кабинет.
- Не сон! Не сон! - повторял он себе. - Но что же это? Почему здесь
ничего не изменилось? Сколько прошло времени?
Он так и заснул, сидя на диване, и проснулся только утром следующего
дня бодрым и окончательно успокоившимся. Странность реальности больше не
пугала. Он был счастлив, что прожитая им жизнь на Элии не сон. Где-то в
неведомой части Великого Космоса затерялась прекрасная планета, и там живут
его дети. Или потомки его детей. Но это теперь неважно. Сейчас самое
главное - выдержка! Спокойствие и выдержка, повторял он. Только в спокойном
состоянии можно правильно оценить информацию, а главное, заметить ее.
Посмотрим, что будет дальше.
В доме все спали. Он взял карабин и отправился в лес.
Часа через два вернулся, неся на плечах молодого оленя. Ольга уже
встала и готовила завтрак. На этот раз она напоила его чаем. Чай был заварен
именно так, как он любил и привык пить его на Элии.
У него снова возникло странное ощущение, что Ольга что-то знает, но
скрывает от него. Это странное ощущение дополнялось каким-то непроходящим
отчуждением. Он почему-то не мог воспринимать Ольгу как свою жену и ничего
не мог с собой поделать. Ему казалось, что Ольга стала другой, что вообще
это уже не Ольга.
Сергей пробовал "прощупать" ее память, как его когда-то учил Дук, но у
него ничего не получалось. То ли он разучился, так как почти не прибегал к
этому на Элии, то ли Ольга не поддавалась его воздействиям и ее память и
сознание были закрыты для него. Откровенна ли она с ним?
- Ты не встречала здесь, на острове, девушку?
- Это было три года назад! - спокойно ответила Ольга. - Я подумала, что
это отбившаяся от группы туристка. Я не успела ее даже окликнуть, как она
убежала, по-видимому, испугавшись. Ты что, ее тоже встречал?
- Да, ее звали Стеллой!
- Вот как! - Ольга ограничилась этим восклицанием и не стала задавать
вопросов.
Больше к этой теме не возвращались. Сергей искал перемены в поведении
Ольги, но не находил их. Он сообщил ей имя Стеллы, следовательно, признался,
что знал ее, но это не вызывало у Ольги естественных, казалось, вопросов. В
другом случае он, возможно, обрадовался бы, но сейчас... сейчас это
раздражало и даже пугало...
Пользуясь даром Дука, он стал следить за Ольгой, когда она не
подозревала, что ее видят. Он не мог объяснить себе, с какой целью это
делает. Ольга вела себя естественно, не давая никакой "пищи для
размышлений". И все же перемены в ней были. Он их не чувствовал, а скорее
предполагал интуитивно. Так ничего и не узнав, наблюдения пришлось
прекратить. Возможно, он просто отвык от нее. Не перенес ли он странность
своего положения на жену? Это было вполне вероятно.
Логика и интуиция... Интуиция что-то нашептывает, но логика не
принимает. Отказывается принимать. Интуиция подобна Кассандре, она знает то,
чего не знают остальные, но ей не верят. Да как же ей верить, если то, что
говорит Кассандра, противоречит очевидному, фактам, а "факты - упрямая
вещь". И факты - троянцы - не верят интуиции - Кассандре. Каждый в своей
жизни по крайней мере один раз сжигает свою Трою. Но как отличить голос
безумной девицы от множества голосов лжепророков, сидящих в наших мозгах?
Как среди множества безумий найти то безумие, которое поведет тебя к
звездному часу открытия истины? Логика - бюрократ мозга. Она посредственна в
своей логичности и логична в своей посредственности. Но мы не имеем ничего
лучшего! В крайнем случае, бюрократ может получить хорошее образование. Но
прибавит ли это ему ума? Государство порождает бюрократа, Разум - логику.
Без них не может существовать ни государство, ни разум. Без них - анархия.
Главное - не упустить момент, когда тупость бюрократа становится столь же
опасной, как и анархия, и в конечном итоге ведет к тому же результату.
Фома Аквинский говорил: "Верю, ибо нелепо!" Верить в нелепость нельзя!
Но как отличить настоящую нелепость от видимой нелепости явления, которое
наш разум не может схватить полностью и видит только незначительную часть
этого явления вне связи с остальными, составляющими целое?
Ничего так не вредно познанию, как категоричность утверждений.
Казалось, став на путь диалектического мышления, мы, понимая изменчивость и
противоречия нашего странного мира, должны были бы избегать излишней
категоричности суждений. Так нет же! Открыв истину при помощи
диалектического мышления, мы возводим свое открытие в догму, тут же забывая,
что истина тоже меняется, как меняется и мир, ибо истина - это только
отражение этого мира в процессе его развития, так же, как и наше его
восприятие, которое должно в своем развитии поспевать за меняющимся миром.
Проходит время, и диалектика, подобно тому, как днище корабля обрастает
ракушками, обрастает догмами, и уже вместо действительной реальности
создается реальность вымысла, и мы смотрим на мир через призму этой
вымышленной реальности, отвергая все то, что не соответствует нашему
вымыслу.
- Ты рассуждаешь верно! - услышал он голос Ольги. Она стояла в дверях
кабинета.
- Разве я что-то говорил?
- Да, ты рассуждал вслух, - почему-то смутилась Ольга.
Сергей был готов поклясться, что не произнес ни одного слова. Никогда
не замечал за собой такого свойства. Он недоверчиво посмотрел на жену,
стараясь понять, говорит ли она правду. На секунду ему показалось, что глаза
ее изменились. В них появилась такая бездонная глубина, сравнимая разве что
с глубиной Космоса. Это была какая-то бездна, где одновременно было Все и
Ничто, то Великое Ничто, которое порождает Все - Время, Пространство,
Звезды. У него закружилась голова. Через секунду он овладел собой и снова
взглянул в глаза Ольги. В них светились доброта, участие и ласка.
ГОСТИ НА ОСТРОВЕ
Прошло четыре месяца. Короткая весна на острове сменилась летом. По
краям высохших болот зажужжало комарами покровье спелой черники. У Сергея
никогда не хватало терпения собирать эту ягоду. Зато Ольга наслаждалась.
Чернику ели с сахаром, просто так, ею начиняли вареники, смешивали в миксере
со сметаной. Дети ходили с рожицами и руками, перепачканными ее красным,
чернеющим на воздухе, соком. Мошкара и комары тоже извлекали свою пользу из
ягодного сезона, вволю напиваясь кровью людей, вторгнувшихся в их царство.
Единственное средство, которое их могло отпугнуть, - это ветки багульника,
который рос у высохшего болота. Но от резкого специфического запаха у самих
людей начинала болеть голова. По вечерам Сергею приходилось своим методом
лечить искусанные комарами руки и ноги детей. Его способности почему-то не
удивляли Ольгу. Она отнеслась к появлению их совершенно спокойно, не
расспрашивая, как будто новоявленное чародейство равносильно доморощенной
мази из сока подорожника. Не удивляли ее и необычно богатые уловы угрей,
которые Сергей приносил теперь с рыбалки.
Угрей коптили, и теперь в кладовой с потолка свисала целая бахрома их
черных, с коричневым оттенком копчений. Некоторые из них достигали в длину
двух метров и были толщиною с руку. На острове росло много бука и граба,
древесина которых лучше всего подходит для копчения. Любая пища, если она
повторяется каждый день, надоедает. Это не относится к копченому угрю.
Конечно, если не есть его слишком много. Но его можно есть каждый день, и
каждый раз вы будете наслаждаться неповторимым вкусом. Во всяком случае он
пользовался большим успехом, особенно у детей. Как только на столе появлялся
угорь, они уже в предвкушении вкусового наслаждения, которое у детей
является главным и наиболее сильным чувством, начинали с нетерпением ерзать
и глотать слюну, ожидая, когда мать даст каждому по куску лакомства. Они
рвали его зубами, как голодные волчата, потом обсасывали покрытую золотистым
жиром кожу и уже не хотели ничего другого, чтобы подольше сохранить вкусовые
воспоминания. Сергей в этом случае смеялся, ему хотелось достать из кладовой
еще и еще рыбину, но Ольга не разрешала, боясь, что слишком жирная пища
навредит детскому желудку.
Странные отношения установились между ними. Днем Сергей, поглощенный
повседневными заботами, как-то расслаблялся. Исчезала его настороженность.
Он видел в Ольге жену. Забытое чувство любви к ней, казалось, вернулось к
нему вновь. Как и прежде, он любовался ее ловкими и изящными движениями, как
и прежде, в нем просыпалась нежность при виде ее красивого строгого лица и
стройной фигуры. Но наступала ночь, и приглушенная дневными заботами
настороженность возвращалась к нему. Он ничего не мог с собой сделать. Ольга
восприняла состояние мужа с присущим ей тактом. Ах, эта тактичность. Она
угнетала еще больше. Сергей начал стыдиться своей "недееспособности" и
как-то попытался побороть в себе мешавшую ему мнительность, но потерпел
позорное фиаско. Это окончательно вывело его из себя, и он ушел на несколько
дней в лес. Там, на большой поляне, в двух километрах от юго-восточного края
большого болота, он построил шалаш и жил в нем. Постелью ему служила охапка
сухой травы и шкура убитого оленя, которую он высушил, растянув между
деревьев.
Через несколько дней, успокоившись, он вернулся домой. И опять Ольга
ничем себя не выдала. Все было так, как будто он никуда не уходил. Терпению
и такту этой женщины не было предела. Единственно, что она высказала ему,
был упрек в том, что он спит на земле. Она настояла, чтобы он брал пару
одеял, если собирается заночевать в лесу. Он так и сделал, отнес одеяла в
шалаш, но больше не оставался там на ночь.
Прошел еще месяц. Лето было в разгаре. Поспела брусника. На полянах и
опушках леса появились грибы. Как-то вечером, ужиная на веранде,
разговорились о них. Сергей очень любил соленые рыжики. Они только недавно
стали появляться в ельниках, особенно много их была на южных отрогах горы
Франклина, как продолжал называть ее Сергей, покрытых еловыми лесами. Решили
завтра пойти туда и заночевать, если понадобится, в пещере. Эта пещера,
давно открытая им, была их постоянным приютом в походах за рыжиками.
Приготовили две большие корзины и легли спать.
Они были уже в дороге и шли по дну глубокого оврага, конец которого
выходил прямо к отрогам горы, как над лесом послышался никогда не слышанный
здесь звук. Но Сергей не мог ошибиться в его происхождении - это был гул
винтов вертолета. Он то затихал, то возрастал с новой силой. Наконец, затих.
Было ясно, что вертолет сел рядом с их домом. Побросав корзины, они
бросились назад.
На поляне перед домом стоял большой, окрашенный в защитный цвет
вертолет. У вертолета расхаживали трое. Два громадного роста негра и белый.
Все одеты в комбинезоны военного образца. Белый, вернее, рыжий, так как
волосы его носили огненно-рыжий оттенок, увидев возвращавшихся Сергея и
Ольгу, приветливо помахал им рукой. Затем достал из нагрудного кармана
рацию:
- Они здесь, шеф! - прокричал он. - Только что вернулись. Есть, шеф!
Ждем! - он повернулся к Сергею и протянул руку. - Зовите меня просто
Джонни, - представился он. - Это Том, а это Сэм, - указал он на негров. - А
это Рональд.
Сергей обернулся. Из кабины вертолета спрыгнул на землю пилот и, широко
улыбаясь, протянул руку для пожатия.
- Очень вам рад! - искренне произнес Сергей, по очереди здороваясь со
всеми. - Но чем, - он замялся, подыскивая нужное слово, - чем я обязан
вашему прибытию?
- О, ваше заточение здесь кончилось!
- Наконец-то! - обрадовался Сергей. - Но...
- Сейчас прибудет шеф и все вам объяснит, - перебил его Джонни.
Шеф не заставил себя ждать. Спустя полчаса над лесом послышалось
стрекотание, и на поляну, рядом с первой, спустилась легкая машина. Это был
маленький быстроходный и верткий двухместный вертолет. Из его кабины
выглянуло женское личико. С другого борта выпрыгнул довольно грузный
светловолосый мужчина лет сорока пяти в сером костюме.
- Бэксон! - представился он.
Сергей, в свою очередь, назвал себя.
- Знаю! Знаю! - засмеялся, замахав руками, Бэксон. -За вами мы и
прибыли! Карантин закончился, и вас ждут дела!
- Долго же он продолжался!
- Что делать! Такие были обстоятельства, - он прошелся по двору. - А вы
неплохо устроились! Я бы сам непрочь пожить здесь месяц-другой. Кстати,
познакомьтесь. Это Эльга, - он представил подошедшую девушку. - В данном
случае она пилот вертолета, а вообще - биолог будущей большой экспедиции. Ей
очень хочется поговорить с вами! Вы ей можете многое рассказать.
Разговор шел на английском языке. Сергей, который прекрасно владел им,
только сейчас это заметил, так как Эльга обратилась к нему по-русски:
- Как поживаете? - спросила она с едва уловимым акцентом.
- Эльга из Прибалтики, - пояснил Бэксон.
- Ну что мы здесь стоим? - раздался голос Ольги. - Прошу всех к столу!
Сергей успел рассмотреть девушку. На вид ей было не больше двадцати
двух. Неуклюжий комбинезон не мог скрыть стройной высокой фигуры. Из-под
шлема рассыпались длинные темно-каштановые волосы.
- Боже мой! Какие деликатесы! - воскликнул Бэксон, увидев накрытый
стол. - Мы уже отвыкли не только от их вкуса, но и вида!
- Прошу вас, садитесь, - пригласил Сергей топтавшихся у порога негров,
которые как будто не решались сесть за стол рядом с шефом.
- Садитесь, парни! - разрешил Бэксон. Негры сели. Сначала несмело, но
потом энергично начали уничтожать приготовленные закуски, не вникая в
разговор.
Ольга пошла в кладовую и принесла еще несколько копченых угрей и две
банки маринованных грибов.
- Это вы здесь наловили? - поинтересовался Бэксон, беря который уже
кусок угря.
- Где же еще?! Что нового на Земле? - спросил Сергей.
Бэксон принялся рассказывать последние новости. Многое из его рассказа
Сергею было непонятно, и он часто переспрашивал.
- Не забывайте, что моя "командировка" продолжалась больше двухсот
лет, - пояснил он.
- Знаю! Но, глядя на вас, не скажешь, что вы можете быть мне
пра-пра-прадедушкой! - захохотал Бэксон. - Не правда ли, Эльга, - шутливо
обратился он к девушке, - он для этого слишком молодо выглядит!
Эльга чуть-чуть покраснела и лукаво улыбнулась Сергею:
- Да, при встрече я бы не подумала об этом!
Это еще больше развеселило Бэксона, и он дружески-фамильярно ткнул
Сергея в бок:
- А ведь и вправду!
- Какой красивый остров! - заметила Эльга. - Когда мы летели, я просто
любовалась им!
- А почему бы тебе не попросить нашего хозяина показать его? Мы здесь
можем задержаться на день-другой, пока вы, - он посмотрел на Ольгу, -
соберетесь. Бери мой вертолет, - он повернулся снова к Эльге, - и посмотри
достопримечательности, если они есть. А я вернусь на базу на другом. У нас
здесь стоит судно, - пояснил он, - у северного берега острова.
Эльга вопросительно посмотрела на Ольгу. Та едва заметно кивнула и
улыбнулась. Заметив эту улыбку, Сергей выразил согласие быть гидом.
Завтрак продолжался часа два. Гости с большим аппетитом ели все, что
предлагала им Ольга. За окороком дикой свиньи последовала копченая индейка с
моченой брусникой. Должное внимание было уделено и продуктам с огорода. Пока
мужчины беседовали, Ольга и вызвавшаяся помочь ей Эльга приготовили
прекрасный салат из помидоров, щедро сдобрив его сметаной и сладким перцем.
Бэксону особенно понравилась цветная капуста, поджаренная в сухарях на
масле.
Бэксон сообщил Сергею, что готовится большая экспедиция на Счастливую и
Сергея приглашают быть консультантом при ее подготовке. В экспедицию войдут,
говорил Бэксон, четыре больших корабля. Предполагается образовать на
открытой планете колонию.
- На Земле становится тесновато, - заключил он свой рассказ. - Если все
пойдет хорошо, то в течение пятидесяти лет мы намерены осуществить
подготовку к массовой эмиграции части населения на Счастливую. Для этого
проектируются большие транспортно-пассажирские корабли, которые будут
стартовать с Луны. Кстати, и собирать их предполагается на Луне.
- Боюсь, что при том росте населения, который имеется сейчас, как вы
говорите, это не решит проблемы, - заметил Сергей.
- Вы совершенно правы! - как будто обрадовался Бэксон. - Многие из нас
считают, что необходимы срочные меры ограничения рождаемости и снижения
численности населения! Вы попали в самую точку!
- Может быть, вы объясните мне, как смогли выделить такой остров для
одного меня, если на Земле перенаселение? Мне это совсем непонятно!
- Это вам объяснят, когда прибудем на место назначения. К сожалению, -
он немного помолчал, - я не уполномочен отвечать на некоторые вопросы!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг