- Э-эй, на берегу! - отчаянно закричала Варвара. - Да кто-нибу-у-удь!
Сусанин!
Из крайнего павильона вылетела незнакомая фигура, скатилась по пирсу
вниз, шлепнулась в крошечную лодчонку и издала неопределенный клич. Тотчас
же три аполина ринулись к нему, подхватили какую-то сбрую, свешивающуюся с
борта, и потащили навстречу Варваре со скоростью, которой позавидовал бы и
неплохой катер. По мере того как сей своевременный спасатель приближался.
Варвара рассмотрела, что одет он в стандартный халат, наброшенный прямо на
алые кардинальские плавки, бос, бородат и прекрасен в степени, для мужчины
прямо-таки недопустимой. "Ну вот и погибель моя", - сказала себе Варвара.
- Зелененький, - с тихим восторгом пробормотал бородатый Антиной. - Ну,
давайте, давайте...
Он свесился с кормы, запустил руки в воду; звереныш отчаянно
трепыхнулся и принялся тыркаться в намокший белый рукав.
- Ах ты, дурашка, думаешь, если белое, то обязательно мамино брюхо? -
Он засопел и принялся втаскивать увесистого малыша в лодку. - Тяжеленький,
килограммов на сорок...
Он снова издал переливчатый птичий звук, только уже другой тональности,
и аполины повлекли лодку к берегу. То, что Варвара оставалась в окружении
целой стаи похожих на плезиозавров морских чудищ, его нисколько не
волновало. Лодка ловко прилепилась к пирсу, он вылез и засеменил к
распахнутым дверям биолаборатории, неловко прижимая "зелененького" к животу.
- Похоже, что за меня тут переживать не будут, - сказала Варвара
аполинам. - И правильно сделают. Так что поплыли!
Она выбрала направление на ближайший остров - это было километра четыре
с половиной, так что если пройти всю дистанцию в хорошем темпе, то можно и
поразмяться после нудного сидения в каюте, а потом еще и в грузовике. Она
пошла классическим кролем, который у нее был доведен до предела
элегантности, но у аполин, видимо, отсутствовало эстетическое восприятие,
потому что они без особого восторга проводили ее туда и обратно, не
приближаясь к ней на длину прыжка, но и не теряя из виду. Варвара пожала
плечами - легонько, дабы не выйти из ритма. Обогнула рыжий столпообразный
островок, шелушащийся лишайником и окольцованный исчезающим при ее
приближении плавучим точечным янтарем. Повернула назад. Хватит на сегодня
впечатлений. И разбираться с медовыми пузырьками, и налаживать дружественные
взаимоотношения с вольным братством аполин будем завтра. Сегодня - еще
встречи с сотрудниками.
Аполины, по всей видимости, рассуждали аналогично, потому что, проводив
девушку до берега, они равнодушно вильнули хвостами и отправились по своим
делам, не прощаясь.
На Большой Земле ее дельфины такого себе бы не позволили...
Когда она выползла, наконец, на пляж, тело изнывало от блаженной
усталости. Теперь с полчасика поваляться бы... Только сначала выжать
купальник, а то время к вечеру и отнюдь не жарко.
Варвара огляделась, примериваясь, под какой обрывчик или пирс
сподручнее забраться, и в каких-нибудь ста метрах от себя увидела то
загадочное существо, которое в пресловутом атласе Сусанина именовалось
"асфальтовой обезьяной".
Девушка удивилась.
Во-первых, секунд тридцать назад на этой прибрежной полосе абсолютно
никого не было, а обрыв, подымающийся от галечника к пятнистому кустарнику,
составлял метров пять.
Во-вторых, на территории, ограниченной Древней стеной, никаких диких
животных не должно было находиться. Во всяком случае, по собственной
инициативе они сюда не забирались. Никогда.
В-третьих, эта особь не была голой: тело покрывала великолепная бурая
шерсть, вот только на груди сиял удивительно правильный серебряный круг
величиной с тарелку.
Обезьяна стояла на самой черте прибоя, свесив тяжелые лапы и с какой-то
безнадежностью глядя в морскую даль.
Несомненно, Варвара углядела бы и другие особенности этого
двухметрового меланхолика - хотя бы то, что бронзово-бурое тело гиганта
опоясывают такие же коричневатые шерстяные плавки, но она невольно
проследила за взглядом этого удивительного существа - и оцепенела: между
скалистыми островами, сверкая на солнце золотой чешуей, точно резвящийся уж,
вольно и плавно бороздил морские воды настоящий водяной змей.
- Ну, это уж слишком для одного дня! - сказала она и принялась
натягивать комбинезон прямо на мокрый купальник.
x x x
"Майское дерево", к дубу, как она и подозревала, отношения не имеющее,
было щедро украшено бумажными цветами, пестрыми полосками шелка, надутыми и
раскрашенными лабораторными перчатками и одним зеленым ленивцем средней
упитанности. Неопытный глаз мог бы принять его за игрушку или чучело, но
Варвара, бывалый таксидермист, сразу определила, что он жив-здоров.
Между тем ее окружили все жаждущие получить последние новости с Большой
Земли. Сусанин, неожиданно элегантный в черном не летнем костюме, представил
ее собравшимся как "нашего нового радиооптика - очаровательного, но крайне
немногословного". И Варвара тут же подтвердила правильность его слов.
Обстановка праздничного стола не располагала к разговорам о работе, но всем
хотелось услышать о своих друзья и близких, оставшихся на далекой родине; к
досаде окружающих, девушка не припомнила ни одного общего знакомого. Поэтому
толпа любопытны тут же отхлынула от нее, и центром внимания и шума сразу же
сделалась блистательная Кони, рядом с которой можно было углядеть и Сусанине
и бородатого красавца, повелителя аполин, и всех троих космолетчиков. Все
они располагались на противоположной стороне кольцеобразного стола,
замкнувшегося вокруг Майского Дуба. Стол был застелен разномастными
скатертями и заставлен самой разнообразной посудой, включая и лабораторную.
Между тем по тому как все принялись торопливо рассаживаться, стало
ясно, что прибыло начальство. Возле Варвары остался один юноша, почти
мальчик, потому что аскетическая худоба отнимала у него добрых пяток лет,
которыми обычно так дорожат в его возрасте. Он все допытывался, не
передавали ли для него годовой комплект "Галактического следопыта", -
Варвара о таком не помнила, но обещала порыться в багаже. Она еще раз
оглядела стройную фигурку в оливковой рубашке - покрой и размер на удивление
совпадали с той, которую ей доставил киб. Да, похоже было, что хозяин ее
вечернего туалета определился; но вот запонки, тоже найденные ею на диване
рядом со снежнокрахмальным заказом, были явно не мужские - тонкие срезы
великолепнейшего лабрадорита, отливавшего глубокой лазурью, были скреплены
причудливым захватом из серебряных птичьих лапок. Подарок Кони?
Тогда надо не забыть ее поблагодарить.
- Кстати, - не слишком громко обратилась она к юноше, - а как полное
имя Кони? А то мне как-то неудобно...
- Консуэло, но она этого не любит. Идемте-ка к столу. А мое имя
Теймураз, и я очень не люблю, когда меня зовут Темрик.
Варвара молча кивнула, усаживаясь от него справа. Место по другую
сторону от нее осталось пустым.
Все еще немножечко подождали, затихая, и тут появились сразу две пары:
одна - в традиционном свадебном наряде, другая - более чем запросто и с
орущим младенцем, вероятно, первым малышом, появившимся под золотыми
небесами Тамерланы.
Чету с отпрыском приветствовали даже более восторженно, чем
новобрачных. На столе появились пузатые бутылки, покрытые пылью и какой-то
бутафорской плесенью. Поплыл сказочный, но уже знакомый по космодрому
малиновый запах.
Ленивец на дереве проснулся и принюхался.
Варвара наклонилась к уху своего соседа:
- А разве на Тамерлане не действует сухой закон?
- На нашей Степухе действуют все законы дальних планет, и перед вами -
сок ежевики. Но главное, не называйте этот шарик Тамерланой. У нас это
считается дурным тоном.
Бокалы зазвенели, и Варвара, естественно, приготовилась услышать первый
тост, обращенный к виновникам торжества, но за полтора года существования
колонии здесь уже установились четкие и незыблемые традиции.
- За нашу Степаниду! - проговорил кто-то на той стороне стола, и хотя
его негромкие слова едва были слышны, все встали и наклонили бокалы,
проливая несколько капель на землю.
Что поразило Варвару более всего, так это серьезность, с которой был
совершен сей языческий обряд. Она искоса глянула на Теймураза - он тоже
прошептал несколько слов на незнакомом и, вероятно, древнем языке и капнул
соком себе на брюки.
Девушка поймала себя на том, что ей совершенно не хочется следовать
общему примеру.
- Ваша очередь! - шепнул ей Теймураз.
- Я пока воздержусь, - так же шепотом отвечала она. - Для меня это
как-то неорганично...
Юноша посмотрел на нее примерно так же, как полчаса назад она сама
глядела на морского змея.
Но кругом закричали, зазвенели, двинулись в обход стола к новобрачным с
протянутыми бокалами; перекрывая общий гвалт, возопил отпрыск Пидопличко и,
вероятно, произвел еще какое-то решительное действо, потому что раздался
звон разбитой посуды и единодушное "к счастью, к счастью!..".
Варвара, насупившись, жевала какую-то душистую травку с майонезом, в
которую были зарыты крошечные крутые яички, вероятно черепашьи. Кому к
счастью, а кому и не очень. Сейчас бы сидеть где-нибудь на стене, свесив
босые ноги, и принюхиваться к прелому вечернему духу прибрежных зарослей, и
только теперь, когда солнце стало по-вчерашнему желтым, а ближние горы
словно окатило кофейной гущей, потихонечку вживаться в то, что ты все-таки
не на Земле и это надолго. Дневное знойное марево сгустилось, обернувшись
хорошо взбитыми предзакатными облаками, и небо сразу стало много ниже,
словно все происходило уже в торжественном зале, где до изжелта-зеленоватого
свода рукой подать, и от него время от времени отделялись блестки-шелушинки,
падающие вниз так неспешно, как будто они делали это не из уважения к силе
тутошнего тяготения, а исключительно по собственному капризу...
Но в геофизических описаниях Земли Тамерлана Степанищева ничего о
подобном явлении не говорилось.
Варвара облизала вилку, тихонечко постучала ею по рукаву Теймураза и
скромно указала вверх.
- Внимание, небо!!! - крикнул он, срывая голос, и в тот же миг завыла
сирена.
За долю секунды все были на ногах.
В стороне Амбарной площади что-то крякнуло, как распахивающийся сундук,
засвистело, и по крутой параболе пошел, расправляя куцые крылышки,
автоматический зонд. За кустами что-то недружелюбно лязгало; осьминоги,
подобрав бурдюки, проскакивали по касательной мимо Майской поляны и ныряли в
парковую зелень. Безмятежное спокойствие хранил один полусонный ленивец, на
котором не дрогнул ни один зеленый волосок.
Что же касается первенца планеты, то он, воспользовавшись тем, что
родители переключили внимание с него на вечерние небеса, вцепился в скатерть
и сдернул ее на землю со всем содержимым, сопровождая сей агрессивный акт
победным воплем.
А с близкого небосвода, мерно покачиваясь, падали на землю гигантские
медузы. Сейчас они не казались уже золотыми, а призрачно отдавали
изжелта-розовым, как лепестки чайной розы. Пока об их размерах было трудно
судить, к тому же создавалась иллюзия, будто они растут по мере приближения
к земле. Правда, не совсем к земле - упасть они намеревались в море, и
Сусанин рявкнул: "Биосектор, за мной!" - и первый помчался к пляжу. В первую
секунду Варвара даже обрадовалась: вот ведь удача, сразу можно будет
познакомиться со всем своим сектором, но не тут-то было - с места сорвались
абсолютно все сто шестьдесят человек, населяющих Пресепторию, плюс три
космолетчика, и впереди мчалась, подобрав кисейный подол, новобрачная, а
где-то в арьергарде довольно похрюкивал на отцовском плече юный Пидопличко.
Все разом высыпали на пляж и остановились молча, даже галька не
скрипела под ногами. Потому что в море, к неуемной радости аполин, падали
никакие не медузы, а невиданной величины снежинки - двух, трех, пяти метров
в поперечнике. Они шлепались в воду с хрустом, разламываясь на бесформенные
ноздреватые куски, которые стремительно таяли, не давая аполинам наиграться
вволю. Были они редки и бутафорски неправдоподобны, и только одна промазала
и тяжко шлепнулась о гальку на самой черте прибоя, так что кибы, выхватывая
и выдвигая всевозможные датчики из своих бурдюков, плотной цепью двинулись
на нее, хищно подрагивая вибриссами хеморецепторов.
И это было все.
Небеса, если не считать кучевых облаков, опустели, море слизнуло
последние капли талой воды, кибы безмолвствовали, не обнаружив никакой
опасности, а аполины, наглотавшись снежной массы, недовольно пошли в
глубину.
И только тогда кто-то прочувствованно произнес:
- Во наша Степуха дает!..
И все восторженно зашумели; жених скинул ботинки и полез в воду за
последним кусочком льда и, выудив его, понес на протянутых руках невесте, а
к мокрым до колен брюкам налипли водоросли и какая-то чешуя; и Степка
Пидопличко, почувствовав себя обойденным вниманием, обиженно взревел и уже
больше не успокаивался, пока его не понесли спать; и все потрусили обратно,
весело перекидываясь репликами, так что стало ясно - вечер вступал в фазу
дружеской непринужденности, шуток и экспромтов; и Варвара тоже повернулась,
раздумывая, не пойти ли домой по примеру первенца планеты, и в этот миг на
прежнем месте и в прежней позе увидела асфальтовую гориллу.
С той только разницей, что теперь на ней был классический вечерний
костюм - что-то вроде смокинга и галстук бабочкой. И Кони на своих
невероятных каблуках летела навстречу этому чудовищу, а когда приблизилась,
то повисла у него на локте и похоже было, что принялась его с жаром
уговаривать.
Варваре было крайне неудобно вот так стоять и глазеть на них, пришлось
идти обратно за стол, тем более что ее подхватил под руку донельзя скромный
гений, утверждавший (на весь парк), что именно он первым опознал в странном
атмосферном явлении самый обычный снегопад, потому что однажды уже
сталкивался с подобным феноменом, только никто ему не поверил, хотя в тот
раз снежинки были не больше сорока сантиметров в диаметре, но тогда в амбах
он был один, и без фотоаппаратуры, а кстати...
Варвара почувствовала, что разговор переходит в профессиональную
область, где прекратить его будет просто невозможно, и завертела головой,
беспомощно отыскивая глазами Теймураза, - тот на удивление все сразу же
понял, бесцеремонно схватил Варвару за рукав и со словами "Так мы с тобой
еще не обговорили одну деталь..." потащил к опустевшему было столу.
- Извини, - сказал он, когда дистанция между ними и говорливым гением
достигла безопасной, - но у того, кто обращается на "ты", всегда имеется
преимущество в свободе действий. К тому же, мне было бы проще и приятнее
решить проблему наших взаимоотношений раз и навсегда.
Варвара сухо кивнула. Вообще-то она терпеть не могла подобных
форсированных сближений, но сейчас она была благодарна Теймуразу за его
мальчишескую естественность и еще за то, что он обошелся без такого
традиционного и удручающе уместного здесь, за праздничным столом,
предложения выпить на брудершафт.
- А ты, собственно, кто? - с той же степенью бесцеремонности спросила
она, закрепляя обращение на "ты".
- Гелиотермист. Закончил КАТ - Кутаисский аккумуляторный техкурс. Здесь
на двухлетней стажировке, но думаю, что задержусь подольше. Степуха на
редкость привязывает к себе. Потом думаю подавать в университет.
Варвара ловила эти коротенькие, в ее собственном стиле, фразы и
невольно косила глазом - искала Кони и того, с пляжа. Они подошли к столу
последними - примолкшие, чопорные; мужчина подвел Кони к ее стулу, и все
кругом засуетились, сдвигаясь и освобождая ему место, но он повернулся и
пошел вкруг стола, пока не заметил рядом с Варварой единственный свободный
табурет. Сел, так что его ножки со скрипом вдавились в землю, наполнил бокал
соком и замер, глядя как-то сквозь толстенный ствол Дуба и больше ни к чему
не прикасаясь. От него пахло прелыми водорослями, просоленной галькой и
осенней травой.
И еще Варвара почувствовала - по его усталой оцепенелости, по
безрадостному неприятию всей этой праздничной суеты, - как же он бесконечно
стар.
Ей стало безотчетно жалко его, и она поискала глазами, что бы такое
положить ему на тарелку, и даже обернулась к Теймуразу, но тот, не обращая
на нее внимания, вытягивал шею, прислушиваясь к разгоравшемуся спору, какой
обычно вот так мгновенно вспыхивает за столом, вокруг которого собрались
люди, всего несколько минут назад оторвавшиеся от общей работы. Реплики уже
летели слева и справа, подобно лазерным вспышкам, и сути дела Варвара за
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг