Пахло чем-то кислым и приторным. Было тихо и безлюдно. Стараясь сильно не
топать своими тяжелыми ботинками, приятели пошли вдоль дверей из матового
стекла в больничные палаты.
- Давай здесь посмотрим, - предложил Скайт, останавливаясь перед одной из
дверей.
Осторожно толкнув ручку, он вошел внутрь. В нос ударил противный
сладковатый запах. Просторная белая комната с большим окном, занавешенным
белыми занавесками в розовых цветочках, была занята шестью койками, четыре из
которых пустовали, а на койке у окна лежал полностью забинтованный, как мумия,
человек. Сквозь бинты проступали ярко-красные пятна крови. Услышав, что кто-то
пришел, он зашевелился и стал издавать скулящие звуки. Скайт повернулся и тут
заметил еще одного, которого до этого момента скрывала открытая входная дверь.
Он был с ног до головы накрыт белой простыней и не шевелился. Из его угла и
исходил этот тошнотворный запах разложения. Комок подкатил к горлу, и Скайт
побыстрее выскочил в коридор.
- Кажется, мы ошиблись этажом.
- Куда же подевался персонал? Спросить не у кого! - оглядываясь по
сторонам, возмутился Дел Бакстер.
И тут, словно услышав его, открылась дверь в соседнюю палату, и оттуда
вышел высокий худощавый мужчина в белом халате с судном в руках. На его
осунувшемся лице выразилось удивление, когда он увидел перед собой двух
джентльменов, одетых не по-больничному, да еще с мощными каренфайерами в руках.
- Что вам угодно? - спросил он.
- Мы ищем человека, находящегося на излечении в одной из больниц вашего
города. Его родственники заплатили нам, чтобы мы вывезли его с Блаусена и
доставили домой, - ответил Скайт Уорнер, - но мы не знаем, в какой именно
больнице он находится, и решили узнать это в вашем центре. У вас ведь хранится
информация обо всех пациентах городских клиник?
Мужчина задумчиво выслушал Скайта и кивнул головой.
- Да, у нас общий банк данных зарегистрированных пациентов, и если вы
знаете, как его зовут, то наверняка найдете. И дай вам бог, чтобы все у вас
получилось пусть даже за деньги, но вы все же спасаете человеку жизнь. Наш
город, да, наверно, и вся планета обречены, и не только в результате бомбежек,
эпидемий, а в первую очередь из-за вырождения души человеческой. Я за это время
здесь на многое насмотрелся. Врачи - мои коллеги, солдаты милосердия - и те
бросили тяжелобольных пациентов на произвол судьбы, занялись мародерством и
всеми правдами и неправдами покинули планету. Сейчас на весь наш центр всего
три врача, которые одновременно и сиделки, и медсестры...
По-видимому, доктор собирался еще долго жаловаться на постигшее планету
Блаусен горе, но Скайт вежливо перевел тему разговора в нужное ему русло:
- Да, вам тяжело приходится. И, наверное, в регистратуре никого нет, кто
бы помог нам отыскать ту больницу, где сейчас находится нуждающийся в нашей
помощи пациент.
- Совершенно верно. Но если -вы умеете обращаться с компьютером, то сами
сможете его легко отыскать.
- Хорошо. Мы так и поступим, - довольно произнес Скайт Уорнер. - А где
находится регистратура?
- На втором этаже. От лифта прямо по коридору.
- Большое вам спасибо. Вы храбрый и мужественный человек, док, - и после
этих слов друзья направились к лифту.
Последние слова незнакомцев затронули самые тонкие струны в душе доктора.
Он преобразился, перестал сутулиться, и его уставшие, ввалившиеся от бессонных
ночей глаза заблестели с новой энергией.
- Минутку! - крикнул он вслед удалявшимся Скайту и Делу.
- Да? - Друзья остановились.
- Если вы пойдете в город, то будьте осторожны - у нас эпидемия страшной
болезни. Она передается через непосредственный контакт с зараженный, Ее
первичные признаки - красные пятна на шее и лице, которые сам больной сначала
не замечает. Но потом они превращаются в язвы, а затем поражается мозг
человека. Все это происходит в течение нескольких часов. Исход один - смерть.
Будьте предельно осторожны и лучше избегайте контактов с людьми.
- Еще раз спасибо, доктор. - И Скайт с Делом вошли в лифт.
Вот уже полчаса, как они протирали штаны в регистратуре медицинского
центра. Компьютер выдавал длинные столбцы фамилий, но Монгуса Фула среди них не
было. Скайт приступил к четвертому списку пациентов госпиталя святой мученицы
Авдотьи, а Дел Бакстер, развалившись в соседнем кресле и закинув ноги на стол,
курил сигарету, изредка справляясь, как идут дела. Но тут его внимание привлек
приближающийся рокот вертолета, проникший через толстое оконное стекло. Дел
Бакстер поднялся и подошел к окну. В синем небе, через которое стелились черные
клубы дыма, летел вертолет, и он направлялся в их сторону.
Моисей Хац, на вид грузный и неповоротливый человек, сидел в кабине рядом
со своим подчиненным Вульфом - пилотом полицейского вертолета. Хац был
комиссаром полиции города Хейлса, и он был хорошим комиссаром. При нем
прекратились кровавые стычки за передел черного рынка между торговцами
внутренними человеческими органами, он загнал уличную проституцию с улиц в
фешенебельные публичные дома. И еще много было того, что произошло при его
правлении. Как-никак, а он прослужил на посту комиссара аж десять лет. Недаром
в преступном мире Хац получил кличку Лис. Ни смена правительства, ни смерть
мэра не отразились на его карьере. А то, что он берет взятки, так это все
разговоры, свидетель-журналист исчез, и исчез навсегда. Моисей Хац знал это
лучше всех.
Единственной и роковой ошибкой комиссара было то, что он не убрался с этой
планеты, когда началась война. Перемудрил в надежде урвать на обстоятельствах
солидный куш. И вот Лис пойман в собственной норе, но он вырвется отсюда, во
что бы то ни стало вырвется.
- Эй, Лис, - раздался сзади голос, - долго нам еще трястись в твоем
дерьмовозе так ла уголовном жаргоне назывались полицейские геликоптеры?
Хац повернулся к говорившему.
- На этот раз здесь действительно полно дерьма. В салоне вертолета сидели
еще шесть человек, с которыми Хаца свела судьба. Всех их он знал по прежней
работе. Грязного коротышку с засаленными волосами по кличке Вшивый он сажал
семь раз. А здоровяк с бритой головой и безобразно накачанными мышцами,
выпирающими из-под зеленой майки, по кличке Фугас и его друг Нукак до сих пор
считаются в розыске. Посреди них выделялся голубой мундир вневедомственной
охраны капрала Леона. С капралом до недавнего времени Хац был знаком меньше
всего. Задавший же вопрос человек со своим компаньоном комиссару были известны
лучше всех.
Главарь самой жестокой банды города "Адские братья" Черный Аббат и его
правая рука - Кривой Ларри, получивший свою кличку из-за изуродованного лица,
на котором остался лишь один правый глаз. Они оба ожидали в городской тюрьме
исполнения смертного приговора, когда началось наступление войск Штиха на
Блаусен и город захлестнула анархия. Именно тогда, в тюрьме, в камере
смертников, Моисей Хац заключил с ними дьявольский договор.
В памяти комиссара всплыл тот солнечный воскресный день, когда он позвонил
в двери дома мэра города, своего хорошего знакомого. Моисей Хац раньше часто
бывал у мэра в гостях, и его здесь хорошо знали. Сынишка мэра Джони называл
комиссара дядей и очень любил играть с его полицейским значком, а двум
сестренкам-двойняшкам Лоле и Лине нравилось, когда дядя Хац рассказывал
полицейские истории. Он часто их рассказывал вечерами, сидя за чашкой чая, и,
хотя все сюжеты были очень похожи на сценарии сериалов, идущих по телевизору,
слушали его затаив дыхание. Поэтому когда в тот воскресный день он позвонил, то
ему сразу открыли дверь.
Дворецкий Жан так и не понял, что произошло, когда удавка стянула его
горло. Лицо его побагровело, из открытого рта вывалился синий язык, и
добродушный преданный Жан медленно опустился на пол возле открытых дверей, где
он провел большую часть своей жизни. Аббат с кривой усмешкой скрутил удавку и
положил ее в кармашек своей жилетки. Путь был свободен. Банда проникла в дом.
Хац не хотел смотреть, что будут делать Аббат и его люди. Он закрыл дверь и
остался возле тела Жана. Холодный пот заструился под мышками, проступив темными
пятнами на белой рубашке. Сверху раздались женские крики и шум падающих
стульев. Потом Хац услышал вопль: он прозвучал зловеще тихо, но Хацу
показалось, что он слышит его целую вечность, пока тот не прервался булькающими
звуками. Озноб побежал по телу комиссара - это был крик мэра. И тут он услышал
Аббата:
- Хац, иди сюда...
От этого голоса веяло могильным холодом и дыханием смерти. Все существо
Хаца воспротивилось, он захотел бросить все и бежать прочь, как можно дальше от
этого места, от этого голоса. Но этот голос!
- Хац, иди сюда... - Он манил к себе, притягивал, подчинял, и Хац с ужасом
осознал, что он уже поднялся по лестнице и направляется в гостиную.
Тела мэра и его жены лежали вместе посреди комнаты в алой луже крови. У
них были перерезаны горла.
Рядом стояли Аббат и Кривой Ларри, державший за волосы маленького Джони.
Мальчик стоял на коленях, его руки плетьми повисли вниз, а бледное лицо в
слезах и ссадинах было перекошено страхом. Из спальни доносились приглушенные
стоны девочек и смех Вшивого.
- Хац, иди сюда, - приказал Аббат, глядя неподвижным взглядом в глаза
комиссара.
Когда Хац приблизился, Аббат произнес:
- Сделай это. - И Моисей Хац ощутил в своей ладони теплую и липкую
рукоятку ножа.
Вспоминая то, что он сделал, Хац содрогнулся. Кровь Джони брызнула ему на
руки, запачкав рукава белой рубашки. А лицо Аббата исказила изуверская усмешка.
- Теперь ты наш, - прошипел в ушах Хаца его голос и через короткую паузу
добавил: - брат. Вертолет тряхнуло при посадке, и Моисей Хац вернулся к
реальности.
- Что расселись, свиньи? Доктор позвонил двадцать минут назад. Живо в
медцентр!
Но никто не тронулся со своего места.
- Полегче с оборотами, Лис, - промолвил Аббат. - Мои люди не привыкли к
такому обращению.
- Где ты видишь людей, Аббат? Сплошное дерьмо!
- Не забывай, комиссар, что ты один из нас... - прошипел Аббат в самое ухо
Хаца и уже громко, обращаясь к остальным:
- Вам что,повторять надо? Живо на улицу, дерьмо собачье!
После этого окрика все зашевелились. Первым, бросив злобный взгляд на
Вульфа, который всегда в таких ситуациях оставался в вертолете, на полотно
дороги спрыгнул Вшивый. Воровато оглядываясь по сторонам и семеня ногами, он
отбежал от машины метров на десять и остановился, прячась за осветительный
столб. Следом вылез Фугас. Закинув за спину баллоны огнемета, он встал под
медленно вращающиеся лопасти пропеллера. За Фугасом из вертолета высыпали
остальные. Внутри остался только пилот Вульф.
Перед бандой высилось белое здание медицинского центра. К его разбитым
стеклянным дверям вела широкая каменная лестница. В холле ветер играл листками
медицинских карточек.
Аббат окинул горящим взглядом своих людей и, вскинув руки вверх,
маниакальным голосом заорал:
- Идите туда! Выколите им глаза, вырежьте им сердца! Я хочу, - с пеной у
рта орал он, - чтобы они умирали в муках! Выпейте их кровь, и вы обретете
бессмертие! Вы должны достать их. Они посланы нам богом. Их смерть - наше
спасение.
Под воздействием этой дьявольской проповеди у слушавших Аббата появился
нездоровый блеск в глазах, а у Кривого Ларри на лице возникла ужасная усмешка,
похожая на улыбку "Веселого Роджера".
- Вытягивайте им жилы! Дробите им кости, нарежьте мне ремней из их кожи!
Пусть смерть будет им избавлением! Идите, дети мои, идите... И сделайте это!
- Скайт Ты слышал? - закрывая окно, изумленно спросил Дел Бакстер.
- Этот вопль было слышно даже здесь, - отозвался Скайт из-за компьютера.
Дел Бакстер прикурил от перламутровой зажигалки Скайта.
- Так что будем делать?
- Искать Монгуса Фула.
- Шевелись, Скайт, времени у нас совсем не осталось, - заключил Дел
Бакстер, наблюдая, как прилетевшие на вертолете, растянувшись цепью,
направились к дверям центра.
- Послушай, преподобный, - произнес Моисей Хац, идя рядом с Аббатом, -
хотя бы один из тех парней, что сейчас находятся в центре, нам нужен живым.
Иначе нам не видать звездолета как своих ушей.
Аббат не ответил. Они уже начали подниматься по ступеням террасы
медицинского центра, но Аббат молчал, не обращая внимания на доводы комиссара.
Взбешенный этим, Хац схватил Аббата за плечо:
- Ты меня понял?!
Их взгляды пересеклись. Аббат сбил руку комиссара со своего плеча.
- Если ты хочешь полюбоваться на свои уши - обратись к Ларри, у него
острый нож. - И он вошел вслед за остальными в холл центра.
- Ладно, - процедил сквозь зубы Моисей Хац, - по-видимому, ты уже забыл,
кто тебя вытащил с того света. - И, поразмышляв над чем-то, пошел следом.
Широкий вестибюль был пуст, не считая бронзовой змеи, обвивавшей
лекарственную чашу на постаменте. Гладкое змеиное тело тускло поблескивало
посреди зала. По мозаичному полу сквозняки перекатывали комья ваты и пыли.
Здесь было тихо, пока не появились "Адские братья", затопав тяжелыми башмаками.
- Они на втором этаже, в регистратуре, - сказал Аббат. - Двое отправляются
к запасному ходу. Двое остаются здесь. Фугас и Ларри идут со мной.
Моисей Хац с Леоном направились к лестнице запасного хода. Когда они стали
подниматься по ее узким ступеням, Хац повернулся к Леону.
- Капрал, что ты думаешь об Аббате?
- Он великий человек, и он наш босс, - ответил Леон.
- А тебе не кажется, что он ведет свою игру? Почему он хочет убить тех
парней? Может, он не хочет, чтобы мы выбрались с этой проклятой планеты?
Леон на минуту задумался.
- Зачем это ему нужно? Когда мы их убьем, то найдем и их звездолет.
- Аббат просто маньяк, помешанный на крови. Он не хочет покидать Блаусен.
Ему нравится все то, что здесь происходит. Он чувствует себя дьяволом в этой
преисподней. К тому же его двоюродный брат служит в макросской армии, и Аббат
решил дождаться своего любимого братца в Хейлсе. - Хац остановился на
лестничной площадке. - Пойми, Леон, нам нельзя убивать тех парней. Когда я был
комиссаром, ты меня слушал, послушай и сейчас. Мы люди военные, а Аббат со
своей шайкой - сборище подонков и негодяев. Если нам с тобой повезет встретить
прилетевших на звездолете, то с ними нужно договориться.
Леон тупо уставился на комиссара.
- Но Аббат сказал, чтобы мы их убили.
- Аббат хочет и нашей смерти.
- Хац, я не согласен с тобой. Сначала надо спросить разрешения у босса.
- Я твой босс.
- Ты был боссом, пока был комиссаром, а теперь босс - Аббат. Я ему все
расскажу про то, что ты мне сейчас здесь предлагал. - И Леон пошел дальше по
лестнице.
- Леон, одумайся! Это твой последний шанс! - выкрикнул вслед Хац, но Леон
даже не повернулся.
Крадучись, Аббат, Ларри и Фугас приблизились к дверям регистратуры. В
дальнем конце коридора показался голубой мундир Леона, зашедшего с запасного
хода. Аббат извлек из наплечной кобуры блестящий пистолет и осторожно открыл
дверь, за которой оказался небольшой холл со стеклянной дверью. Пройдя внутрь,
Аббат кивнул Ларри на металлический стул для посетителей. Тот взял стул за
ножки.
Фугас щелкнул пьезозажигателем огнемета, и на конце блестящего раструба
появилась небольшая голубая искра электрического разряда. Размахнувшись, Ларри
швырнул тяжелый стул в стеклянную дверь. Со звоном разбившись, стекло мелкими
осколками посыпалось вниз. Фугас направил в пробоину огнемет, изрыгнувший столб
ревущего пламени. Огонь моментально охватил все помещение регистратуры, жадно
поглощая стеллажи с документами, оргтехнику и лакированное покрытие пола. От
резко возросшей температуры с треском лопнули оконные стекла, и в тот же момент
в коридоре раздался выстрел.
- Фугас, остановись! - закричал Аббат. - Их здесь нет! Скорее в коридор!
Выскочив в коридор, они увидели Хаца, склонившегося над телом Леона,
из-под которого, увеличиваясь, вытекала багровая лужа крови.
- Они убили его, подонки, - скорбно произнес Моисей Хац.
Как только бандиты скрылись в дверях регистратуры и оттуда послышался звон
разбитого стекла, : Скайт Уорнер и Дел Бакстер выбрались из подсобного
помещения рядом с лифтом и бросились вниз по лестнице. Сзади раздался одинокий
выстрел.
- Дел, ты в порядке? - на ходу спросил Скайт.
- Все отлично.
Сбежав на первый этаж, Скайт и Дел столкнулись лицом к лицу с Вшивым и
Нукаком.
- Блин! - выругался Скайт и, выстрелив подряд три раза из своего
каренфайера, отпрыгнул за колонну. Как следует прицелиться он не успел,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг