наши базы и потом одним ударом покончить с ДС. Если бы акцию предприняли
раньше, то другие базы изменили бы свое местонахождение. К счастью,
занималась этим не политическая полиция, а лично Заманский, который имел
собственную полицию и, как мне кажется, находился в натянутых отношениях с
начальником полиции. В общем, он хотел все сделать сам и не делить ни с кем
почестей.
- Мужчины! За стол! - пригласила Ирина, снимая с плиты сковороду с
шипящей олениной. Она поставила тарелки на стол и вдруг спохватилась:
- У нас только две вилки!
- Ничего! Я буду есть ножом! - Олаф вытащил из ножен остро отточенный
клинок.
- Это еще тот? - спросил Павел.
- Да! Мои талисман!
- Ох, черт возьми! Совсем забыл! - он быстро поднялся и подошел к
висящей на вешалке куртке.
- Посмотрите, что у меня есть! - сказал он, ставя на стол бутылку
шотландского виски.
Мужчины, выпили. Ирина только смочила губы. Виски ей не понравилось.
- А ты прав! Оно лучше неразведенное, - Олаф подцепил ножом большой
кусок оленины и отправил в рот.
- Разбавь соком брусники, - сказал Павел, заметив, что Ирина не стала
пить виски. Он достал с полки банку с соком и налил ей в стакан до половины.
Ирина попробовала.
- Ну что? Лучше?
- Ммм, - кивнула она и чему-то рассмеялась.
- Однако ты не спрашиваешь, почему я здесь, - Олаф взял еще кусок мяса
и с наслаждением понюхал. - На чем коптили? - Он еще раз втянул в себя запах
жареной оленины и определил. - Бук!
- И еще дикая вишня, - уточнил Павел. - Жду, когда ты сам скажешь, -
ответил он на вопрос Олафа. - Наверное, новое задание?
- На этот раз не угадал, - он засунул руку за ворот свитера и попытался
что-то достать. - Простите, не достану, - извинился он перед Ириной, встал и
отвернулся.
- Тебе письмо, - сказал он, поворачиваясь и протягивая Павлу смятый
конверт.
ЖЕНА
Генерал сдержал слово. Через три месяца после происшедших событий он
снова появился в усадьбе. На этот раз он прибыл на вертолете. Мост через
пропасть и дорога еще не были восстановлены и неизвестно, когда будут, так
как восстановительные работы так еще и не начались.
Вместе с ним прилетели Рональд и еще десять полицейских. Это были
молодцы двухметрового роста, вооруженные на этот раз бластерами.
Генерал привез с собой пакет, вскрыв который, Мария обнаружила в нем
документ о признании Генриха Заманского-младшего приемным сыном и законным
наследником Генриха Заманского-старшего. Второй документ удостоверял ее
право на опекунство и распоряжение имуществом Генриха Заманского до его
совершеннолетия.
- Дня через три сюда прибудут поверенные в ваших делах и введут вас во
владение наследством. Вернее, официально вы уже можете распоряжаться
имуществом. Вот ваша чековая книжка, - он протянул ей банковскую книжку. -
Ваш счет в банках в наличности и ценных бумагах составляет что-то около ста
двадцати восьми миллиардов семисот миллионов. Поверенные должны вас только
информировать о состоянии дел.
Он выжидательно посмотрел на Марию. Та поняла.
- Я согласна быть вашей женой, Дик, - просто сказала она.
- Тогда через три дня мы подпишем брачный контракт!
- Как вы хотите.
- Это еще не все. Мне удалось, на основании посмертного письма
Александра, добиться признания вас законной женой и вследствие этого
четвертая часть имущества Александра переходит непосредственно в вашу
собственность. Остальные три четверти наследует ваш сын. Мне это стоило
больших хлопот, но я хотел, чтобы вы в любом случае были обеспечены. Кто
знает, что нас ждет в будущем. Случись что-нибудь с вашим сыном или со
мною...
- Спасибо, Дик. Я этого никогда не забуду.
- Я только хочу, Мария, чтобы вы знали. Я искренне полюбил вас. Вы
умная женщина и должны понять, что одно другому не мешает. Наше деловое
соглашение сделало нас союзниками и, я надеюсь, друзьями, но человек в нашем
мире, как правило, одинок. Трудно жить, не доверяя никому на свете, -
генерал говорил искренне и Мария это чувствовала.
- Поняв, что такое одиночество, - продолжал генерал, - начинаешь
испытывать страшную тоску по действительно близкому человеку...
- Я, кажется, понимаю вас. Дик. Я постараюсь быть для вас именно таким
человеком.
Через три дня брачный контракт был подписан, и Мария стала женой Дика.
Вскоре она поняла, что может полюбить своего нового мужа. Это не
ускользнуло и от Дика. Будучи умным человеком, он не торопил события. Взяв
себе за правило проявлять в отношении Марии, теперь уже его жены, внимание,
такт и уважение, он значительно продвинулся в осуществлении своей цели,
которую и не скрывал.
- Я побуду здесь еще неделю, - сообщил он за ужином жене.
- Мне жаль, что ты так скоро уедешь, - вполне искренне сказала Мария. -
Надеюсь, ты скоро вернешься.
- Спасибо! Я рад, что ты так говоришь, - улыбнулся Дик. - Как только
позволят дела, я немедленно приеду. Тебе пока следует оставаться здесь. Это
даже хорошо, что долина сейчас отрезана от всего мира. Здесь ты будешь в
полной безопасности.
- Мне разве что-то угрожает? - удивленно подняла брови женщина.
- Не столько тебе, сколько твоему сыну.
- Ты меня пугаешь.
- Выслушай меня внимательно. У меня, как ты догадываешься, немало
врагов.
- Это вполне естественно, - согласилась Мария. - Пост, который ты
занимаешь...
- Теперь не только это, - нетерпеливо перебил ее Дик. - Прости,
пожалуйста...
- Ничего, продолжай.
- Вполне естественно, что весть о нашем браке скоро станет
общеизвестной, если уже не стала. Понимая, что в моем распоряжении теперь
оказались громадные суммы, меня будут опасаться еще больше. А так как
возможность использовать их зависит от того, жив ли твой сын или нет, то его
постараются убрать.
- То есть убить? - побледнела Мария.
- Да! Если твой сын умрет, то его состояние будет конфисковано. Ты не
сможешь его наследовать, так как не состояла в браке с Генрихом. Я тут
оставлю своих ребят, - продолжал он, - это преданные лично мне люди,
проверенные не раз в деле. Я их снабдил оружием, которое не имеет даже
армия. Спустя некоторое время сюда прибудет еще партия моих людей. Тебя и
твоего сына будут охранять тщательнее, чем самого императора. Но и ты должна
быть осторожной.
- Что я должна делать?
- Ты не должна нанимать себе новых слуг. В крайнем случае, их я
доставлю тебе сам. Фермеров, которые снабжают вас продуктами, я уже
тщательно проверил.
- Мне жаль, что с ними так получилось, - вспомнила Мария события
прошлого лета.
- Сами виноваты! Двоих так и не удалось спасти. Хочу отдать должное
вашему бывшему управляющему. Он сам никого не убил, но парень, я скажу, что
надо!
- Как там Ирина... Жива ли?
- Их след затерялся в лесах Канады. Думаю, что оба живы. Я давно знаю
этого парня. Это один из лучших агентов Движения сопротивления. У него много
имен, но среди своих он известен под фамилией Дубинин.
- Он что, русский?
- По-видимому. - Дик с минуту молчал. По его лицу было видно, что он
хочет задать вопрос, но колеблется.
- Ты хочешь что-то спросить?
- Да, но ты можешь не отвечать... Вы надежно спрятали тело Генриха? Я
это спрашиваю потому, что остроумно подброшенная версия о его похищении при
проверке не подтвердилась. Мне пришлось исправить допущенные вами ошибки,
чтобы ее окончательно подтвердить.
"Зачем он меня об этом спрашивает? Ему, очевидно, все известно. Но
спрашивает... Следовательно, проверка... Теперь уже на искренность".
- Можешь быть спокоен! Тела его нет. Оно растворилось в ванной с едкой
щелочью, - ответила Мария и вся внутренне сжалась.
- Так я и предполагал. Это произошло, когда он избивал Ирину? Вошел
управляющий и...
- Нет, управляющего позвали, когда уже все было кончено... Это я его!..
- Ты?!! - впервые за все знакомство Мария видела такое неподдельное его
удивление.
- Нет! - он наконец справился с волнением. - Ты действительно та
женщина, о которой я мечтал всю жизнь! Я имею в виду не само убийство, -
быстро пояснил он, - а то самообладание, с которым ты держалась после. Так
ловко провести... И кого? Меня! Ну что же. Между нами нет теперь ничего
невысказанного. Я вижу, что ты мне полностью доверяешь. Это очень важно!
Доверюсь и я тебе, так как твоя помощь мне будет необходима, и я не хочу,
чтобы ты действовала с "закрытыми глазами". Если ты не возражаешь, пройдем в
кабинет.
В кабинете Мария обратила внимание на то, что вместо старого сейфа,
разрезанного лучом бластера в ту памятную ночь, стоит новый, более
массивный.
- Садись сюда, - он придвинул ей кресло и достал из кармана ключи.
Открыв сейф, он вытащил из него чемодан.
- Вот это надо передать твоему бывшему управляющему, - сказал он. -
Здесь часть тех денег, которые предназначались для выплаты выкупа за
Генриха. Всего двести миллионов.
- Ничего не понимаю! Ведь Генрих мертв!
- Постараюсь объяснить. Генриха, как было обусловлено, передал
представителю правительства представитель Движения сопротивления.
- Не понимаю...
- Генрих сел в машину, - продолжал Дик, не обращая внимания на ее
крайне удивленный вид. - Потом, на дороге в горах, произошел несчастный
случай. Лопнул передний левый скат и машина сорвалась в пропасть. Все это от
начала и до конца фиксировалось на видеопленку с вертолета, который
сопровождал машину вплоть до аварии. В результате падения машины с высоты в
три тысячи футов опознать трупы не представилось возможным. Но на
видеопленке эксперты опознали Генриха, когда он шел к машине и садился в
нее. Погибли, кроме него, заместитель министра финансов и шофер с двумя
охранниками.
- Так эти деньги?..
- Выкуп за Генриха. Часть их мне пришлось израсходовать. Я думаю, ДС ко
мне не будет иметь претензии. Видишь ли, я уже говорил, что пришлось
исправлять некоторые ваши ошибки. Если бы элита не убедилась в том, что
Генрих действительно похищен, то сюда прислали бы опытных криминалистов и
тебе уже не удалось бы избежать мнемограммы.
Мария поняла, что Дик ее спас, и с благодарностью дотронулась до его
руки.
- Но дело не только в этом, - продолжал Дик, - мне действительно крайне
необходимо, чтобы эти деньги попали к ДС и именно к Павлу.
- Но этими деньгами ты усилишь ДС!
- А мне и надо, чтобы оно стало действовать активнее.
- Я опять не пойму. Это же антиправительственная организация. Разве
твои убеждения позволяют...
Дик встал с кресла и прошелся по кабинету, затем остановился и стал
смотреть на нее. Мария увидела, что глаза его смеются.
- Убеждения, моя милая, идеология и прочая дребедень - это фиговый
листок, прикрывающий политику. Когда приходит время действовать, этот
фиговый листок снимается, чтобы не мешал. Те же, кто неспособны к действию,
а следовательно, к политике, всю жизнь носят такие фиговые листки, прикрывая
ими свою политическую импотенцию. Поясню тебе. Чем выше активность ДС, тем
шире простор для действий политической полиции, а следовательно, и для
меня - ее главы.
- Ты хочешь власти?
- Да! Именно ее! Власть - это та вершина, на которую я хочу взойти!
Он стоял почти вплотную к ней и она вынуждена была, чтобы видеть его
лицо, поднять голову. Она попыталась встать, но он положил ей руку на плечо.
- Но зачем она тебе? - спросила Мария, глядя на него снизу вверх. -
Ведь ты сам говорил, что человек там абсолютно одинок.
Дик отпустил ее плечо и снова заходил по комнате. Затем приблизился к
окну и стал задумчиво рассматривать что-то происходящее во дворе.
Мария встала, тоже подошла к окну. Дворник и двое рабочих деревянными
лопатами, обитыми по краям жестью, убирали выпавший за день снег. Тут же
крутились две огромные овчарки, которые привез с собой на этот раз Дик. В
свете ярко горящих фонарей снег искрился и переливался мерцающим холодным
голубым светом.
- В этом году выпало много снега. Ты когда-нибудь ходила на лыжах?
- Когда? Я вообще-то в первый раз побывала за оградой, когда ты нас с
Ириной возил к морю.
- Завтра мы совершим прогулку, - пообещал Дик, - а теперь, - он
посмотрел на часы, - пора спать.
Он подошел к столу, взял чемодан с деньгами и запер его в сейф.
- Отвечу тебе на твой вопрос. Зачем мне власть? Для того, чтобы иметь
возможность изменить реальность. А потом, - он улыбнулся и привлек ее к
себе, - я не буду одинок. Вместе со мною будешь ты!
- Ты хочешь изменений?
- Да! Они необходимы, - он отпустил ее и снова заходил по
комнате. -Никто, - продолжал он, - не понимает ситуацию так глубоко, как я,
ко мне поступают все сведения о действительном положении вещей. Мы
деградируем и деградируем с большим ускорением. Надо ремонтировать всю
систему. Мы начали свой путь в XXIII веке, а наша техника сейчас
соответствует технике века двадцатого. Если дальше так пойдет, то мы
вернемся к бензиновым и паровым двигателям. Мы не стоим на месте. Это не
застой, как иногда говорят, а падение. И чем дальше, тем оно скорее
происходит.
Мария вспомнила слова Александра. Тот говорил что-то подобное. Но
Александр погиб. Погиб, как она знала, именно за такие вот мысли и
высказывания. Дик, несомненно, сильная личность, - подумала она.
- Теперь я понимаю, для чего ему нужны деньги.
- Хорошо! - решилась Мария, подходя к нему и беря его за руку.
- Я все понимаю и буду тебе помощницей во всем. Что я должна делать?
- Ты напишешь письмо Дубинину. Напишешь так, чтобы он поверил, что
письмо именно от тебя. Напишешь ему также, что у тебя есть к нему важное
дело, такое, которое требует встречи. Я позабочусь, чтобы письмо было
доставлено ему. Естественно, он не пойдет сюда, так как с полным основанием
будет считать, что это ловушка. Тебе придется прибыть на место, указанное им
самим. Скорее всего, это будет Западная Канада. Ты полетишь туда вертолетом
и передашь ему деньги.
- Это все?
- Нет! От себя ты попросишь его усилить деятельность Движения. Они
могут делать свои набеги на питомники и школы, я им не буду мешать. Но кроме
того, ты передашь ему список лиц, которых надо устранить. Успокойся! Это
отъявленные негодяи. Мне самому не представляло бы труда избавиться от них,
но мне нужно, чтобы акция шла со стороны Движения сопротивления. Мне нужен
страх в элите. Надо, чтобы они боялись. Чтобы просыпались ночью в холодном
поту от ужаса...
- Ты хочешь сделать Павла наемным убийцей? Вряд ли он согласится. Что
я ему объясню?
- Объяснять не надо. Он поймет. Кроме того, как я уже говорил, это
самые отъявленные негодяи. Движение давно к ним подбирается, но их усиленно
охраняют. В списке указано время, когда будет снята охрана. Естественно, не
полностью. Это вызвало бы подозрение, но с оставшимися легко будет
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг