обладатель алого балахона. Что-то уж очень бесшумно он подобрался всего на
каких-нибудь пятнадцать шагов. Если у него тонкий слух, то сколько из того,
что было сказано совсем не для посторонних ушей, вынесет он из подслушанной
беседы?
Как не кстати оказалось решение оставить Гуен на Джаспере! Но в поспешных
сборах было решено, что и белой стражнице, и верному Кукушонку, и
натерпевшемуся всяких бед крошечному Шоео нечего делать в ледяном Аду. Да и
задерживаться здесь надолго они никак не собирались. Юрг обещал, что все
возможные осложнения растянут экспедицию от силы на два-три дня - ведь на
Тихри так легко одерживать победы! Но сейчас с каждой минутой тревога моны
Сэниа росла, и даже появление смиренно потупившегося солнцезаконника, всем
своим видом говорившего, что он готов простоять в привычной, по-видимому,
позе хоть до самого Невозможного Огня, вызывало у нее недобрые предчувствия.
Лронг размашистым шагом подошел к солнечному жрецу и молча протянул руку
- это был царственный жест, и мона Сэниа подивилась, как немного времени
нужно, чтобы вот такие повелительные движения стали естественными.
Замелькало красное - оказывается, балахон был многослойным, как кочешок
капусты; наконец появилось искомое: плетеная клетка-корзинка. Так же, не
проронив ни слова, Лронг взмахом руки отослал гонца прочь, и принцесса вдруг
подумала, что на его месте она постаралась бы ограничить контакты этого
красноризца - где-то неподалеку, говорят, имеются вполне комфортабельные
подземные отели с номерами на одного, правда, лишенные естественного
освещения и туалетов.
Лронг подошел, прижимая корзиночку к груди - в его громадных лапах она
была почти не видна.
- Прости меня, госпожа моя, но я полон смутных предощущений - мне
чудится, что весть, принесенная княжеской молвью, касается тебя, а не меня.
Открывать ли?..
- Если это действительно касается меня - открывай, добрый Лронг. Ты ведь
рядом.
Он покачал головой, польщенный, но не успокоенный ее словами. Неуклюжие
на вид пальцы нажали какой-то неприметный замочек, и крышка корзинки
поднялась, позванивая бубенчиком, прикрепленным к ней изнутри. Цыплячьего
цвета птичка с розовым воротничком, который она тут же кокетливо нахохлила,
вскочила на краешек корзины и, наклонив головку, подождала, пока утихнет
серебряный перезвон. Затем она прощебетала, почти не отделяя одно слово от
другого:
- Один амулет - беда одна, два амулета - две тысячи бед; на Тихри задача
тебе задана, но в мире каком ты найдешь ответ?
Мона Сэниа подняла изумленные глаза на Лронга:
- Ты что-нибудь понял, благородный рыцарь?
- Пока только то, что эта весть предназначена не для моих ушей. Она
обращена к тому, кто способен смотреть на Тихри как на один из многих других
миров.
Да, девочка выбрала мудрого правителя, но повторять это в очередной раз
было бы банальностью, и потому мона Сэниа только сказала:
- Значит, к кому-то из нас... Но для моей дружины загадка только одна:
где... Светлячок? - она нарочно назвала Таиру именно этим милым прозвищем,
данным ей на Тихри, чтобы подчеркнуть, насколько равновелика была эта утрата
как для нее, так и для Лронга. - Хотя нет, вот и другая: кто послал эту
весть?
- Не знаю, - медленно проговорил повелитель этой земли, - и, что хуже
того, у меня нет способа это проверить. Ни одно пернатое создание не летит
так быстро, как княжий посланец, но они не приучены следить друг за другом.
Если бы ты взяла с собой одну из твоих диковинных птиц...
- Еще не поздно... - начала мона Сэниа, но договорить она не успела:
красногрудая вестница чирикнула: "один-амулет-один-амулет!" - и, взвившись
над головами растерянных слушателей, исчезла в зеленой кроне орехового
дерева, раскидистого, как баобаб.
- Может быть, сибилло? - предположил Лронг. - Он умеет так же ладно
сопрягать слова в соразмерные строки.
- А где он сейчас?
- В Куличике, где же еще. Нежит старые кости.
Принцесса нервно хрустнула пальцами. Нет, от сибиллы непрошенной помощи
не дождешься. Он бы сперва поторговался и лишь потом соблаговолил изречь
подобное предсказание. Какой-то другой мир... А не проделка ли это
порфироносных, пытающихся избавиться от непрошенных гостей, каждый раз
оказывающихся в опасной для них близости к княжескому трону?
Нет, не похоже - никто из солнечных жрецов не знает об амулете, дарующем
невидимость. Он - из мира Шоео, и если не с его планеты, то во всяком случае
с того созвездия, где побывал предыдущий экипаж джасперянского корабля. Тем
более они и понятия не должны были иметь о каком-то втором магическом
талисмане, который обещал две тысячи несчастий.
Она поглядела на Лронга и увидела, что тот, в свою очередь, вопросительно
смотрит на нее.
- Нет, - покачала она головой, - по-видимому, вдвоем нам ни одной тайны
не открыть. Подождем возвращения наших кораблей.
Она проговорила это с подчеркнутым спокойствием, но в ее голосе отчетливо
читалось: "возвращения ни с чем". Печальное предчувствие коснулось ее, и в
нем не было ничего магического: это была лишь естественная чуткость любящей
женщины.
Где-то вдали прозвучал дисгармоничный всхрип сигнального рога: видимо,
подходила смена стражи.
- Я отвлекаю тебя от дел правления, - встрепенулась принцесса. - Боюсь,
что мое ожидание затянется. Ты можешь...
Он поднял руку, останавливая ее на полуслове:
- Нет у меня дел важнее, чем находиться ежеминутно в твоем распоряжении.
Не надобно ли тебе еды или питья?
- Спасибо, добрый Лронг. Так о чем мы говорили перед тем, как нам
доставили молвь-стрелу? О Чернавке? Если опасность для нее так велика,
хочешь, я возьму ее с собой на Джаспер? Преданная нянька мне не помешает...
Травяной рыцарь не успел ответить - сильный порыв ветра смел в сторону
все сплетенные им перевязки, и под орешниковыми ветвями вырос еще один
нездешний корабль.
- Слава древним богам! - невольно вырвалось у моны Сэниа. - Юрг... Юрг?
Но она уже видела, что это не он. Сорк выпрыгнул из незакрытого люка и
теперь озирался, явно отыскивая глазами командора.
"Беда! - застучало у нее в висках. - Беда! А я не с ним..."
- Где?..
- Не знаю. Корабли действовали раздельно, - четко доложил Сорк; мы
находились в степи, когда получили приказ вернуться сюда.
- Чей приказ?
- Приказ командора. Но его передал Флейж.
- Понятно, - голос совершенно спокоен, как всегда перед решительными
действиями. Один миг на то, чтобы прикрыть глаза и представить себе теплый
полумрак командорского кораблика.
- Юрг! - позвала она. - Юрг, ты слышишь меня?
Тишина. Либо там, в неведомом Аду, произошло что-то непоправимое, либо
кораблик попросту пуст.
- Сорк! Быстро сюда! Ты видел, где они, ты перенесешь нас...
- Ты хочешь взять принца в ледяную ночь?
"О, древние боги, как же теперь им жить, как научиться не расставаться ни
на миг, не подвергая опасности малыша? С собой его брать недопустимо, по
невозможно и оставить, даже на такого человека, как Лронг. Значит, снова
ждать?"
Из люка неуклюже выбрался Харр; очутившись там, где, по его твердому
убеждению, могли обитать только мертвые, он начисто забыл обо всем на свете,
кроме героических усилий, с которыми он преодолевал собственный ужас - и
небезуспешно. Но теперь, очутившись снова под солнечными лучами,
пробивающимися сквозь еще не тронутую осенней ржавчиной листву, он сразу же
почувствовал себя крайне неловко в чужом облегающем костюме, словно его
выставили напоказ в шутовском наряде или, того хуже, в бабьей юбке.
Видя, как он мнется, Сорк подошел и снял с него шлем.
- Собственно говоря, наш помощник свое дело сделал, - резюмировал
дружинник. - С ним следует расплатиться и отпустить.
Мону Сэниа слегка покоробило это сухое замечание; разумеется, сейчас, в
ожидании неведомой беды, Сорку было не до первого встречного тихрианина, но
она почувствовала, что, если сейчас она одарит странствующего певца
пригорошней перлов, одолженных у Лронга, она попросту оскорбит его.
Она подошла к тихрианину, чьи непомерно длинные ноги и куцые руки делали
его похожим на какую-то замороженную тушку громадной птицы, втиснутую в
серебристо-белый скафандр, и каким-то чисто женским краешком летучей мысли
поблагодарила здешнюю моду за бесформенность и мешковатость одежд,
скрывающих нелепость пропорций этих кочевых аборигенов, для которых,
естественно, главным достоинством были именно такие неутомимые ходули. Если
бы не смятение, в котором она пребывала, ей сейчас доставило бы большого
труда скрыть улыбку. Но Сэниа положила ладонь на скрипучий синтериклон и
проговорила с неожиданной даже для нее самой теплотой:
- Останься с нами подальше, Харр по-Харрада, и вовсе не потому, что ты
нам нужен, а... да просто нелепо потерять друга, которого только что нашел!
Лронг вдруг почувствовал, как тоненькая иголочка прошла у него между
ребер - в голосе принцессы не было ничего от ее прежних королевских
интонаций.
- Назови обещанную тебе плату, храбрый менестрель, - невольно вырвалось у
него, - и я ее удвою!
А вот это прозвучало уже по-княжески.
- Ты что-то раскомандовался, оружейник, - небрежно бросил певец
тихрианских дорог, - то фирман тебе подавай, то перлы сулишь... Тот, кто
меня нанял, обещал в уплату свой меч. Его не удвоишь.
Мона Сэниа тихонько опустила голову и слегка приподняла брови. Ну и ну.
Нашли время. Нет, все мужчины одинаковы, какой мир ни возьми. А жаль, что
этого Харра нельзя пригласить в свою дружину - неспособный перемещаться в
пространстве, как это умеют одни лишь джасперяне, он будет только обузой.
- Ты получишь свой меч, как только вернется мой супруг, - сказала она
примирительно. - Но если ты торопишься, я попрошу Эрромиорга, сенешаля моих
ленных владений, переслать мне сюда самый драгоценный клинок, какой только
найдется в оружейной палате моего замка.
Он отступил на шаг и, уперев руки в бока, оглядел ее с ног до головы.
- Слушай, и что вы все передо мной выпендриваетесь - и ленные, понимаешь,
владения, и замки-хоромки, и только что голубого золота под ноги не мечете!
А ты, я смотрю, баба нездешняя, но зело смазливая с лица, даром что ноги
только подкачали - куцые, что у ежихи; да простит меня свет вешний,
безгрешный, что таким, как ты, врать не обучен... Вот и пригласила бы меня
на свою дорогу, а то я до нее, может, и в жисть не доберусь - и попировали
бы, и песен, ко столу пристойных, сердце тешащих, наслушались, а то уж
больно ты неулыбчива, а потом...
К счастью, и для растерявшейся впервые в жизни принцессы, и для
схватившегося за голову Сорка, и для грозно выпрямившегося князя
Лроногирэхихауда это "потом" повисло в воздухе, потому что между кораблями
пронеслась невидимая вибрирующая волна, предшествующая появлению голоса, и
раздался звучный, хорошо знакомый баритон:
- Принцесса Сэниа! Ты слышишь меня?
Но это не был голос Юрга - всего лишь Флейжа.
- Мы на Земле, принцесса. Так получилось. Если слышишь, ответь, и тогда я
перешлю тебе голос командора Юрга.
Земля - это берег озера, и яркий желтый квадрат среди зеленой травы, и
чистая раковина бассейна со светящимся дном...
- Я слышу тебя, Флейж! Говори!
- Сэнни! С тобой... с вами все в порядке? - а это уже был ее Юрг, ее
звездный эрл.
- Да, да! Мы под крылом у Лронга, за нас не беспокойся. Но почему вы на
твоей Земле?
- Полный провал, Сэнни, - голос то усиливался, то затухал, как всегда
бывает, когда его пересылает кто-то другой; но слова долетали отчетливо. -
Стамена покалечило, я не связывался с тобой, пока не прилетели врачи и не
сказали, что жить он будет. Ребра переломаны, левую руку раздробило. Точно
под танком побывал. Хорошо, шлем выдержал...
- Крэги?
- Нет. Дэв взбесился.
- А... ты?
- Ни царапинки. Непостижимо! И еще невероятнее то, что все наши приборы
прекрасно работают в степи, у строфионов, но в Аду, черт бы его побрал,
мертвы, как сосульки. Спроси у сибиллы... О, меня зовут. Лечу со Стаменом,
пока он не очухается. Ты пойми меня, любимая, я иначе не могу. Оставайся на
Тихри сколько хочешь...
- Нет. Я - домой.
- Тогда усиль охрану. Флейжа отсылаю. Ких на нашей озерной площадке, что
на Барсучьем, буду держать с ним связь по радио... Бегу, бегу! Ну все. Будь!
Мона Сэниа вздохнула. Вздох получился таким протяжным, словно она вбирала
в себя весь воздух, прилетевший с Земли вместе с голосом.
- Вот так, - обернулась она к Лронгу, детским беспомощным жестом поднимая
кверху раскрытые ладони. - Я опять одна...
Ну и Харр по-Харрада, естественно, не выдержал:
- То есть как это - одна? А я?
Флейж, уже успевший вернуться под родные джасперианские небеса,
почтительно подал руку принцессе, выходившей из только что появившегося
кораблика. Кукушонок, истосковавшийся в этой пустынной каменной чаше, где
только изредка возникал Эрромиорг, заботливо переправлявший из замка все
необходимое, ринулся навстречу и, опустившись на подставленный локоть, от
счастья засвистел по-птичьи, подняв изящный серый клюв к вечереющему небу.
Гуен, восседавшая на куполе большого корабля, ставшего по совместительству
здешним замком, напротив, только захлопала крыльями, приподнимаясь, но не
взлетая; взгляд ее немигающих глаз был устремлен на отверстие люка. Когда в
нем показалась голова Харра, птица резко взмыла в воздух и заложила крутой
вираж, готовая в любой момент сорваться в смертельно опасное пике.
- Гуен, охранять! - успела крикнуть принцесса, подымая правую руку. - Это
свой.
Что-то в незваном госте, уже облачившемся в свое привычное одеяние, не
удовлетворило придирчивую стражницу; она пронеслась над самой его головой и
увесистой известковой каплей осквернила щегольской кафтан.
- Ах ты, кура безмозглая! - завопил Харр своим прекрасно поставленным
голосом. - Яйца несет?
- Нет, - пробормотал Флейж, давясь от хохота, но еще не зная, как
отреагирует принцесса на оскорбление, нанесенное ее гостю.
- Тогда - на вертел ее, сволочугу!
- Достойный странник, - сурово проговорил Сорк, появившийся из второго
вновь прибывшего корабля, - негоже сотрясать здешний воздух словесами,
уместными в придорожных кабаках, ибо тебя слышит юный принц.
- А ты не волнуйся, служивый, принцы таковым словам в первую очередь
научаются - и от стражников, и от мамок. Дело житейское. Но при даме
воздержусь и извинения приношу наинижайшие.
Повернувшись к даме задом, он принялся стаскивать с себя единственное
свое одеяние, обнажив при этом спину, густо курчавившуюся черным лоснящимся
волосом.
- Эрромиорг! - торопливо крикнула принцесса, посылая свой голос
одновременно по всем покоям просторного замка Асмура. - Я вернулась на
Джаспер. Благодарю тебя за все, что ты тут для меня приготовил, но вот
весьма спешная просьба: разыщи в гардеробе покойного лорда несколько
камзолов и плащей, пошире в плечах и подлиннее. И что-нибудь совсем уж до
пят, халат, что ли...
- Это отнимет всего несколько минут, моя принцесса, - донесся ответ.
- Ну вот, дело улажено, - бросила мона Сэниа через плечо, чтобы нечаянным
взглядом не смутить гостя.
Но что-то не похоже было, чтобы Харр по-Харрада вообще был способен
смущаться. Он нагнулся, набрал полные пригоршни голубых колокольчиков, уже
наполненных вечерней росой, и принялся этой цветочной кашей умащивать свой
ворсистый, как кошма, торс. В воздухе поплыл земляничный аромат, смешанный с
запахом мужского пота.
- А может, я его окуну, - неуверенно предложил Флейж, - море совсем
рядом, только через стенку перелететь...
- Опасно, - покачала головой мона Сэниа. - Хотя наши птицы не замечали
никого постороннего. Нет, рисковать гостем не стоит.
Только сейчас она всей кожей почувствовала, как сама истосковалась по
прозрачной, вольной воде - не в ванне, не в бассейне, а хотя бы в озере. А
тут - море... - Нет, - сказала она скорее себе, чем Флейжу.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг