Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                                  
плавностью линий, какой-то изящной локальностью, словно он и строился только
для того,  чтобы любоваться им с высоты птичьего полета.  Нелепо и немыслимо
было даже представить, что в таком городе что-то могло случиться с Темиром.
   Кораблик неожиданно взял вправо,    пронесся  над  необозримым  окраинным
парком - а может быть,  уже загородным лесом?   -  и  приткнулся  к  ажурной
башенке,  напоминающей доисторическую  мачту,    к  каким  где-то  в  начале
двадцатого века швартовались дирижабли.
   - Прошу вас выходить,  - извиняющимся тоном  произнесла  Леа,    -  здесь
машинам спускаться нельзя.
   Они вошли в какую-то подозрительно шаткую корзину,  которая  мягко  пошла
вниз своим ходом,  - навстречу взмыл бетонный куб противовеса.  Чернобородый
гигант,  подстраховывавший спуск,  лениво перебирал руками  шершавый  канат.
Когда кабина коснулась земли,  он помог гостям выбраться,  а потом  протянул
руку и вынул оттуда молодую женщину, как вынимают из клетки птицу.
   - Ваш друг здесь, - проговорил он, застенчиво улыбаясь.  - Вы тоже хотите
видеть... это?
   Рычин со Стефаном  энергично  закивали,    хотя,    честно  говоря,    не
представляли себе,  о чем идет речь.  Зато Леа,   которую  гигант  продолжал
держать на руках,  уткнулась ему в плеча и зашептала горячо  и  просительно.
Чернобородый красавец (все они тут были чернобородые  и  отменные  красавцы)
выслушал ее внимательно,  потом,  не возразив ни слова,  водрузил обратно  в
корзину подъемника и медленно,  как поднимают флаг,  вознес  ее  на  вершину
причальной мачты. Когда женщина перебралась в кораблик и,  чуть шевельнув на
прощание узенькой ладошкой, захлопнула за собой створку люка, он обернулся к
землянам и, выразительно разведя руками,  скорчил какую-то гримасу,  которая
начисто пропала под сенью бороды.  Но было и  так  ясно:  они  остались  без
переводчицы,  придется объясняться в рамках того словарного запаса,  которым
располагали аборигены, - на лингвистические способности землян тут было мало
надежды.
   Смущенный великан откашлялся, но все-таки решил начать с жестов и широким
взмахом  руки  пригласил  гостей  к  маленькой  дверце.    Рычин  взялся  за
металлическую ручку,  распахнул дверь и чуть было не сделал шаг вперед,   но
вовремя остановился: перед ним была коробка сейфа. Нате вам!
   Парк,  шелест деревьев,  буколическое  журчание  ручейка,    и  в  сплошь
затканной плющом стене современный стальной сейф. На поблескивающих полочках
какие-то небольшие приборчики вроде ручных часов,    коробки  со  стрелками,
небольшие катушечки самодельных трансформаторов... и,  между прочим,  часы и
рация  Темира.    Ошибки  быть  не  могло  -  на  пластмассовой    коробочке
среднедистанционного фона четко виднелись  инициалы  Кузюмова  и  реестровый
номер корабля.
   - Пожалуйста, гости,  - проговорил хозяин сейфа,  делая над собой усилие,
чтобы не растягивать гласные. - Пожалуйста, все приборы!..
   Рычин,  не раздумывая,  сложил на нижнюю полку все,    включая  маленький
дамский десинтор,  который так уютно умещался в нагрудном кармашке.   Стефан
сделал то же самое,  потом подумал немного и для убедительности присовокупил
еще и авторучку.
   - Теперь, пожалуйста, сюда!
   Еще одна дверца внезапно обнаружилась в зеленой стене,  но за  ней  круто
убегали вниз довольно потертые каменные ступени.
   Они начали спускаться,  и вскоре в этом  лабиринте  лесенок,    площадок,
поворотов и галерей перестали ориентироваться,  и теперь не могли уже судить
о том,  как глубоко под землей они находятся.    Так  же  непонятно  было  и
назначение небольшой овальной комнаты с гладкими песочными стенами,  но зато
необыкновенно уютными диванами.  Здесь не на чем  было  остановиться  глазу,
кроме небольшого щелевого отверстия напротив двери,  зато хотелось  вытянуть
ноги и возможно дольше не подыматься,  а сидеть,  вдыхая удивительно  чистый
прохладный воздух, и предаваться мечтам.
   - Спрашивайте, пожалуйста! - предложил хозяин подземелья.
   - А что, собственно, спрашивать, - улыбнулся Рычин,  - когда мы не знаем,
с чего начать?
   Брови юнита горестно сложились уголочками.
   - Тогда начинать надо с катастрофы...
   И он начал с катастрофы.
   Собственно говоря,  сама причина бедствия так и осталась загадкой - юниту
не хватило слов. Но было очевидно, что на всей планете не осталось ни одного
живого человека. Ни одного.
   Было ли это несчастным случаем или намеренным  преступлением  -  в  любом
случае юниты были виноваты в том,  что они сделали возможной эту катастрофу.
Излучение - или болезнь - поразило не только их, но и большинство животных и
птиц;  уцелели глубоководные жители и,    как  и  можно  было  предположить,
насекомые.  А людей на Юне больше не было - остались в живых только  экипажи
космических станций,   которые  собрались  на  самом  крупном  околоюнитском
искусственном  спутнике  и  долгое  время  ожидали,     когда    передвижные
автоматические зонды обследуют поверхность Юны и  сообщат,    что  опасность
миновала и им можно возвращаться домой.
   Они дождались и вернулись,  но то,  что они нашли у себя на родине,  было
выше человеческих сил.  Почти половина из них сошла с ума,  в  том  числе  и
единственная среди них женщина.
   Тридцать два человека остались на Юне, тридцать два человека,  обреченных
стать последними жителями планеты.
   Все тридцать два были мужчины.
   И тогда они решились на единственный способ,    оставляющий  им  мизерную
надежду: проблема клонирования была уже в принципе решена  на  Юне,    опыты
ставились уже на высших животных,  но никому в голову не  приходило  создать
методом клонирования живого человека.
   Но лаборатории стояли нетронутыми,  инструкции пока еще не  обратились  в
прах, и последние мужчины Юны рискнули.
   Несчастная сумасшедшая,  за которой не  смогли  уследить,    покончила  с
жизнью,  но она и дала  возможность  за  счет  ее  клеток  вырастить  первых
искусственных женщин. Хотя почему они походили друг на друга, как близняшки?
Да они и были ими,  но они были живыми  юнитками,    развивавшимися  гораздо
быстрее  обычных  благодаря  стимуляторам  и  несколько  затянутому  периоду
термостатного развития.
   Так или иначе,  но не прошло полутора десятков лет,  и юниты взяли себе в
жены девочек-подростков,  хрупких и бледных,  как сугубо  несовершеннолетние
мадонны средневековья.
   Можно было представить себе, как все они были горды,  - люди,  победившие
не только собственную смерть, а гибель всей своей цивилизации.
   И они были просто по-людски счастливы,  что избавились от  надвигающегося
одиночества, потому что молодые юнитки обещали стать матерями.
   Первые младенцы все были мальчиками,  что  поначалу  обрадовало  отцов  и
матерей - планету приходилось поднимать из  пыли  и  праха,    и  для  этого
требовалось все больше и больше сильных рук.
   Но прошел год,  другой,  и юниты с ужасом поняли,   что  по  необъяснимым
причинам их рукотворные жены почему-то рожают одних мальчиков.
   Пришлось вернуться в лаборатории,  благо некоторый опыт уже был накоплен,
и подрастающие юноши снова получили себе подруг,  обязанных своим  рождением
не женщине,  а приборам и установкам.  И они родили мальчиков,  для  которых
снова пришлось создавать юных жен... Это стало бедой и проклятьем Юны, бедой
настолько непоправимой,  что о ней было не принято говорить вслух.    Ученые
бились в своих лабораториях,  стараясь перешагнуть заколдованный рубеж,    и
мало-помалу накопленные  знания  и  опыт  стали  превращать  проклятье  в...
Неверно было бы сказать - в счастье: но нет,    наверное,    такого  зла  во
вселенной,  которое оставалось бы в сути своей непобедимым,  не  могло  быть
хотя бы отодвинуто, или смягчено, или даже использовано.
   Высокая степень развития генной инженерии на Юне позволяла  вырастить  не
просто женщину, а женщину совершенную,  прекрасную,  как все древние богини,
вместе взятые.  Мало того,  от этого общего  совершенства  юниты  перешли  к
совершенству субъективному,    и  если  для  одного  юноши  по  его  просьбе
выращивали Геру,  то для другого нужна была не меньше чем Психея.  Тем более
что сам процесс роста теперь укладывался в  какие-то  тричетыре  года,    за
которые будущая юнитка,  все еще находясь в  лабораторной  стадии  развития,
достигала уровня тринадцатилетней девочки.  Затем следовал год в стационаре,
гипнопедическое обучение и продолжение  стимулированного  роста  -  в  конце
этого года девушка достигала уровня развития на шестнадцать-семнадцать  лет.
И тогда они уже могли выйти в широкий мир - к тому,  кто  создал  ее  не  по
образу и подобию себя самого, а по образу и подобию своей мечты...
   - И это происходит здесь,  - закончил с нескрываемым облегчением юнит.  -
Наверное,  не все вам понятно,  но нам ведь ни разу не пришлось это  кому-то
рассказывать: на Юне и так все в курсе, да и обсуждать такие проблемы как-то
не принято - ведь это, собственно говоря, самое сокровенное, что у нас есть.
Самое дорогое. И если вдруг что-нибудь разладилось бы...
   - Действительно! - простодушно изумился Стефан.  - А вдруг какой-то сбой,
нарушение программы,  и они...  ну...  перестали бы расти?  Уж не  лучше  ли
заранее выращивать побольше женщин, а потом выбирать себе по вкусу?
   - А та, которая никому по вкусу не придется? - возразил юнит. - Всю жизнь
одна? Или охотиться за чужими мужьями? Впрочем,  лет пятьдесят тому назад на
Юне был проведен всепланетный опрос по этому поводу.  Так вот,  мужчины  еще
кое-как согласились на свободный выбор, а женщины - нет. Поголовно. Никто из
них не мог представить себе, как это жить нелюбимой...
   - Да, - сказал, подымаясь, Рычин, - насколько я знаю женщин, любая из них
предпочла бы вообще не появиться на свет. Но все-таки, где же наш Кузюмов?
   - Видите ли... - замялся юнит, - когда ваш друг пришел сюда, вместе с ним
входил один юноша...  есть такие...  нерешительные.  Никак  не  мог  создать
образ.  Это ведь нужно  представлять  себе  совершенно  четко  -  о  чем  ты
мечтаешь.  Вот  он  и  попросил  нашего  гостя  Темира  показать  ему  самую
прекрасную женщину Земли... Не его любимую женщину - нет,  нет,  а вообще...
не знаю, как сказать...
   - Идеальный вариант, - подсказал Рычин.
   - Это неважно, - сказал юнит. - Вы смотрите, пожалуйста...
   В овальной комнате,  за стеклом,  стало вроде  темнее  -  противоположная
стена посинела,  но одновременно стала как-то легче,  прозрачнее,  как будто
открылось огромное окно прямо в ночь,  но  не  здешнюю,    с  темно-зелеными
рыхлыми облаками,  а ночь земную,  надстепную,  наполненную стоячими волнами
полнотравного дурмана, и шорохом ошалевших птиц,  опутанных этим запахом,  и
тоненькой капелью звезд,  тающих в предрассветном,   едва  еще  занимающемся
зареве. Тихо,  неспешно таяла эта ночь,  оставаясь не тронутой лишь в синеве
колдовских,  незакрывшихся цветов,  порожденных ночью и обреченных исчезнуть
вместе с рассветом, ибо непредставимы они были,  несовместимы и невероятны в
свете дня.
   А там,  за кружевом редких цветов,  величаво и  стройно  высилась  она  -
женщина Земли,  окутанная покрывалом неприкасаемости,  увенчанная  невесомой
короной негаснущих звезд,  неподвластных рассвету: и  все  они  были  одного
естества - и ночное небо, и зачарованные травы, и Она,  бесшумно и неузнанно
проходящая по спящему миру, чтобы никогда не встретиться наяву...
   Они тихо отошли от своего узенького оконца,  словно  боясь  спугнуть  это
видение, и снова двинулись по бесчисленным переходам и лесенкам,  теперь уже
наверх.  Молчал Рычин,  потрясенный той глубиной проникновения в Прекрасное,
которую он никак не мог угадать в своем друге.
   Молчал и Стефан, напряженно посапывая,  словно какая-то неотступная мысль
прицепилась к нему,  и он не мог просто выразить ее в словах.   Наконец  они
вышли наружу и остановились у заросшей  плющом  стены,    вдыхая  суховатый,
совсем не такой свежий, как на Земле, воздух.
   - Четверть второго, - сказал Рычин. - Свяжись с Вики.
   - Сейчас,  - ответил Стефан,  нащупывая дверцу сейфа.  - Сейчас  свяжусь,
только...
   Было видно, что неотвязный вопрос не даст ему спокойно вернуться на Землю.
   - Я понимаю, у вас об этом не принято, но я все-таки спрошу, а?
   Рычин пожал плечами;  чернобородый гигант не выразил  ни  согласия,    ни
удивления - он задумчиво вперился  в  суховатую  юнитскую  травку,    словно
пытаясь углядеть в ней колдовские ночные  цветы,    которых  на  самом  деле
никогда не росло на Земле.
   - Вон Темир нарисовал деву,  - сбиваясь и краснея,   торопливо  заговорил
Стефан.  - Это ж обалдеть можно,  какая красота!  И  вы  ведь  можете  такую
создать, ну во плоти, в жизни,  не на стенке...  Ведь можете?  Так почему же
для себя вы...  Нет,  нет,  я ничего плохого не хочу сказать,  ваши  девушки
тоже... Любая наша позавидует, вон Вики, к примеру!  Но все-таки - почему вы
не делаете своих жен безупречными?   Зачем  каждой  вы  оставляете  какое-то
несовершенство?
   Юнит медленно поднял  руки,    словно  на  них  лежало  что-то  легкое  и
бесценное,  так же,  как и тогда,  когда он  переносил  из  подъемника  свою
маленькую жену.
   - Да затем, - проговорил он совсем тихо, - чтобы было за что их любить.


--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 02.10.2001 12:51


Предыдущая Части


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг