подлокотники, капсула тронулась, набирая скорость и выталкивая его из
кресла. Девушка сидела по ходу движения, и одежда, отброшенная назад
инерцией, плотно облегла ее тело. Это выглядело необычно и... да, красиво.
- Вам не холодно... так вот?
- Холодно. И сковывает.
- Какую же цель вы преследуете?
- Мне не нравится биомох... А чем вы занимаетесь? - перевела она
разговор.
- Я программист.
- И что вы программируете?
- Шестимерную динамику, например.
- Но... что это такое?
Реф выдержал паузу, достаточно длительную, чтобы дать почувствовать
собеседнице ее неполноценность.
- Изменение системы в шестимерном пространстве.
- Разве мы живем в шестимерном пространстве?
- Иногда удобней считать его шестимерным, - скрывая внезапное
раздражение, объяснил Реф. Труднее всего объяснить элементарную вещь.
- А что стоит за вашими шестимерными, вы знаете?
- Нет, - резко сказал Реф. - Не знаю.
Девушка удовлетворенно кивнула, будто того и ждала, и умолкла. Капсула
начала тормозить, теперь уже ей приходилось держаться за кресло. Раскрылись
створки люка, Реф кивнул и вышел. Дурацкий разговор почему-то подпортил
настроение.
В кабинете Реф убедился, что прибыл за двадцать две секунды до
положенного времени. Он помотался от стены до стены, настраиваясь на рабочий
лад. Стоп призывно темнел экраном компьютерного терминала и кассетником с
кристаллами. Рядом белел листок бумаги. Корявый почерк Зоанда: "Реф, вспомни
меня, когда мне было сорок два! П.12106".
Нелепая записка. Реф не мог вспомнить Зоанда в сорок два, потому что
работал в Центре всего четыре года, а Зоанду сорок восемь. И что за "П.
12106"?.. Допустим, это память на кристалле под номером 12106.
Для проверки Реф нашел кристалл, вложил в дешифратор, нажал раскрутку и
отстукал на клавиатуре: "читать". Экран ответил надписью: "Закрыт доступ.
Дай ключ". Информация была защищена шифром.
Реф попробовал кодовое слово, которым пользовался Зоанд, "цилиндр".
"Ошибка в ключе" - парировал терминал. Похоже, случилось нечто неординарное.
Зоанд не мальчик и не стал бы ссылаться на кристалл, неведомо как
зашифрованный.
"Вспомни меня, когда мне было сорок два". Воспоминаний нет,
следовательно, смысл фразы иной. "Вспомни"... Раз суть в кристалле, то
значение этого слова скорей всего: "Прочти кристалл". Остальная часть фразы
тогда может играть роль ключа. И если ключ имеет своей частью число сорок
два, то естественно предположить, что другая часть - "Зоанд". И Реф набрал
"42 ЗОАНД".
"Ошибка в ключе", - загорелось на экране.
"ЗОАНД 42". На сей раз в точку. Экран мигнул и появился текст: "Реф! У
меня дело - займет дня два-три. Надо, чтобы до моего возвращения не возникло
мысли о розыске. Пожалуйста, позвони Йоне. Шефу сам придумай, что сказать.
Заранее благодарен!"
И текст исчез. "Даже запрограммировал стирание кристалла!" - ахнул Реф.
Его огорчило, что предвкушаемый разговор с Зоандом откладывается. Но
тревоги, как он потом вспоминал, не возникло. Жену Зоанда он застал дома.
- Привет, Йона! Зоанду срочно потребовалось уехать на два-три дня.
- Ну вот! Я его просила посмотреть, что с кухонным компьютером! -
раздраженно произнесла та. - Придется вызывать наладчика! - и видеофон
отключился без "до свидания".
Все жены похожи, но Йона - не из лучших. Реф обратился к внутреннему
каналу.
- Здравствуйте, шеф. У Зоанда затруднения, он уехал. Лицо старика
перекосилось, губы дернулись, обнажая неестественной белизны искусственные
зубы. Он прикрыл глаза от напряжения.
- X... х... хорошо, Р... Реф. Как... Как... т-твоя...
- Можете меня поздравить! Работает блестяще. На контрольных прогонах не
дала ни одного аварийного сбоя!
Старик как-то смутно посмотрел на Рефа, кивнул и явно хотел что-то
добавить. Физиономия его вновь приняла мученическое выражение.
- Как... как... т-твоя... ж-ж-жизнь, Реф?
- Спасибо, отлично, - стараясь скрыть удивление, ответил тот.
Старик почему-то печально кивнул головой.
"Совсем стар, - подумал Реф. - Но интеллект могучий".
Сверившись с табло, Реф обнаружил, что потеряно огромное количество
времени. Он вынул кристалл Зоанда, поставил свой и еще раз перечитал
программу. Она была безусловно хороша, но в двух местах Реф свежим глазом
отметил части, похожие по своему строению. И с возбуждением понял, что их
можно выделить в один блок, сэкономив, таким образом, по крайней мере
килобайт оперативной памяти. Он вызвал на свой терминальный компьютер
резидента оперативного отладчика и с его помощью в рекордный срок
перемонтировал программу. Экономия оказалась даже больше, чем по
предварительной прикидке! Досадное отсутствие друга, который мог оценить
изобретательность, возвратило мысли Рефа к его исчезновению. Помнится, он
все возился со старой картой Города...
На схеме жилых секторов и транспортных магистралей Реф обнаружил
многочисленные загадочные значки, нанесенные от руки. Значки соединялись
иногда стрелками, а в углу карты столбиком выстроились шестизначные цифры.
Реф кинул карту на стол. Оставались секунды до обеденного перерыва.
В баре было малолюдно, и Реф сразу получил Тхем, Расколов оболочку,
понял, что есть ему не хочется. История с Зоандом выбила-таки его из колеи.
Но Реф все же аккуратно выскреб содержимое и, идя к выходу, неожиданно для
себя приостановился у разговорного автомата.
- Неважное настроение.
- Это потому, что вам не сопутствует в жизни удача, - предположил робот.
- А что такое удача?
- Когда происходит то, чего желаешь.
- А чего надо желать в жизни? - с профессиональным интересом к
электронному модулю робота спросил Реф.
- Удачи.
Обычный логический цикл с глубиной в два порядка. Негусто.
Олан пересек два Луга, миновал каменистые Пригорки, откуда таскали на
тхеопамах камни для Моста, прошел краем Болота и свернул на древнюю Просеку.
Впервые он попал сюда два года назад, когда искал пропавшего тхеопама.
Тогда лес пугал его каждым шорохом. Сейчас Олан шагал уверенно и не обращал
внимания ни на белых крокодилов, ни на птиц, роняющих кожуру плодов с
ветвей. Последние недели он бывал здесь раз шесть, и ноги ступали сами
собой, а мысли были заняты духовой Машиной, для работы которой не хватало
уже только двух частей.
С Просеки ему предстояло свернуть вправо и пройти вдоль глубокой канавы,
над которой вились мелкие кусающиеся насекомые. Им не было названия, потому
что в Деревне такие не водились.
Олан не заметил, как свернул, ему очень ярко представилось, какой формы
должен быть нужный рычаг, и он даже припомнил, где видел подобный предмет на
Поляне. Он был настолько увлечен, что не сразу распознал в подрагивающем
комке за деревьями шагах в десяти очертания гнурий, самца и самки.
Сплетаясь, они лежали на траве, и Олан хорошо видел бессмысленные сейчас, но
такие злобные в обычном состоянии глаза самца. Внезапно тела дернулись и
оказались в воздухе, поднимаемые беспорядочными ударами хвостов. Зная, что в
этот момент они не опасны, Олан прошел мимо.
Еще не кончился пес, но он уже чуял странный запах, от которого
становились влажными ладони и напрягались мышцы на спине. Вид Поляны с
нагромождениями металла и на сей раз встряхнул его изумлением. Нигде больше
в лесу такого нет, а здесь есть. Деревья растут везде, везде ползают гнурий,
везде летают птицы. А Этого - неживого, тяжело пахнущего больше нигде не
встречается!
Олан осторожно лавировал в нагромождении застывших конструкций. Обогнул
несколько громадных - гораздо больше крупного тхеопама - груд и приблизился
к запомнившейся куче отдельных предметов. Они были самой разной формы,
поражавшей воображение.
Олан присел, чтобы дотянуться до круглого обрезка без сердцевины и
тонкого длинного прута, в расплющенных концах которого светились два
отверстия. Он безошибочно чувствовал: это именно то, что нужно! Поудобнее
ухватил свои находки и понес их к Опушке. Не хотелось попадаться на глаза
жителям, а тем более Азиму, - лучше пробраться к дому сзади, со стороны
Ручья.
С приближением к Деревне образ духовой Машины становился все ярче, и Олан
заспешил. Он уже втянул ноздрями запах воды, когда услышал плеск.
На отмели стояла девушка и поливала себе плечи из черпака, Олан в
замешательстве прирос к месту. Обряд не позволял смотреть на купающихся
женщин. Олан, и не видя ее лица, чувствовал, что это Юола, как мог бы узнать
любого другого жителя. Смотреть на нее было приятно.
Но вот, ощутив чье-то присутствие, девушка схватила одежду и убежала. А
Олан все медлил на берегу с тем же сомнением, которое вызвали у него
однажды, в разговоре с Хумом, размышления об Обряде. "Мужчине можно видеть
обнаженного мужчину. Женщине - можно женщину. Но нельзя мужчине и женщине,
потому... потому что они не совсем похожи..." Где-то совсем близко таилась
разгадка очередного "почему".
Даже когда Олан вернулся в хижину и вновь перед глазами была духовая
Машина, тоскливый привкус непонимания не покидал его. В Голове проносились
обрывочные видения - свадебный Ритуал, пара гнурий в лесу, Юола... Олан
вышел на улицу и лишь по дороге сообразил, что идет к Гномину.
Самка тхеопама как раз несла яйца. Гномин, польщенный визитом Олана,
отложил было совок для яиц и молча ждал, что скажет гость, как предписывала
пристойность в общении со старшими. Олан жестом попросил его продолжать
работу. Он колебался, как задать свой вопрос.
- У твоей жены будет ребенок, - начал он наконец. Гномин радостно кивнул.
- А ты хорошо помнишь день свадьбы?
- Конечно, мы шли и останавливались у домов, а Поридам тру...
- Нет, потом, в Храме?
Только уважение к мудрости Олана побудило Гномина на дальнейший рассказ:
все, связанное с Храмом, не обсуждалось.
- Учитель велел нам снять покрывала... и было очень светло, - зашептал
он. - А Учитель велел смотреть ему в глаза и говорил что-то... А потом я
перестал видеть... Ну а после оказалось, что уже вечер, и мы пришли домой...
Я был очень голодный и усталый.
Больше он не помнил ничего. Олан вежливо поблагодарил.
Он сидел перед духовой Машиной, и постепенно ее образ вытеснял
неразрешимые "почему". Руки вертели принесенный стержень, прикладывали так и
эдак и, найдя верное положение, начали аккуратно сцеплять его с отдельно
торчавшими до того рычагами. Вторая деталь оказалась чуть великовата, и
пришлось немало повозиться, пока все уладилось. И наконец настал момент,
когда, откинувшись назад и осмотрев получившееся, Олан почувствовал, что
опыт, который он задумал, теперь удастся.
Он подвинул Машину ближе к очагу, так, чтобы часть ее, похожая на пустой
плод Тхе, зависла над огнем. Не в силах сидеть спокойно, пока вода
нагреется, он нервно почесывал колени.
Машина была неподвижна. От ожидания у Олана зачесалось все тело. Он же
видел, как она должна работать!
И вдруг стронулось: Машина заворочала рычагами, как ворочает лапами
подкрадывающийся крокодил. Потом раздался щелчок, вырвался со свистом клуб
пара - рычаги двинулись в противоположную сторону - уже быстрее. Еще один
клуб пара. Машина лязгнула и, набирая скорость, замотала отсвечивающими в
бликах пламени лапами. Восторг наполнил ум и тело Олана. Он приплясывал на
месте, и только когда Машина чересчур загрохотала, оттащил ее от очага,
боясь привлечь раньше времени внимание соседей.
Олан был уверен в Машине. И все же случившееся потрясло его. Он смотрел
на Машину по-новому. Она отличалась от всего, что было привычным. Трава,
тхеопамы, рыбы - все это существовало помимо Олана. А Машина не
существовала, ее сделал Олан. Конечно, он, как и все, вытесывал рубила и
топоры, мог построить хижину и сшить одежду. Но Олан чувствовал резкую
разницу между всем этим и Машиной.
Он вспомнил, что с утра ничего не ел, и закатил поближе к огню пару яиц.
Родилась четкая мысль: Машина отличалась от всего остального мира так же,
как отличалось находящееся на Поляне, которое, значит, тоже могло некогда
быть Машиной, созданной кем-то.
Надо спросить Учителя. Сейчас, во время обеда, Азим скорее всего в Храме.
Азим вышел на ступени, приготовился слушать. И тут со всех ног прибежал
Поридам.
- Там мертвый человек... весь... весь... лежит!
Учитель помрачнел.
- Кто?
- Это не наш человек... весь... весь в шерсти!
Азим вскинул руки к вискам.
- Веди! Олан, ты со мной.
За каменистыми Пригорками Поридам свернул к Болоту и повел их по
тропинке, которой ходили жители на ловлю крокодилов. Но сезон был еще
далеко, и тропинка заросла травой.
Миновав два крокодильих брода, Поридам остановился. Впереди среди зелени
выделялось невиданных цветов пятно. Азим быстрым шагом направился к нему.
Под яркими полосами Олан уловил очертания человеческой фигуры. Человек лежал
на животе. Вся кожа, кроме головы и пальцев, была покрыта густой шерстью,
словно у луговой змеи ум. От этого зрелища Олан перестал чувствовать свое
тело, остались только мокрые ладони и глаза.
Азим снял с запястья мертвеца маленький блестящий предмет и приказал
Олану приблизиться. Тот увидел в лице Учителя глубокое страдание.
- Бери! - указал Азим на ноги.
Поборов ужас, Олан ухватился за лодыжки. Азим поднял труп спереди. Они
стали спускаться, пока не достигли края трясины - Олан не решался думать о
том, что собирается делать Азим.
- Бросаем! - сказал Азим глухо.
Они размахнулись, и подернутая мхом топь приняла тело. Какое-то мгновение
оно лежало плашмя, а потом ноги провалились вниз, и труп начал подниматься,
будто пытаясь встать. Тело быстро тонуло, и в последний момент Олану
почудилось, что мертвец напоминает кого-то.
Трясина сомкнулась, Олан перевел глаза на Азима и понял:
тот же длинный подбородок и странно высокий лоб!
Азим резко отвернулся и тронулся вверх к окаменевшему серому Поридаму.
- Поридам! Олан!
У Азима стало неподвижное и все время меняющееся, как во время Ритуала,
лицо.
- Здесь не было никакого мертвого человека! Поридам?
- Но... он тут лежал...
- Здесь никого нет!
- Нет... - эхом отозвался Поридам.
- Ты видел что-нибудь, Олан?
- Нет, - сказал Олан. - Я не видел.
Наблюдать за работой электронного графопостроителя было довольно скучно.
"Счет варианта 567" - появлялась на экране терминала очередная реплика
Большого компьютера Центра. "Процессорное время..." - и начиналось
перемигивание таймера. "Закончен вариант 567" - раздавалось попискивание -
это лазерный карандаш рисовал на изопластине полученный результат. Затем
графопостроитель скидывал пластину, ставил чистую, и начиналось снова: "Счет
варианта 568..."
Реф прошелся по кабинету. Теперь, когда программе работала, он чувствовал
свою придаточность к Большому, Почти ненужность. Он набрал на видеофоне
номер жены.
- Привет! Как у тебя?
Она чуть повернула окуляр к схеме энергетики Городе, переливавшейся
светящимися точками.
- Обычная нервотрепка: каждую минуту ждешь, что все начнет разваливаться.
- Йона не звонила?
- А почему она должна звонить?
Линза мигнула - на ней проступило лицо шефа.
- З-з... - он помолчал, собираясь с силами. - С-с-сколько?
- Пятьсот семидесятый идет, - ответил Реф.
- Л-ладно. Н-н-неси... с-сюда.
В кабинете шефа, кроме него самого, глубоко и неподвижно сидевшего в
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг