- Я зайду к тебе?
- Заходи, - приветливо отозвался Коун.
Грегори заинтересовался божком, стоящим на столе у Коуна.
- Уж не о нем ли тогда болтал Перси? - осведомился он.
- О нем, - равнодушно сказал Коун и пощелкал ногтем по животу
статуэтки. - Снова пустой номер.
- А я, честно говоря, никогда не верил в это, - сказал Грегори.
- Да, ты стоишь на твердой позиции, - усмехнулся Коун.
Грегори обиженно поджал губы.
- Между прочим, Эльвира знала, что делала, - сказал Коун. - Она была
уверена даже, что держит Бога за бороду. Но Бредли и ее оставил в дураках.
- Неужели ты веришь в существование каких-то документов?
- А ты?
Грегори пожал плечами.
- По-моему, я никогда не скрывал своего отношения...
- Это верно, - задумчиво сказал Коун. - Ты никогда не скрывал.
- А ты, значит, ищешь? - саркастически спросил Грегори.
- Искал, - медленно произнес Коун. - Убийцу Бредли. Понимаешь, мне
найти его, пожалуй, важнее, чем все эти документы.
Грегори взял со стола статуэтку, повертел ее, поставил на место.
- Мне казалось, что этот вопрос решен, - сказал он.
- Для правосудия, может быть, и решен. Для меня - нет.
- Ну-ну, - улыбнулся Грегори. - Пожелаю тебе удачи. А я ведь собираюсь
подать в отставку. Рапорт уже написал. Завтра придет новый шеф. Обрадую
его.
- Что так? - спросил Коун.
Грегори окинул долгим взглядом Коуна. Подумал.
- Стар, наверно, стал. Трудно подниматься со стула. Одолевает желание
валяться на диване с хорошим комиксом. Я, вероятно, из тех людей, которые
понимают, когда они становятся обузой для сослуживцев, и вовремя уходят в
тень.
У Коуна вертелось на языке какое-то острое словцо насчет людей, которые
"становятся обузой", но он сдержался. Момент был явно не подходящим. И он
заменил словцо на предложение пойти выпить по такому случаю. Грегори
сказал, что он должен привести в порядок целую кучу дел.
- Тогда уж, - пообещал он. - А я зашел к тебе попросить передать
музейное дело Грейвсу.
- Хорошо, - кивнул Коун.
Оставшись один, он позвонил Фримену и сказал, чтобы тот часам к девяти
постарался освободиться.
- Что-нибудь новенькое?
- Может, будет и новенькое, - загадочно произнес Коун. - Скорее всего
будет. Выбирайтесь на Кинг-стрит, знаете куда?
- Куда?
- В кафе "Луч". Оттуда пойдем в одно интересное место.
- Договорились, - сказал Фримен.
В девять они встретились в кафе. Коун повел Фримена вверх по
Кинг-стрит.
А часом позже мимо кафе "Луч" в том же направлении прошел убийца
Бредли.
- Говори что-нибудь, - сказала Лики.
Билли растерянно взглянул на нее. Он уже много говорил в эти полчаса,
что прошли после посещения врача. Билли не запомнил его фамилии. Но врач
оставил записку с адресом известной клиники страны. Лики отказалась идти
туда. "Я еще не сошла с ума", - сказала она раздраженно и бросила записку
на пол. Билли спрятал ее в карман. Потом присел на диван возле девушки и
заговорил о том, что это посещение будет носить только профилактический
характер, что нервы сейчас расшатаны чуть ли не у каждого человека и что
им нужно только благодарить Коуна за проявленную любезность.
- Тем более что денег на лечение у нас нет, - добавил он.
- А ты уверен, что мне надо лечиться? - саркастически спросила Лики.
Билли промолчал.
- Тогда зачем ты здесь? - задала она новый вопрос. - Мне ведь не нужна
жалость.
Билли обиделся. Он встал и отошел к окну.
- Ладно, не сердись, - вздохнула Лики. - Говори что-нибудь.
Его голос по-прежнему напоминал ей голос диктора станции "SOS". Она не
любила, когда Билли молчал.
- Если это так необходимо, я схожу туда, - пообещала она примирительно.
- Вот видишь, - сердито заметил Билли. - Ты всегда так.
- Но могу же я немного покапризничать, - улыбнулась Лики.
Они помолчали.
- Если бы мы могли уехать отсюда, - вздохнул Билли. Он продолжал
смотреть в окно. Шел дождь. Какой-то прохожий торопливо перебежал улицу. В
подворотне дома напротив жалась мокрая кошка. Она пыталась спрятаться и от
дождя, и от света уличного фонаря, и от прохожего, который набегал на нее.
Кошка отпрыгнула в сторону и скрылась в тени. Билли грустно повторил: -
Если бы нам уехать!
- Зачем? - отозвалась Лики с дивана.
- Мне надоело нажимать кнопки, - признался Билли. - А тебя надо
вытащить из аптеки. Эти близнецы сведут с ума даже слона. - Он хотел еще
сказать о старых девах из Ассоциации блюстителей, которые продолжали
надоедать Лики, но раздумал и только махнул рукой.
- Хочешь есть? - спросила Лики. - Я купила два бифштекса.
- А может, мы все-таки уедем на юг? У меня там живет тетка. Она раз в
полгода пишет письма. Ты помнишь наш городок?
- Плохо. Где-то были фотографии. Я иногда смотрела их. Потом они
затерялись.
- Жаль, - сказал Билли. - Хоть на минуту вернуться бы в детство.
Лики задумалась, потом встала с дивана и принялась рыться в
многочисленных шкатулках.
- Нет, - наконец сказала она. - Только обрывок пленки.
Билли развернул рулончик.
- Плохо видно, - сказал он.
Лики заметила, что если ему очень хочется увидеть фотоснимки, то он
может их отпечатать. Все необходимое для этого имеется. Она открыла шкаф,
извлекла оттуда две картонные коробки, в которых лежали портативный
увеличитель, ванночки, красный фонарь, несколько пакетов с фотобумагой.
Сходив в ванну, Лики принесла два флакона с химикалиями.
- Он делал это на кухне, - сказала она, имея в виду Бредли.
Билли удивился. Он впервые услышал, что Бредли занимался фотографией.
Лики заметила, что это было давно, несколько лет Бредли в руки не брал
фотоаппарата. Билли показал на флаконы: ведь за несколько лет химикалии
могли испортиться.
- Это свежие, - сказала Лики. - Что-то он делал незадолго...
Незадолго...
Она никак не могла произнести слово "смерть".
- Я понял, - участливо произнес он. И стал готовиться к работе. Ему
показалось, что это занятие развлечет их. И Лики сегодня ведет себя
хорошо. Она не задумывается надолго, не смотрит на него отрешенным
взглядом и не пугает странными вопросами.
К тому времени, когда Коун и Фримен добрались до квартиры Бредли, Билли
Соммэрс успел испортить несколько отпечатков. Он не мог взять в толк,
почему на фотографиях появляются какие-то посторонние изображения.
Негативы были нормальные. Но как только он клал экспонированную фотобумагу
в проявитель, так начиналось непонятное. То сквозь контуры здания
просвечивало чье-то лицо, то вместо лица появлялся текст. Рассердившись,
Билли выскочил из кухни, захватив с собой несколько мокрых отпечатков,
чтобы рассмотреть их при свете.
В этот момент и раздался звонок. Лики впустила Коуна. За ним, стряхивая
воду со шляпы, в квартиру ввалился Фримен.
- Ну и погодка, - сказал он еще с порога.
- Что это ты делаешь, малыш? - спросил Коун у Билли.
- Не понимаю, - пожал плечами Билли. - Хочу отпечатать несколько
снимков с родины, а тут какая-то ерунда.
- Ну-ка, ну-ка, - Фримен положил на ладонь снимок. - Э, дружок, у тебя
тут двойное изображение.
- Это я и сам вижу.
- Похоже, что бумага уже была экспонирована, - сказал Фримен и поглядел
на Коуна. Инспектор кивнул.
- Да, - согласился он. - Мальчик опередил нас. Но черт меня побери,
если бы я до этого додумался. Ведь я шел искать пленку.
Билли наконец понял. С возгласом: "Я сейчас"! - он кинулся на кухню.
Фримен и Коун пошли следом. Лики села на диван и стала ожидать, чем
кончится весь этот переполох.
На кухне Фримен, оттеснив Билли, орудовал пинцетом в ванночке, куда
были брошены сразу три листа бумаги. На двух стал появляться текст
каких-то документов, на третьем - человеческое лицо.
- Дьявольщина, - прошептал Фримен. - Это же Домар.
- Евнух? - пробормотал за спиной Коун.
- Что? - спросил Фримен.
- Потом, - сказал Коун и обратился к Билли. - Малыш, по такому случаю
нужна бутылочка. Ты понял? Мы уж тут как-нибудь управимся.
Пока Билли ходил за бутылкой, Фримен проявлял отпечатки. Коун коротко
пересказал ему свой разговор с Вилли Кноуде.
- Евнух в роли Истинного Католика, - фыркнул Фримен. - Проворовавшийся
евнух метит в президенты. Какие шикарные заголовки для первых полос! Коун,
это же... Черт знает... Не нахожу слов. Мы убьем его.
- Или он нас.
Фримен перебросил несколько снимков в фиксаж и заметил:
- "Экспресс" возьмется за это дело. Ручаюсь головой. Там сейчас парни
подобрались что надо. А нам только выпустить газету. Когда номер выйдет,
сенатора уже не будет. Это не тот случай, Коун, когда дело можно замазать.
Во-первых, чувства верующих. Во-вторых, престиж нации. Евнух у кормила!
Нет, Коун, мы ударим наверняка. Благонамеренный буржуа может терпеть
многое: он перенесет выскочку у власти, он примирится с гангстером, с
политическими интригами. Евнуха он не выдержит. Это оскорбление всего
святого, что еще осталось в душе нашего буржуа. Назревает грандиозный
скандал, Коун. А чем он кончится, будет зависеть от нас.
- Вы чего-то не договариваете, Фримен.
- Пожалуй, не время, Коун.
- Дело ваше.
- Вы не сердитесь, инспектор?
- Ладно, оставим это, - сказал Коун. - Больше нет отпечатков?
- Промываю последний. Жаль, что их нельзя прочитать.
- За этим дело не станет.
- Безусловно. В "Экспрессе" найдутся переводчики. Но каков Бредли!
Экспонировал пленку и, не проявляя отпечатков, заклеил пакет с бумагой.
Кстати, мне кажется, что он размножил фотографии в трех экземплярах. А где
же пленка?
- Я думал об этом, - сказал Коун. - Скорее всего, она у сенатора.
- Каким образом?
- Мне это рисуется так. Шах в свое время выболтал тайну евнуха Кноуде.
Не исключено, что он с гораздо большими подробностями рассказал про
сенатора Эльвире. Причем произошло это тогда, когда Эльвира затеяла игру с
наркотиками, чтобы сунуть шаха в лапы полиции. Ей надоел шах. Или шаху
претила возня Эльвиры с амулетами, или она опасалась, как бы он не узнал о
способах добычи этих амулетов. Словом, с шахом надо было расстаться.
Уничтожить его Эльвира не решалась. И ей пришло в голову хитроумное
решение, которое Перси и взялся выполнять. И вот в те дни, когда он
подкладывал тюбики, шах и проговорился Эльвире. Раньше это не могло
произойти. Эльвира не дура. Узнай она про тайну сенатора раньше, она бы
сделала все, чтобы заполучить разоблачительные документы. И только тогда
задумалась бы, как избавиться от шаха.
Но шах проговорился не только о тайне сенатора. Он разболтал Эльвире и
о том, что вступил в контакт с Бредли. Вероятнее всего, он сказал ей об
этом в ту роковую для него ночь, когда заходил в клуб Кноуде и в салон
амулетов. Эльвира поняла, что играет с огнем. Перси получил команду убить
шаха. Возможно, в ту ночь она думала и о Бредли. Возможно, шах сказал ей о
статуэтке, которую он вместе с пленкой получил со своей родины и передал
Бредли. Говоря короче, Эльвира была осведомлена почти обо всем. Шаха они
убрали. А на другой день Эльвира узнала о гибели Бредли. Она приняла
решение выкрасть статуэтку, которое и осуществила с помощью Перси.
- Подождите, Коун. А почему в этой статуэтке лежала другая пленка?
- Я думаю, что Бредли со слов шаха знал кое-что и об Эльвире. Вспомните
запись о "Копыте дьявола" в его книжке. Может быть, Бредли приготовил эту
пленку для Эльвиры. Мы не знаем, как поступил бы Бредли, будь он жив. Он
ведь считал до последнего момента, что ведет игру сам.
- А он уже был дичью, за которой шел охотник.
- Да, - задумчиво подтвердил Коун. - Возможно, смутные подозрения у
него и имелись. Но он так до конца и не узнал, кто за ним охотился.
- Коун, а вы знаете убийцу?
- Кажется, Билли пришел, - сказал Коун, уклоняясь от ответа. - Я слышал
- хлопнула дверь.
Фримен не настаивал на ответе. Он разбросал мокрые отпечатки на столе,
посетовал на то, что у Бредли не было сушилки для фотографий, включил
верхний свет, и оба вышли из кухни. Билли принес бутылку виски, Трое
выпили по стаканчику. Лики в ответ на предложение Фримена присоединиться к
компании покачала головой. Помолчали.
- Что это вы вдруг раскисли? - спросил Фримен, оглядывая по очереди
инспектора и Билли. - Дело сделано, виски на столе. А?
Коун пожал плечами. Для Фримена дело, возможно, и сделано. Он получил
разоблачительный материал чудовищной силы. А вот самому Коуну надо еще
решить, как быть с убийцей Бредли. Он не ответил Фримену на прямо
поставленный вопрос, хотя и мог бы, пожалуй, назвать имя убийцы. За все
время службы в полиции Коун не попадал еще в такое глупейшее положение. Он
привык отдавать преступника в руки правосудия. С убийцей Бредли этого
сделать было нельзя. До того как начнется скандал, обещанный Фрименом,
Коун не может арестовать убийцу. Придется объяснять прокурору причину. В
этом случае Коун рискует провалить всю операцию по разоблачению Филиппа
Домара. Или поставить под удар Фримена и "Экспресс". Да и себя тоже.
Дождаться выхода газеты? Убийца исчезнет. Следить за ним круглые сутки
Коун физически не в состоянии. Поручить агентам - значит вызвать ненужные
преждевременные толки.
Коун налил виски в стаканчики.
- Выпьем за твои успехи, малыш, - сказал он. - И за твое здоровье,
девочка. - Он кивнул Лики.
- Мы хотим уехать, - тихо произнес Билли.
- Бегство - не лучший выход, - заметил Фримен.
- Им надо, - вмешался Коун. - Кстати, что сказал врач?
- Просил прийти завтра в клинику.
- Ну что же, и это неплохо.
Разговор не вязался. Фримен явно торопился забрать снимки и убежать в
редакцию. Коун никак не мог придумать, что ему делать с убийцей Бредли.
Билли о чем-то хотел поговорить с Коуном, но стеснялся Фримена.
Первым не выдержал Фримен.
- Я, наверное, пойду, - сказал он. - Заверну фото в газету. Там досушу.
Надо ведь еще сделать перевод.
- Ладно, - согласился Коун. - Возьмите один вариант. Остальное заберу
я.
- Утром это будет в газете, - пообещал Фримен, прощаясь.
- Прекрасно.
Лики унесла стаканчики и задержалась на кухне. Билли сказал:
- Помните песенку "Посажу цыпленочка"? Это и есть, наверное, - он
кивнул на фотографии.
- Да, - кивнул Коун. - Бредли пел эту песенку, экспонируя пленку. А
Лики просто повторяла машинально его слова.
- Сегодня она лучше. Если бы всегда так. А вы знаете убийцу?
- Ты второй, - улыбнулся Коун, - кто спрашивает меня сегодня об этом.
Тебе скажу: да, знаю.
- Он? - кивнул Билли на фотографию сенатора.
- И он.
- Вы, значит, считаете, что нам лучше уехать? - спросил Билли, поняв,
что Коун не желает отвечать на его вопросы.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг