Карл Левитин.
Инспектор по кадрам
-----------------------------------------------------------------------
"Знание - сила", 1984, N 4.
OCR & spellcheck by HarryFan, 31 July 2000
-----------------------------------------------------------------------
Мы с Джули вернулись домой полные надежд и планов. Она энергично
проследовала на кухню, я целеустремленно направился в тот угол, который
именовался моим рабочим местом, решительно вставил в машинку два чистых
листа с копиркой между ними и, не давая себе растратить накопленную за
утреннюю прогулку инерцию на пустяки, всеми десятью пальцами застучал по
клавишам:
ПЛАН ОТДЕЛА НА ДЕКАБРЬ
Но тут Джули ворвалась в комнату и с диким лаем бросилась куда-то у
меня за спиной. Я обернулся. Прислонясь к стене, между книжных полок стоял
человек. Первая моя мысль была, конечно, как бы он с перепугу не сделал
чего собаке. Но он даже не шевельнулся.
- Ирландский сеттер, - сказал он без восторга, но и без страха.
Я кивнул, подбирая слова, соответствующие моменту. Он шагнул к моему
столу.
- Слепой десятипальцевый, - произнес он с тем же странным отсутствием
интонации, словно пока только разбегаясь для настоящего разговора.
Я снова кивнул.
- Прекрасная погода, - столь же невыразительно добавил незнакомец и
сделал еще один шаг в мою сторону.
- ...не правда ли? - подхватил я, подражая Элизе Дулитл и Генри
Хиггинсу одновременно. - С кем имею честь?
Мой незваный гость вздрогнул и слегка побледнел.
- Честь... имею... - вполголоса заговорил он сам с собой, - вежды...
ланиты... чресла... дабы... зане... понеже... сиречь... опричь...
поелику... споспешествовать...
Джули перестала лаять, но шерсть на загривке у нее по-прежнему стояла
дыбом. Было очевидно, что она готова, если надо, погибнуть, но не дать
меня в обиду. Отчаянная храбрость верной собаки придала мне мужества.
- Бросьте кривляться, - сказал я. - Нечего придурка разыгрывать! Какого
черта вам тут надо?
Человек опять слегка вздрогнул, но на этот раз чуть порозовел.
- Я при исполнении, сказал он вполне нормально. - Заскочил пригласить
вас к нам на службу. Ну, поработать на нас малость, - объяснил он,
простецки улыбаясь и зачем-то заговорщицки подмигивая.
Я выглянул в окно. У подъезда стоял самосвал, рядом ютился "Запорожец",
вдалеке виднелась, правда, и "Волга", но белая, да и с шашечками на боку.
Что он, пешком что ли пришел?
- Куда это к вам? - на всякий случай спросил я.
- Да тут недалеко, - ответил он. - И условия хорошие.
Он стоял теперь совсем рядом со мной, нас разделяла лишь тихо рычащая
Джули. Я мог рассмотреть его подробно. Обычный тип, каких тысячи, -
плотный, мускулистый, доступный и простой, а чем-то даже привлекательный.
Раз надо - заскочил, чего там, да и просит-то всего малость, пустяк в
сущности. Машинкой мне его не зашибить, а телефон у него за спиной - не
дотянуться.
Наверное, он перехватил мой взгляд, потому что, скрипнув сапогами,
повернулся налево кругом, взял телефонный аппарат, валявшийся на кушетке,
и протянул его мне, разматывая при этом провод, как телефонист в фильме о
войне. Он смотрел мне в глаза, белобрысый и нагловатый, словно говорил:
"Ну, звони, звони, - что же ты медлишь?"
- Не могли бы вы спокойно и интеллигентно изложить мне суть дела? -
сказал я, беря у него из рук аппарат и снова садясь в свое рабочее кресло.
"Почему я должен подлаживаться под его фразеологию? - подумал я. - Успею
еще".
- Интеллигентно? - сказал он, как мне показалось, с вызовом.
Сапоги на его ногах заменились какими-то немыслимо остроносыми
ботинками, волосы одновременно почернели и поседели, симметрично
сгруппировавшись вокруг двух славных залысинок. Он придвинул к себе стул,
сел, слегка развалившись и непринужденно скрестив ноги, и, еле заметно
шепелявя и ощутимо грассируя, сказал, глядя на меня сквозь сильные очки:
- Видите ли, голубчик, ситуация достаточно примитивна, хотя и в
какой-то мере маргинальна. Позвольте мне перейти ближе к телу, - кажется,
так говорил Мопассан в интерпретации Остапа Бендера.
Он очень умеренно хохотнул и, протянув руку куда-то над собой, выудил
из воздуха замшелую канцелярскую папку с тесемочками постыдного голубого
цвета.
- Вот ваше досье, - сказал он, раскрывая ее. - Вы позволите мне сделать
краткое экспозе из него?
- Полагаю, наш вопрос чисто риторический, - сказал я, невольно впадая в
его псевдоинтеллигентский тон. Куда как лучше было бы, если бы он говорил
нормальным человеческим языком.
Едва я додумал эту мысль, как незнакомец претерпел еще одну
метаморфозу, то есть, правильнее сказать, вновь изменился. Очки исчезли,
но появилась бородка. Галстук пропал, но зато и шепелявость, грассирование
и прочая чушь куда-то делись.
- Дело в том, - сказал он проникновенно, - что у нас кадровой политике
в последнее время стали придавать совершенно особое значение. Изменился,
знаете ли, сам подход, принципы подбора. Если раньше мы ориентировались в
основном на анкетные данные, то теперь...
Он сделал паузу, давая мне возможность догадаться, какого продолжения
требует его незаконченная фраза, и тем самым принять участие в беседе.
- ...на деловые качества, - сорвалось у меня с языка.
- Нет, отчего же, - живо возразил он. - На результаты длительного и
всестороннего наблюдения.
- И долго же вы наблюдали за мной, прежде чем делать свое предложение?
- Я лично вел ваше дело два года, прежде чем послал телепатограмму для
получения разрешения на вербовку.
- А по телефону вы позвонить не могли? - не удержался я от того, чтобы
не съехидничать по мелочам.
- У меня нет права на нуль-связь, - просто ответил он. - Я ведь только
инспектор по кадрам.
- Наверное, пришло время нам познакомиться, - сказал я с некоторым
напряжением, которое пытался скрыть.
- Простите, это моя вина. Я так давно и все о вас знаю, что мне
казалось, будто мы знакомы тысячу лет. Позвольте представиться. Чмовж,
планета Тау Кита, Управление внешних кадров, старший инспектор.
Роль он выбрал себе преглупую, но вел ее азартно и не без таланта. Я
решил ему подыграть.
- Ну что же, товарищ Чмовж... или, быть может, господин Чмовж? - начал
я.
Он засмеялся вполне искренне.
- Зовите меня "поручик Чмовж", если вам так уж хочется, - сказал он
безо всякой злобы.
Мы немного помолчали, потому что мне тоже хотелось прочесть
какую-нибудь его мысль.
- Да не трудитесь вы, - сказал он, глядя на меня снисходительно. - Этим
фокусам мы вас быстро обучим.
- Послушайте, да зачем я вам вообще нужен? - сказал я, все еще не теряя
надежды. Но она тут же растаяла - так много доверия лично мне было в его
ответной улыбке.
- Видите ли, - проговорил он с сердечностью в голосе, - у нас не так уж
много свободного места, как думают некоторые. Поэтому каждый, кто к нам
попадает, - тут он зачем-то приложил правую руку к сердцу и коротко
поклонился мне с изяществом, которого я в нем не подозревал, - я повторяю,
каждый должен представлять собой, как бы это точнее сказать, многогранную
личность.
Я, в свою очередь, церемонно наклонил голову. Идиотизм ситуации
постепенно начинал увлекать меня. Кроме того, любопытно было бы услышать
кое-что о собственной многогранности из уст профессионала столь большой
руки.
Он махнул передо мной шляпой с плюмажем какого-то невыразимого словами
цвета и небрежно забросил ее в угол, где она немедленно исчезла.
- Я нисколько не преувеличиваю. - Чмовж (или как там его звали
по-настоящему) вытянул перед собой руку и стал загибать пальцы. - Ведь вы
и рыночный зазывала, и опытный искуситель, иначе как же вам удается
регулярно убеждать занятых и нисколько не помышлявших о журналистике людей
писать в ваш журнал? К тому же вы психолог и немного даже гипнотизер - по
необходимости, конечно, но зато настоящий, первоклассный, не из тех, кто
лишь теоретизирует. Таких людей на планете Земля не так уж много.
Чмовж загнул последний палец на правой руке и держал передо мной свой
кулак, ритмично им помахивая в такт каким-то мыслям или процессам,
созревающим в нем. Я глядел на него и отчетливо ощущал, что надо
обязательно заказать ему статью - кем бы он, в конце концов, ни работал -
о роли и месте журналистики в нашем обществе. Что-нибудь вроде "Последние
энциклопедисты эпохи НТР", страничек эдак на пятнадцать, с небольшим, но
объективным вопросительным знаком в конце. Срок - две недели, максимум
месяц, чтобы он не успел забыть свой сегодняшний настрой. И, конечно,
пусть подумает об иллюстрациях.
Потенциальный автор погрозил мне кулаком, разжал его и вытянул вперед
другую руку.
- А с другой стороны, - сказал он, - не станет вас - никто на Земле не
пожалеет. Исчезли - как не были. Материальных ценностей вы не создаете.
Это раз. Серьезные вещи вульгаризируете - только и слышишь об этом со всех
сторон. В третьих, имеете нездоровую тягу к дешевым сенсациям. А кроме
того, скажу я вам, писания ваши какие-то промежуточные, тоже вроде бы не
существующие - и не техника, и не литература, и не научные, и не
художественные.
Он стоял, покачиваясь с носка на пятку, и с видимым удовольствием
наблюдал за моей непроизвольно вытягивающейся физиономией. Да, с
информацией у них поставлено неплохо... И что хуже всего, прав он.
Работаешь тут, как трактор, пашешь, корчуешь, окучиваешь, понимаешь ли, а
они...
Поручик Чмовж застабилизировался в пространстве и нахмурился. В углу
комнаты что-то явственно лязгнуло. Джули, свернувшаяся было по привычке у
моих ног, вновь вскочила, по-нехорошему оскалив зубы.
- Трактор?.. раздумчиво произнес Чмовж. - Сугубо сельскохозяйственная
машина?
- Разумеется, - сказал я. - Какая же еще? То гранки, то верстки, то
бюро проверки, то вопросы корректора, потом - на рецензию, на визу, на
черта и дьявола. Домой приходишь - самовара мало душу прополоскать.
Гусеницы заржавели, плуг затупился, мотор дымит... Вы видели когда-нибудь
"К-700", требующий капремонта? Это я и есть.
Чмовж глядел на меня глазами, полными ужаса. Он стал белым, как лист
мелованной бумаги, и с трудом глотал воздух. Его, видимо, знобило.
- Замечательная метафоричность мышления, - сказал он после долгой
мобилизации внутренних сил. - Я уж думал, мне не хватит семантических
полей.
Он немного отдышался, пришел в себя.
- Ну теперь я с вами ни за что не расстанусь, - сказал он. - Вы просто
обязаны работать у нас.
- Да некогда мне, - сказал я. - Технологический график уж очень
жесткий: к двадцатому - заявка на следующий номер, через три дня -
обсуждение предварительного плана, проект оформления, а там - рисованный
макет, чуть глотнул воздуха - опять под воду: снятие замечаний
секретариата, обсуждение в главной редакции. Еще, между прочим, авторы
иногда заходят в журнал, а иные из них имеют вдобавок манеру обсуждать
свой материал с редактором. А на объектах мне когда бывать, чтобы наметить
новые темы публикаций? А всякого рода конференции, где я ищу новых людей?
А в командировки когда ездить? Сами видите, мне и без того головы поднять
некогда, а тут вы еще...
Я говорил мягко, чуть ли не просительно. Спорить мне не хотелось, на
неприятность нарываться - и тем более. К тому же Чмовж смотрел на меня с
теплотой, которую очень хотелось назвать человеческой.
- Я мог бы многое предложить вам. Разрешение на бластер, например. Или
персональные полглайдера через день. Или еще что-нибудь. Неужели вам
ничего не надо в жизни? - спросил он.
- Отчего же? - быстро сказал я, стараясь не анализировать, в чем
состояла заманчивость его предложений. - Мне вот, например, позарез нужна
хорошая машинистка.
Он помолчал раздумывая. Похоже, я сделал правильный ход - задачка даже
для него оказалась нелегкой. Чмовж подошел к стене, свободной от полок,
зачем-то погладил рукой обои. "Выигрывает время", - почему-то подумал я,
как вдруг стена засветилась изнутри и стала похожа на гигантский
телеэкран. Отчего-то потянуло давно забытым запахом паровозной гари. И
сразу же раздался колесный перестук, пронзительно засветлело, и в клубах
пара посреди комнаты остановилось огнедышащее чудовище - полностью
позабытая, казалось бы, "овечка", которая бегала по узкоколейке в Кучино в
незапамятные времена детства. Из кабины спрыгнула на паркет довольно
миловидная девица (Джули, натурально, зашлась в истерике) в черной с
блестящими пуговицами эмпээсовской форме и в малиновом берете.
Я смотрел на нее с изумлением, Чмовж с изумлением смотрел на меня.
- Вот, - сказал он, - владейте. В полное ваше распоряжение.
Наверное, мне не следовало так дико хохотать, но когда я понял наконец,
в каком направлении двигалась его мысль, удержаться было уже невозможно.
Он терпеливо наблюдал, как я складывался пополам, падал на Джулин коврик
под стол и утирал слезы.
- Решительно не вижу ничего смешного, - холодно сказал Чмовж. -
Подумаешь, велика разница! Ну хорошо, на машинке печатать - экая невидаль,
- добавил он обиженно.
Девица между тем сбросила с себя железнодорожную форму и осталась в
чрезвычайно смелом бикини. Я взглянул на нее, когда она слегка задев меня
бедром, устремилась к столу, и она тотчас немного пополнела, стала чуть
выше и стройнее, а волосы у нее и без того были светлее некуда. Она села в
кресло и сразу же с пулеметной скоростью застучала по клавишам моей бедной
"Оптимы".
- Надеюсь, довольны, - голосом портного, примеряющего клиенту пиджак,
произнес Чмовж.
Я промолчал, заинтересованно глядя через его плечо на то, что творилось
на моем рабочем месте, Между тем талия у красотки, истязающей мои средства
производства, стала совершенно осиной, а бюст...
- Ну, это уж вы свои собственные мысли читаете! - с возмущением сказал
я поручику.
И тут лишь меня осенило. Значит, все эти разговоры о психологическом
оружии - не пустой треп. Выходит, он стрелял в меня навылет, да еще
разрывными.
Тут я мысленно прикусил язык - знать эти вещи мне было ни в коем случае
не положено. Но ведь и Чмовжу вряд ли разрешено применять против меня
тайное оружие, да еще в таких масштабах. Отчего бы мне его слегка не
пошантажировать?
- А вам не кажется, поручик, что благодаря вам произошла утечка
информации, и это может кое-кому сильно не понравиться? - спросил я.
- Нисколько! Все, что вы можете сделать, - написать об этом ка
кой-нибудь нелепый рассказ, по иронии судьбы называемый фантастическим.
Но, заметьте, ни славы, ни гонорара он вам не принесет - правда жизни,
она, знаете ли, куда фантастичнее правды искусства. Вам укажут на полную
нереальность придуманной ситуации или там еще на что-нибудь - старик
Куйкунский, которому рассказ пошлют на рецензию, найдет, что написать
понелепее.
- Что-то вы слишком уж много понимаете в наших делах для простого
таукитянина.
- А я, между прочим, не такой уж простой. Кроме того, моя двоюродная
жена работает в отделе литературных диверсий.
- ...а ее троюродный муж служит в секторе научной фантастики, - съязвил
я.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг