но другого выхода не было, и, соблазнив девушку кусочком сыра, он все-таки
застегнул рубашку.
Как ни странно, но Эльза это восприняла спокойно. Она не могла делать
выводы, и сколько Сурков не пытался, он не смог объяснить ей, почему ее
постоянно одевают в мешок.
Сурков убрался в квартире, выбросил поломанную мебель, привел в более
или менее приличное состояние кухню и приступил к первому за последние дни
приготовлению пищи. Эльзе очень понравилось, как шипит масло, шинкуются
овощи, и кипит чай. Она с восторгом наблюдала за приготовлением салата, и
Сурков решил, что можно доверить это дело ей. Ошибка стоила ему разлитыми
продуктами, пропавшим ужином и порезанным пальчиком. Увидев алую каплю на
безымянном пальце, Эльза горько заплакала, забралась под кровать и сорок
часов отказывалась выходить. Когда она пришла в некоторое согласие с
реальностью, Сурков установил аквариум, который успел наполнить водой и
рыбками. Зная предыдущие проделки Эльзы, это было совершенно глупо. Но
Сурков верил, и его надежды неожиданно оправдались. Эльза сумасшедшими
глазами пожирала замысловатый полет гупешек. Так продолжалось около трех
дней, на четвертые сутки она их съела. Очевидно, что девушка
проголодалась, но Сурков это заметил, только когда обнаружил пустой
аквариум. Больше всего его удивило, что Эльза его не разлила. Она всегда
поступала неординарно, и Суркову так и не удалось предусмотреть или понять
ход ее мыслей.
Единственное, что радовало Эльзу с завидным постоянством, были мыльные
пузыри. Она приходила в полный восторг, заливалась серебряным смехом и
подетски кружилась вокруг переливающихся радужных сфер.
После очередного мыльного сеанса Сурков украдкой смахнул скупую мужскую
слезу и вызвал сиделку, которая должна была развлекать Эльзу в его
отсутствие. Газеты пестрили подобными предложениями, поэтому поисками
заниматься не пришлось. Однако явившаяся симпатичная особа больше походила
на ковбоя. Даже сапоги у нее были со шпорами, что ее, впрочем, нисколько
не смущало. Вообще, она не была стеснительным работником, потому что
переодевалась при Суркове несколько раз. В ее гардеробе нашелся костюм
полицейского, медсестры, и даже рокера мотоциклиста. Последний понравился
Эльзе больше других. Блестящие кнопочки и кожаные застежки надолго
привлекали ее внимание, а когда сиделка достала хлопающий кожаный хлыст,
она совершенно обо всем забыла. Стоили услуги сиделки дорого, но, узнав,
что развлекать придется девушку и при этом не запрещается приводить
подруг, она сделала щедрую скидку.
Сам же Сурков стал посещать городское кладбище. Делал он это
преимущественно ночью, за что приобрел дурную репутацию среди сторожей.
Последние боялись ходить к могилам, а когда Сурков расспрашивал, есть
ли здесь нечисть, совершенно пугались, напивались у себя в строительном
вагончике и не выходили на воздух, даже если их тошнило.
Сурков рыскал по аллеям и склепам, звал лукавого и богохульствовал,
однако это мало помогало. Он оброс, стал пить горькую, и вдовы, посещавшие
кладбище, принимали его за местного бомжа. Однажды Сурков так набрался,
что заснул в свежевырытой могиле. Неизвестно, сколько он спал, однако
проснулся оттого, что кто-то наступил ему на ногу.
- Черт! - вырвалось у Суркова.
- Да, - сказало существо, причинившее неудобство.
Сурков со сна потер глаза и различил силуэт человека, пытавшегося
выбраться из могилы.
- Стой! - закричал Сурков.
Но существо уже припустило по стене, используя в качестве поддержки
идущий от поясницы хвост.
- Стой! - повторил Сурков. - Подожди! Черт, слышишь меня? Это я, Сурков.
Черт, по всей видимости, облаченный в сухой защитный скафандр, пытался
включить турбонадув хвоста. Хвост не запускался. Схватив за него, Сурков
потянул черта к себе.
- Попался, - радостно заорал Сурков, но в следующую секунду получил
двумя отростками коротковолновых антенн.
Черт ударил его совершенно нечестно, исподтишка. К тому же антенны были
предательски заточены. Сурков почувствовал острую боль, но черта не
отпустил, что сделал совершенно правильно, потому что последний
выбралсятаки из могилы и пустился наутек. Сурков буквально вылетел из ямы
и, к своему неудовольствию, вынужден был перебирать ногами, чтобы не
упасть лицом в грязь или, чего хуже, в асфальт. Шел третий час ночи, когда
проезжавшие мимо кладбища ГАИшники, увидели несущегося на всех парах
черта, сдерживаемого Сурковым, который пытался вскочить ему на плечи. В
конце концов, ему это удалось. Сурков таки оседлал черта, и в этот момент
хвост включился, встал в позицию отрыва и поднял Суркова и несущее его
существо. ГАИшники немедленно сообщили всем постам об увиденном, где их,
конечно же, пожалели, но обвинять ни в чем не стали, потому что сами
допивались до чертиков.
А тем временем Сурков обнял черта двумя руками, и пока тот набирал
высоту, вступил в переговоры:
- Послушай меня, родной, - кричал на ухо Сурков. - Я понимаю, ты сейчас
напуган, поэтому не спеши с ответом. Меня зовут Сурков, я грешник.
Варился сначала на трехсотом уровне, потом на тридцать втором. Я
обслуживал Дьяволнет. Слышишь меня?
Черт делал вид, что не слышит и, сделав пару "бочек" и "колокол", ушел
на "боевой разворот".
- Ну ладно. Ты мне не веришь, думаешь, я книг начитался, но я тебя ждал.
Знал, что рано или поздно ты за мусором вылезешь, будешь всякую дрянь
собирать, вроде недоеденных чипсов или сухарей, а потом их обменяешь на
нижние уровни, а там эта гадость на вес драгоценных металлов, и чем ниже,
тем дороже.
- Что тебе надо? - наконец произнес первую фразу черт.
- Это деловой разговор, это уже лучше. Мне нужна сыворотка от
шизофрении.
Черт попал в воздушную яму, и Суркова сильно тряхнуло. Корпус черта
задрался кверху, хвост вышел за критический угол атаки, что привело к
сильной турбулентности. Сурков ощущал себя мальчишкой, которого посадили
на оглоблю, его немилосердно подбрасывало, и, в конце концов, он заметил,
что черт сваливается в штопор. В голове Суркова завертелось, темная клякса
земли смазалась в бесформенное пятно, звезды превратились в голубые
трассеры, а его самого вжало в черта так, что пошевелить ни рукой, ни
ногой стало невозможно. Неуправляемое падение черта не могло продолжаться
долго. Через несколько секунд его тело неминуемо должно было встретиться с
землей, что обязательно привело бы к разрушению Суркова и гибели
воздушного судна в виде черта лысого. С большим трудом Суркову удалось
перевести падение в пике. Для этого он использовал свою куртку как
парашютирующую поверхность. Сурков обнял обеими ногами тело черта и стал
распахивать куртку, пока она не наполнилась воздухом и не стала тормозить.
Сделав полубочку и оказавшись снизу, Сурков перевел черта в вертикальное
падение.
При этом он разогнал скорость близкую к посадочной. Этого хватило,
чтобы рули стали снова эффективными, однако черт то ли не контролировал
полет, то ли на самом деле желал превратиться в лепешку, а признаков
смерти не подавал. Перегрузки кончились, поэтому Сурков дотянулся до
тримера руля высоты и подтянул его так, чтобы выровнять черта в
горизонтальный полет.
Сделал он это вовремя, так как до земли оставалось совсем немного, и
Сурков уже стал различать отдельные предметы. Черт, по всей вероятности,
стоял на автопилоте, как только он перешел в бреющий полет, то набрал
крейсерскую скорость. Дважды уйдя на разворот, он выровнял курс и сел на
небольшую теннисную площадку. Шасси выпустить черт не успел. Пару раз,
зацепив грунт копытами, он хлопнулся на брюхо, даже не выбросив тормозной
парашют.
Суркову чертовски повезло, потому что с площадки забыли убрать сетку,
и, сделав пару кувырков по гаревой крошке, он влип в нее, словно большая
рыба, попавшая в бредень.
- Сдурел!? - закричал Сурков, подходя к черту. - Убить меня хочешь?
Черт ничего не отвечал, он мирно лежал, обводя мутным взглядом
площадку, и плохо понимал, что произошло. Сурков поднял его и только
теперь увидел, что бедняга сломал хвост.
- Попадет тебе, - сочувственно сказал Сурков.
- А-а, - равнодушно махнул рукой черт.
- Будешь со мной работать?
- Я должен подумать, - ответил черт, но Сурков понял, что тот тянет
время и не собирается рисковать из-за ерунды и лишаться звания.
- Мне нужна всего одна ампула.
- Думаете, ее просто достать?
- Непросто, - согласился Сурков. - Но я могу обеспечить тебя на сотни,
тысячу лет вперед.
- А Денди достанешь?
- Смогу, - уверенно сказал Сурков, хотя понятия не имел, что это такое.
- Я попробую.
- Никаких "пробую", - отрезал Сурков. - Через неделю я жду твои условия:
что ты хочешь за ампулу, когда и где состоится обмен. Встретимся возле
могилы в три часа ночи, идет?
- Идет, - сказал черт.
Но Сурков почувствовал, что черт труслив, не способен на адские подвиги
и, скорее всего, от встречи уклонится.
* * *
Так и вышло. Безрезультатно прождав до утра, Сурков чертовски замерз.
Согреваясь бутылкой водки, он вышел с городского кладбища в тот самый
момент, когда мимо проезжала патрульная машина. Милиционерам показался
странным человек, идущий утром с кладбища и державший в руках бутылку
дорогой водки. Они предложили Суркову подвезти его домой, но коварно
обманули и привезли в медвытрезвитель. Там служители закона обнаружили,
что Сурков Игорь Николаевич числится в федеральном розыске, чему
несказанно обрадовались. Суркова вытрезвлять они не решились, а заперли
его в камеру предварительного заключения вместе с кучей предварительно
заключенных уголовников.
Общество Суркову показалось знакомым. Почему-то уголовники очень между
собой схожи, и, поздоровавшись с ними, Сурков выяснил, что мир на самом
деле тесен, и в камере нашелся ЗеК, сидевший когда-то с ним вместе. После
того, как статус кво, был восстановлен, общение протекало по привычной для
камеры схеме. Суркову предоставили лучшее место возле окна, а ЗеКи
перестали разговаривать громко и стремились сесть ближе к параше.
Единственным человеком, проявившим к нему интерес, оказался местный
бизнесмен, заплативший тысячу долларов только за то, чтобы провести ночь в
КПЗ. Савелий Отморозов был в высшей степени извращенцем и занимался
бизнесом исключительно в свое удовольствие. Ему нравилось зарабатывать
деньги, так как процесс этот его забавлял. Он покупал газеты и пароходы,
только если это казалось смешным. Когда он терял интерес, то закрывал
редакцию или пароходную компанию, нисколько не заботясь о сотнях
уволенных. Отдыхать он предпочитал активно и уже посетил северный и южный
полюса, пересек Европу на собачьих упряжках, прыгал с Ниагарского водопада
в бочке и по мотивам своих похождений создал телевизионное шоу, которое
назвал "Экстремальные ситуации". Скоро и это ему надоело, и Савелий маялся
одной единственной проблемой: ему было скучно. Именно зеленая скука
привела его в камеру предварительного заключения, где, по иронии судьбы,
пойманный в это утро Сурков на время отодвинул проблему на дальний план.
Отморозову ужасно понравился и сам Сурков, и его наглое вранье.
Отношение ЗеКов и несбивчивый рассказ о похождениях в Аду Савелий выслушал
с интересом. Сначала он пытался поймать Суркова на противоречиях, но, даже
не дослушав историю до конца, предложил сделку:
- Хочешь миллион баксов? - гордо объявил Савелий.
- Нет, не хочу.
- Экий ты дурень. На эти деньги можно пить до самой смерти.
- Я непьющий.
- Выпустишь книгу "Мои похождения в Аду", станешь известным.
- Зачем?
- Как зачем, разве это не смешно?
- Смешно, - согласился Сурков, - но у меня другие планы.
- Вот что, приятель, отложи свои планы на несколько дней и устрой мне
экскурсию в Ад.
- В Ад? - удивился Сурков.
- Что слабо?
- Да, нет. Просто я подумал, почему я сам об этом не догадался?
- Нравится идея?
- Нравится.
- А если устроишь мне такую развлекуху, так и быть, будет тебе лимон.
Сурков вскочил с нар и быстро пошел к выходу. ЗеКи бросились
врассыпную, но Сурков успел схватить самого нерасторопного и, тряхнув
несколько раз тело, вышиб из него душу. Душу он просунул между прутьев
металлической решетки и, наказав ей принести ключи, стал терпеливо ждать.
Уже через пятнадцать минут дверь была отворена, и вместе с Савелием Сурков
вышел на свободу.
- А куда все менты подевались? - озабоченно спросил Отморозов.
- Да какая разница? Ты мне лучше скажи, мы сможем организовать группу
смелых ребят, оружие, снаряжение и все такое?
- Это не вопрос.
- Тогда к делу, - возбужденно приказал Сурков.
Очень скоро он и его новый друг Савелий оказались в загородной
резиденции Отморозова. Обнесенная бутовым камнем территория казалась
пустынной.
Застроить ее не смог даже Савелий, а так как он постоянно проводил
различные варварские эксперименты, то замусорена она была дальше некуда.
Повсюду были вырыты окопы, противотанковые рвы, фили и доты. Молодой
бизнесмен любил расстреливать их из охотничьих ружей. Временами он
забавлялся, восстанавливая исторические события, такие как Бородинская
битва или танковое сражение на Курской дуге, а развороченную технику
убирать не хотел, потому что любил побродить по полю и пристрелить
подраненного фрица или француза.
- Идеальное место для тренировок, - сказал Сурков. - Но где же ребята?
Ребята появились незамедлительно. Их оказалось около двухсот, прекрасно
вооруженных и обученных. Суркову понравилось, что кадровый вопрос
практически решен, но в результате первых же тренировок обнаружил, что
заблуждается.
- Душой слабы твои воины, - обратился он к Савелию.
- Не может быть. Я им такие бабки выплачиваю.
- Какая здесь связь?
- Мне кажется, прямая.
- А я думаю, ты ошибаешься:
Сурков загнал пятьдесят человек в баню и, подняв температуру до двухсот
градусов, стал пугать воинов, отделяясь от тела и летая под потолком. Даже
такой простой тест не оставил надежды спуститься с войском в преисподнюю.
- Что же делать? - озабоченно спрашивал Савелий, который постепенно
стал проникаться к Суркову подобием веры.
- Менять.
- Но где же найти бойцов лучше этих? Впрочем, я, кажется, догадался.
Оказалось, что Савелий не оканчивал институтов, а был выпускником
нефтехиммонтажного профессионального училища, почему-то называемого в
народе "хим-дым". В молодые годы он проходил практику на одном из заводов
и видел неких "грачей".
Сурков с трудом улавливал нить рассуждений Савелия, на что тот пояснил:
- Видишь ли, мне проще показать, чем объяснить.
Он взял пару бойцов, грузовой вертолет и направился к ближайшему
нефтеперерабатывающему заводу.
- В ЮКОСе лучшие "грачи", - уверял он по пути.
- Сам увижу.
- Увидишь.
Савелий приказал посадить вертолет возле забора и, взяв два ящика
пехотных гранат и головорезов в качестве физической поддержки, пошел к
корпусам.
Вблизи завод напоминал живое существо. Сплетение труб, габаритных огней
и металлоконструкций производило страшный вой, свист и рев. Ни души не
было видно, и казалось, будто процессом производства никто не управляет.
- Они здесь, только прячутся.
- Грачи? - поинтересовался Сурков.
- Они самые. Если присмотреться, их можно разглядеть. Самих их не
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг