чтобы не попасть ему под копыта, но в последний момент споткнулась и, падая,
постаралась распластаться, чтобы вода скрыла ее всю, - мало ли что придет на
ум громадному животному, насмерть перепуганному искрящимся огнем и первыми
признаками действия парализатора. А вдруг не подействует? Этот страх
мелькнул у Варвары как раз тогда, когда она погружалась с головой.
Действительно, ведь препарат рассчитан на земных или, на худой конец, на
геоморфных тварей...
Но он подействовал. Совсем близко от себя она услышала грохот, словно с
вышки в бассейн обрушился шкаф, а затем, но уже тише, прогрохотало слева,
справа, опять слева... Неужели Вафель принялся палить без разрешения?
А главное - почему она сама не отдала ему этой команды? Она вскочила во
весь рост. Сзади, всего в пяти-шести шагах, всхрапывая и совсем по-дельфиньи
посвистывая, приподымалась и снова валилась в воду громадная туша, кажущаяся
совершенно черной на фоне уже опадающей огненной завесы, через которую,
почти не проявляя природного страха, проскакивали все новые и новые
четвероногие. Теперь она боялась даже про себя назвать их, но развернувшись
за уже проскакавшим табуном и как-то безотчетно подивившись плавности
движений этих существ, она побежала следом по быстро мелевшей воде, и
широкие крупы с куцыми хвостами, испещренные жирафьим крапом, мерно
вскидывались в почти дневном лунном свете. Она бежала из последних сил,
проклиная отяжелевшую мокрую одежду и изо всех сил стараясь не потерять
направления на больше так и не повторившийся крик, и уже ничему на свете не
удивлялась.
А удивляться бы стоило - хотя бы тому, что весь этот табун мчался точно
в том же направлении, как будто вызванный из сказки человеческим призывом о
помощи.
У самых камней они сгрудились, топчась на месте и наклонясь над чем-то,
и Варвара, подбежав, остановилась, в отчаянье не зная, как быть дальше; о
том, чтобы стрелять, не могло быть и речи: перепуганные животные легко могли
затоптать того, над кем они так трогательно стали в кружок. К тому же, и
попасть в него недолго. А эти... как их... микрожирафы единорогие, они,
похоже, и вправду силятся помочь, пофыркивают, что-то поддевают головами...
И словно в доказательство ее догадки один из этих крапчатых вдруг плюхнулся
на зад, как собака, потом осторожно протянул вперед морду и передние ноги, и
что там было дальше, разобрать стало невозможно, сплошная фыркающая каша; но
когда залегшее животное поднялось, Варвара увидела, что поперек его спины,
бессильно свесившись, лежит полуголый человек.
Она ничего не успела сообразить, как ее ласково взяли под коленку,
как-то не то подбросили, не то легонечко дернули вверх, и она, увидев рядом
предупредительно подставленную спину, скорее рефлекторным, чем обдуманным
движением оперлась на подставленную руку и мгновенно оказалась верхом. Она
растерянно глянула вниз, недоумевая, чья же это была рука, - живая, гибкая,
вовсе не манипулятор скоча - и вдруг увидела, что это вовсе не рука. Это был
хобот.
Животное обернуло к ней морду с влажным косящим глазом, задрало
здоровенный - не меньше метра - хобот и победно рассыпчато хрюкнуло, словно
хрипло рассмеялось. Похоже было, что именно оно утверждало себя в роли
нового вожака. Не надумает ли предводитель табуна пуститься в галоп? Она
сжала его бока коленями, потянулась, одной рукой держась за гриву, а другой
ухватила лежащего человека за брючный ремень - для страховки.
- Но, милые! - сказала она, и милые дружно шагнули в ногу, словно всю
жизнь ходили вот так, парой и с людьми на хребте.
- Вафель, не высовывайся! - крикнула она на всякий случай скочу,
который предусмотрительно себя не обнаруживал.
Вафель, умница, не ответил. Да и не до него было - этих мерно шагающих
одров требовалось как-то подогнать к самому космолету, сгрузить тело,
поднять по трапу... "Трюфель, - шепнула она в микрофон, продолжая правой
рукой придерживать бесчувственное тело, - Трюфель, нужна связь с
вертолетом... Позарез. Дай-ка общий SOS, и пусть фон соседнего корабля
ретранслирует".
Метроном продолжал уныло тюкать - связи не было. За спиной что-то
отдаленно зажужжало, Варвара с надеждой оглянулась: от верхушки одной из
башен отделился голубой мерцающий шар, описал дугу и, влившись в черноту
второй башни, исчез. Туча была уже над ними, и казалось, что острия этих
минаретов вот-вот прорежут ее провисшее брюхо и оттуда хлынут струи воды,
как тогда, на Степухе.
- Давайте, слоники, давайте... - бормотала она, тихонечко пробуя бока
своего иноходца.
И опять он, словно поняв, припустил, шлепая по совсем уже мелкой воде.
Второй не отставал. Теперь - попробовать свернуть к кораблю... И это пошло.
Послушный слоник, просто заглядение, только вот ушки торчком и грива, как у
яка, и уж совсем хорошо будет, если ты сейчас остановишься возле трапа... Да
тпру, тебе говорят!
До корабля оставалось метров тридцать. Спрыгнуть с широкой спины - пара
пустяков и до трапа добежать не проблема, а вот как быть с тем, вторым?..
- Да стой ты, горе мое! - "Горе" шествовало как ни в чем ни бывало. -
"Сивка-бурка, вещая каурка, стань передо мной, как лист перед травой!"
Словно ободренный звуками человеческой речи, "сивка" прибавил шаг.
Варвара стиснула зубы. Глаза ему закрыть, что ли? Попытаться вздернуть на
дыбы? А если и второй взовьется, человек же упадет прямо под копыта... "Стой
ты, дубина!" - послала она мысленный приказ.
Нет, телепатических сигналов они не принимали. Она изо всех сил сжала
коленями крутую шею животного, но слоник только мотнул головой и небольно
шлепнул ее хоботом по коленке: не балуй, мол. Плохо дело. Она вышибла из
ракетницы обойму, торопливо выдернула из нее капсулу и, опершись на спину
соседнего животного, перемахнула ему на круп, позади лежащего человека. От
неожиданной тяжести "сивка-бурка", как и полагалось мифическому буцефалу,
только присел на задние ноги, но скорости не сбавил. Силен, красавец! Ну,
извини...
Она размахнулась и сильно ударила зажатой в кулаке ампулой в шею
животному, одновременно хлопнув ладонью по противоположной стороне, чтобы
отвлечь от ощущения укола. Получилось неловко, ампула ушла только
наполовину, треснула и оцарапала ладонь. Хорошо, что это не стекло, а
быстрорастворимый пластик, который сейчас всосется в кровь, а скорость
воздействия уже проверена на вожаке... Ага, действует. С легкой иноходи он
перешел на шаг, и задние ноги уже отстают, едва переступая, передние еще
семенят, а задние волочатся, подгибаются, и девушка соскальзывает вниз, на
нее рушится безвольное и такое тяжелое полуголое тело, до ужаса холодное, и
его не поднять, и у самой колени подгибаются: царапина на ладони,
парализатор проник в кровь, самая капелька, но ее хватило, до трапа не
дотянуть, хотя до него каких-то полтора шага, сейчас набежит весь табун...
Два громадных жука-рогача ухватывают ее холодными клешнями, больно и
неловко, тянут куда-то вверх; но она из последних сил вцепляется мертвой
хваткой в лежащего рядом с ней человека, - если бы губы слушались ее, она бы
крикнула: "Сначала его!" Но губы одеревенели, проклятая ампула, и сплошной
туман в голове, да и зачем кричать, - жуки-рогачи человеческого языка не
поймут, впрочем, ничего человеческого здесь нет, только жуки, они тянут две
сосновые иголки, гибкие душистые иголки...
Когда она пришла в себя, у нее было такое ощущение, словно этому
пробуждению предшествовала вереница утомительных и нелепых снов.
Сквозь разлепившиеся с трудом ресницы проник невиданный до сих пор
зеленоватый мертвенный свет, означился сводчатый потолок, к которому была
прикреплена уйма какой-то членистой, суставчатой аппаратуры; затем зазвучал
- или начал восприниматься - голос, механический, размеренный, как метроном:
- Один-сигма шесть, один-сигма девять, один-сигма шесть, один-штирнер
горизонталь тринадцать, два-оптима пять...
И тут же сбоку возникло рыльце скоча с настороженными жгутиками антенн,
взлетел над самым лицом манипулятор, и ко лбу пришлепнулась клейкая лепешка
быстрорастворимого транквилизатора. Во рту возник вкус мяты. Бормотание
"Один - сигма..." возобновилось с прежней размеренностью. Да это ведь
портативная установка "Гиппократ", и команды - условный код последовательных
этапов различных медицинских процедур!
На втором курсе они это в училище проходили и даже делали лабораторные
работы - но откуда это здесь?
Она приподнялась на локте. Узкая, крытая белым пластиком
коечка-скамейка убедила ее в том, что с ней самой ничего страшного не
произошло, иначе ее поместили бы совсем в другое место. Кстати, вот и оно -
занимает всю середину узенькой, расходящейся клином каюты. В училище это
ложе именовалось "саркофагом". Пациент, помещенный в этот ящик, попадал во
власть кибернетического комплекса, сочетающего консилиум профессоров с двумя
дюжинами процедурных сестер. Сейчас к этому медперсоналу, воплощенному в
вычислительные блоки и манипуляторы, прибавилась еще и пара скочей,. Так кто
же этот бедняга, потребовавший таких забот?
Она потянулась к саркофагу, но перед ней мельтешил Трюфель, ничего не
давал увидеть. Варвара только догадалась, что пациент лежит носом книзу, а
спину ему массируют чем-то горячим и маслянистым - пахло растопленным воском
и тибетской поднебесной травкой. Трюфель отступил на шаг, и над бортиком на
миг поднялись страшно худые лопатки - ну прямо готовые вот-вот прорезаться
крылышки. Это ж надо так исхудать, как после лиофильной сушки! Лопатки
исчезли, зато поднялась круглая голова с реденькими, очень, коротко
обстриженными волосами и тоже вызвала щемящее чувство жалости; но голова
обратилась к ней, явив огромные черные глаза, как бы выходящие за границы
впалых щек и совершенно белых висков - ну никак не могли они уместиться на
этом лице! И тут же раскатился голос, великолепный сытый бас, от которого
все кругом должно было покрываться налетом бархатистой темно-лиловой пыльцы:
- Кррретины, пижаму!!!
Скочи остолбенели.
Призрачная рука Дон Кихота взметнулась в воздух и выхватила у скоча
какое-то полотенце.
- Боюсь, что они просто не знают этого слова, - задумчиво проговорила
Варвара. - Я имею в виду пижаму.
Незнакомец громоподобно фыркнул и исчез, упав лицом вниз. Рассмотреть
его Варвара так и не успела. Из саркофага послышалась возня, вылетел
обломанный манипулятор, через бортик перекинулась тощая нога в ботинке - на
заклепке четко просматривалась цифра "5". Иван Вуд, значит. Ботинок грохнул
по металлическому пьедесталу саркофага. Варвара оттолкнулась от лежанки и,
преодолевая легкое головокружение, вскочила на ноги:
- Осторожнее, я сейчас вам помогу...
Вуд, если это действительно был он, свесил обе ноги, продолжая сидеть
внутри, - поза препотешная: острый подбородок на острых коленях, плечи
торчком; ни дать ни взять - нетопырь, которого заставили сидеть вверх
головой и он мается от непривычности этой позы.
- Остальных нашли? - хрипло спросил "нетопырь".
Варвара молча покачала головой.
- Тогда что вы смотрите? Дайте какой-нибудь свитер голому человеку, и
займемся делом.
Действительно, что за столбняк на нее нашел? У Сусанина, кажется, было
что-то светло-серое, ангорское... Сейчас. "И стакан морковного соку!" -
раскатилось вдогонку. И опять же она - растяпа, старик, судя по его виду,
давненько не ел.
Она лихорадочно собирала вещи, переворачивая вверх дном тесный кубрик,
- свитер Сусанина, полукомбинезон Петрушки - у кого она видела теплые
носки?.. Она запнулась - носки она видела у Гюрга. Это была единственная
койка, в сторону которой она даже не посмотрела. Отсюда она ничего не смогла
бы взять. Когда она видела Гюрга рядом с остальными, он воспринимался как
частица общей группы - бр-р-р, какая ледяная педантичность. Но того Гюрга,
который восторженно и изумленно шептал ей: "Да ты еще к тому же и
трусиха?.." - того Гюрга больше для нее не существовало.
Когда она вернулась в медотсек - вот она, последняя загадочная дверь,
можно было и раньше догадаться! - Вуд стоял, согнувшись в три погибели и
облокотившись на бортик саркофага, заходясь в кашле.
- Пневмония, - сказала она.
- Вы мне еще накаркаете!
- Да куда уж больше...
Он с трудом разогнулся и стал натягивать свитер. Варвара критически
взирала на эти действия - ей было совершенно очевидно, что больного надо
срочно закладывать обратно в саркофаг и продолжать масляные припарки. Но
поди заставь его!
Свитер скорбно обвис на костлявых плечах, подрагивая серебристыми
ворсинками.
- Мало, - сказал Вуд, поводя плечами. - Тащите еще что-нибудь. Ну и
намерзся же я там...
Варвара опрометью кинулась обратно в кубрик. Когда она вернулась с
чьей-то меховой жилеткой, непокорный пациент уже стоял в полной парадной
форме - полукомбинезоне и шарфе - и крошечными глоточками пил морковный сок.
- Вот что, звери, - сказал он, обращаясь к скочам, - установите-ка мне
в рубке самое удобное откидное кресло, да побольше подушек. И горсть самых
сильных снадобий - на вынос. Два часа на прихождение в себя, потом обратно в
лабиринт.
- Куда, куда? - невольно вырвалось у Варвары.
Он исподлобья глянул на нее и двинулся к выходу из медотсека. У Варвары
даже дух захватило, так он в эту минуту был похож на кого-то. А на кого -
непонятно.
- Милая девушка, - пророкотал он, - расположимся в рубке, а там и
поговорим.
Варвара почувствовала, что пора положить конец этому недоразумению:
- В качестве старшего по кораблю...
Он обернулся так стремительно, что она поперхнулась и замолкла.
- Четыреста чертей, - проговорил он с отчаянием, - если бы вы сами
знали, до чего вы очаровательны! И во всей Галактике не нашлось вам более
подходящего занятия, как быть старшей на корабле?..
И этот туда же! Впрочем, и то приятно, что ее усы ему не мешают. Как
там полагается благодарить за комплимент?
- Ну, пошли, пошли, - он не стал дожидаться ее благодарности. - В рубке
вы мне покажете, как вам командуется.
Он посторонился возле двери и галантно пропустил ее вперед. Скочи,
перебрасываясь подушками, уже готовили откидное кресло.
- А может быть, вы?.. - вдруг обеспокоился он, смущенный излишком
комфорта.
- У меня свои привычки, - отпарировала она, присаживаясь на краешек
пульта и хозяйским жестом указывая ему на кресло.
- Не закоротите там подачу топлива в энергобаки... Взлетим.
- Да уж как-нибудь.
- Вам виднее. Ну, так коротко - кто и откуда? Приняли наш SOS в рейсе?
Не с Большой же вы Земли.
- Естественно нет - не успели бы. Сигнал приняли с ближайшего
буя,-пояснила она, болтая ногой.
- Ближайшего к вам или к нам? - донеслось из груды подушек.
- И к вам, и к нам.
- Вы что, с Тамерланы?
- Да. Восемь человек, старший - Евгений Сусанин.
- Знаю такого. Со старшим вам повезло.
И откуда он все знает - и про Тамерлану, и Сусанина?
- Вас нашли по пеленгу, - продолжала она. - Сели около десяти часов
назад, переписали вашу информацию на наш корабельный МИМ, обнаружили на юге
лабиринт и, поскольку в SOS-пакете упоминалось именно о нем, направили туда
спасательную группу. Поиск по металлу. Затруднения с аппаратурой - барахлит.
Около часа тому назад произвели высадку в центре лабиринта, примерно... -
она соскочила с пульта и подошла к карте, - примерно здесь. На дереве
подвешен ботинок, на заклепке номер второй. У подножья дерева вход в
подземные пещеры. Оставив на вертолете дежурного, остальные шестеро пошли
вглубь. Направление - северо-восток. Связь прервана. Все.
Вуд молчал, покачиваясь в своем кресле.
- Не тот... - тихо процедил он сквозь зубы.
- Что?
- Не тот лабиринт. В тексте же ясно сказано - вход в шестидесяти метрах
от корабля точно на полдень... Компасу здесь доверять нельзя.
- Но мы приняли не полный текст... - Она хотела было добавить про детей
капитана Гранта, но поняла, что не время. - Постойте, какой же там лабиринт?
Там сплошной завал...
- Тогда я по порядку. Только... Зверь, слабенького чаю и пару сухих
галет. Сколько же я не ел?.. - Он вздрогнул и весь сжался. - Они ведь
тоже... Итак, мы сюда плюхнулись на предмет разведки. Общая съемка, поиски
следов жизни - вы знаете. Мерси.
Это относилось к стакану, возникшему из-за плеча. Варвара терпеливо
ждала, пока он маленькими кусочками ломал печенье и макал его в чай. Да,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг