- Разобьемся! - предупредил Игореха.
- Тридцать три. Тридцать два. Не разобьемся, еще никто не разбивался.
Тридцать один...
Игореха похолодел - до ближайшей воронки было рукой подать. Поэтому он
подсказал, стараясь попасть в ритм счета:
- Пятнадцать!
- Двадцать девять. Не мешай. Двадцать восемь. Двадцать семь... Теперь
воронка кратера уже не надвигалась, а буквально летела на Игореху. Отчетливо
проступали отдельные острые камни...
- Девятнадцать. Восемнадцать. Семнадцать. Шестнадцать...
- Ноль!!! - завопил Игореха, однако торможение включить все же не
рискнул, и с ужасом услышал:
- Четырнадцать. Тринадцать. Двенадцать...
Тогда он закрыл глаза: будь что будет. Под шлемом гудело монотонное:
- Десять. Девять. Восемь. Семь. Шесть. Пять. Четыре. Три. Два. Один.
Пли!!!
Игорехины руки что есть мочи рванули рычаг торможения. Приборный щиток со
страшной силой ударил Игореху по рукам. Впереди что-то полыхнуло,
выстрелило, окуталось пылью. После чего Игореха мягко шлепнулся на
поверхность астероида и завалился на бок.
- Игореха?! - заорало под шлемом.
Игореха лежал с закрытыми глазами и ничего не желал слышать. Он только
удивлялся, что все еще жив.
- Эй! Ты где?! Тут же пыль, ни черта не видно!
Игореха открыл глаза - ив самом деле не было видно ни черта.
- Живой? - опять заорал голос Ирины.
- Живой, - вздохнул Игореха и начал медленно подниматься. К его
удивлению, это получилось у него очень просто.
- Ага! - закричала Ирина. - Вот теперь я тебя вижу!
- Убери громкость, - поморщился Игореха.
- Что?! - закричала Ирина. - Говори громче, я тебя почти не слышу!
- А у меня сейчас уши лопнут! - сказал Игореха.
- Не понимаю!
- Уши лопнут, - как можно тише сказал Игореха, чувствуя, что начатая на
пляже игра продолжается и тут.
- Я тебя поняла, - Ирина сбросила усиление. - Так лучше?
- Так нормально.
Пыль медленно оседала, покрывая серым налетом голову и плечи. Наконец
Игореха разглядел и Ирину: та прыгала к нему, держа за ручку свою "метлу".
- Ну ты и шандарахнулся! - сказала она, припрыгав. - Прямо в воронку! Не
будь тут пыли, я даже не знаю, что бы с тобой было!
- Полетела бы домой одна - и все дела, а больше бы, наверное, ничего не
было, - сказал Игореха.
- Не выдумывай. В крайнем случае сработал бы аварийный режим. Только удар
был бы посильнее.
- Куда уж сильнее? - буркнул Игореха.
- Ну, а теперь я хочу тебе кое-что показать... - Ирина обернулась. -
Насколько я понимаю, это недалеко...
Насколько это заметил Игореха, прыгать пришлось неблизко.
- Глянь, какой камушек! - Ирина подняла с поверхности камень. -
Понимаешь, нужно что-нибудь привезти с собой. А то потом скажут, что зря
летала, только топливо жгла... Ты тоже что-нибудь присмотри...
- Такое? - спросил Игореха и нагнулся за камнем.
- Нет, - сказала Ирина, едва бросив взгляд в сторону Игорехи. - Ты
что-нибудь ценное поищи.
- Золото?
- Нет тут никакого золота! - сказала Ирина. - За золотом мы с тобой
слетаем в другое место. И серебра прихватим.
И Ирина процитировала слова старой сказки:
- "Собачка-собачка, принеси мне, пожалуйста, серебряных денежек!.. У
одной глаза как блюдца, у другой как мельничные колеса, у третьей -
величиной с домну!"
- "С дюзу"! - поправил Игореха.
...Свесив ноги, они сидели на обломке скалы и смотрели на Землю. Перед их
глазами было все то, что так страстно любила Ирина, - загадочный и
прекрасный мир Космоса, так сильно отличающийся от привычного и уже немного
надоевшего мира Земли.
Тишина была такой полной, что казалась попросту невозможной. Но это было
не Безмолвие - во все стороны, куда ни глянь, простирался Космос:
умопомрачительная бесконечность строительного материала, сверкающего и
живого. Звезды были очень далеко. Даже нельзя было сказать, как они были
далеко! Самое подходящее для этого - заменить бессмысленное в данном случае
слово "далеко" на удивительное слово НИГДЕ. И удивительное слово ВСЮДУ.
В этих словах заключалась огромная сила - они действовали: после их
произнесения становилось если и не понятнее, то значительно легче. Но самое
удивительное было в том, что, приглядевшись, можно было разглядеть между
НИГДЕ и ВСЮДУ - звезды, которые были еще дальше (дальше этих слов)! Но и за
ними, в свою очередь, также были звезды... И даже там, куда не мог достать
ни взгляд, ни самый совершенный прибор, ни даже самое исчерпывающее слово, -
были звезды. И за ними, там, куда не доставало ни самое исчерпывающее слово,
ни даже самая остроумная МЫСЛЬ, - также были звезды. И даже там, так далеко,
где в принципе, вообще ничего не должно было бы уже быть: ни слова, ни мысли
- тоже были звезды... и за ними были звезды также. ВСЮДУ и НИГДЕ!
Вроде бы пустая вещь - слово. Но если бы в начале было не Слово, а
Безмолвие, то что было бы потом? Скорее всего из Безмолвия не вышло бы
ничего. Получалось, что Слово было главнее. Получалось, что оно и было в
начале, тогда, когда еще Ничего не было, раньше Безмолвия. А Безмолвие
появилось после Слова. Иначе откуда бы узнали, что оно Безмолвие? Безмолвие
- это значит без того, что было в начале.
...Позже, когда оказалось, что смотреть больше не на что, Ирина сунула
метлу между ног, откинулась назад и уперлась в поверхность ногами.
- Делай, как я! - сказала она.
Качнулась вперед, одновременно с этим движением врубила движок и как
ракета выстрелила вверх.
Игореха выждал, пока осядет пыль, тоже уперся в поверхность ногами и
качнулся вперед...
Оплошал он и на этот раз - "метла" улетела без него. Набалдашник сопла
больно ударил Игореху по ноге, а выхлопом закоптило стекло шлема. Игореха
уселся на камень, и, набрав пригоршню пыли, принялся сдирать со стекла
противно скрипящую копоть. Рядом опустилась Ирина. Теперь Игореха сумел
разглядеть, как это делается: на скорости девушка свалилась сверху и перед
самой поверхностью пальнула "парашюткой".
...Четыре раза стартовал Игореха - и все четыре раза неудачно. Ирина
каждый раз поджидала его на орбите и охотилась за "метлой".
- Всё, - признался Игореха после четвертого раза. - Больше не могу.
Пришлось Ирине сажать Игореху к себе. К этому времени у него разболелась
голова и он окончательно расклеился.
Нагруженная двойной тяжестью "метла" не выстрелила, а медленно поднялась
вверх.
Вышли на орбиту. По традиции заложили дугу, после чего полетели к Земле.
Подождали. В отдалении мелькнули огни корабля, начавшего посадку. Полетели
ему наперерез.
...Сильные руки втащили Игореху в люк. Помогли ему снять шлем.
- Больной? Катастрофа? Медицинская помощь? - сразу же осведомился
приятный женский голос.
- Воды, - простонал Игореха.
- Оттащите его в бассейн, - сказала, засмеявшись, Ирина. - Есть у вас на
корабле бассейн?
...Игореха плавал в бассейне, приходил в себя. Рядом на краю бассейна
сидела Ирина.
- Я попросила задержать посадку, пока ты не очухаешься, - говорила она. -
Попадет мне за тебя. График сорвался.
- Это ничего, - отвечал Игореха, описывая круг. - Человеческая жизнь
дороже!
...Корабль кружил по орбите до тех пор, пока вода из бассейна не
перекачалась в баки, затем он вошел в атмосферу, совершил посадку и
заскользил по бетонной полосе...
Когда Ирина и Игореха выбрались из корабля, у Игорехи еще не просохли
волосы - ветер приятно касался их и холодил голову... А на краю бетонки все
так же росли ромашки на неестественно длинных стеблях и не в такт покачивали
головками.
...Так же как и вчера, садились и взлетали корабли, мягко шелестя по
бетонной полосе. При каждом взлете, так же, как и вчера, вдувался в окно
пузырь занавески. Те же ромашки стояли на столе и роняли вниз, на скатерть,
желтые тычинки...
Внешне все было так же, как и вчера. Ирина спала на кушетке, подоткнув
кулачок под щеку. Игореха сидел рядом на табурете. Света он не зажигал -
боялся, что слетятся Иринины друзья.
Спускались голубые сумерки. Корабли по-прежнему скользили по бетону с
желтыми и зелеными габаритными огнями на стабилизаторах. Туда - слева
зеленый, справа - желтый. Обратно - наоборот. Игореха уже усвоил эту
нехитрую арифметику. Корабли садились и взлетали, взлетали и садились каждые
регламентированные пятнадцать минут. Рядом с ромашками стоял будильник и
нарочно громко тикал. От этого настойчивого "тик-так" находиться в маленькой
комнате было не очень-то уютно. Игореха встал и вышел в коридор.
Около двери Тамары сильно пахло табачным дымом и в щели был виден свет.
Игореха прошел по коридору раз, прошел два. И оба раза ему казалось, что
дверь вот-вот откроется. Но этого не произошло.
Игореха знал, что рано или поздно все равно окажется в комнате Тамары, и
только ждал, когда появится решимость, которая толкнет его на этот неловкий
шаг.
Решимость так и не появилась. Даже после того, как Игореха несколько раз
прошел по коридору. Тогда он просто стукнул в дверь.
- Да? - спросил за дверью грубый голос. - Кто там? Войдите.
Игореха толкнул дверь.
Тамара сидела на кушетке и вязала.
- Извините, - сказал Игореха. - Я ходил мимо вашей двери и не решался
постучать.
- А я и не знала, что это вы там ходите, - сказала Тамара и положила
вязанье на тумбочку.
Потянулась неловкая минута. Игореха не знал, зачем пришел. Тамара тоже
этого не знала.
- Заходите, не стойте в дверях! - сказала она. А Игорехе послышалось в
этом вежливое и шаблонное: "Ну, входите". Ну он и вошел.
- Ира заснула, - зачем-то признался он.
- Это бывает, - сказала Тамара. - Там новая пачка на шкафу, подайте,
пожалуйста. Эта кончилась. - Она смяла в кулаке пустую пачку папирос и
кинула ее в угол.
...Сидели, разговаривали о жизни, потом долго пили чай.
- Вы в карты играете? - спросила Тамара.
Игореха вспомнил, что когда-то играл. Поиграли в карты.
- Еще чаю? - спросила Тамара.
Игореха ответил, что чаю, пожалуй, он выпьет еще.
Опять пили чай. Игореха сидел и мучался оттого, что не знал, зачем
пришел. Тамара также этого не знала.
За окнами совсем стемнело. Игореха слышал, как в комнате Ирины стучит
будильник. Наконец там что-то звякнуло.
- Ира проснулась, - сказала Тамара.
Игореха поставил на табуретку недопитый стакан с чаем, расправил
форменку, встал посередине комнаты, оглянулся на Тамару (та уже вязала) и
ушел.
Больше в этот день ничего не произошло.
...Они с Ириной шагали по длинной бетонной полосе. За утро полоса успела
нагреться, отчего асфальтовые стыки плит расплавились, к ним мягко прилипали
носки Игорехиных ботинок. Дул ветерок, заносил с поля на полосу прозрачных
стрекоз.
Из-за бугра выглянула проходная.
- Ну вот мы и пришли, - сказала Ирина, останавливаясь. - Ты куда дальше,
в свой "Дельфин"?
- Еще не знаю, - ответил Игореха. - Не придумал. Они помолчали. Опасные
слова (ВСЮДУ, НИГДЕ, НИКОГДА, НАВСЕГДА) лезли в голову настойчиво, сами
собой.
- До свиданья! - как-то неожиданно громко сказала Ирина и протянула руку
для прощания.
- До свиданья! - как эхо повторил Игореха и попытался чуть-чуть задержать
в своей руке эту маленькую (ПОТРЯСАЮЩУЮ) загорелую ручку.
- Не надо, Игореха, - сказала Ирина. - Ты ведь все понимаешь.
Игореха кивнул. (Он не понимал ничего!)
Он видел, что девушка томится его присутствием, смотрит не на него, а
куда-то вбок, но тем не менее он решил предпринять последнюю отчаянную
попытку...
- Давай немного посидим?.. - предложил он.
...Они сидели рядом с бетонкой, и возле лица, колышимые несильным ветром,
качались ромашки. Игореха думал о том, что что-то НАВСЕГДА кончается в его
жизни, ЕДВА начавшись, обрывается самым непостижимым и странным образом.
Между ним и сидевшей рядом девушкой легла бездна, Вселенная, тундра
дремучая, которую не перелететь, не переплыть, не преодолеть. Думал о том,
что с того самого момента, как он заметил ее - эту девушку - на пустом
пляже, жизнь его перевернулась с головокружительной быстротой - теперь ему
совершенно НЕЗАЧЕМ ехать в "Дельфин", куда недавно он так страстно хотел
вернуться. А хочется ВСЕГДА сидеть рядом с ней, вдыхать этот степной горячий
воздух...
- Ира... - позвал Игореха. Девушка не ответила, видимо думала о чем-то
своем. Потом она повернула голову, и Игореха встретился с ее отсутствующим и
не принадлежащим ему более взглядом.
"Бездна, - подумал он. - Вселенная. Тундра бесконечная, дремучая. НИГДЕ и
ВСЮДУ!" Поднялся и, более не оборачиваясь, зашагал к проходной, поддавая
ногой по бетонке неизвестно каким ветром занесенную сюда еловую шишку.
Через десять дней (в самый разгар второго тура соревнований) Игореха
получил от Ирины телеграмму, где все произошедшее между ними в конце их
знакомства (видимо, она имела в виду безмолвную сцену в ромашках) называлось
трагической ошибкой, и она очень просила Игореху не обращать внимания на эти
глупости и как можно быстрее, ПРИ ПЕРВОЙ ВОЗМОЖНОСТИ (эти слова были
выделены), вернуться на ракетодром, чтобы поговорить. Она так и написала
"поговорить".
"Никогда!" - решил Игореха.
...И уже через час вышагивал по пляжу со спортивной сумкой через плечо,
торопясь на автобус в аэропорт.
Был потрясающий летний вечер. Из тех, которые не часто и не каждому
выпадают в жизни: задувал теплый бриз, мелкие волны лениво набегали на песок
пляжа и оставляли на нем белые пивные кружева; а по горизонту медленно и
неохотно, как в тире, передвигался кораблик.
Впереди была встреча с любимой девушкой.
Было то, что люди называют привычным словом "счастье". И что теперь
Игореха мог бы назвать по-другому: сверкающим ВСЮДУ и сверкающим НИГДЕ.
--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 09.01.2002 20:29
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг