- А дальше - часы у него. На руке.
- Радиоприемник и часы на руке? Спокойно, Сережа, перестань вертеться.
Говори по порядку. Ну, начинай!
Торопясь и волнуясь, Сережа рассказал о Пыточной башне, о всех
приключениях в Детинце, о комнате с расписанным потолком, о
радиоприемнике, окрашенном в защитный цвет, о попытке человека в синей
ферязи связаться с кем-то по радио.
- Смотрите, какая штука получается! - перебил его капитан. - Ты видел,
Сережа, японскую военно-полевую радиостанцию. Передатчик и приемник.
Двухсторонняя связь! А пытался он связаться со своей бандой.
Виктор сидел на лавке, уперев локти в колени и покусывая сведенные вместе
кулаки. Не отрывая губ от сжатых кулаков, сказал:
- Этот... синяя ферязь, неделю назад приходил к нам ночью. Почему же он до
сих пор не трогает нас?
- Тронет! Еще как тронет! - мрачно проворчал мичман и вытянулся
по-строевому. - Какие будут приказания, товарищ капитан? Свистать всех
наверх? Играть боевую тревогу?
Капитан, не ответив мичману, подошел к Сереже, взял его за оба уха и
нежно, благодарно поцеловал мальчика в вихрастую макушку.
- Надо тебе, Сережа, на ночь уйти куда-нибудь. Где бы тебе переночевать?
- Я к Митьше Кудреванке пойду. Он напротив живет.
- Иди сейчас же к Митьше. И не приходи, пока не позовем. - И тогда только
капитан обернулся к Птухе. - Отставить боевую тревогу. Но быть начеку,
смотреть в оба! Я иду к Будимиру Повале. Пора 'начинать!
6
Ратных сидел на колоде и смотрел, как в грохоте молотов рождался ратный
доспех для веселого и страшного бунташного дня. Днями и ночами стучал
Кузнецкий посад кувалдами и молотками, звенел наковальнями, сопел мехами
горнов и домниц. И не бабьи рогачи и сковородки, а булатные мечи и
огнебойные пищали ковали теперь ново-китежские кузнецы. И не овес на
толокно толкли в посадах, а терли ручные мельницы мак ружейный, зелье
стрельное, как называли в Ново-Китеже порох.
Мишанька Безмен схватил залощенную веревку, качнул, и мех сипло вздохнул.
Пламя взлетело над горном, в кузне стало светлее. Будимир ущемил огромными
кузнечными щипцами щелкавшую окалиной болванку и перенес ее на наковальню.
И снова тяжко зазвенела под молотом наковальня, снова брызнули красные и
золотые искры.
- Удастся ружьишко, чую! - кричал Будимир под грохот и звон ковки. -
Святое ружьецо! В праведном бою как молния будет разить!
Поковка на наковальне вытягивалась, и уже видно было, что это будет ствол
длинного ружья. Будимир ударил ещё раз и бросил в горн остывший ружейный
ствол.
- День и ночь кузнецы стучат, боевую справу готовят, - сказал он, - а
погляди со стороны - все спокойно. Будто и нет никакой свары меж Детинцем
и посадами. Ходим друг около друга по-кошачьи, на мягких лапках. А драке
меж нами быть, не миновать!
Капитан положил руку на горячее плечо кузнеца.
- Начинать бы надо, Будимир. Перекалишь плавку, угар, а не железо будет.
- Понимаю, хлебна муха. Придут посадские старосты, тогда и решим. Их жду.
А старосты уже пришли: Гончарного посада, Щепного, Рыбного и других. Потом
пришли Пуд Волкорез и деревенский староста Некрас Лапша. Последним пришел
Алекса Кудреванко и с порога сказал:
- Детинец собачьим нюхом бунт почуял, тоже начал готовиться. Стены
крепостные глиной обмазывают, от поджогов. Пригнали в Детинец скот на
случай осадного сидения, привезли муку с мельниц и сено с лугов. Мои
дозоры заметили.
Алексе было поручено обложить Детинец скрытыми дозорами, следить, не
попытаются ли братчики пробраться в Детинец.
- Следи во все глаза, Алекса, - обратился к солевару капитан. - Днем они
не пойдут, а ночью попытаются прошмыгнуть.
- И ночью глядим, - успокоил его Алекса.
- Детинец тоже с нас глаз не спускает. Душан подглядчиков в посады
посылает, вызнать, что делает и что говорит посадчина, - сказал гончарный
староста. - Заметили мы.
Пуд Волкорез посмеялся жестким, сухим смехом;
- Не все возвращаются, коих Душан в посады посылает.
Все одобрительно покивали головами. В посаде видели Душанова подглядчика,
который не вернется уже в Детинец. Стоял он мертвый, навалившись грудью на
стену, а меж лопаток его торчала большая зверобойная стрела. Пробила она
шпиона насквозь и пригвоздила к бревнам.
Капитан обернулся к Волкорезу:
- А твои, Пуд, лесомыки так и не отыскали тех двоих людей, что на
Отрочь-озере шарили и в тайгу ушли?
- Всю округу обыскали, все ущелины облазали - не нашли. Следы их к городу
вели, два человека шли, а потом будто сквозь землю провалились!
- Не провалились, Пуд. Они, язви их, уже в Детинце сидят.
Капитан коротко рассказал посадским старостам о значке, принесенном
Сережей, о человеке в синей ферязи, о своей уверенности, что этот человек
- братчик, а вернее, их вожак.
- Он пытался вызвать сюда всю свою банду. И она придет в Ново-Китеж не
сегодня-завтра. Ни одного дня нельзя больше ждать, товарищи!
- Помыслим, спасены души, - обвел Будимир всех взглядом.
- День за днем, будто дождь дождит, а когда же начнем?
- Чаша весовая стала к нам перетягивать. Еще бы обождать, она бы поболее
перевесилась, - первый отозвался староста Щепного посада.
- Не дружны мы еще. Посад на посад поглядывает. Соединить силы надо
супротив врага. А на это время надо, - поддержал его рыбацкий староста. -
Недельку бы еще подождать.
- Ждать будем, сильнее не будем. Только время упустим. Я так мыслю, -
несмело возразил Некрас Лапша.
- Эка сказали - ждать! - сердито хлопнул ладонями о колени Волкорез. -
Зачинай брань, когда тебе любо, а не жди, когда врагу любо будет.
Кудреванко раздраженно тряхнул потными, прилипшими ко лбу кудрями:
- Василий Мирской ждал часу да и дождался могилы! И дружину его в
Светлояре утопили. Этого хотите?
Он вскочил и забегал по кузнице.
- Погоди. Сядь, слушай, - поймал его за подол рыбацкий староста. - Биться
люди будут от души, а уменья нет. Обучить их надо. И оружия у нас чуть,
особенно огненного боя.
- Насадят топор на шест, вот те и секира, - поддержал староста Щепного
посада. - А главная беда:
в посадах у нас разобщено и разноголосо. Собрать народ воедино надо,
оповестить всех, чтобы готовились к заварухе и чтобы знали точно день и
час, когда на Детинец кинемся. А на это опять время надо.
- Нельзя откладывать! - взволнованно сказал капитан. - Говорил я вам, что
братчиков каждый день надо ждать! А с братчиками, вооруженными
скорострельным оружием, нам не справиться!
- Никак не выдюжить! Я уже говорил это нашим дурням, - исподлобья
посмотрел Волкорез на посадских.
- Будимир, что же ты молчишь? - отчаянно крикнул капитан кузнецкому
старосте. - Говори, что делать будем?
Повала сидел задумавшись, запустив в бороду кулаки и опершись на колени.
Глаза его блестели в отсветах горна. Он медленно выпрямился, взгляд его
стал твердым и строгим.
- Ждать нам опасно, хлебна муха. Жданье боком нам выйти может. Понимаем мы
это, Степан. А ты то пойми, что не единодушен еще народ в посадах. Рядом
живем, вместе пойдем, но не договорились мы еще. Рано костер поджигать,
поленьев мало в костре, огня мало будет. А малым огнем не спалить нам
Детинец.
- Когда же? - с тоской спросил Алекса.
- Не сегодня и не завтра, а неделю придется подождать, верно рыбак сказал.
Старосты, поднимайте народ, сбивайте его в сотни, сотников выбирайте!
- Мочи нет ждать! - забывшись, крикнул Алекса. В хмурых его глазах были
отчаяние и мрачная решимость.
- Не шуми, Алекса, подождем, коли надобно, - примирительно сказал
Волкорез. - А ты как решаешь, Степан?
Все посмотрели на капитана, а он молчал. Захватив правой рукой пальцы
левой, он тянул их один за другим. Суставы сухо хрустели. Покончив с одной
рукой, взялся за другую. Когда хрустнул последний сустав, он сказал трудно:
- Против народа не пойду. Я - как все. Будем ждать...
Разошлись по одному на ранней заре, о третьих .петухах, когда начали
дымиться городские избы.
Глава 14 ТАРАБАРСКАЯ ГРАМОТА
- И что же, вы сумели найти решение?
- С легкостью. В моей практике встречались шифры в тысячу раз сложнее
этого.
Э. По, "Золотой жук"
1
Тревожная была ночь. То и дело просыпались, прислушивались, не пришел ли
капитан из Кузнецкого посада. Когда солнце поднялось высоко, вышли во
двор. Вскоре пришел из боковушки Истома и подсел к Виктору на завалинку.,
Поп Савва еще ночью уплелся в тайгу, в таежные деревни, на заработки - на
похороны, свадьбы и крестины. Птуха сидел на ступенях крыльца и бил
свирепо комаров. Звонко хлопнув себя по шее, сказал сердито:
- Двадцать третий! Кошмар! - Взял убитого комара за ножку, посмотрел и
покачал головой. - Малюсенький, а грызет, как волк!
- Дались тебе комары! - недовольно посмотрел на него Истома. - Ты вчера
начал рассказывать, как жить в Ново-Китеже будут, когда мирские сюда
придут. Говори дальше.
- Двадцать четвертый! - хлопнул по лбу мичман и сказал: - А что дальше?
Чем дальше, тем лучше. Все в Ново-Китеже по-новому будет. В Детинец
горсовет въедет, в соборе клуб совторгслужащих разместится, в Пыточной
башне будет музей проклятого прошлого, семнадцатого века. По улицам,
конечно, автобусы пустим. Маршрут номер первый: Детинец - Кузнецкий посад.
- Ты о людях говори. Как наши люди жить будут? - перебил его Истома.
- Ха! Мне просто смешно! "Как люди жить будут"! Конечно, хорошо будут
жить. Ты, например, будешь рисовать портреты передовиков производства и
копии шишкинского бора с медвежатами для нарпитовских точек, а деда твоего
на автобазу определим. Будет он бензин воровать, в тайниках прятать, а
потом в кабаках на полугар менять.
Он вскочил, услышав шаги. Поднялись Истома и Виктор и уставились
тревожными глазами в лицо вошедшего во двор капитана.
- Что решили, товарищ капитан? - подскочил к нему Птуха.
- Решили ждать, - ответил хмуро Ратных.
- Это окончательно?.. Или как? - растерялся мичман и взмолился: - Не
тяните из нас клей, товарищ капитан!
- У вас, моряков, есть, мичман, такая команда - поворот все вдруг?
- Есть такая команда. Ну и что?
- А в Ново-Китеже время для такой команды еще не пришло. Народ тогда
непобедим, когда единодушен. Когда все вдруг навалимся! Будем ждать, это
окончательно.
Птуха тяжко вздохнул, пожал плечами и развел руки.
- Истома, идите к Кудреванке и позовите сюда Сережу. Побыстрее! - сказал
капитан. Истома побежал через улицу. Капитан продолжал: - Мы уходим в
Кузнецкий посад. Теперь нам остерегаться надо. ,
Истома вернулся на двор и сказал:
- Нет Сергуньки дома. Они с Мнть'шей за малиной в тайгу ушли.
- Не вовремя! - недовольно нахмурился капитан.,
- С этим чертенком никакого сладу нет! - раздраженно заговорил
Косаговский. - Уходит, когда ему вздумается, не спросись, приходит, когда
захочет. Ох и будет же ему!
- Гляньте, Митыпа Кудреванко сюда пылит! - беспокойно сказал Истома,
вглядываясь в конец улицы. - Вон как бежит. Не случилось ли чего?
Митьша, еле различимый в клубах поднятой им пыли, начал кричать издалека:
- Мужики, скорей!.. Перехватывайте!..
2
Ребята вышли на поляну, нагретую солнцем, и сразу обдало их густым
малиновым духом. Непролазный малинник был сплошь усыпан ягодами. Начали
обирать их, три в рот, одну в кузов, но где-то близко закричали девки, а
потом завизжали ужасными голосами. Девки высыпали на полянку с теми же
визгом и криками.
- Задери их волк, мокрохвостых! - ругнулся Юрята. - Всю нашу малину
оберут... Чего орете, девки? Лешего встренули?
- Хуже! На самого хозяина натакались! - закричали вразнобой девки. - Ох и
страшенный, ребятки!
- На медведя? Где?
- Рядышком. Вынес его нечистый! Матерущий! На дыбках идет да как рявкнет!
Рядышком, в гривастых, буйных зарослях дикого хмеля, удушливо, сипло
рявкнуло. Девки взвизгнули так, что закололо в ушах, и, побросав кузовки с
малиной, кинулись врассыпную. Ребята убежать не успели. Из хмельника
выдрался поп Савва. Он рычал и по-медвежьи мотал головой, огребая с лица и
шеи облепивших его ос. Глаза его заплыли, лицо вздулось. Видно, он
наступил где-то на осиное гнездо.
- Отвяжись, адово племя! - рычал он. - Истинно сказано в пророцех: имя же
им легион! Ребятьё, обмашите меня ветками. Осва заела! Младени, спасайте
вашего отца духовного!
- Ишо и от освы его спасай! - сказал зло Юрята и крикнул, дразня: - Поп
Савва, худая слава!
- Палач дал попу калач! - закричал, издеваясь, Митьша.
- Попа и палача лупцуй сплеча! - заверещал Завид.
Ребята заскакали, запрыгали вокруг попа, высовывали языки, хрюкали, лаяли,
кукарекали, блеяли.
- Младени, спасены души, не задерживайте меня! Не мурыжьте! - взмолился
поп. - Спешу я.
- В кабак, чай, спешишь? - засмеялся Юрята.
- Грамотку важну несу! - Поп значительно поднял палец. - Под самый золотой
верх! Эвон куда!
- Награду, чай, большую получишь? - съязвил Юрята.
- Наградили уж! Как всегда, вином угостили. Они добрые. А вино ихнее - ух!
Как богородицына слеза, чистое!
Только теперь ребята заметили, что поп пьян. Юрята снова засмеялся:
- А кто тебе в тайге письмо дал, кто вином поил: леший или шишига лесная?
- Какое письмо? Какое вино? - спохватился вдруг испуганно Савва. - Чего
выдумываешь? Уши, стервец, оборву! И разговору у нас такого не было.
Поп пошел, пьяно покачиваясь. А Сережа говорил торопливо Митыпе:
- Беги что есть духу на попов дзор. Скажи нашим, чтобы быстро шли в
Рыбачий посад. Надо попа перехватить и письмо у него отобрать. А мы пока
его тут задержим. Беги, Митьша!
Митьша надвинул на глаза треух и помчался. Сережа подозвал к себе ребят и,
поглядывая на уходившего попа, сказал проникновенно:
- Братья-казаки, на вас вся надежда. Выручайте!
- Не тяни, говори! - нетерпеливо переступил Юрята. - Ну?
- Не пускайте сколько можно попа в город. Кружите его по тайге!
- Аида, ребята! - широко взмахнул Юрята рукой и первый побежал вслед за
попом.
- Отец Савва, не ладно идешь! - схватился он за широкий поповский рукав. -
Тута медведь прячется.
- А не врешь, ухорез? - остановился поп.
- За враку бог наказывает, - благочестиво ответил Юрята. - На этом самом
месте его на нас вынесло. Матерущий! На дыбки встал да ка-ак рявкнет!
Поп пугливо оглядывался и крестился.
- С нами иди. Мы тебе верную дорогу покажем. Ребята, ведите батю!
Долго ребята таскали Савву по чащам, полянам, горушкам. День испортился,
закапало, потом приударил звонкий дождь. Холодные его струи отрезвили
попа; он начал подозревать неладное, начал упираться, но ребята,
ухватившись за рукава и подол подрясника, толкая в спину, тащили попа в
новую чащу.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг