надвое резервуар и загоревшееся масло растеклось огненной лужей.
- Что я наделала... - всплеснула руками Овель.
А Эгин, сам как сновидение, даже не шелохнулся.
За те секунды, что он находился рядом с женой гнорра, сквозь него быстрой
конницей пронеслись лики прошлого. И в этих ликах не было ничего, ну или
почти ничего, что могло бы оправдать эту разлуку.
- Что вы наделали... - эхом повторил Эгин, не в силах оторвать взгляд от
женщины в белых горностаях.
И только когда растекшаяся по крыльцу теплицы огненная лужа уже пылала
гигантским цветком, когда откуда-то со стороны стены послышался собачий
лай и крики караульных, Эгин наконец-то осознал, что именно наделала
Овель.
Он накрыл пламя своей курткой и зачем-то стал топтать его ногами. Воистину
любовь делает мужчин глупыми и беззащитными.
- Госпожа Овель, что здесь происходит? - тяжело дыша спросил караульный со
свисающими до груди усами.
В руках его был короткий меч.
Двое его помощников помоложе, с трудом удерживали рвущегося с цепи
волкодава. Они были вооружены метательными топориками.
Конечно, если бы госпожа Овель выказывала какие-то признаки беспокойства,
кричала, звала на помощь, они бы спустили пса немедленно. Но поскольку
госпожа Овель всего этого не делала, благоразумие требовало подождать.
- В чем вопрос, офицер? - Овель подняла на караульного исполненный
презрения взор.
Тем временем Эгин успел потушить крохотный пожар ценою своего камзола.
На нем теперь была одна только насквозь пропитавшаяся потом и грязью
батистовая рубашка. За поясом - метательный кинжал, измазанные глиной
штаны.
- Мы увидели огонь. Решили - может что случилось? - заискивающе начал
офицер.
Он знал, что с женой гнорра и племянницей Сиятельной следует обходиться
повежливей. По крайней мере, пока не поступит указаний обходиться с ней
потверже.
- Не случилось ровным счетом ничего. Я случайно разбила лампу. А мой новый
слуга Партил взялся тушить пожар.
Завидуя самообладанию Овель, Эгин стоял за ее спиной и, идиотски улыбаясь,
кивал. Дескать, вот он я - новый слуга Партил.
Стрижка Эгина, как раз, очень даже соответствовала его поименованию. Все
благородные мужчины Пиннарина, как известно, носили длинные волосы. Если
не были лысыми.
- Он немой, - добавила Овель. - Глухонемой.
- Дело в том, любезная госпожа, что у нас есть некоторые основания
полагать, что некий человек, возможно, сравнительно недавно проник на
территорию дворца... - вкрадчиво начал караульный.
- Мне-то какое дело? - грубо прервала его Овель. - Да, моя тетя платит вам
деньги за то, что вы караулите дворец. Но какое это имеет отношения ко мне
и моему слуге? Убирайтесь! И собаку заберите. Вы что, забыли, я не выношу
запаха псины?
- Мы помним, госпожа... Извините...
В голосе Овель звучали интонации, которых Эгин никогда доселе за ней не
знал. Посвист хлыста, скрип ворота дыбы, лед аристократического
высокомерия.
Эгину вдруг пришло в голову, что он любит не такое уж небесное создание,
какое рисовалось ему в его идеалистических мечтах. Но, удивительное дело,
от осознания этого факта его любви не стало меньше.
- У меня важные дела в теплице. Не вздумайте нас беспокоить. Если ваша
тварь еще хоть раз откроет свою смердящую пасть, я отправлю ее на
живодерню. Имейте в виду - по всем вам плачут гарнизоны на цинорской
границе.
5
Они молчали, взяв друг друга за руки.
Вокруг них тут и там стояли горшки с луковицами нарциссов, гиацинтов,
крокусов, ландышей, тюльпанов и фрезий.
Кое-какие луковицы уже выпустили стрелки, некоторые еще отдыхали в
прохладном безмолвии теплиц.
- Крокусы расцветут через пол-луны, - тихо сказала Овель, чтобы не
молчать.
При свете зажженного при помощи огнива светильника, найденного в теплице,
Эгин смог рассмотреть Овель получше.
Да, эти два года не прошли для девочки бесследно. Ее глаза были забраны
пеленой невыплаканных слез, у ее губ и между бровей залегли две едва
различимые, но все же морщинки. Линии опыта и смирения, письмена времени.
И все-таки лицо Овель не показалось Эгину менее привлекательным, нет. Эгин
умел ценить всякую настоящую красоту - и красоту ранних морщин тоже.
- Эгин, что с вашими волосами? - тихо всхлипнула Овель и провела ладонью
по короткому ежику эгиновой головы.
- Ничего. Столичная мода мне надоела, - улыбнулся Эгин. Глядя на Овель, он
понимал, что глаза у нее на мокром месте, ему не хотелось, чтобы Овель
плакала. - ...Да и... я ведь не собирался в Пиннарин. Если бы я знал, что
вам не понравится, я бы никогда...
- Мне нравится, Эгин. Мне нравится, - сказала Овель, пожирая Эгина
глазами. - Ой, вам должно быть холодно, - вдруг встрепенулась она,
наконец-то осознав, что на Эгине одна только рубашка. - Хотите, я дам вам
свою шубу? На время?
Овель положила своих крохотные озябшие ручки на предплечья Эгина.
- Госпожа исс Тамай давно не болела простудой? - подмигнул ей Эгин, всем
своим видом показывая, что ему совершенно не холодно. Но руки Овель,
однако, не убрал.
Ему, в сущности, и не было холодно. Он вообще не чувствовал своего тела.
Ему казалось, что он не существует. Умер. Развоплотился. Попал в настоящий
Сад Бессмертных, о котором любят рассуждать поэты на мрачных купеческих
пьянках.
- Не называйте меня госпожой исс Тамай. Ненавижу.
- Хорошо, не буду. Буду называть вас Овель. Так лучше, но не слишком ли
это фамильярно?
- Так гораздо лучше, - Овель опустила глаза. - О Шилол Изменчиворукий!
Эгин, о чем мы с вами говорим! - изменившимся тоном, тоном, в который
прокрались нотки плохо сдерживаемой истерики, вдруг воскликнула Овель. -
Мы с вами говорим о каких-то пустяках, о том, что не имеет значения! Эгин,
я не видела вас семьсот восемьдесят четыре дня, и, возможно, если бы я не
видела вас семьсот восемьдесят шесть дней, я бы отужинала синим аконитом.
Эгин, у вас вообще есть сердце?
- Овель, о чем вы говорите? - тень замешательства поползла по лицу Эгина.
"Отужинала синим аконитом? Что здесь происходит в этом траханом Пиннарине?
Что они делают здесь с Овель? С моей Овель?" - вот какие мысли вертелись в
мозгу у Эгина.
- У меня есть сердце, - подтвердил Эгин в задумчивости.
Но Овель уже было не остановить. Она рыдала так проникновенно, как умела
только одна она.
Эгин помнил, что даже в их первую встречу, когда Овель угрожала
смертельная опасность, когда она была, что называется, "в бегах", она и то
ревела как-то более... более сдержано что ли. Теперь же она просто
исходила слезами, как больной лихорадкой - ядовитой испариной. И на Эгина
одно за одним сыпались горькие обвинения.
- Зачем вы все приходите!? Зачем мучаете меня? Вы же сами говорите, что в
Пиннарине случайно. Вот и шли бы своей дорогой! Шли бы уже сразу к мужу -
целовать ему руки, восхищаться тем, какой он умный! Какой он писаный
красавец! Как он всех насквозь видит! Что вы называете меня госпожой исс
Тамай? Разве мало шлюх в Пиннарине? Зачем вы даете мне почувствовать, как
низко я пала? Зачем заставляете меня вешаться вам на шею и выпрашивать у
вас поцелуй?
- Овель, девочка, ну что вы... - Эгин был так ошарашен услышанным, что в
какой-то момент ему показалось, что его органы слуха затуманены магическим
мороком нетопыря Хегуру. И слышит он не то, что говорит Овель, а нечто
совершенно нереальное.
- Овель, милая моя, я вовсе не был уверен, что вы вообще хотите меня
видеть... Ведь прошло два года... За это время - мало ли что могло
случиться? Вы ведь не давали мне никаких клятв, никаких обещаний... Вы -
племянница Сиятельной Княгини, а я даже не знаю имени своей матери. Я даже
не офицер Свода теперь. Сегодня я украл из дома своего друга Альсима
семьдесят золотых авров, чтобы заплатить морякам, которые привезли меня в
Новый Ордос. Даже просто прикасаться к ласковому меху вашей шубки - для
меня совершенно незаслуженная милость судьбы. Где уж мне рассчитывать на
ваши поцелуи?
Эгин постарался вложить в свои слова всю искренность, на какую вообще был
способен бывший офицер Свода, для которого лгать и дышать - вещи одинаково
естественные.
Но ему не удалось унять Овель. Она по-прежнему ревела, ритмично, по-детски
попискивая. Ревела, облокотившись о пузатый горшок с гигантской луковицей
харренской лилии и закрыв лицо руками.
Правда, теперь она уже ничего не говорила. Истерика перешла в следующую
фазу. Эгину было очевидно: виновна в этой истерике обстановка, которая
поставила Овель на грань нервного срыва - все эти землетрясения, эти
проклятые семьсот восемьдесят четыре дня...
- Я неплохо прожил эти два года на Медовом Берегу - мне не было скучно, у
меня были женщины, среди которых попадались и такие, которые не уступили
бы вам ни в красоте, ни в обаянии...
Овель насторожилась. Она отняла руки от лица и посмотрела на Эгина в
отчаянии. Ее глаза и носик покраснели, а ресницы подрагивали в ожидании
"страшной правды", которая вот-вот сорвется в губ Эгина. Но, по крайней
мере, она больше не рыдала.
- ...многим людям я помог выжить, - продолжал Эгин. - Многих лишил
жизни... Но со мной была одна вещь, которая делала все мои старания
почувствовать себя реальным, тщетными. Вещь, которая ежечасно напоминала
мне, что у меня нет души, что все мои успехи - ни для кого, что моя жизнь
- конфетти, подхваченные сквозняком. Эта вещь - ваше имя. Да-да, Овель.
Ваше имя стало вещью и обрело плоть - так часто я разминал его своим
языком. Мне нечего предложить вам, кроме вещи под названием Эгин. Но если
это вас устроит - то я дарю ее вам.
- Какая же вы все-таки сволочь, Эгин, - шепотом сказала Овель, изящнейшим
образом высморкалась в подол своего платья и наконец-то - о Шилол! -
наконец-то улыбнулась.
6
- Что за крысиный лаз, Овель? - деланно возмутился Эгин, когда Овель вела
его темным и сырым коридором, то и дело отыскивая в связке новые ключи и
отмыкая все новые и новые двери.
По расчетам Эгина они сейчас находились в северной части подземелий
флигеля гнорра.
- Не так давно у меня был план завести любовника, - шепотом отвечала
Овель. - Стервец Лагха завел себе очередную кралю - одну фальмскую
баронессу. У меня уже не было сил терпеть эти унижения. Хотелось насолить
ему - хоть чем.
При слове "любовник" у Эгина упало сердце. Но он продолжал улыбаться,
стараясь не подавать виду.
- И как? План удался? - к нарочитой легкомысленностью спросил он.
- Не удался, - Овель в очередной раз щелкнула замком. - Я очень тщательно
готовила свою измену. Меняла гардероб, изыскивала пути и места для тайных
встреч... В общем, готовилась честь по чести.
- И что потом?
- Меня чуть не вытошнило на первом же свидании.
- Гм...
- Увы, мы не были созданы друг для друга, - щебетала Овель. - И потом...
мне стало жаль мальчика... Лагха, он... вы, должно быть, сами
догадываетесь... если Лагха узнает - съест живьем. Мое расположение, в
сущности, того не стоит.
- И все-таки, я готов быть съеденным, - с шутливой обреченностью объявил
Эгин.
- Эгин, я бы никогда не повела бы вас сюда... я слишком дорожу вашей
жизнью и вашим благополучием, - вдруг посерьезнела Овель, - но в последние
дни Лагху как будто подменили.
- Что значит "подменили"? - насторожился Эгин.
- Я его не узнаю...
- Он заболел?
- Дело не в этом. Я же говорю вам - как будто подменили. Как будто это
другой человек! - всплеснула руками Овель.
- Может, это и есть "другой человек"? - предположил Эгин, вспоминая все,
что узнал в Своде о двойниках и глиняных людях. - Просто тело похоже - и
все.
- Нет. Тело не "похоже". Тело то же самое. То есть абсолютно то же самое.
До мельчайших подробностей. До волосков на...
- Вы совершенно в этом уверены?
Овель густо покраснела:
- Ну... совершенно. Я ведь его жена.
И еще один укол в самое сердце Эгина. "Сам виноват", - вздохнул про себя
Эгин. "Не надо было краснобайствовать про женщин, которые не уступят ей ни
в красоте ни в обаянии".
- Ну хорошо, тело, допустим, то же. Так что же отличается?
- Эгин, мой муж потерял зрение. Не подумайте, он не ослеп, - Овель
сосредоточенно закусила губу. - Вы понимаете, какое зрение я имею в виду?
Эгин кивнул. Кому как ни ему понимать, что имеется в виду магическое
зрение, которое позволяет видеть абрис врага в темноте, Измененный предмет
в руках мага и еще многие и многие загадочные вещи. А иногда даже формулы
Изменений, проступающие на вещах.
- Иногда зимой, рано-рано утром на оконный козырек нашей спальни садятся
синицы. Я даю им зерно. Они сидят тихо и ждут, когда я им что-нибудь
брошу. Они могут сидеть часами и дожидаться. Это очень вежливые синицы.
Обычно Лагха просыпается первым. И говорит мне: "Вставай, тебя ждут твои
зяблики".
- Ну и что?
- А то, что стекла в нашей спальне толщиной в два моих пальца. А зашторены
окна бархатными гардинами, через которые не пробивается ни один луч света.
Лагха не может ни видеть птиц, ни слышать их при помощи простых
человеческих чувств. Он обнаруживал их иначе. И он ни разу не ошибался.
- Подумаешь, - пожал плечами Эгин.
"Эка невидаль - увидеть синицу через бархатный занавес!" На самом деле,
уколы ревности, которые беспрерывно, намеренно или невольно провоцировали
в нем рассказы Овель, сильно мешали ему слушать.
- Лагха потерял не только зрение, но и слух. Теперь ему можно врать с утра
до вечера и с вечера до утра. Человеческие голоса больше не разделяются
для него на говорящие правду и лгущие. Теперь я могу заводить себе хоть
дюжину любовников. И если мне хватит ума не спариваться с ними у него на
глазах - бьюсь об заклад, он никогда не догадается, что у меня кто-то
появился.
- Пример неудачный, - процедил Эгин. - А в чем еще выражаются эти, как бы
сказать, странности?
- Я могу перечислять их часами. Ведь, в сущности, мне нечем больше
заниматься, кроме моих цветов и наблюдений за мужем. Кроме того, Лагха
стал исключительно вульгарен. Он острит невпопад, каламбурит, говорит
идиотскими загадками вроде "У какого голубя по ночам зудят мудя?".
Извините, Эгин.
Эгин не удержался и прыснул со смеху. Таких декламаций он от Овель
совершенно не ожидал.
- Не за что извинять. Сущая ерунда, продолжайте.
- Лагха как с цепи сорвался. Щиплет наших служанок за задницы, не разбирая
между симпатичными и уродливыми, между дамами и кухарками. Он все время
домогается меня. Он готов трахаться беспрерывно. Будучи не в силах
удовлетворять его неутолимую похоть, я подложила ему двух своих, условно
выражаясь, "подруг" - Канну и Стигелину. И что вы думаете - сошло! Да это
не Лагха, а просто, просто... боевая машина любви!
- Ну... в принципе... я не знаток. Но может быть, это те качества, которые
были и раньше, просто обострились?
- Эгин, конечно, Лагха и раньше не злоупотреблял аскезой. Хотя когда мы
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг