ротик. Их просто усваивают на примере ближайшего окружения. А если ты
вдолбишь нашему гостю то, что ты называешь нравственными принципами, то он,
вернувшись на Тихри, чего доброго поплатится за них жизнью.
- Если тебя ударили по правой щеке... Да, девочка моя, с такой моралью
действительно и гробануться проще пареной репы. Но как же с Юшенькой быть -
совсем его не пестовать?
- Твое дело, муж мой, любовь моя - научить его драться, но до этого еще
далеко. Так что пока покомандорствуй всласть...
- Ощущаю грусть в голосе!
- Еще бы - мы ни на шаг не продвинулись в наших звездных поисках. Если бы
мы могли заглянуть сейчас в магическую колоду и вычислить, какие два
созвездия пропали из нее после полетов Иссабаста и его предшественника, это
значительно сузило бы круг поиска. Но для тех, кто держит колоду, не имея
крэга на плечах, она - пачка белых картонок...
- Постой, Сэнни, семейство Пы верно крэгам, и колода карт у них
несомненно имеется. Что, если он изобразит раскаявшегося?..
- А крэг? - Мона Сэниа вздохнула так, словно она действительно сожалела
об отсутствии тех, кого чаще называли "пернатой нечистью".
- У нас же есть Кукушонок!
Юрг подпрыгнул в воде, как дельфин - глотнувший соленой влаги. Ю-ю
отчаянно заверещал.
- Ты с ума сошел! Он же как член нашей семьи!
- Вот именно, поэтому на него можно положиться.
- Да, - нехотя согласилась принцесса, - на картине Оцмара были изображены
и Кукушонок, и трехлетний Юшенька. Так что ничего с ними произойти не может.
- У тебя наконец-то прорезывается королевская мудрость... Чего не скажешь
о Пы. Из всей дружины... Ишь, гогочут в соседней бухте - должно быть, Харра
можжевеловыми вениками потчуют, это я их научил... Так вот, должен
констатировать, что уважаемый Пыметсу - самый лихой рубака, каких я только
встречал на своем веку. Махать мечом он мастер, но шевельнуть мозгой...
Одним словом, достойный наследник верховного судьи.
- Ну это единственное, в чем можно быть уверенным.
- Ты серьезно? - изумился командор.
- Конечно. Судья - это, в сущности, просто палач. Если король кого-то
приговаривает к смерти, то осужденный получает меч и неограниченное время на
поединок. Но дело в том, что верховный судья - это боец, не знающий
поражения. Он непобедим.
- Ха! А нельзя ли пригласить его на какую-нибудь нейтральную территорию
для небольшого показательного матча?
- Не шути, муж мой, любовь моя. С самых Темных Времен эта семья наследует
должность, от которой, честно говоря, дурно пахнет. Но ни в одной летописи
не отмечено, чтобы верховный судья проиграл хотя бы один бой.
- Знаешь, мне как-то расхотелось делать ставку на Пы.
- Да? А сколько предположительных созвездий мы насчитали? И помножь на
количество звезд. Планеты, конечно, не у каждой... Ой, погоди-ка, погоди...
Только сейчас мне пришло в голову, что ведь Иссабаст примчался на таком
потрепанном корабле, что ясно и младенцу: тут козыри, указавшие ему
созвездие, были ночные. А его предшественник, побывавший на сказочной
планете Шоео, был облагодетельствован светлыми, дневными картами. Понимаешь?
Из двух созвездий, пропавших из колоды, мы безошибочно выберем нужное.
- Остановочка за немногим - как объяснить нашему дюжему молодцу, какую
роль он должен сыграть, и добиться, чтобы он запомнил...
- Дорогой, ты забываешь о Кукушонке - уж он-то вспомнит все карты до
единой!
- Но если остальные крэги подслушают его мысли...
- А Кукушонок скажет им только то, что мы отпускаем Пы из дружины и дарим
ему крэга - нам-то он не нужен. Что же касается мыслей, то он научился их
прятать еще в подземелье. Нам придется их обмануть, и в успехе предприятия я
ничуть не сомневаюсь.
- Бр-р-р, Сэнни, и подумать-то страшно, если - неудача.
- Я выросла в королевской семье, где обман - это профессия.
- Стоп! Но он невольно выдаст наше местонахождение...
- Каким образом? Что мы - на Лютых островах, знает весь Джаспер. А вот
представить зрительно Бирюзовый Дол, чтобы сюда перенестись через НИЧТО,
будет невозможно - словами этого не передать; конечно, если крэг сядет
кому-нибудь на плечи и внушит нужную картину... Но Кукушонок не способен на
такое предательство.
- Дай-то бог. Ох, Сэнни, разонравилась мне эта авантюра?
- Если бы я не винила себя в гибели Светлячка, я и сама на это не
решилась бы...
Два непрошенных облачка четко и одновременно накрыли обе ранние луны, и в
наступившей темноте море засветилось. У подножия камня, на котором сидели
Юрг и Сэнни, держа на коленях завернутых в белые ягнячьи шкурки малышей,
толклись лиловатые фосфорические медузы, стремительными фонтанчиками
холодных искр очерчивал свой путь припозднившийся дельфин, и ночная гагара,
казалось, выуживала из ломких базальтовых вод не спящую рыбку, а крошечные
слитки серебряного огня.
- Такого никогда не было, - прошептала принцесса, - мне кажется, это Алэл
посылает нам знак, что оберегает нас...
XII. Сорочья свадьба
Пы вернулся на пятый день - мрачный, встрепанный.
- Папаня притомил, - коротко пояснил он. - Говорит: жиру я нагулял на
принцессиных харчах.
Кукушонок, тоже какой-то невеселый, точно облинявший, молча снялся с его
плеч и нырнул в ближайший кораблик. Пы тут же нахлобучил офит по самые уши.
Юрг и Сэнни тревожно переглянулись и последовали за пернатым другом.
- Удача? - Сэнни не могла поверить в провал своей затеи.
- Полный крах, - прошептал он еле слышно. - Я никогда не задумывался над
тем, как мы, крэги, общаемся друг с другом; так вот, мы слышим только те
мысли, которые обращены к нам. Со мной же никто не хотел разговаривать. Мои
бывшие собратья презирали меня еще сильнее, чем люди. До меня долетали
только упреки в том, что я забыл свой долг - и по отношению к людям, и перед
всеми крэгами...
- О, древние боги, и ты пять дней терпел эту травлю? - воскликнула
принцесса, хотя вопрос был явно риторическим. - Но карты, вы с Пы
просмотрели колоду?
- Да. Она оказалась белой. Вероятно, для того, чтобы увидеть изображения,
потребуется настоящий крэг, а не такой изгой, как я.
Мона Сэниа осторожно сняла птицу со спинки кровати и прижала к себе,
словно отогревая:
- Мы больше никогда не заставим тебя так страдать, слышишь, Кукушонок? Я
клянусь тебе в этом честью своих трех имен, каждое из которых не запятнано.
Но пойми и ты нас: мы думали, что крэги примут тебя так же, как семейство
верховного судьи приняло Пыметсу, с состраданием к его раскаянию; мы
надеялись, что твоим зрением он увидит магические карты, которые нам так
нужны...
- С состраданием? - пернатое создание завертело головкой, словно пытаясь
разглядеть насмешку на лицах Юрга и Сэнни. - Да все семейство, включая
приживалов, издевалось над Пы с утра до вечера! Иначе как "Пестрей" - это
из-за меня - его и не называли.
- О древние боги, и он терпел целых пять дней!
- Теперь я понимаю почему, - прошелестел Кукушонок, - мы вместе должны
были открыть тайну карт - и не сумели...
- Да не вини себя, дружище! - Юрг как мог вложил в свои слова максимум
убежденности, но на Кукушонка, по-видимому, это слабо подействовало, потому
что он расправил крылья и, взлетев на выступ полки, нахохлился еще больше. -
Ну не знали мы, что тут требуется настоящий, густопсовый крэг, с которым
остальные пошли бы на контакт... Только вот такого на Игуане нет и не будет.
- А если - будет? - еле слышно донеслось сверху.
Кукушонок, спрятавший голову под крыло, отчего он окончательно стал похож
на спящую курочку-рябу, казалось, сам испугался собственных слов.
- Ты что, хочешь кого-то сюда пригласить? - осторожно осведомилась
принцесса.
- О, конечно нет! Но крэги напомнили мне о моем долге перед людьми - ведь
если у новорожденного младенца отсутствуют крэги родителей, то позаботиться
о нем должен ближайший крэг.
- Ну ты и заботился - и с Юхани возился, и с Фирюзой.
- Нет. Не то. Когда исчезло яйцо, предназначенное маленькому Ю-ю, кругом
было много различных моих собратьев, и думаю, что кто-то из них позаботился
бы о маленьком принце, если бы вы не бежали с Джаспера. Но когда родилась
Фирюза, я был здесь один, и я почувствовал... крэги объяснили мне, что это
значило. Я должен снести яйцо.
Минуты две стояла обморочная тишина.
- Сюрприииз... - высказался наконец Юрг.
- Минуточку... - Мона Сэниа вскинула руки, словно призывая ко вниманию
целую толпу. - Но ведь там, во дворце Оцмара, на картине было два крэга -
Кукушонок и еще один, светленький такой; значит, так тому и быть! Это к
удаче!
- Гм, дорогая, но ты ведь знаешь, что крэги делают с новорожденными... -
не сдавался встревоженный отец.
- А кто говорит о новорожденных? Кукушонок воспитает своего сына на
отдаленном островке, выстроим там ему хоромы; при них постоянно будет
находиться кто-то из дружины, на предмет правильного воспитания. Рано или
поздно Пы сможет вернуться в свое поместье уже не как презираемый блудный
сын с пестрым и, главное, с чужого плеча, крэгом - а в качестве законного
преемника своего достославного папеньки, и с молодым и прекрасным поводырем.
Все в лучших традициях!
- Боюсь, Сэннюшка, у тебя острый приступ оптимизма. Ведь на это уйдут по
меньшей мере годы... Кстати, когда это ты должен, с позволения сказать,
разрешиться?
- Сегодня ночью.
- И ты молчал, курицын сын! Если б не этот разговор - что бы ты делал с
яйцом?
- Я уже думал. Я снес бы его в море...
- Сынишку утопить? Ну, Кукушонок, я знал, что у вашего брата всего одна
капля крови, по вот сколько мозгов...
- Не смей на него кричать! - взъярилась Сэнни. - Ты что, не понимаешь,
что он собирался сделать это из любви к нам?
Юрг, ошеломленный ее тоном, потряс головой, словно пытался вытрясти из
ушей визгливые потки, а потом внезапно схватил жену в охапку и закружился по
тесному кораблику:
- Бесценная моя супруга, поздравляю тебя: у нас первая настоящая семейная
перепалка. Счастлив, что по достойному поводу.
- Ну что ты радуешься? - Сэнни, как это водится у прекрасной половины
рода людского, всегалактического, отбивалась демонстративно и безуспешно.
- Что? Да то, что у нас всю жизнь будут поводы праздновать что-то в
первый раз Первое знакомство. Первая ночь. Первый сын. Потом второй сын.
Потом третий...
- Вторая дочка.
- Нет, сын!
- Нет, дочка!
- Ах, так? Сейчас мы проверим это экспериментально...
- Веди себя прилично! Мы не одни.
- Ох, Кукушонок, прости. Мы совсем про тебя забыли. О чем... А, яйцо. Ты
его что, высиживать будешь? И долго?
- Яйцо должно омываться лунным светом. Через девять дней из него появится
птенец.
- И только годам к пятнадцати превратится во взрослого петуха.
- Если будет расти вместе с ребенком. Но рядом со взрослыми людьми это
произойдет в считанные недели - уж я-то это знаю, пестрые крэги,
появляющиеся взамен...
- Не вспоминай об этом, дружище. К тебе относились по-свински, но это
закончилось раз и навсегда - во всяком случае, пока мы существуем на этом
белом свете. А уж твоего скворчонка мы выпестуем будь здоров...
- Не опережай событий, муж мой, любовь моя. Прежде всего следует
позаботиться о яйце.
Она выскочила из кораблика и чуть не наткнулась на Пы, который, сидя
прямо на земле, угрюмо подрезал кинжалом стебельки беззащитных
колокольчиков. Тихрианский рыцарь, расставив ноги, что делало его похожим на
гигантский циркуль, высился перед ним в назидательной позе.
- На твоем месте я бы ему так врезал, так врезал, даром что родимый
батюшка - не измывайся над сыном! И братьям...
- Ты это что мне дружинника портишь? - несколько запоздало вмешался
командор. - Ты что, и собственного отца прибить способен? Тоже мне
творческая личность!
- Да я бы своего отца - если б мне головой поручились, что это точно он,
так как я его и в глаза не видел, - вон с той стеночки да прямехонько в
море, головкой вниз. Он же меня, стервец, еще младенцем сиробабым продал,
хорошо я от них вовремя ноги унес да к кузнецам в подручные пристроился. Так
вот, любезный мой кормилец-князюшка!
- Хм, - смущенно прокашлялся Юрг - ну не ладилось у него с воспитательной
работой в коллективе, хоть застрелись! - У тебя, конечно, случай особый, но
в целом родителей следует почитать.
- Сам-то, поди, не больно почитал-то?
- Я, знаешь, тоже вроде безродный, так что ты меня напрасно князем
величаешь.
- Ну-ка, ну-ка, - заинтересовалась Сэнни, - послушаем про твоих предков,
а то мне как-то и в голову не приходило раньше поинтересоваться твоим
генеалогическим древом!
Пы смущенно переминался с ноги на ногу - вести разговор о предках супруга
высокородной принцессы следовало, по его представлениям, не иначе как в
королевском Диване, а не так-вот, походя, на травке с колокольчиками. Но
принцесса явно придерживалась другого мнения, стараясь отвлечь дружинника от
пережитых обид:
- Я слушаю тебя, благородный эрл!
- Ну сейчас ты перестанешь величать меня благородным. Хотя история эта,
надо сказать, печальнее некуда. Стоял себе большой беззаботный город, а
жителей в нем, если еще и гостей прибавить, было, наверное, поболее, чем на
всем зеленом Джаспере. И вот в один самый обычный, никем не угаданный день
земля под ним... А что, разве на Равнине Паладинов никогда не было
землетрясения?
- Только на самом дальнем севере, - быстро ответила принцесса, - это
когда джаяхуудла созывает ледяных троллей, стуча копытом по вечному льду. Но
продолжай, муж мой.
- Ну, да. Джаяхуудла. Копытом. Что-то я плохо представляю себе копыто, от
одного удара которого рухнул бы такой город... А потом еще несколько морских
волн. Короче, хоть со всего мира и слетелись все до единого спасатели и
поисковики, а откопать живых удалось ох как немного. Говорят, меня нашла
собака. Лохматая шалая дворняга, которая работала лучше любого добермана.
Когда она состарилась и ее из отряда спасателей списали, я ее к себе взял, в
интернат.
- Куда, куда?
- А это такой большой дворец с фонтанами и бассейнами, куда собрали всех
детишек, у которых не нашлось родни, а сами они по малолетству и имени
своего не помнили,
- Откуда ж тогда стало известно, что ты - из рода Брагинов?
- Да не было у меня никакого рода! Брага - так собаку звали.
Харр, обманутый беззаботным тоном командора, весело заржал:
- Знал бы король Алэл, что ты псовой кличкой наречен, ни в жисть бы за
свой стол не допустил!
И тут в моне Сэниа впервые взыграла королевская кровь:
- Как смеешь, смерд?! Пусть мой муж, благородный эрл и бесстрашный воин,
и не запомнил своих родителей - да будет благословен их прах в далекой
Земле, - но они могли принадлежать только к знатнейшему роду, иначе меня...
то есть я... О древние боги, да я же с первого мига нашей встречи
чувствовала, что это так!
Юрг ошеломленно замер. До этого момента ему и в голову не приходило
задуматься над тем, что чувствовала его будущая супруга в тот первый миг,
когда он так бесцеремонно нарушил одним махом не менее половины пунктов
дворцового этикета. Что она думала - он знал: ей померещилось, что вернулся
ее первый муж. На Джаспере привыкли к чудесам. Но вот теперь оказалось, что
кроме этого она почувствовала и какие-то флюиды древних голубых кровей... Он
искоса глянул на жену. Она уже овладела собой и не менее его была поражена
собственной эскападой. А может, ей просто набила оскомину дурашливая
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг