края, об истории вообще...
Шлем я унес с собой. При свете костра мы с Березкиным внимательно
осмотрели его. Был он непомерно велик, словно некогда принадлежал гиганту:
ни одному из нас он не подходил по размеру даже приблизительно. Сделан он
был из восьми склепанных стальных пластин, снизу скрепленных металлическим
ободом; спереди имелся небольшой козырек, а наверху-кружок со вставленной
в него трубочкой (видимо, в нее втыкались украшения - пучки конских волос
или еще что-нибудь).
Тихая ночь, река, журчащая меж камней, холодные волны ветра, катившиеся
с перевала, снопы багряных искр, летевшие в темноту, ущербная луна над
горами-все это подхлестывало нашу фантазию, и уж совсем нетрудно было
представить нам, как много лет назад проезжал по перевалу Нуху-дабан
могучий монгольский витязь в полном боевом облачении, как пал он,
пораженный меткой стрелой... И кто-то из нас - потом мы никак не могли
вспомнить, кто именно,-пожалел о том, что нельзя воочию увидеть события,
происходившие за десять, сто, триста лет до наших дней, что нельзя
приблизить их, как приближают с помощью телескопа предметы, удаленные от
нас на многие тысячи, а то и миллионы километров...
Вот тогда и родилось это слово-"хроноскоп". Оно было сказано в шутку,
по аналогии с телескопом. Телескоп приближает предметы, удаленные от нас в
пространстве, а хроноскоп... хроноскоп мог бы приблизить предметы,
удаленные во времени, сделать зримыми события, оставившие лишь смутный
след.
Мое собственное воображение сделало бывшего владельца шлема настолько
реальным, что я совершенно серьезно сказал:
- Такой прибор давным-давно существует. Все с удивлением посмотрели на
меня.
- Это мозг, - пояснил я. - Человеческий мозг. Разве он не способен
проникать сквозь толщу веков и воскрешать события далекого прошлого? Разве
мы не воссоздаем по сохранившимся предметам обихода быт наших предков. по
их вооружению-способы ведения войны? Разве мы не верим историческим
романам или картинам, в которых повествуется о делах давно минувших дней?
- Ты не про то говоришь, - возразил мне один из наших товарищей. -
Человек может представить себе, допустим, что находится на Марсе. Но это
же не заменит телескопа.
- Так же, как ни один хроноскоп не заменит "человеческого мозга, - не
сдавался я. - Если речь идет о том, чтобы дополнительно вооружить мозг...
- Не только вооружить, - вмешался в разговор молчавший до этого
Березкин; в те годы он был еще студентом-математиком Московского
университета и из любви к странствиям устроился к нам в экспедицию
рабочим. - Не только вооружить,- повторил он.- Конечно, ни телескоп, ни
самый хитрый хроноскоп никогда не смогут мыслить, но разве не расширится
сфера мышления человека, если в его распоряжение поступят новые
неожиданные факты? Осмыслить прошлое сможет только мозг, но помочь ему в
этом, воскресить ускользающие от человеческого разума и глаза факты мог бы
хроноскоп. Верно, у каждого из нас в мозгу проносятся разные
фантастические картины, мы можем населить Марс марсианами, объявить
тектонические трещины системой орошения... В истолкование исторических
событий тоже всегда вносится много домысла, много субъективного, а если бы
хроноскоп смог приблизить их к нам в не искаженном историками виде...
- Это привело бы к перевороту и в истории, и в археологии, - вырвалось
у меня. - Возможности человеческого познания беспредельно расширились бы!
- Хроноскоп, хроноскоп! - саркастически заметил кто-то. - И не надоело
вам болтать? Все равно ж нельзя создать такой прибор.
- Можно, - возразил Березкин. - Не в виде трубы с системой
увеличительных стекол, но все же...
- Что же это будет?-спросил я, почувствовав, что Березкин говорит
серьезно, что идея, пришедшая нам в голову, имеет хоть и непонятную мне,
но реальную основу.
- Электронная машина, - ответил Березкин. - Да, обыкновенная
электронная машина.-Он подумал и поправился:-Не совсем обыкновенная,
конечно, но все же сделанная по типу вычислительных машин,
машин-переводчиков и тому подобных.
Вы же знаете, что они решают сложнейшие математические задачи,
переводят с иностранного языка тексты, "запоминают" множество самых
разнообразных вещей... Достижения науки уже настолько велики, что можно
представить себе и такую электронную машину- хроноскоп. Допустим, на шлеме
имеется пробоина. Мы помещаем шлем в хроноскоп и формулируем требование-
объяснить происхождение пробоины. С колоссальной быстротой, в течение
нескольких секунд, машина перебирает сотни, тысячи, а если нужно, и
десятки тысяч вариантов и останавливается на одном из них, самом
вероятном. С помощью фотоэлементов этот вариант переснимается, а затем
проецируется на экран. И тогда...
- И тогда на экране ожило бы прошлое! - прервал я Березкина. - Мы
увидели бы монгольского богатыря, медленно поднимающегося на перевал
Нуху-дабан, увидели бы, как, притаившись среди скал, поджидает его враг,
как мгновенным рывком выгибает он лук и метко посланная каленая стрела
поражает беззаботного богатыря!..
Все сидевшие у костра засмеялись, и даже мы с Березкиным не выдержали -
так фантастично все это прозвучало. ...Немало лет прошло с того вечера.
И вот хроноскоп готов. Едва ли стоит сейчас подробно рассказывать,
каким долгим и трудным путем шли мы к своему изобретению, сколько пришлось
пережить неудач и разочарований, сколько раз одолевали нас сомнения.
Теперь все это в прошлом, и, как это обычно бывает после благополучного
завершения долгих трудов, все пережитое кажется нам окрашенным в розовые
тона. Нами двигала большая идея, мы хотели создать прибор, способный
служить окном и в далекое, и в близкое прошлое, прибор, с помощью которого
по мельчайшим вещественным доказательствам можно быстро и точно
восстановить картину человеческого подвига или преступления, восстановить
честь оклеветанного и разоблачить клеветника. Мы еще не знаем всех
возможностей нашего детища.
Может быть, со временем он позволит палеонтологам воочию увидеть давно
вымерших обитателей нашей планеты; может быть, с его помощью археологи
сумеют изучить трудовые навыки первобытных людей, а историки-восстановить
эпизоды Бородинского сражения или "битвы народов" под Лейпцигом...
Короче говоря, мы верили, верим и будем верить, что хроноскопии -
искусству видеть прошлое - принадлежит великое будущее!
Но для начала нам следовало испытать хроноскоп при расследовании
загадочных историй или происшествий. И тетради Зальцмана попали к нам
вовремя.
Сейчас, когда я пишу эти строки, работа наша уже закончена, картины
прошлого восстановлены и запечатлены в нестареющей памяти хроноскопа; если
потребуется, они вновь воскреснут на экране. Разумеется, я прекрасно
помню, как шла наша работа, как настойчиво распутывали мы с Березкиным
сложно переплетенный узел человеческих судеб. И вот теперь, когда обо всем
этом нужно написать, передо мной встает вопрос: о чем писать?
Не удивляйтесь.
Ведь можно написать о том, как мы испытывали хроноскоп, рассказать о
некоторой нашей неудовлетворенности испытанием - читатель убедится, что не
всегда хроноскоп был действительно незаменим при нашем первом
расследовании...
А можно написать о людях, судьбы которых воскресли перед нами на экране
хроноскопа, да и не только на экране...
Мы с Березкиным очень любим наше детище - хроноскоп. Но еще дороже нам
люди, их горе и их радости. Чем дальше продвигалось наше расследование,
тем меньше мы думали об испытании хроноскопа и тем настойчивее стремились
до конца раскрыть тайну исчезнувшей экспедиции.
Вот об этом, пожалуй, я и буду рассказывать - о том, что мы узнали. А
хроноскоп... Но дело в конце концов не в хроноскопе.
Глава вторая,
в которой сообщается все, что было известно нам об экспедиции Жильцова
до начала расследования, а также проводится первое серьезное испытание
хроноскопа
Вернувшись из президиума Академии наук ко мне домой, мы с Березкиным
решили все трезво взвесить, прежде чем принять окончательное решение: ведь
неудача с расследованием могла бросить тень и на самую идею хроноскопа. О
нем и так уж давно ходили различные слухи, и почти все относились к нашему
изобретению с явным недоверием.
- Вот что, Вербинин, - сказал мне Березкин, устраиваясь на своем
любимом месте у края письменного стола.- Риск, конечно, благородное дело.
Но сначала расскажи, что тебе известно об этой экспедиции. Ты сам знаешь,
я не очень силен в истории географических открытий, а браться за дело, о
котором не имеешь представления...
Не отвечая Березкину, я встал и прошелся по комнате, точнее, сделал три
шага в одну сторону и три в другую, потому что комната, служившая мне и
спальней и кабинетом, была совсем невелика.
Уже вечерело, за день мы оба устали, и я попросил жену заварить нам
крепкого чаю. Пока она возилась на кухне, я достал с полки несколько книг
и сложил их стопкой на письменном столе.
- Видишь ли, - сказал я Березкину, - об этой экспедиции достоверно
известно лишь то, что она была организована, ушла на Север и бесследно
исчезла...
- Немного, - усмехнулся Березкин. - Но все-таки почему экспедицию
организовали, кто такой Жильцов - неужели это нельзя узнать?
- Можно. Андрей Жильцов - наш крупный гидрограф-полярник, участник
знаменитой экспедиции Толля на "Заре".
- Рассказывай все по порядку, - перебил меня Березкин.-О Толле я
слышал, знаю, что он погиб, но подробностями не интересовался. А сейчас
как раз нужны подробности, без них нам не обойтись.
- Да, без подробностей не обойтись, и об одном любопытном
обстоятельстве я вспомнил. Но сначала об экспедиции на шхуне "Заря". Ее
организовала Академия наук для исследования Новосибирских островов и
поисков Земли Санникова.
Теперь ты спросишь, что такое Земля Санникова?
- Не спрошу.-Березкин чуточку обиделся.-Сто раз писалось, что в начале
прошлого века эту землю будто бы увидел с острова Котельного промышленник
Санников. Потом ее искали, искали, но так и не нашли.
- Верно, не нашли. Но землю эту видел не только Санников. Ее несколько
раз видел эвенк Джергели, да и сам Толль. В 1886 году он вместе с полярным
исследователем Бунге изучал Новосибирские острова и так же, как Санников,
заметил землю к северу от острова Котельного. Толль был настолько уверен в
существовании Земли Санникова, что даже сделал попытку по форме гор
предсказать ее геологическое строение. Открытие этой земли стало для Толля
главной целью в жизни. Вот почему экспедиция на "Заре" в 1900 году
отправилась к Новосибирским островам. А через два года Толль погиб вместе
с астрономом Зебергом и двумя промышленниками-эвенком Дьяконовым и якутом
Гороховым. Толль работал на острове Беннета в архипелаге Де Лонга, и туда
за ним и его спутниками должна была зайти "Заря". Однако шхуна, сделав две
попытки пробиться к острову, вернулась в устье Лены, Ледовые условия в тот
год были тяжелыми, но иэвестно, что гидрограф Жильцов требовал продолжать
попытки пробиться к острову Беннета, а командир "Зари" Матисен не рискнул
пойти на еще один штурм. Кто из них был прав - теперь трудно судить. Но
отступление "Зари" стоило жизни Толлю и его товарищам. Жильцов позднее
писал, что гибель Толля произвела на него очень тяжелое впечатление и он
твердо решил завершить дело, начатое трагически погибшим исследователем.
Вот причина организации экспедиции Жильцова. Ей поручалось найти и описать
Землю Санникова, а затем выйти через Берингов пролив в Тихий океан.
Экспедиция началась в канун первой мировой войны, она вышла из Якутска
и.., - Бесследно исчезла, - закончил Березкин.
- Да, бесследно исчезла. До сих пор самым вероятным считалось
предположение, что экспедиция в полном составе погибла либо во льдах
Северного Ледовитого океана, либо на пустынном побережье. Подобных случаев
известно немало. Так пропала экспедиция Брусилова на "Святой Анне",
экспедиция Русанова на "Геркулесе", одна из партий экспедиции Де Лонга
после гибели "Жаннеты". Но если Зальцман спасся и в девятнадцатом году жил
в Краснодаре, значит, не вся экспедиция погибла. Один он спастись не мог,
это почти исключается.
Жена налила нам крепкого, почти черного чаю и, чтобы не мешать,
устроилась в сторонке на тахте. Мы выпили по стакану и продолжали разговор.
- По твоему тону я догадываюсь, что ты склонен взяться за
расследование, - сказал мне Березкин. - Точнее, уже начал расследовать. У
меня тоже не осталось сомнений.
- И очень хорошо. Не думаю, чтобы этой экспедиции удалось совершить
крупные открытия, но что мы имеем дело с актом высокого мужества-это
бесспорно. Если эти люди пали в неравной борьбе с природой, а может быть,
и не только с природой, наш с тобой долг - рассказать об их подвиге!
- А не проще ли взяться за тетради?-спросила меня жена. - Вдруг ваш
хроноскоп не потребуется?
Однажды в виде опыта мы подвергли хроноскопии ее старое письмо, и с тех
пор она относилась к хроноскопу с некоторым предубеждением...
Мы последовали ее совету и бережно, страничку за страничкой перелистали
обе тетради. Попорчены они были действительно очень сильно, и не случайно
работникам Краснодарского краеведческого музея удалось узнать из них лишь
немногое. Мы могли поступить двояко: или, прибегнув к помощи
криминалистов, заняться кропотливой расшифровкой и восстановить в тетрадях
все, что поддается восстановлению, или довериться хроноскопу. Совсем
отказываться ют первого пути мы не собирались, но все-таки больше
устраивал нас второй.
Начать хроноскопию мы решили с последних страниц второй тетради. Эти
почти не пострадавшие страницы были исписаны крайне неразборчиво, рукой
слабеющего, быть может умирающего, человека. Строки часто прерывались,
потом Зальцман, словно собравшись с силами, возвращался к ним опять. У нас
создалось впечатление, что на этих последних страницах Зальцман, теряя
остатки сил, стремился записать нечто очень важное, такое, что он ни в
коем случае не имел права унести с собой в могилу. Мы не сомневались, что
расшифровка этих страниц позволит узнать главное: что случилось с
экспедицией и сохранились ли результаты ее исследований.
...Уже собираясь уходить в институт к Березкину, я вспомнил, что в
одной из книг имеется список участников экспедиции Жильцова.
Я быстро нашел его и прочитал:
"I) Жильцов-начальник экспедиции, гидрограф; 2) Черкешин-командир
корабля, лейтенант; 3) Мазурин - научный сотрудник, астроном; 4)
Коноплев-научный сотрудник, этнограф и зоолог; 5) Десницкий-врач; 6)
Говоров-помощник командира корабля".
- Забавно, - сказал Березкин. - Зальцмана нет и в помине!
Березкин смотрел на меня, очевидно, полагая, что я должен немедленно
все объяснить, но я сам ничего не понимал.
- Вот что, не будем зря ломать голову,-предложил я. - Хроноскоп
чем-нибудь да поможет нам. Пошли в институт.
Хроноскоп стоял в кабинете Березкина. Как всегда в нерабочее время,
прочный светлый футляр его был закрыт. Березкин нажал кнопку, и футляр
распахнулся, открыв овальный экран и сложную систему настройки и
программирования, так и оставшуюся для меня загадочной.
Подготовить хроноскоп к работе было для Березкина делом нескольких
минут. Я устроился напротив экрана и приготовился смотреть. Немножко
нервничая, я хотел, чтобы Березкин как можно быстрее дал задание
хроноскопу. Но Березкин, как назло, медлил; видимо, он тоже волновался и в
десятый раз проверял самого себя. Наконец он тяжело опустился на стул.
- Посидим.-Березкин улыбнулся чуть смущенной улыбкой и добавил: - Как
перед дальней дорогой.
В сущности, мы даже сами до сих пор не подозревали, до какой степени мы
неопытные хроноскописты. Сидя в абсолютной тишине в кабинете Березкина, я
вдруг подумал, что мы хотим выпусить из бутылки джина, который потом
закабалит нас, привяжет к себе, а то и поставит перед нами неразрешимые
задачи. В самом деле, нельзя же было надеяться, что хроноскоп
самостоятельно развернет этакую киноленту событий, избавит нас от анализа,
и нам останется лишь роль пассивных наблюдателей. Плохо ли, хорошо ли, на
хроноскопия потребует от нас полного напряжения умственных и духовных сил,
полного раскрытия отпущенного нам исследовательского дара...
- С чего начнем? - спросил Березкин, вставая, спросил, хотя только и
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг