Лаптев Александр,
domlit@irnet.ru
И ТОГДА Я СКАЗАЛ: СОГЛАСЕН!
Повесть
Сначала я услышал через раскрытую балконную дверь звук подъезжающего
автомобиля, потом захлопали дверцы с угрожающим клацанием, особенно
отчётливым в утренней тишине; послышались шаги нескольких человек -
шаркающие - по асфальту, и гулкие - по деревянным ступенькам крыльца. Я
лежал с закрытыми глазами на кровати и прислушивался. Шаги остановились
возле выходной двери, повисла напружиненная, наполненная недобрым
предчувствием тишина...
Через секунду я был на ногах.
- Сейчас, сейчас!- бормотал я, цепляя на ходу тапки босыми ступнями;
грохот стоял такой, будто двадцать человек разом стучали кулаками в ворота
- немедленно проснулись все собаки нашего квартала и дали о себе знать.-
Ну сейчас же, иду!- Рискуя свернуть шею, я съехал по узкой винтовой
лестнице на первый этаж и, запинаясь о ковёр, задевая стулья и столы,
бросился в прихожую.
На пороге стояли трое мужчин в одинаковых серых плащах. Не нужно было
иметь много сообразительности, чтобы сразу признать в них доблестных наших
полицейских. Эти протокольные физиономии, и немигающие, будто замёрзшие
глаза бывают только у одной категории людей. На лужайке перед домом
остывал автомобиль с косыми синими полосами сбоку, на крыше прилепился
неизбежный оранжевый колпак.
Остатки сонливости слетели с меня.
- Какого черта вам тут нужно, уважаемые?- спросил я по возможности мягко,
запахиваясь покрепче в длиннополый халат среди промозглого сентябрьского
тумана.
Тот, что стоял ближе других и носил на лысине теплый берет из шерсти,
молча поднял руку и сунул мне под нос удостоверение сотрудника
полицейского управления.
Я пробежал глазами текст и согласно кивнул. Враждебность моя несколько
уменьшилась.
- Чем могу быть полезен?- спросил я, подняв левую бровь.
- Мы не могли бы пройти в дом?- произнёс сотрудник, глядя мимо мен
стеклянными глазами.
- В до-ом?- протянул я, и посмотрел по очереди на трёх незваных гостей.-
Нет, в дом пройти нельзя!
Те, казалось, озадачились таким ответом. Лица у них сразу поскучнели, если
только может поскучнеть лицо, для которого скука сделалась своего рода
визитной карточкой.
- И всё же я вынужден буду настаивать,- произнёс тип в берете.
Другие молчали, но лучше бы они возмущались,- ей богу, это было бы
естественнее и не так пугающе.
- А в чём, собственно, дело?- задал я дежурный вопрос, понимая уже, что
пустить визитёров всё-таки придётся: их полномочия были мне слишком хорошо
известны.
Тип сразу смягчился. Лицо его как-то прояснилось и он задышал ровнее.
- Дело самое пустяковое,- сообщил он по-свойски,- просто мы получили один
сигнал и должны его проверить.
- Какой сигнал?
Сотрудник вздохнул.
- Вообще-то, я не должен этого говорить...- он оглянулся на коллег и
чему-то своему улыбнулся - хороший такой дядька, сейчас видно - приличный
семьянин и в душе демократ. Он шагнул ко мне и приблизил лицо.- Полчаса
назад в полицейское управление позвонил какой-то псих и сказал, что в доме
на Садовой-пять произошло убийство.
- Убийство?- машинально переговорил я.
- Именно. И даже не одно, а целых два!
Я напрягся, пытаясь вникнуть в смысл таких странных слов, но то ли по
причине ранней поры, то ли ещё почему - до конца постигнуть их не смог.
"Что за чёрт! Какое, к ... убийство?"
- Скажите, в доме есть кто-то кроме вас?- снова обратился до меня
инспектор.
Мы всё ещё стояли на крыльце, и я начинал поеживаться от липкой холодной
свежести.
- Нет, я один живу. Хотя, заезжали ко мне вчера два приятеля, но они вчера
же и уехали. Так что...
- Два приятеля заезжали?..- сотрудник сразу посерьезнел, поднял голову и
посмотрел на раскрытую балконную дверь: занавеска высоко поднималась в
проеме и красиво так, медленно опадала.
- Да ладно, поехали!- махнул рукой тот, что стоял с краю. Вся фигура его
выражала недовольство, вероятно, он проклинал в этот миг свою полицейскую
судьбу: эти внезапные ночные выезды по любому сигналу, самих
"сигнальщиков", которые без устали, день и ночь, блюдут словно церберы
чужую нравственность, погоду проклинал и, очевидно, меня тоже рад был
послать куда подальше.
Инспектор в шерстяном уборе, бывший, видно, здесь за главного,
заколебался. Он оглянулся в нерешительности на автомобиль, потом посмотрел
себе под ноги, и снова на меня. В глазах его сверкнул отблеск восходящего
солнца.
- Надо бы проверить,- подал вдруг голос тип, стоявший посередине - высокий
и мрачный мужчина с лошадиным лицом и глубоко посаженными глазами.
Таким образом случилась патовая ситуация: один полицейский высказывался за
проверку, другой желал немедленно уехать, а третий что-то колебался. Мой
голос мог при таком раскладе имел решающее значение.
- А что?- проговорил я легко.- Проверяйте! Раз надо, я не возражаю...-
Поместив на лицо радушную улыбку, я отступил в сторону и сделал
приглашающий жест: - Прошу!
Сотрудник в берете вскинул на меня глаза, прищурился, поджал губы и
выдохнул:
- Ну, раз приехали... всё равно теперь.- И шагнул в дом. Двое его
помощников последовали за ним. Я вошёл последним и захлопнул за собой
дверь. Автомобиль с косыми полосами по бортам остался стоять на лужайке.
Осмотр уже подходил к концу - оглядев второй и первый этажи, а также
подвал и подземный гараж, инспекторы в голос обсуждали какие-то свои дела
и искали выход, как вдруг один из них попросил стакан воды и я позвал его
следовать за собой на кухню, желая продемонстрировать полную лояльность,
добропорядочность и стремление содействовать представителям законной
власти в государстве. (Впоследствии, ничто иное не вызвало таких
ожесточенных споров, как этот мой добропорядочный шаг. Ведь в самом деле:
не пригласи я инспектора на кухню - ничего бы и не обнаружилось. Тогда
зачем я это сделал?..)
Проследовав ряд комнат и коридоров, оживленно разговаривая и подсмеиваясь,
мы добрались, наконец, до резной стеклянной двери, и я, взявшись за ручку
и продолжая о чём-то забавном рассказывать, потянул дверь на себя,
предлагая ему войти первому... Инспектор сделал шаг и остановился, улыбка
стала какой-то странной, глаза начали медленно расширяться, губы
задёргались, а правая рука сама собой поползла вниз, трясущиеся пальцы
искали кабуру.
Я открыл дверь шире... и всё понял. На полу, посреди разломанных
табуреток, столов и шкафов, среди рассыпанных вилок, ножей и битой посуды,
среди остатков ужина - лежали, скорчившись, два изуродованных тела.
Выглядели они так, словно над ними потрудился сам Джек-потрошитель. Стены
и пол были густо забрызганы кровью, и запах стоял, как на скотобойне.
Инспектор, бледнея, сделал неуверенный шаг и покачнулся, я вовремя
подставил руки, и он без чувств упал в мои дружеские объятия.
Это было в семь часов утра, а в половине восьмого я сидел в камере
предварительного заключение местного отделения полиции. Мне не дали даже
переодеться, и я так и был доставлен в отделение - в халате и в тапочках.
Думаю, излишне говорить, что под халатом у меня ничего не было кроме
могучей волосатой груди. Впрочем, это мало кого волновало - ввиду
необычайной жестокости совершённого мной преступления. То, что я
преступник, не вызывало сомнений ни у кого. Обезображенные трупы на кухне,
переломанные табуретки и шкафы, окровавленный нож полуметровой длины, и,
наконец, пятна крови на моём халате и даже на руках, которые я спросонья
не заметил - говорили сами за себя. Очень скоро выяснилось также, что на
рукоятке кухонного ножа, которым убийца освежевал (иначе не скажешь) свои
жертвы, имелись отпечатки всех десяти моих пальцев. Ввиду таких
неоспоримых улик, вина моя считалась практически доказанной. Подобных
зверств в нашем провинциальном городке не видывали давно!
Сначала мне было даже интересно происходящее - в своём роде, конечно.
Местные сотрудники бегали по очереди смотреть на меня, словно на
диковинного зверя. Оно и стоило того - сидел я в натуральной клетке,
составленной их таких прочных прутьев, которые на смог бы разогнуть даже
Геракл, который вряд ли имел когда-нибудь дело со сплавами из победита.
Внутри клетки находилась единственная скамейка, на которой я сначала
сидел, а потом лёг и уснул, вероятно, удивив всех присутствующих. Надо
полагать, они были возмущены моим цинизмом - изуродовать самым невероятным
образом двух человек, а потом лечь и уснуть сном праведника!- для этого
надо иметь изуверскую психику, или вообще не иметь никакой психики, то
есть быть зверем, или чудовищем - чем меня сразу и признали.
Ближе к полудню меня разбудили. Я открыл глаза и сначала не мог ничего
понять, но потом рассмотрел железные прутья, увидел раскормленных
охранников в синей униформе и с блестящими наручниками на поясе, заметил
домашний халат на себе и собственные голые ноги,- и вспомнил всё.
Передо мной стоял дюжий парень и, поигрывая никелированными наручниками,
смотрел на меня глазами поросёнка.
- Иди за мной!- проговорил он, еле шевеля губами, и мотнул небрежно
головой.
Я поднялся со скамейки, и оказался на полголовы выше его. Он, очевидно, не
ожидал подобного, и на всякий случай отодвинулся на шаг.
- Без глупостей мне, понял?- произнёс он, стараясь казаться страшным.
- Ладно уж, веди,- ответил я, скривившись, и добавил: - можешь не бояться,
не убегу.
Из-за прутьев решетки наблюдали меня несколько человек. Едва я проговорил
своё обещание, как они отпрянули от прутьев, и один открыл торопливо
дверь.
Я был уже знаком с замашками сотрудников службы дознания и двинулся
первым, вышел из клетки и остановился, держа руки за спиной, детина вышел
вслед за мной. Вокруг меня сразу образовался почетный эскорт -
обязательный атрибут особо опасных преступников,- и мы отправились в
путешествие по коридорам этого интересного и в некотором смысле забавного
учреждения.
Меня завели в камеру, два метра на три, с единственным крохотным окном
напротив входа и высоко над полом, с грязной лампочкой, свисающей на
изломанном проводе с потолка, с железным столом, привинченным намертво к
полу, с двумя стульями по обеим сторонам стола и с глухими каменными
стенами, по которым сбегали время от времени большие прозрачные капли,-
картина не для слабонервных, но тем не менее - не новая для меня. На одном
стуле сидел следователь - невысокий мужичок лет пятидесяти, довольно
невзрачный на вид,- другой стул предназначался мне.
Пока я проходил и садился, следователь разглядывал меня, не желая скрывать
своего любопытства, и я как-то вдруг заметил, что он меня не боится.
Учитывая его комплекцию, а также то, что мы остались в камере наедине, это
вызывало уважение, как вызывает уважение любое проявление смелости
человеком, или даже не человеком, а собакой, кошкой, верблюдом или
муравьём. Я лично очень уважаю муравьёв - такой как у них отваги я не
видал ни у кого - очень замечательные животные - муравьи!..
- Имя, отчество и фамилия!- прервал мои размышления следователь. Перед ним
лежал чистый лист бумаги, в руке он держал шариковую ручку.
Я присмотрелся к нему, и он мне понравился - такой интеллигентный тип
следователя (такие попадают иногда в органы охраны правопорядка), голос у
него был тихий, или вкрадчивый, а взгляд внимательный, изучающий, но при
этом вовсе не враждебный и не унижающий человеческое достоинство
преступника,- а скорее удивлённый его нехорошим поведением. В общем,
понравился мне этот человек.
- Зовут меня Александр Тимофеевич, фамилия Горбатов!- произнёс я с
достоинством,- а вас как зовут?
Следователь удивленно взглянул на меня, но ответил не сразу, а чуть
подумав и едва заметно усмехнувшись.
- А меня - Василий Иванович. Фамилия - Щурский!
Я, не сдержавшись, хмыкнул. Надо ж такое сближение - фамилия удивительно
шла к нему - небольшие глазки его постоянно щурились, отчего лицо
приобретало донельзя хитрый вид - до такой степени, что он походил на
ребёнка, задумавшего какую-нибудь пакость и не умеющего скрыть своих
намерений.
- Очень приятно, Василий Иванович, рад с вами познакомиться!- сообщил я, и
в подтверждение своих слов улыбнулся.- Значит, это вы будете вести моё
дело? Эх, не завидую я вам!
- Да, я буду заниматься расследованием данного происшествия,- ответил он,
немного удивленный.- А почему вы мне не завидуете?
- Да всё потому же,- сказал я и покачал с огорчением головой.- Дело моё -
оно из разряда не раскрываемых. Преступление вроде бы и налицо, и
преступник как будто есть, однако...
- Что?- следователь подался вперёд, явно заинтригованный. Вряд ли он
ожидал подобного разговора и подобного тона от подозреваемого.
- А то,- ответил я, откинувшись на спинку,- что никакого преступления на
самом деле не было, и нет, следовательно, преступника. Скажу проще:
расследовать вам нечего, и все ваши труды окажутся напрасными.
- Интересно! Интересно!- проговорил он.- Очень интересно.- Положил ручку
на стол и тоже сел свободно, как бы принимая не совсем официальный тон и
поддерживая свободную форму общения. Было очевидно, что я ему чем-то
понравился, или по крайней мере, я ему интересен, хотя бы как нерядовой
феномен.- Очень интересно!- снова проговорил он.- И почему же вы считаете,
что не было никакого преступления?
Хотя и понятно было, что следователь мне не верит всерьез, и вряд ли
поверит, но уже было хорошо, что он не отметает сходу ничего, а
внимательно готов выслушать любую, самую бредовую идею. Тут мне просто
повезло - другой на его месте меня и слушать бы не стал.
Без долгих вступлений я сообщил ему суть дела, то есть то, что я об этом
деле думаю.
- Начнём с того,- повел я свою речь,- что найденные в моём доме трупы
вовсе не являются людьми. Запишите это, пожалуйста,- попросил я и кивнул
на бумагу,- это я вам официально заявляю.
Следователь взял ручку, повертел её в пальцах и снова положил на стол.
- А давайте мы сейчас поговорим, что называется, без протокола! Заполнить
эту штуку мы всегда успеем, ведь верно?
- Ну хорошо,- согласился я.- Дело и в самом деле совсем не в бумажках.
Следователь кивнул, и я продолжил:
- Значит, главное, что я хотел сказать: люди, обнаруженные у меня на кухне
- это вовсе и не люди!
Следователь одобрительно кивнул и улыбнулся, словно я высказал самую
нужную и правильную мысль.
- Эти люди,- говорил я,- они нигде не живут и никогда не жили, то есть, я
хотел сказать, что если вы захотите персонифицировать их личность, то вам
это, конечно же, не удастся сделать.
Следователь склонил голову и проговорил как бы про себя:
- Действительно, убийца постарался максимально затруднить нашу задачу -
лица жертв так изуродованы, что их невозможно узнать, и даже подушечки со
всех пальцев срезаны. Проведение дактилоскопической экспертизы теперь
невозможно.
- Да нет же!- воскликнул я.- Я не про это говорю! Я утверждаю, что они
вовсе не люди. Причем тут отпечатки пальцев?
- А скажите,- вдруг напрягся следователь,- а ваши вчерашние гости... ведь
у вас были вчера гости? Вы сами сказали, что к вам приходили двое мужчин!
- Да, были, были,- досадливо поморщился я.
- И где они теперь?
- Причем тут мои гости!
- Ну как! Вечером у вас в доме находятся двое мужчин, а наутро находят два
обезображенных мужских трупа. Вы не считаете это...
- Они уехали! Ночью. Часов около двенадцати.
- Хорошо, допустим,- согласился следователь.- Куда же они поехали? Как их
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг