кинул в знак поощрения даже мелкую монету (на его пищу шут
предусмотрительно не наступил).
Но когда другой выродок с безобразным бельмом на глазу осыпал Радхаура
липкими сахарными орехами, юный граф не стерпел.
Не думая о последствиях он сгреб мерзавца за красно-черный камзол и
правой рукой что есть силы врезал точно в неприглядное бельмо.
Радхауру в этот миг показалось, что сперва все шуты в один голос
завизжали, что их обижают, а потом наступила тишина.
Грозовая тишина. Многочисленные слуги словно замерли на полшагу, ожидая
гнева повелителя.
Радхаур отпустил хнычущего уродца и повернулся к королю Карлу.
Тут же Этвард выдернул из ножен Экскалибурн (он один был вооружен, как
верховный король Британии, все остальные рыцари вынуждены были оставить
мечи при входе в зал) и сказал:
- Я очень бы не хотел обидеть благородных и гостеприимных хозяев, но
если еще какая-нибудь тварь приблизится ко мне или моим друзьям я вынужден
буду защитить свою честь. Прошу ваше величество не заставлять меня марать
благородный прославленный клинок!
Король Карл секунду смотрел на Этварда и Радхаура, затем поманил
пальцем распорядителя и тихо бросил ему несколько фраз. Потом взял со
стола кубок и провозгласил:
- Желание дорого гостя - закон для хозяина! Выпьем же за здоровье и
воинские успехи наших благородных бриттских гостей!
Все с удовольствием поддержали тост. Когда поставили кубки, сэр Гловер
продолжил рассказ о сражении при Рэдвэлле.
Радхаур с удовлетворением отметил, что королевские шуты бесследно
исчезли из зала и что, несмотря на разговоры за рыцарскими столами, он
теперь без напряжения разбирает слова сэра Гловера.
Радхаур и Этвард уже забыли про этот эпизод, когда к их столу
торжественно подошел церемониймейстер и возложил на проворно подставленный
столик золотое блюдо. Радхаур чуть не подавился от неожиданности - на
блюде лежала голова того самого шута.
- Я полагаю, мои гости удовлетворены?" - спросил король Карл.
Побледневший Этвард нашел в себе силы сказать:
- Да, вполне.
Король Карл махнул рукой и блюдо унесли. Но настроение у Радхаура
испортилось напрочь - по странной аналогии ему вспомнились шестнадцать
шаблоний, ожидающих его в покоях, предоставленных Радхауру в алголианском
каталоге.
- Ты тогда поступил правильно, - сказал Этвард, вглядываясь в морскую
даль. - И я тоже.
- Я не хотел смерти невинного человека, - признался Радхаур.
- Что значит невинного? - резко обернулся к нему Этвард. - Разве может
кто-либо безнаказанно оскорбить рыцаря?
- Одно дело защищать честь против вооруженного воина, - сказал Радхаур,
- а вот так...
- Так ты позволишь всякой черни измываться над собой?! - вскипел
Этвард. - Король Карл поступил правильно. Я тоже буду жестоко карать
всякого, кто осмелиться оскорбить, вольно или невольно, моих гостей!
- Не по душе мне это, - ответил Радхаур. - Но наверно ты прав.
Рыцарская честь должна быть неприкосновенна для всех. Просто нельзя
распускать слуг. В нашем замке никто бы не осмелился на подобное.
- Хватит вам, - прервал их спор Ламорак, - поговорим лучше о девушках
красивых. Интересно, эти алголиане всех так принимают: каждому роскошные
покои и пятнадцать женщин в полное распоряжение?
- Шестнадцать, - поправил Радхаур.
- Да? Не удосужился пересчитать, некогда было. Каждая отнимает столько
сил.
- Ты перепробовал всех, что были в твоих покоях? - удивился Этвард.
- Да, - не понял причину изумления друга Ламорак. - Так ведь три ночи
же прошло! А ты растерялся что ли?
- Почему? - Этвард едва не покраснел. - Я выбрал одну, самую красивую...
Инду... и все ночи провел с ней. Если вернемся в каталог, я только с
ней буду.
- Влюбился? - серьезно поинтересовался Ламорак.
- Нет, - твердо ответил Этвард.
Не смотря на все хвастливые рассказы друзьям, Этвард до этого не знал
женщин. И когда он остался на ночь - усталый, взволнованный после бурных
событий - с шестнадцатью шаблоньями, он попросил покинуть его. Алголианки
послушно вышли в другую комнату и он, не раздеваясь, с удовольствием
вытянулся на обширной кровати. Захотелось снять сапоги, но лень было
вставать и он позвал: "Эй".
Пришла женщина. Красивая. Из под сине-желтой накидки струились
волнистые каштановые локоны. Она сняла с него сапоги, перевязь с мечом,
штаны и как-то незаметно для него она оказалась сама раздетой и гладила
его руками.
Подступивший было сон пропал мгновенно... Потом другие девушки к нему и
не подходили, а у него и мысли не возникло отвергнуть Инду. Ему было
хорошо, он понимал теперь, чему восторгался Ламорак. Но влюбился ли он?
Нет! Это не любовь.
Но было хорошо, невероятно хорошо. И он поинтересовался у Инды - не
поедет ли она с ним. Она не могла. Но Этвард точно знал - он не влюбился.
- А ты, Уррий? - не унимался Ламорак.
- Радхаур.
- Что? - не понял друг.
- Называй меня Радхауром - Рыцарем Воды. Уррий умер вместе с Лореллой.
- Может, каждый раз еще и "сэр" добавлять?! - взъерепенился Ламорак. -
Мы же друзья! Но если тебе нравится, будь по-твоему. Радхаур, так Радхаур.
Как ты ночи-то провел? Со многими переспал?
- Ни с одной, - спокойно ответил Радхаур. - Я поклялся, после той ночи,
что ни одной женщины у меня больше не будет. - Он заметил недоуменные
взоры друзей и пояснил: - Когда Лорелла погибла, я сорвался и сперва
привел к себе ту женщину... сэра Ансеиса. Но с ней ничего не было - пришли
сестры Лореллы. Я не хотел, но так получилось, они меня... В общем, я
поклялся - никогда больше.
Ламорак выразительно постучал пальцем по лбу.
Этвард обнял друга и торжественно сказал:
- Как верховный король, твой повелитель, и как твой лучший друг и брат
я освобождаю тебя от этой клятвы!
Радхаур откинул сбившуюся челку с глаз и проморгался.
- Спасибо, - сказал он наконец. - Только мне будет тяжело - Лорелла все
время пред глазами.
- А как же Сарлуза, - спросил Ламорак. - Ведь она ждет в Фирстр...
Ферстр...
ну в этом каталоге алголианском, куда мы едем сейчас.
- Сарлуза... - Радхаур помолчал. - Я ее ненавижу... и люблю... Но я не
прощаю подлости. Ни-ко-му! Гурондоль - благородный меч, от него погибнуть
не зазорно.
Я убью ее сразу, как только увижу!
Радхаур отвернулся и друзья поняли, что он сдержит слово, что у него
все обдумано и решено окончательно.
Что ж это его дело, они не имели права вмешиваться в чувства друга.
Возразить было нечего, да и не хотелось возражать. Этвард и Ламорак на его
месте, наверное, поступили бы так же.
Какое-то время все трое следили за одинокой чайкой, летящей за
парусником.
Вдруг Радхаур заговорил. Ему необходимо выговориться, а перед кем он
может быть откровенным, как не перед лучшими преданными друзьями?
- В первый день я просто не обратил на них внимания, не до того было. А
во второй, одна сказала, что если я брезгую ими, если они мне не нравятся,
то пусть скажу и приведут других, только для наследника Алвисида были
отобраны лучшие. Я сел как дурак на ту роскошную постель и спросил: я что
могу заняться этим самым с любой из них? А мне и ответили - хоть с каждой.
Хоть со всеми вместе сразу, хоть порознь. И тут перед глазами Лорелла -
как живая. Я сказал девушкам этим, шаблоньям, что устал и хочу спать, они
ушли беспрекословно. Но с собой ничего не поделаешь, как не старайся, чего
лукавить - очень хотелось с ними... До сих пор как о них подумаю - сразу
странное волнение по коже... Они ж все разные и каждая красива. И
стройные, как Лорелла, и полные, как Сарлуза, и высокие, и светлые, и
рыжие - на любой вкус. То ли мне даже все равно, я сам себя не пойму, но
мне с каждой хотелось. Но я сказал себе во второй день "нет" - ведь я ж
поклялся! И в третий день, когда они взмолились не прогонять, хоть
посмотреть на них внимательнее, я решил проверить себя: выдержу или нет
испытание. Я приказал им всем раздеться и они послушно выполнили. Да еще
встали в ряд, друг от дружки на расстоянии, да две сходили в свою комнату
еще свечей принесли, чтобы мне видно лучше было. А я сидел на кровати с
каменным лицом и сжимал кулаки, так что ногти врезались в ладони. Я
попросил их потанцевать - они тут же запели какую-то очень плавную,
тягучую алголианскую песню и затанцевали.
Господи великий, я до сих пор не понимаю как сдержался тогда.
Радхаур говорил медленно, вспоминая свои ощущения, Этвард и Ламорак
внимательно слушали.
- Чувствуя, что сейчас сорвусь, я попросил их уйти. Тогда старшая
шаблонья сказала, что если они мне не понравились, они сделают себе
Дэлетс. Я спросил, что это такое. Они убьют себя - таковы их традиции...
Отправятся к своему богу Алголу, в мир где нет зла. Я решил выбрать самую
красивую, спросил, если я с одной останусь, то остальные не сделают себе
самоубийство? Узнал, что нет, не сделают, они как сестры, выбрал одну -
выбрал всех.
Радхаур замолчал. Этвард и Ламорак не перебивали, по-прежнему смотрели
на сине-серую гладь.
- Я долго выбирал и остановился на симпатичной девушке с короткими
волосами и родинкой на губе, специально, чтобы ни Лореллу, ни Сарлузу не
напоминала. Но свое слово должен был сдержать. Когда все ушли она пошла
было ко мне, но я попросил ее потанцевать еще. Она снова запела и
танцевала. И глядя на нее одну я захотел в сто раз сильнее, чем когда их
было много, у меня прямо в голове кружилось. И тогда, чтобы она обиделась,
я спросил, а вот это самое место мое она может поцеловать... - Радхаур с
трудом произнес эти слова сейчас, с трудом говорил их и шаблонье. - Она
сказала, что сделает для меня все, что я захочу. Я долго смотрел на нее и
как-то сразу понял, что я победил, что больше не хочу, что мне легко и
просто. Я подозвал ее к себе, усадил за руку и сказал, что не хочу, чтобы
она там с собой что-то сделала, но не могу с ней это... Что я поклялся...
Я хотел ей рассказать про Лореллу и Сарлузу, но она своим пальцем закрыла
мне рот и спросила можно ли ей просто спать рядом со мной - для нее этого
достаточно. Мне было все равно, я победил...
Он посмотрел на друзей, ожидая, что они хоть что-то скажут. Но они
ждали продолжения.
- Мне казалось, что я победил. Но когда она легла, я себя чуть не
проклял - тепло от ее тела вновь взволновало меня. Она спала, а я так и не
уснул, я чувствовал спиной прижимающийся ко мне упругий сосок, я даже
слышал как ровно бьется ее сердце... Но мне было уже почему-то легче - я
победил, хоть и тысячи раз пожалел о собственной клятве. Видно это... ну с
женщинами, для меня много значит. И потом рано или поздно, мне все равно
пришлось бы клятву нарушить - я обещал отцу, что род не прервется, что у
меня будут сыновья. Но дама сердца, после гибели Лореллы у меня вряд ли
будет, Я не просил тебя, Эмрис, освобождать меня от клятвы, но я
благодарен тебе. Спасибо. Мне легче стало.
- Ты сильный человек, Уррий, - сказал Этвард посмотрев на названного
брата. - Я горжусь тобой!
- Да, - выдохнул Ламорак. - Я бы так над собой издеваться не стал.
Они помолчали. Ламорак вдруг спросил:
- Слушай, Ур... Радхаур, я давно хотел попросить у тебя одну вещь, да
все забывал.
- Какую?
- Покажи мне волшебный перстень, что тебе от отца достался. Хочу
рассмотреть как следует...
Радхаур с готовностью достал чудесный амулет - он висел на груди на
золотой цепочке. Радхаур однажды уронил его с пальца, когда входил в
алголианский каталог, и теперь боялся случайно потерять. Вот и приспособил
носить на цепочке.
Этвард и Ламорак склонились над перстнем, чуть не стукнувшись лбами.
Радхаур с готовностью снял цепочку с шеи и протянул фамильный талисман
друзьям.
Ламорак первый взял его в руки и стал с интересом рассматривать.
Этвард, стараясь не проявлять несвойственного королю нетерпения, посмотрел
на море.
И вскрикнул, указывая рукой вдаль:
- Смотрите!
- Ты выбил перстень из руки! - закричал в ужасе Ламорак и тоже
посмотрел на море.
К ним на полной скорости приближались три корабля угрожающего вида, на
мачте каждого развевался черный флаг с грубо намалеванными песочными
часами - символом смерти. Откуда они появились столь неожиданно, почему не
бьет тревогу вахтенный?!
- Пираты! - словно в ответ на эти мысли прозвучал чей-то голос.
- Радхаур, я уронил перстень в море! Что делать?!
Пираты стремительно сближались с их кораблем.
Вышколенные матросы забегали по палубе. Сэр Таулас в восторге вскочил с
места, забыв о морской болезни, выдернул из ножен меч и принялся
приседать, разминая перед боем затекшие мышцы.
Радхаур снимал куртку, в полной решимости прыгнуть за борт. Он - рыцарь
воды, он не утонет, он может быть под водой сколь угодно долго. Так
говорила Лорелла.
Он сейчас найдет перстень.
Этвард и Ламорак смотрели на него с побледневшими лицами - по их вине
друг лишился отцовского наследства. И непроизвольно бросали взгляды в
сторону приближающихся кораблей - уже были видны бородатые лица готовых к
абордажу разбойников.
К друзьям подошел сэр Дэбош и спокойно спросил:
- Что случилось?
- Пираты! - вскричал Ламорак.
- Вижу! Не беспокойтесь.
Спокойный тон алголианина вселил в юношей уверенность.
- Я уронил в море перстень, которым Уррий открывал волшебный коридор, -
в голосе Ламорака послышались панические нотки.
- Я сейчас прыгну в море и найду его, - решительно сказал Радхаур. - Я
- рыцарь воды!
Над мачтой их корабля взвился флаг - зеленая змея Алвисида на желтом
фоне, ветер тут же расправил полотнище, словно показывая рисунок пиратам.
Даже отсюда были слышны разочарованные грязные ругательства и скрип
снастей. Все три пиратских корабля с трудом ложились на другой курс.
Сэр Таулас выругался не менее разочарованно.
- Вот и все, - пожал плечами Фоор. - Сэр Радхаур, вы действительно
потеряли ваш драгоценный перстень?
- Да, - сказал Этвард, решив взять на себя всю вину и ответственность
перед Радхауром. - Я увидел пиратов, толкнул Ламорака и он уронил перстень
за борт.
- Я сейчас найду его! - решительно заявил Радхаур.
- Нет, - жестко сказал верховный координатор. - Корабль движется быстро
- мы далеко уже от места, где упал перстень. На поиски может понадобиться
много дней.
Которых у вас, сэр Радхаур, нет. Но у меня есть связи с морским королем
Лером, я постараюсь возвратить вам перстень.
- Правда? Вы сделаете это? Вы вернете мне отцовский перстень?
- Обещать не могу. Но постараюсь.
Радхаур посмотрел в сторону пиратских кораблей - они удалились
настолько, что превратились в неразличимые жирные точки, словно улитки,
ползущие по бескрайней глади воды.
Как досадно все получилось - и винить некого! Не появись не вовремя
пираты, Этвард не толкнул бы Ламорака. Но сэр Дэбош подарил надежду -
очень жалко терять такую возможность перемещаться из страны в страну! Тем
более, что перстень - фамильная драгоценность, передаваемая из поколения в
поколение и бережно сохраняемая. А он потерял ее, не сберег!
Радхаур не знал, что Ламорак уронил всего лишь красивую подделку, ни на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг