Серого сожрать - особые способности нужны, - возразил
Торкланд. Он огляделся по сторонам. - Раз такое дело, то грузимся и
уходим, надоело мне что-то в этих гнилых землях, - заявил конунг и,
закинув меч на плечо, отправился одеваться.
Засыпав телегу золотом и прихватив запасы еды, викинги выступили в
путь. Решено было послушаться совета Локи и отправиться на север к землям
скоттов, тем более что Хэймлет изначально планировал этот маршрут, и в
условленном месте его должны были ждать три драккара.
- Эй вы, могли бы и подождать, - раздался приятный женский голос.
Викинги, уже выходившие из ворот, разом оглянулись. По ступенькам
грациозно спускалась Чипи. Пикт быстро вошел в свой новый образ, как будто
всю жизнь был женщиной.
Чипи надела отполированные до блеска римские бронзовые доспехи, хорошо
подчеркивающие ее идеальную фигуру. Под доспехами была только туника
ярко-красного цвета, причем она, похоже, выбрала самую короткую из тех,
что нашла. На ее боку висел старый добрый меч, служивший Чипи еще тогда,
когда она была пиктом.
Кокетка не торопясь спускалась вниз по высокой лестнице, стуча
каблуками шнурованных римских калиг, плотно облегающих икры.
- Слышишь, Хэймлет, мне кажется, у нас могут возникнуть проблемы, -
задумчиво проговорил Торкланд, глядя на разинувших рты хирдманов.
- Ничего, и не такое видали, - спокойно ответил датчанин. - Это она
только до первой лужи так расфуфырилась. Эй, парни, хорош морды скалить, у
нас путь неблизкий. А ты догоняй, ждать тебя никто не будет, - кинул
Хэймлет через плечо женщине.
Телега скрипнула под тяжестью поклажи и сдвинулась с места. Викинги
выступили в обратный путь. Впереди была тяжелая дорога домой.
6
Скрипя старыми колесами, телега, груженная золотом, покидала Ромейскую
рощу. Впереди расстилался мертвый лес ужвутов, а далее - бескрайние
болотистые пустоши Пиктской пущи.
Странное животное, которое тащило этот драгоценный груз, оглянулось
назад, на исчезающую за деревьями римскую усадьбу, как бы прощаясь, и,
подстегиваемое неутомимым Свейном, приставленным к нему погонщиком,
двинулось дальше. Викинги топали возле телеги, на ходу шумно
переговариваясь. Позади всех, отстав шагов на десять, шли Чипи и Серый.
Волк каким-то странным образом привязался к новоявленной красавице, что
вызывало в Олафе немалую ревность. Но он шагал твердой походкой впереди
всей процессии, стараясь не подавать вида, что чем-то озабочен. Торкланд
терпеть не мог лишний раз связываться с женщинами и старался держаться от
Чипи как можно дальше.
Ромейская роща осталась позади, маленький отряд благополучно пересек
систему римских ирригационных каналов, которых с северной стороны от
оазиса было гораздо больше, углубился в мертвый лес. Днем он не
представлял никакой опасности, если только не лезть на рожон и не пытаться
снова сразиться с ужвутами. Викинги вступили в лес утром и, по заверениям
бывшего пикта, должны были пересечь его до полудня.
Здесь Чипи пошла вперед. Она хоть и стала человеком, но ее пиктская
память не была стерта, и девушка, как и раньше, безошибочно находила
нужную дорогу. Олаф же, не желая изменять своим принципам, ушел в
арьергард.
Мрачные заросли сухих деревьев действительно скоро кончились, и люди
вышли на большой заболоченный луг, где-то далеко впереди зеленели
невысокие холмы.
- Большая часть народа пиктов живет в тех холмах. - Девушка указала на
возвышенности, маячившие вдали. - Наверняка нам еще придется с ними
встретиться. Они не такие дикие, как болотные пикты, но зато, если им
насолить, могут лучше организоваться, чем их более отсталые собратья. На
лесных пиктов оказала благотворное влияние близость человеческих жилищ. На
севере пуща не имеет такой четкой границы, как на юге, там она плавно
переходит в земли Скоттленда, страну воинственных скоттов. Это гордый и
своенравный народ, в свое время его не смогли покорить даже непобедимые
римские легионы, - рассказывала на ходу Чипи.
- Викинги знают, кто такие скотты, их земли с севера, востока и запада
окружены морем, и боевые драккары норманнов часто заходили в их гавани, -
ответил Кабни, который в общем-то был чуть ли не единственным собеседником
девушки.
Остальные воины после того, как Чипи стал женщиной, не очень серьезно
воспринимали ее и посмеивались про себя, вполуха слушая девичью болтовню.
- Собрались два грамотея-книжника, - недовольно пробурчал Торкланд,
указывая Хэймлету на идущих впереди обоза Чипи и Кабни.
- Да что ты к ним привязался? - махнул рукой датчанин. - Идут себе,
дело свое знают, и на том спасибо.
Олаф, не сыскав поддержки у лучшего друга, насупился и дальше всю
дорогу шел молча.
Приближался вечер, когда наконец болотистая местность закончилась и
дорога потихоньку пошла вверх.
- Ну, слава Одину, будем ночевать на сухом месте, - раздались первые за
последние полдня слова мрачного Олафа.
Лес здесь был достаточно густой, хотя и состоял по большей части из
хвойных деревьев. Рубя подлесок, расчищая мечами путь перегруженной
телеге, воины наконец-то выбрались на безлесную вершину холма, где и
решили заночевать на относительно открытом участке.
Здесь впервые за дни пребывания людей в Пиктской пуще подул свежий
ветерок, и Торкланд, встав на край обрыва, находившегося с восточной
стороны, с удовольствием подставил лицо под прохладный поток.
Ветер раздувал рыжую бороду и густые волосы славного воина. В сумерках
бескрайние зеленые просторы, до самого горизонта простирающиеся внизу,
напоминали ему море, а соседние холмы представлялись гигантскими валами в
двенадцатибалльный шторм, и викинг стоял над всем этим с гордо поднятой
головой.
"Великий Один, как я соскучился по бушующему морю, по соленому,
холодному ветру, бьющему в лицо, по крепкому веслу! Клянусь хвостом
Йормунганда, если только выберусь из этой передряги, то брошу все домашние
дела и отправлюсь куда-нибудь в набег. Пусть Асьхен сама занимается
хозяйством Ингленда. Еврея Кабни оставлю ей, чтобы не ворчала, будто сама
не справится", - размышлял Олаф, глядя вдаль.
- Надо заготовить побольше дров, пока совсем не стемнело, и разжечь
костры по периметру лагеря, - послышался деловитый голос Чипи. - Мои
бывшие сородичи, если захотят с нами разделаться, не будут столь любезны,
чтобы предварительно поставить в известность о своих намерениях. В темноте
нам их не победить, а в освещенном месте даже один хорошо вооруженный
викинг одолеет сотню пиктов.
Как ни странно, воины послушались доброго совета, произнесенного
женскими устами, и усердно принялись стаскивать в кучу стволы небольших
деревьев и засохшие ветви. Склоны холмов, насквозь продуваемые ветрами,
были по большей части сухими, и упавшие деревья не гнили, а сохли. А так
как дрова здесь никто не собирал со дня сотворения мира, то очень быстро
люди натаскали такую гору сушняка, что его бы хватило не только для
поддержания большого костра в течение всей ночи, но и для постройки
временного укрепленного лагеря. Однако, как известно, даже высокие стены
не являются надежной защитой от "детей тьмы", лишь яркий огонь мог
защитить от темных помыслов пиктов.
Уже в темноте люди разложили огонь и уселись ужинать мясом,
прихваченным из римского поселения. Воины не забыли захватить пару
бочонков отменного вина, и им не пришлось глотать пищу всухомятку.
За приятным занятием и доброй беседой время летело быстро, и усталость,
навалившаяся после дневного перехода, сейчас совсем не ощущалась.
Незаметно для всех Чипи стала центром внимания суровых воинов. Ранее
молчаливый пикт превратился в удивительно болтливую особу, умудряющуюся
колко отвечать на вопросы и поддерживать беседу сразу со всеми викингами.
Только Олаф сидел в стороне мрачный кактуча и молчал.
Время едва ушло за полночь, когда ветерок наконец разогнал облака и
людям открылось прекрасное звездное небо Скоттленда.
Из сгустившейся между двумя кострами темноты на Торкланда, сидевшего
особняком, уставились два светящихся глаза. Серый, составлявший компанию
своему вожаку, зарычал и вздыбил шерсть.
Олаф не стал никому об этом сообщать.
"Пусть себе воркуют, голубки", - презрительно подумал он.
Викинг встал и направился в сторону светящихся глаз. Когда он миновал
костер, из темноты в круг света вышло маленькое существо, уродством
превосходящее даже Чипи в его прошлом теле, но имеющее с ним много общего.
"Пикт", - сразу догадался конунг.
Однако этот уродец был одет не в пример оборванцу Чипи. На нем
красовалась роскошная шелковая туника зеленого цвета с изображением
каких-то явно не пиктских гербов и знаков. Было заметно, что эта одежка
раньше принадлежала людям и была подшита и подогнана под невысокого
человечка.
На его голове красовалась золотая диадема, в руках сверкал драгоценными
камнями массивный скипетр. На шее висел огромный серебряный крест,
наверняка снятый с мертвого тела какого-нибудь христианского колдуна.
Олаф еле подавил смех, глядя на это чучело, нацепившее на себя кучу
побрякушек и теперь корчившее из себя римского цезаря, никак не меньше.
Тем не менее пикт встал на освещенное пространство, что уже само по
себе говорило о мирных намерениях человечка, и что-то пролепетал на своем
ужасном языке, больше похожем на кваканье лягушки.
Олафу потребовался переводчик. Скрепя сердце, он был вынужден
прибегнуть к помощи Чипи.
- Эй, Кабни! - крикнул Торкланд, повернувшись к тому месту, где сидели
его товарищи. - Хорош трепаться, иди сюда. Да захвати с собой ее. - Он
кивнул в сторону Чипи, не желая обращаться к девушке напрямую.
Кабни и Чипи поспешили к предводителю. Остальные викинги, увидев в
свете костра странного пикта, двинулись следом, подстегиваемые
любопытством.
Когда вся компания собралась вокруг Торкланда, он попытался знаками
объяснить пикту, чтобы тот повторил все сначала. Карлик не понял бурной
жестикуляции конунга и, видимо опасаясь подошедших людей, на всякий случай
незаметно отступил. Олаф, не найдя, что сказать, растерянно пожал плечами.
В этот момент что-то забулькало, заквакало за его спиной. Пикт
неожиданно оживился и, улыбнувшись во всю свою отвратительную морду,
закивал, разразившись в ответ такой же лягушачьей фразой.
Олаф обернулся. Чипи стояла в небрежной позе и, сложив руки на груди,
беседовала с лесным жителем. Торкланд вопросительно посмотрел на нее.
- Это вождь пиктского племени хиги, он предлагает тебе заключить с ним,
военный союз против пиктского племени дики.
- Ха! - усмехнулся король. - А какой мне с этого толк? Я до йотунов
устал шляться по болотам, а теперь мне предлагают бегать по холмам и
махать мечом ради чьих-то интересов.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг