поэтому он яростно ринулся на зеркало.
Митя попытался остановить Мефодия, но как раз в тот момент, когда ему
удалось-таки ухватить львенка, раздался звон - разбитого стекла, и Митя
понял, что для зеркальца это был последний разговор.
- Что ты наделал! - укоризненно вскрикнул Авося.
- А пусть не дразнится, - буркнул Мефодий, уверенный в своей правоте.
- С чего ты взял, что оно дразнится? - спросил Авося.
- А чего оно говорит, что я всех румяней и белей?
- Да потому что это зеркало не для львов, а для мам, - пояснил Авося.
- Для мамы это самое правдивое зеркало на свете, правда? - спросил он у
Мити.
Митя подумал о своей маме, которая, он был убежден, была самой краси-
вой на свете, и о том, как жаль, что мама не получит в подарок такое за-
мечательное волшебное зеркало, и еще о том, что мама была права, когда
говорила, что ни один плохой поступок не остается безнаказанным. Сме-
яться над Мефодием и дразнить его было очень плохим поступком - ведь это
такой верный и преданный друг. Львенок стоял в сторонке, понурив голову.
- Это я во всем виноват. Больше я никогда не буду дразниться, - ска-
зал Митя.
Увидев, что он неожиданно прощен за разбитое зеркало, Мефодий бросил-
ся к Мите и лизнул его в щеку фетровым язычком, чтобы хоть немножко уте-
шить, но на душе у Мити все равно было грустно-прегрустно.
- Не огорчайся, - подбодрил Митю Авося. - Мы же еще не все осмотрели.
Может быть, твоей маме что-нибудь нужно?
Митя подумал. Вроде бы у мамы все было. И вдруг он вспомнил: ну, ко-
нечно, была одна очень нужная вещь. Мама уже несколько раз говорила, что
в этом году ей нужны новые сапоги, потому что старые промокают, и когда
начнется слякоть, ей не в чем будет выйти на улицу.
- Ну так что? - спросил Авося.
- Вообще-то маме нужны сапоги, но ведь здесь сапог нет.
- Здесь есть все, - уверенно сказал Авося. - Мы ей не просто сапоги
найдем, а сапоги-скороходы.
- Это даже лучше, - обрадовался Митя. - Мама не любит в транспорте
ездить, а со скороходами она сможет пешком ходить хоть в другой конец
города.
- Еще бы! С такими сапогами хоть куда! - подтвердил Авося.
Митя уже представлял себе, как мама удивится и обрадуется, когда он
подарит ей пару отличных сапог-скороходов. И тут Авося протянул ему неч-
то, покрытое густым слоем пыли. Очертаниями это нечто отдаленно напоми-
нало сапоги. Мефодий понюхал их, чихнул пару раз и отошел в сторону, ре-
шив, что если на свете и есть вещи, которые совершенно не интересуют на-
стоящих львов, так это сапоги-скороходы.
- Немножко запылились, - смущенно сказал Авося и принялся очищать са-
поги, но скоро Митя увидел, что этого можно было бы и не делать. Навер-
ное, именно так должны были выглядеть сапоги, которые не снимая носили
лет сто. Они были рваные, сморщенные и скособоченные, а носы стерты так,
как будто сапоги не только носили, но и гоняли ими консервные банки. Ми-
тя так и ахнул.
- Благодарить потом будешь, когда твоя мама оценит их по достоинству,
- гордо сказал Авося.
- Но они же совсем старые, - сказал Митя.
- Ты что! Посмотри, какие подметки крепкие! - Авося пощелкал ногтем
по подошве. - Они еще ого-го сколько прослужат! Бери, не сомневайся.
Мите не хотелось обижать Авосю, поэтому он сказал:
- Вообще-то это хорошие сапоги, но маме они будут малы.
Авося с удивлением посмотрел на сапоги, в каждый из которых с лег-
костью вошли бы две ноги любой мамы и с восхищением сказал:
- Вот это мама! Никогда не видел мам с такими ногами. Она у тебя, на-
верное, настоящая великанша! А может, она их разносит?
- Нет, я хотел сказать, они ей будут велики, - поспешно поправился
Митя.
- Ну, это ничего, - с облегчением сказал Авося. - Надо в носок ваты
напихать, и они ей будут впору.
- Понимаешь, они не очень-то модные, а мама носит только очень модные
сапоги, - отпирался Митя.
- Я-то все понимаю, а вот мама твоя в сапогах ничего не понимает, -
авторитетно заявил Авося. - Но это оттого, что у нее в жизни хороших са-
пог не было. Это же отличная штука. Настоящие скороходы: одна нога
здесь, а другая там. Да ты сам посмотри. Вот попробуй, надень, - угова-
ривал Митю Авося. Мите надоело спорить, поэтому он натянул сначала один
сапог, потом... он застыл с открытым от удивления ртом, позабыв про вто-
рой сапог, потому что первый куда-то исчез. Это бы еще ничего, если бы
он исчез сам по себе, но он исчез вместе с Митиной собственной ногой.
Митя протер глаза в надежде на то, что ему это показалось, но, увы, он
стоял на одной ноге, а другой как не бывало.
- Ой, - сказал Митя. - Ой, ой, ой, - повторил он. - Где же моя нога?
- Что я говорил! - обрадовался Авося. - Сапоги-скороходы - это вещь!
Одна нога здесь, а другая - там!
- Я не хочу, чтобы другая там. Я хочу, чтобы обе здесь, - сказал Ми-
тя. - Или, на худой конец, обе там.
- Нет ничего проще, - сказал Авося. - Надень второй сапог.
Мите не нужно было объяснять дважды. Он быстренько надел второй сапог
и оказался ТАМ.
ГЛАВА 10. ОБЫЧНЫЙ СЛЕТ
ТАМ Мите сразу понравилось, потому что он оказался на лесной поляне.
Со всех сторон поляну окружал светлый березовый лес. Белые березки тяну-
лись к небу, как будто состязались, кто из них стройнее и выше. Солнце
путалось в их кудрях, и от этого они казались еще наряднее и празднич-
нее. Митя огляделся: ни Авоси, ни Мефодия рядом не было. Настроение у
Мити сразу испортилось.
"Ни души, - печально подумал он. - Хотя бы какая-нибудь букашка или
козявочка была". И вдруг, как по команде, со всех сторон стали слетаться
жучки, козявочки, букашки и божьи коровки. Поляна ожила, и знойный лет-
ний полдень наполнился жужжанием и стрекотом.
"Чего это они все сюда слетаются? Может быть, у них здесь слет?" -
подумал Митя и, представьте себе, оказался прав. Вся эта мелюзга стала
спешно рассаживаться по листкам. Мошкара, которая прилетела раньше дру-
гих, заняла самые лучшие места на лепестках цветов, а прилетевшим следом
жучкам и букашкам ничего не оставалось, как довольствоваться местами
попроще на листочках и травинках. Вокруг цветов началась такая толкотня
и перебранка, что неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы не Майс-
кий Жук, который, судя по всему, был здесь главным. Выглядел Жук очень
представительно. Его толстое брюшко было обтянуто мохнатой жилеткой, а
коричневые крылышки блестели на солнце, словно атласный пиджак. Он
взгромоздился на огромный лист лопуха, рядом с которым рос крупный лило-
вый колокольчик, громко кашлянул и сказал:
- Попрошу тишины!
Все разом примолкли и уселись кто где был. На одной ромашке оказалось
так много сидящих, что стебель не выдержал, она склонилась до самой зем-
ли, и букашки роем взвились над цветком. Ромашка спружинила и поднялась
опять. Майский Жук строго посмотрел на нарушителей порядка, и жучки пос-
пешили усесться. На сей раз счастливыми обладателями мест на цветке ока-
зались те, кто был побольше и посильнее, а раздосадованная мошкара обле-
пила листки.
- Разрешите считать наш слет открытым! - торжественно произнес Майс-
кий Жук.
Все приветственно захлопали крылышками, застрекотали, зажужжали, за-
гудели и загалдели, и поднялся такой шум, что Майскому Жуку пришлось
дернуть за серебристую паутинку, привязанную к колокольчику, где в это
время дремал старый Паук. Его не пригласили на слет, ведь он не умел ле-
тать да к тому же от старости был глуховат и все равно мало что услышал
бы.
Может быть, кто-нибудь подумает, что колокольчик - не самое подходя-
щее место для сна, но Пауку оно нравилось, потому что, когда в паутину
попадала какая-нибудь мошка, колокольчик начинал дребезжать, как бу-
дильник, над самым его ухом, и старичок-паучок бросался за добычей.
Так все случилось и на этот раз. Как только Майский Жук дернул за па-
утинку, колокольчик зазвенел, все присутствующие затихли, а из коло-
кольчика выскочил заспанный Паук. Он протер глаза спросонья, прошелся по
паутине вдоль и поперек и озадаченно почесал затылок: с чего бы коло-
кольчику звонить, если в его сетку-ловушку никто не попался?
"Наверное, померещилось", - вздохнул Паук и вернулся в свое укрытие
досыпать. Бедняжка к старости был не только туг на ухо, но еще и подсле-
поват и даже не заметил, что возле его дома полным-полно народа.
Все это было так забавно, что Митя чуть не рассмеялся, но как раз в
это время Майский Жук сказал:
- Сегодня НА ПОВОЗКЕ ДЛЯ у нас три вопроса.
- На повозке для чего? - спросил Митя.
Никто не удивился ни его вопросу, ни тому, что он попал на слет, как
будто это было самым обычным делом.
- Конечно, для трех вопросов, - ответил Майский Жук и продолжал: -
Первые два вопроса целиком посвящаются божьим коровкам, поэтому мы расс-
мотрим их с РАЗНЫХ КОЧЕК ЗРЕНИЯ.
- А почему с кочек? - не понял Митя.
- Потому что с кочек лучше видно, чем с ровного места. Стыдно не
знать таких простых вещей, - сказал Жук, назидательно подняв лапку. -
Итак, вопрос первый: божьи коровки отчитаются о своих УМУНЕПОСТИЖЕНИЯХ.
Второе: жук-коровед выступит с докладом "Слово о коровках божьих". И на-
конец, третье: мы опять опустим вопрос о запрещении охоты на жука-оленя.
- А почему вы опять опустите его? Обычно вопросы поднимают, - прервал
Жука Митя.
- Легкие вопросы поднимают. А это очень тяжелый вопрос. Нам его все
равно не поднять, поэтому мы его все время опускаем. Удивительно, до че-
го же некоторые глупы и невоспитанны. Мало того что пристают с вопроса-
ми, да еще и перебивают на каждом шагу, - фыркнул Жук и многозначительно
глянул на Митю. Митя собрался обидеться, но не успел, потому что необыч-
ный слет продолжался, а если обижаться, можно пропустить самое интерес-
ное.
- Попрошу первого оратора, - крикнул Майский Жук.
Первым оратором оказалась Божья-КоровкаС-Семью-Точечками-На-Крылыш-
ках. Она забралась на лист лопуха и заорала:
- Как известно, коровки бывают двух видов, а именно: коровки божьи и
коровки обыкновенные; оБЫКновенные коровки называются так потому, что
среди них есть не только коровки, но еще и быки.
- Ничего подобного, - прервал ее Митя. - Обыкновенными могут быть и
божьи коровки.
- Сейчас вы слышали самую глупую мысль из всех глупых мыслей, - проо-
рал оратор. Это было уж слишком! Никто на свете не стерпел, если бы его
все время одергивали и называли глупым. И Митя больше молчать не стал.
- Сами вы глупые! - с достоинством сказал он.
Что тут началось! Все зажужжали, загудели, защелкали, зацикали, зах-
лопали, затопали, застрекотали и заверещали так, что даже глухой пау-
чок-старичок заворочался во сне. А когда Майский Жук дернул за паутинку
и зазвонил в колокольчик, Паук проснулся окончательно. Вытаращив глаза,
он выскочил из колокольчика. Паутина была пуста. Паучок-старичок загля-
нул в каждый уголочек, обследовал каждую паутинку, но все напрасно. До-
бычи не было. Паук с досады крякнул, топнул и скрылся в колокольчике.
Букашки угомонились, а Майский Жук строго обратился к Мите:
- Пререкания еще не начались, и тебе слова никто не давал.
- Но... - начал было Митя.
- Никаких "но", а если ты еще посмеешь прервать наш слет, то будешь
иметь дело с осами, они наведут порядок. Просим оратора продолжать. Ора-
тор продолжил:
- Путем многочисленных СКУЧНЫХ ПРЕСЛЕДОВАНИЙ И ОСПОРИМЕНТОВ, которые
еще никто не оспорил, нами доказано, что корова обыкновенная является
тем простейшим, бескрылым, земным существом, от которого произошло су-
щество высшее - божья коровка.
Мите тут же захотелось оспорить эти "оспорименты", но он вспомнил,
что один раз он уже имел дело с осой, и спорить ему почему-то расхоте-
лось.
- Сейчас группа слепней работает над приручением и дрессировкой обык-
новенных коров, - продолжал орать оратор. - Слепни добились больших ус-
пехов, и сейчас вы сами в этом...
Голос у выступающего сорвался, и последнее слово было произнесено ше-
потом, так что его никто не расслышал. Митя понял, что оратор свою речь
закончил.
На лист лопуха между тем взобрался Слепень, храбрец-молодец. Он не
стал тратить времени на слова, а раскланялся и полетел прочь. Все взоры
устремились за ним. Зрители перебрались на веточки повыше.
Мите мешал развесистый куст клюквы, он раздвинул ветки и увидел зеле-
ную лужайку. Из травы то там, то здесь выглядывали розовые и лиловые го-
ловки клевера. Невдалеке паслась самая обыкновенная корова. Она мирно
пощипывала траву и долго и старательно пережевывала ее.
- Стоять! - на лету скомандовал Слепень корове, как будто та собира-
лась убегать. Мите показалось, что корова не обратила на него никакого
внимания. Она как и раньше долго и старательно пережевывала траву, выис-
кивая клевер послаще.
- Только посмотрите, она слушается! Стоит! - пронеслось среди восхи-
щенных зрителей.
Бравый Слепень глянул на зрителей так, что все поняли, что он может
еще и не такое. Потом он сделал над коровой круг и сел ей прямо на рог.
- Ах, какой смельчак! Он схватил ее за рога!
Сейчас я упаду в обморок! - воскликнула Стрекоза и шлепнулась без
чувств.
- Скорее воды... Скорее воды... - подталкивали друг друга жучки, не
двигаясь при этом с места: кому же охота пропустить такое захватывающее
зрелище? Когда Стрекоза поняла, что воды ей придется ждать еще долго,
любопытство взяло верх над ее слабыми нервами, и она подскочила посмот-
реть, что будет дальше. Слепень сел на траву перед коровой.
- Очень опасный трюк, - провозгласил Майский Жук, - видите, он кормит
корову из рук. Какая дрессировка!
- Ох, это так опасно, ведь корова может покусать! - воскликнула Стре-
коза и хотела опять упасть в обморок, но передумала.
Между тем дрессировщик сел корове на спину.
- Он ее оседлал! - восхитились зрители. Корова терпела, терпела, но
ей это надо ело, она лениво махнула хвостом и смахнула храбреца прочь.
Тут любой бы растерялся, но не бравый Слепень!
Дрессировщик полетел назад и, подлетая к зрителям, победоносно крик-
нул:
- Видали, как я ее пришпорил?
- Браво! Браво! Браво! Храбрецу слава! Слава! Слава! - слышалось со
всех сторон.
Героя осыпали цветочной пыльцой и усадили в первый ряд самых почетных
гостей.
Шум и аплодисменты так долго не затихали, что Майский Жук потянул за
паутинку. Колокольчик зазвонил. Паук, которому теперь сон был не в сон,
как ошпаренный выскочил из колокольчика и ринулся на поиски добычи. Ког-
да и на этот раз паутина оказалась пуста, он с негодованием затопал и
стал в ярости рвать тонкие нити.
А колокольчик звонил, звонил, звонил, звонил очень долго.
Наконец старичок-паучок уморился и остановился. Он устало прислонился
к стеблю колокольчика, поднял голову и только тут увидел Майского Жука,
который нарушал его покой. В приливе нового приступа ярости старикашка
бросился на обидчика, но сослепу оступился и провалился в дырку, которую
сам только что прорвал. Хорошо еще, ему удалось вовремя ухватиться за
паутинку-веревочку. Вскарабкавшись по ней, старичок-паучок в сердцах
плюнул, погрозил Майскому Жуку и гордо удалился.
Майский Жук продолжал:
- Переходим к пререканиям. Кто хочет выступить?
- Можно я? - сказала Божья Коровка с кокетливо закрученными усиками,
которая сидела рядом с Жуком-Рогачом. Она расправила крылышки и полетела
к листу лопуха. Божья Коровка была такая хорошенькая и ее крылышки так
блестели на солнце, что жучки с нескрываемым восхищением провожали ее
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг