Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                                  
нею  вслед...  Но  музыка  замолчала...  Людмила,  с  потупленными  глазами, с
разгоревшимся  румянцем  на щеках, села на свое место, не смела радоваться, не
смела взглянуть на Святослава прекрасного.
    Давно  уже прошла половина ночи. Великий князь берет Святослава за руку, и
они  выходят  из  палаты с боярами и богатырями; красавицы удалились, - но еще
испытание не окончилось: оно должно было продолжаться три дни сряду.
    Людмилу  отвели  в дворцовый терем, убранный великолепно; приставили к ней
множество прислужниц. Она осталась одна, погруженная в задумчивость, с новыми,
доселе  незнакомыми  ей  чувствами  и с милым образом прелестного Святослава в
душе своей.
    И  мы,  оставя  на время Людмилу, вспомним о двух подругах ее, Пересвете и
Мирославе.
    - Могли ли мы это вообразить! - сказала Мирослава Пересвете, возвратившись
с  нею домой. - Нам предпочесть Людмилу! Конечно, они слепы. Нельзя, чтобы это
было  естественно!  Как  ты  думаешь, Пересвета? Не скрывается ли какой-нибудь
талисман  в  том  поясе,  который  подарила ей старая волшебница? Будучи к нам
столь  щедрою,  могла  ли  она  позабыть  Людмилу?  Конечно,  простой  ее пояс
драгоценнее  наших,  осыпанных  жемчугом  и  алмазами.  Заметила ли ты, как он
блистал на ней вчера ввечеру?
    - Так,  Мирослава,  ты  говоришь  правду: Людмила имеет талисман, которому
сама  не знает цены; должно его похитить. Тогда увидим, помрачит ли она и тебя
и меня своими дарованиями, своею красотою.
    На другой день рано поутру Пересвета и Мирослава идут в терем Людмилы; она
бросается  к  ним  в  объятья,  целует  их  с  восторгом  и  краснеет,  внимая
неискренним их поздравлениям.
    - Милые  подруги,  -  говорит  им  скромная  Людмила,  -  сама стыжусь тех
почестей,   которыми  вчера  была  я  осыпана;  сама  не  понимаю,  как  могли
предпочесть  меня,  бедную,  некрасивую  Людмилу,  вам,  прекрасным,  богатым,
достойным всякого предпочтения.
    - Добрая  Людмила,  -  отвечала Мирослава, - странное для тебя кажется для
нас  весьма естественным; мы не завидуем, но искренно радуемся твоему счастию.
Время  открыть тебе глаза: перестань почитать себя не красавицею. Бог наградил
тебя  лицом прелестным; из любви к тебе называли мы тебя дурною: похвалы могли
бы  испортить  твое  невинное  сердце.  Теперь  притворство бесполезно, и тебе
наконец  должно  узнать, милая Людмила, что ты превосходишь всех других женщин
красотою, любезностию, дарованиями.
    - Сестрицы, не смеетесь ли вы надо мною?
    - Ах, мой друг, как можешь это о нас подумать? Мы говорим истинную правду.
Но   позволь  нам  сделать  тебе  одно  дружеское  замечание:  ты  имеешь  два
недостатка,  весьма важных и препятствующих воспользоваться дарами природы, ты
слишком  застенчива  и  слишком  небрежна  в своей одежде. Нынче ввечеру опять
будем   представлены   великому   князю   Владимиру  и  сыну  его,  Святославу
прекрасному; говорят, что в Киев приехала какая-то псковитянка, ангел красотою
и  чрезвычайно  искусная  в  одежде; бойся, чтобы она не похитила у тебя любви
прекрасного  Святослава;  нарядись  как  можно лучше. Красоте твоей прилична и
одежда пышная; мы принесли тебе на выбор несколько платьев. Надень то, которое
покажется тебе к лицу, и мы будем радоваться твоей победе.
    Мирослава   и   Пересвета   расстилают  перед  глазами  Людмилы  несколько
великолепных  уборов.  Новое  чувство  родилось  в  душе невинной девушки; она
вообразила  себя  первою  красавицею  во  всей  русской  земле  и  покраснела,
взглянувши  на  простой  и  бедный убор свой. Она примеряла принесенные платья
одно  за  другим; выбрала самое великолепное; хотела надеть богатый пояс сверх
белой  ленты,  которую  получила в подарок от старушки, но, по несчастию, пояс
был  слишком  мал.  Пересвета  и  Мирослава уговаривают ее пожертвовать бедною
лентою  пышному  жемчужному  поясу.  Людмила  колеблется.  Наконец уступает их
требованиям, отдает Пересвете белую ленту и надевает жемчужный пояс.
    - Какой  стройный,  прелестный  стан!  -  восклицают  обе  подруги.  - Эта
псковитянка  явилась  в  Киев  только  для  того,  чтобы  сделать  еще славнее
торжество  нашей  Людмилы.  Прости,  милая подруга, ввечеру увидимся во дворце
князя Владимира.
    Они  разлучились. Людмила, в восхищении от нового богатого убора, любуется
на  самою  себя  в  зеркало,  примеривает жемчужный пояс, и белая лента совсем
забыта.
    Ах,  Людмила,  и  ты  занимаешься  красотою  своею, как суетная, надменная
прелестница,  и  ты смотришься в зеркало, а прежде в светлый ручей смотрела ты
только для того, чтобы любоваться его чистотою, легкими струйками и блестящими
камушками, на дне его рассыпанными.
    Наконец наступила желанная минута. Красавицы, бояре и богатыри стекаются в
палату  великого  князя  Владимира.  Святослав  прекрасный  с волнением сердца
смотрит  на  дверь,  в  которую должна войти Людмила; раздаются приятные звуки
флейты;  входит  Людмила,  покрытая  белым  покрывалом и окруженная множеством
прислужниц, богато одетых. Святослав летит к ней навстречу, нетерпеливою рукою
срывает  с  головы  ее  белый  покров...  Боже,  какая  перемена! Он не узнает
Людмилы.
    - Что вижу! - восклицает изумленный Святослав. - Кто ты, незнакомка, и где
моя Людмила?
    - Я Людмила; ужели ты не узнал меня, Святослав прекрасный?
    - Ты Людмила? Не может быть, это обман!
    Ропот негодования послышался в княжеской палате; никто не узнает Людмилы.
    Святослав удалился; он ищет смятенными взорами в толпе красавиц Прекрасной
девицы,  пленившей  его  душу,  но  князь  Владимир подымает руку, и все опять
умолкло.
    - Ты   называешь  себя  Людмилою,  -  говорит  он  Людмиле,  трепещущей  и
печальной,  -  верю  твоим  словам;  верю, что красота твоя могла измениться в
течение  одного  дня,  но дарования твои должны быть неизменны. Подайте гусли;
садись и спой нам ту самую песню, которую ты пела вчера.
    Людмила,  несколько  ободренная,  подходит  к  гуслям... О чудо! Пальцы ее
неподвижны, голос дик и неприятен.
    Князь  Владимир  в  великом  гневе  встает с престола, приказывает Людмиле
удалиться; испытание отложено до следующего вечера.
    Что  сделалось с тобою, несчастная, добросердечная Людмила? Ты плачешь, ты
мучиться  отчаянием,  ты  страждешь  безнадежною  любовию!  Где  твое  прежнее
спокойствие,  где  прежняя беспечность невинной души твоей? Сиротка, заливаясь
слезами,  оставляет  Киев и спешит укрыться в бедную хижину, на берег светлого
источника,  под  сень  развесистых  берез, в которых провела она цветущую свою
молодость.
    "Зачем,  зачем я оставила тебя, спокойная моя хижина!" - так думала бедная
Людмила, идя через рощу по знакомой излучистой тропинке.
    Приближается  к  хижине  и  видит,  что  в ней горит огонь, испугалась, не
знает,  войти  ли  в  нее или нет. Наконец решилась, отворяет дверь: что же? В
хижине   сидит  старушка  волшебница,  ее  знакомка.  Людмила  остолбенела  от
удивления,  несколько  минут  не  говорила  ни  слова; наконец пришла в себя и
залилась горькими слезами.
    - Ах! - сказала она старушке. - Ты одна причиною моего несчастия! Для чего
погибельным  своим  очарованием  возвела  ты меня вчера на трон, которого я не
искала,  о  котором  никогда  не  могла  думать,  и  для  чего  теперь,  когда
пленительная  надежда  ослепила  мою душу, когда любовь, произведенная тобою в
моем  сердце,  сделалась  для меня драгоценнее и самих почестей трона, я вдруг
лишена  всего,  покрыта  стыдом,  и  от кого же? От тебя, которой я не сделала
никакого зла, которой, напротив, хотела сделать добро, не ожидая никакой за то
награды!  Ах,  для  чего  обольстила ты глаза прекрасного Святослава? Для чего
вложила мне в душу безнадежную любовь? Что ты будешь теперь, бедная Людмила, в
своей  уединенной хижине? Прекрасные места, в которых я родилась и провела мою
молодость,  теперь вы для меня темница! Душа моя в стенах пышного града Киева.
Никогда  не  забуду  о  том,  чего я лишилась, чем обладала одну минуту. Какое
земное  счастие  может  служить заменою того милого взора, который устремил на
меня   Святослав   прекрасный,   которым  воспламенилось  мое  сердце,  прежде
спокойное,  прежде  веселое. Ах, душистые мои цветы, вы увянете, кто будет вас
поливать,  кто будет за вами смотреть? Милые голосистые птички, вы перестанете
слетаться  к  моей  хижине;  кто будет приносить вам зерна и вторить вам своею
веселою  песенкою?  Буду  сидеть  на  большой  дороге,  смотреть на отдаленный
Киев-град  и  посылать  в  него свою душу. Что сделала я тебе, волшебница, чем
навлекла на себя твое гонение?
    - Выслушай  меня,  добросердечная  Людмила,  -  отвечала волшебница, - мне
легко  перед  тобой  оправдаться.  Я  полюбила тебя с первого взгляда и в знак
благодарности  подарила  тебе  очарованный  пояс,  который имеет силу украшать
всякую   женщину.   Девушка,  обладающая  им,  торжествует  над  всеми  своими
соперницами,  имеет  все приятности, все дарования; но без него и приятности и
дарования сии теряют всю свою силу: им удивляются, но перестают их любить. Для
чего  же,  Людмила,  не сберегла ты данного мною тебе сокровища? Для чего пояс
скромности  променяла  на  пояс  суетности? Лишась талисмана, которому ты была
обязана  своим  торжеством,  ты  потеряла и прелести, с ним соединенные; самые
взоры твоего любовника не могли узнать тебя в новом твоем наряде.
    - Ах!  -  воскликнула  Людмила.  - Бедная, жалкая моя участь, я сама всему
причиною,  сама  лишила  себя  своего  счастия!  Нет, уж никогда не видать мне
прежнего времени. Улетело веселие души моей; умчались вы, прежние мои радости;
никогда  не  переставать  мне обливаться слезами: другая овладеет теперь душою
Святослава прекрасного.
    Людмила закрыла обеими руками лицо свое и плакала горько.
    - Утешься,  мой  друг,  -  сказала  волшебница,  взяв  ее за руку с нежною
улыбкою, - тебя обманули твоя неопытность и хитрость завистливых твоих подруг,
Мирославы и Пересветы, но ты невинна в сердце. Возвращаю тебе потерянный пояс.
Я  следовала  невидимо  за Пересветою и Мирославою, когда они пошли от тебя со
своею  добычею.  Между ними начался ужасный спор: каждая хотела иметь пояс, но
он  не  достался  ни  одной: я унесла его и теперь возвращаю той, которая одна
достойна обладать им по своему добросердечию и своей скромности.
    Людмила бросилась целовать руки благодетельной волшебницы, которая обтерла
ей слезы, поцеловала ее в розовые щеки и опоясала своею очарованною лентою.
    Вдруг,  по  слову волшебницы, кровля низенькой хижины расступилась; глазам
изумленной  Людмилы предстала великолепная колесница, в которую запряжены были
два  оленя  с  серебряной  шерстию,  с  золотыми  рогами  и крыльями. На месте
безобразной  старушки явилась молодая женщина восхитительной красоты, одетая в
очарованную  одежду, из розовых лучей сотканную, и опоясанная белым поясом, на
котором  блистали золотые знаки зодиака. Добрада - так называлась волшебница -
посадила Людмилу в колесницу; златорогие олени распустили свои золотые крылья,
и  менее  нежели  в миг колесница очутилась перед стенами великолепного Киева.
Волшебница  привела  Людмилу в уединенный терем, запретила ей выходить из него
до наступления вечера, благословила ее и скрылась.
    Наступил  вечер.  Людмила,  одетая  очень просто, опоясанная белою лентою,
вошла  в  палату великого князя Владимира и села на прежнее свое место, позади
Пересветы  и  Мирославы.  Они  ее  не  приметили; они смеялись между собою над
глупою  ее  легковерностию  и  говорили друг другу о гордых своих надеждах. Но
Людмила не думала о них; взоры ее видели одного Святослава.
    Он  сидел  подле  великого  князя Владимира на креслах из слоновой кости с
золотою насечкою, задумавшись, склонивши на руку свою голову, не удостаивая ни
одним взглядом окружавших его красавиц: душа его требовала одной Людмилы, один
очаровательный образ Людмилы носился перед ним как милый, пленительный призрак
потерянного блаженства!
    Вдруг  - о радость! - он видит ее на том же самом месте, на котором увидел
в  первый  раз, в той же простой одежде; видит ее, с сердечною, нежною любовию
устремившую на него свои взоры.
    - О Людмила! - восклицает он и бросается перед нею на колена.
    - Да  здравствует  прелестная  Людмила!  -  воскликнули единогласно бояре,
богатыри и витязи.
    Святослав,  вне себя от восхищения, прижимает к сердцу милую свою невесту,
которая  со  своим  потупленным  взором,  с  пылающими  щеками своими казалась
ангелом  красоты  и  непорочности,  подводит  ее  к  престолу  великого  князя
Владимира  и  сажает  по правую руку его на кресла из слоновой кости с золотою
насечкою.
    Пересвета и Мирослава побледнели от зависти и досады.
    Заиграла  музыка,  и  все  опять  должны были уступить Людмиле в искусстве
пляски  и  пения.  Опять  затмила  она своих соперниц, которые все единодушно,
выключая  одних Пересветы и Мирославы, согласились признать ее победительницею
и  даже  радовались  ее  победе:  столь  сильны  очарования  скромной красоты,
добродушия, непорочности.
    Вдруг раздается в палате пронзительный вопль... Что такое? Страшные змеи с
отверстою пастию, с острым жалом, с горящими глазами обвились вокруг Пересветы
и Мирославы вместо жемчужных поясов. Людмила бросается к ним на помощь, желает
спасти  их  от  угрызения  сих  страшных  чудовищ; ее усилия напрасны. Зрители
цепенеют  от  ужаса.  Вдруг  послышалось  тихое  пение, соединенное со звуками
магических  струн;  в  воздухе  распространился  приятный  запах роз и полевых
фиалок; предстала волшебница Добрада, окруженная тихим розовым сиянием.
    Людмила бросилась перед нею на колена.
    - Спаси Пересвету и Мирославу! - воскликнула она, простирая к ней руки.
    - Добрая Людмила, - отвечала волшебница, - соглашаюсь простить им из любви
к  тебе.  Змеи,  которыми  они обвиты, суть ядовитые змеи самолюбия и зависти.
Прикоснись к ним своею белою лентою, и они исчезнут.
    Людмила   исполнила  приказание  Добрады,  и  змеи  исчезли.  Пересвета  и
Мирослава  кинулись  в  объятия  своей  добросердечной  подруги; они поклялись
питать  к ней искреннюю дружбу; они полюбили ту, которую за минуту ненавидели,
которую желали ввергнуть в погибель.
    Великий князь Владимир благословил своего сына и Людмилу.
    "О  Святослав,  -  сказала  прелестная  невеста прелестному жениху своему,
показывая  на  волшебницу  Добраду, - вот моя благодетельница, вот та, которой
обязана  я  твоим  сердцем!  Ах,  за три дни перед сим была я не иное что, как
бедная  Людмила,  простая  поселянка,  но  теперь... Нет, никогда не была бы я
замечена  взорами  Святослава  прекрасного, когда бы могущество благодетельной
Добрады  не  украсило  меня теми приятностями, теми дарованиями, в которых мне
отказала природа. Так, Святослав, в этом очарованном поясе заключены и красота
моя, и все мои таланты.
    Скромное  сие  признание  украсило  еще  более  в  глазах  Святослава  его
прелестную Людмилу.
    - Друг  мой,  -  сказала  Добрада, - храни этот пояс, драгоценный дар моей
дружбы;  ничто  не  может  лучше  его  украсить женщины, где бы она ни была, в
бедной  ли хижине, в чертогах ли княжеских; нося его, ты будешь обожаема своим
супругом, своими друзьями и подданными, обожаема до последней минуты.
    Добрада исчезла.
    Нужно  ли  сказывать  о  том,  что случилось после? И можно ли вообразить,
чтобы Святослав не был счастлив, обладая Людмилою?


--------------------------------------------------------------------
"Книжная полка", http://www.rusf.ru/books/: 22.05.2002 12:17


Предыдущая Части


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг