СТАРЫЕ КНИГИ
Листы старых мудрых книг желтеют, как листья деревьев, но они никогда
не бывают зелеными...
А быть может, в зеленом этом - вся мудрость...
СЛОВАРЬ УПОМИНАНИЙ
- И последний вопрос: над чем вы работаете?
Клювик его шариковой ручки уже выбрал в блокноте местечко, куда
вонзиться, откуда начать разматывать свой шарик, но тут я сказал:
- Я работаю над словарем упоминаний.
Это будет самый грустный из словарей. Он расскажет о писателях, которых
часто упоминали при жизни, а после смерти не упоминают совсем, и о
писателях, которых после смерти упоминают, а при жизни замалчивали...
Такой словарь характеризует не только писателя, но и время, в которое он
жил...
Клювик ручки задергался, усомнившись в реальности добычи.
- Известно ли вам, что имя Грибоедова после его смерти упоминалось в
двести сорок семь раз чаще, чем при жизни? - число было взято с потолка -
для большей убедительности. - А с другой стороны, имя Ипполита Калошина
при жизни упоминалось в бесконечное число раз чаще, чем сейчас. Потому что
сейчас оно совсем не упоминается, а любое число, деленное на ноль, дает
бесконечность.
- Я ничего не знал об Ипполите Калошине, - признался он, хотя мог бы не
признаваться; я ведь не признался, что взял это имя с потолка.
Опускаясь на землю с потолка, я сказал:
- Вот вы сейчас берете у меня интервью, а через сто лет и не вспомните,
что я жил на свете.
- Ну почему же не вспомню... - он спохватился, что не рассчитал свои
возможности. - Я-то, конечно не вспомню...
- Вот видите, а другого вспомнят. Возможно, того, у которого не берут
интервью. У Пушкина не брали интервью, а как помнят!
Мысль, что у Пушкина не брали интервью, пришла неожиданно и удивила нас
обоих. У такого поэта - и не взять ни одного интервью.
Тогда не брали. Тогда и слова такого не было. Все, что писатель хотел
сказать, он говорил сам, без наводящих вопросов.
- Наверно, Пушкина тоже упоминают чаще, чем при жизни?
- В двадцать три тысячи восемьсот пятьдесят девять раз, - назвал я
число, взятое с потолка, но приближенное к действительности.
- Да, - вздохнул он, - Пушкин... Теперь таких нет... А может быть, они
есть, только о них не упоминают?
ИЗ ЗАПИСОК БЫВШЕГО ЯЗЫКОВЕДА ("БОЛЬШАЯ ФОРТУНАТОВСКАЯ")
...В 1714-м году французский король Людовик-Солнце бросил в Бастилию
лингвиста, утверждавшего, что название Франция германского происхождения.
Со времен германского племени франков отношения между Францией и Германией
настолько испортились, что безобидная этимология была истолкована как
измена отечеству.
Король-Солнце не только светил, он беспощадно выжигал крамолу.
Крамольников либо бросали в Бастилию, вводя в расход чуткую к малейшим
тратам казну, либо отправляли на гильотину (как много в этом случае
зависит от одной приставки: _ввести в расход_ совсем не то, что _вывести в
расход_)...
Бывали крамольными и обычные географические названия. Например, станица
Зимовейская: в названии ее - стремление развеять зиму, расчистить землю
для грядущей весны. Но не этим провинилась станица, а тем, что родились в
ней два великих мятежника: Степан Разин и Емельян Пугачев.
После подавления пугачевского восстания станица Зимовейская была
переименована в Потемкинскую - название обычное среди множества
потемкинских деревень.
...Оптимизм - великий лекарь и великий больной, потому что он
одновременно и средство, и объект лечения...
Молодой человек на почте воскликнул радостно:
- Придет пора сыграть в ящик - не сыграешь: ящиков нет!
Маленькая неудача может стать поводом для большой удачи. Справедливо
воскликнул другой молодой человек:
- Употребляйте с пользой все, что направлено против вас: на Диогена
тоже катили бочку!..
Говорят, наши пороки - продолжение наших добродетелей. В этом случае
такая добродетель, как язык, имеет весьма пышное продолжение. По крайней
мере, больше тратится усилий, чтобы заставить его замолчать, нежели на то,
чтоб поощрить его к разговору. Конечно, кого-то тянут за язык, кому-то
развязывают язык, с кем-то находят общий язык... Но все остальное - призыв
к молчанию. Тут надо и прикусить язык, и придержать, и даже проглотить
язык (а особо опасных случаях). Рекомендуется держать язык на привязи, а
проще говоря - за зубами. В противном случае - тут тебе и пожелание типуна
на язык, и совет языку отсохнуть, и сожаление, что язык без костей. Дело,
впрочем, не ограничивается одними пожеланиями. Совершается немало
решительных действий, чтобы не дать языку заговорить: и наступают на язык,
и укорачивают язык, и стараются не дать языку воли. Потому что считается,
что язык наш - враг наш, что он страшнее пистолета, что он длинный, злой и
вообще плохо подвешен.
О добрых языках почему-то в народе умалчивают. И даже всемогущее Слово
считают всего лишь серебром, тогда как молчание - золотом.
Если судить по этим изречениям, можно подумать, что людям вообще не
нужен язык, что он для них - обуза. Но в то плохое, что сказано о языке,
сказано благодаря языку... На этом и основывается оптимизм языковедов...
Не обессудь, читатель, если ты не языковед...
Не обессудь... Что значит - не обессудь? В высоком смысле - не лишай
меня _суда_, в невысоком - не лишай меня _ссуды_...
...Самое прекрасное слово может приобрести ужасающий смысл, поскольку
настоящий его смысл определяется смыслом всего предложения. И даже смыслом
нескольких предложений.
Вот одно из таких слов в контексте:
- То, что муж Анны Михайловны - алкоголик, распутник, хулиган и дурак,
что он истязает жену и живет на ее иждивении, что он тупое,
невежественное, ленивое и грязное существо, - все это еще не самое
страшное. Самое страшное - что он _однолюб_.
А вот еще одно благородное, тонкое слово, приобретшее грубый смысл не
от контекста, а просто от грубого обращения.
Наконец-то я нашел в одном из словарей это словечко - _вкалывать_ в
значении тяжелой и неприятной работы. А то все вокруг вкалывают, а словари
об этом молчат.
Словари молчат о многом, о чем люди говорят, в том числе и о том, что
людям приходится вкалывать в значении неприятной работы.
А люди - говорят. Как-то в поликлинике даже медсестра заикнулась о том,
что она с утра до вечера вкалывает, но в ее устах это прозвучало
неубедительно, потому что _вкалывала_ она в буквальном, первоначальном
значении этого слова. Слово, огрубев от просторечного употребления,
вернулось к своему первоначальному, тонкому смыслу и само себя не узнало:
неужели я когда-то было таким?
...Умирают на земле имена. Сейчас уже редко встретишь Харлампия -
Сияющего Любовью. И Калистрата - Прекрасного Воина. А куда девался
Павсикакий - Борец Со Злом? Есть Акакий - Беззлобный. Есть Иннокентий -
Безвредный. А где Павсикакий - Борец Со Злом?..
В наше время он считается неблагозвучным. Вадим-Смутьян - благозвучен,
Тарас-Бунтарь - благозвучен, а Павсикакий - Борец Со Злом - почему-то
неблагозвучен.
Конечно, для того, чтоб бороться со злом, необязательно быть
Павсикакием. Можно быть Емельяном - Ласковым - и при этом быть Пугачевым.
...Почему Дантес известней Мартынова? Не потому ли, что убийца въезжает
в историю на плечах своей жертвы, а в литературе плечи Пушкина выше, чем
плечи Лермонтова?
Не только поэтому. Определенную роль сыграло и то, что фамилия Мартынов
слишком распространена, чтобы стать нарицательной. Всякий раз придется
уточнять: "Это какой Мартынов? Меньшевик? Астроном? Поэт?"
О Дантесе ничего не нужно уточнять. Нет в России другого Дантеса.
Фамилия, ставшая нарицательной, не терпит однофамильцев. Поэтому
предположение Пушкина, что Чаадаев "в Риме был бы Брут", нередко
понимается так, что Чаадаев, будучи в Риме, непременно убил бы Цезаря. А у
Пушкина речь совсем о другом Бруте: не о Марке Юнии, а о Люции Юнии,
жившем примерно за пятьсот лет до Марка.
Люций Брут, один из основателей Римской республики, фигура в истории
Рима заметная, но ее заслонила фигура Марка Брута. Потому что убийство
легче запомнить, чем долгую и кропотливую государственную деятельность...
Никому не известные имена легко уживаются в одном тексте. Известным
трудней. Больно видеть, как они, чужие и несовместимые, живут в нем,
втайне ненавидя друг друга, но подчиняясь общему смыслу, которому призваны
служить.
Разве можно спокойно читать эту фразу: "Сестры Наталья Гончарова, в
замужестве Пушкина, и Екатерина Гончарова, в замужестве Дантес..."?
_Слабый_ синоним _прекрасному_ лишь тогда, когда речь идет о прекрасном
слабом поле. Но в большинстве случаев _слабый_ и _прекрасный_ - враги.
Или, как их принято называть, антонимы (прекрасные стихи - слабые стихи).
Но жизнь слов сложнее, чем кажется на первый взгляд, и синоним может
обернуться антонимом. Допустим, синоним слова _профессия - ремесло_. А
_профессионал_ и _ремесленник_?
Антонимы многому учат нас. Антонимы предупреждают: "Не заводите
_дорогой_ обстановки, чтоб на ее фоне не выглядеть слишком _дешево_!", "Не
употребляйте _дешевых_ фраз, это вам _дорого_ обойдется!"
Но иногда противоположность чисто внешняя, и антонимы не такие уж
антонимы, как может показаться на первый взгляд. Например, _потолок_
буквально означает: _равный полу_. Равный - какого бы он ни достиг
потолка!..
...Все относительно просто, пока не выходишь за пределы пословицы или
поговорки. "На ловца и зверь бежит". Прекрасно! Особенно, если не такой уж
страшный зверь и ловец не робкого десятка. "Тише едешь - дальше будешь":
пословица призывает не только не спешить, но и не шуметь о своем движении.
Из такой пословицы и выезжать не захочешь. А "не боги горшки обжигают"?
Это и вовсе отличная пословица. В такой пословице можно век жить - не
тужить. С одной стороны, горшки обжигают не боги, значит, работа не
требует особого мастерства. А с другой - и о качестве нечего спрашивать;
ведь обжигают горшки - не боги!..
"Я увидел ее и остановился как вкопанный. Я влюбился по уши и предложил
ей: "Давайте сядем, в ногах правды нет".
И все было прекрасно, и никто не вспомнил, что _в ногах правды нет_
потому, что эту правду добывали под пытками, больно ударяя по ногам, а
_как вкопанные_ мы останавливаемся, напоминая тех, кого заживо закапывали
в землю. _По уши_ закапывали - тут уж было не до любви!
Но внешне в пословице все обстоит хорошо, - если, с одной стороны, не
углубляться в нее, а с другой - не выходить за ее пределы. А стоит выйти -
и она совсем по-другому зазвучит.
"Работа не волк, в лес не уйдет... не надейся". Только что мы
утешались, что работа в лес не уйдет, и вдруг утешение обернулось
разочарованием. Оказывается, когда мы торопились с работой и утешали себя
тем, что в лес она не уйдет, втайне мы все же надеялись: а вдруг уйдет?
Вдруг работа, как волк, уйдет в лес, и мы, таким образом, избавимся от
работы?
"Дети - цветы жизни... а ягодки будут впереди". Этот мостик в другую
пословицу открывает истину, неизбежную в жизни. Но даже мысль о будущих
ягодках не изменит нашего отношения к цветам, не заставит нас, выражаясь
пословицей, выплескивать вместе с водой ребенка...
"Ребенок, которого выплеснули вместе с водой... постепенно рос и
становился на ноги". Напрасные усилия - выплеснуть ребенка с водой.
Сколько его ни выплескивай, он все равно станет на ноги и призовет нас к
ответу. И зря мы надеемся уйти от ответственности за то, _что_ мы
выплеснули вместе с водой для собственного спокойствия, благополучия или
карьеры. Они растут вокруг нас - наши выплеснутые мысли, дела и добрые
начинания. Выращенные другими - дети наши, выплеснутые вместе с водой...
Не стоит утешаться пословицей, что "нет худа без добра". Иначе на худо
уйдет все наше добро и на добро добра не останется.
Опасно подниматься на такую вершину грамматики, чтобы оттуда казались
мелочью служебные слова.
Служебные слова сами не высказываются, но они помогают высказываться
другим. Допустим, кто-то говорит: "Все, что _ни_ делается, то к лучшему".
А другой уточняет: "Все, что _не_ делается, то к лучшему". Ведь это,
согласитесь, существенное уточнение. И кто его вносит? Служебные слова.
Или другой пример, тоже из жизни. Некоторые родители _уходу ЗА_
ребенком предпочитают _уход ОТ_ ребенка. Лицемерно похожие существительные
- _уход_ и _уход_, но зато - ЗА и ОТ - откровенно различные предлоги.
Когда молчат существительные, говорят служебные слова. Но правда все
равно будет сказана.
Для этого только нужно так расставить буквы, чтоб они обозначали слова.
А слова нужно расставить так, чтоб они обозначали мысли.
А мысли нужно расставить так, чтоб они открывали, а не закрывали путь к
истине.
А истины нужно так расставить, чтоб они помогали, а не мешали нам жить.
Пути слова в языке поистине неисповедимы. Почему можно праздновать
труса, праздновать лентяя и нельзя праздновать дурака?
Повезло трусу и лентяю, их можно праздновать. Хотя какой это праздник?
Всю жизнь дрожать или лежнем лежать - уж лучше дурака валять, раз уж его
невозможно праздновать.
Любопытно употребление фразы "Шут с ним!" - наряду с "Бог с ним!" и
"Черт с ним!" Видимо, _шут_ не случайно попал в эту компанию: ведь юмор -
это соединение высокого и низменного, святого и грешного, бога и черта. В
зависимости от того, над чем человек способен смеяться, в нем побеждает
бог либо черт (иногда, впрочем, в нем побеждает пес, о чем свидетельствует
выражение: "Пес с ним!").
В наше время уже нельзя смеяться по пустякам, для смеха требуются
серьезные причины. Еще недавно можно было от души посмеяться над нехитрой
фразой: "Дядька Черномор закурил "Беломор". А теперь? Ну, Черномор. Ну,
закурил. "Беломор". А суть-то? В чем суть? В современном юморе главное -
докопаться до смешной сути...
Скажи мне, над чем ты смеешься, и я скажу, кто ты...
Искаженная пословица: "Хорошо смеется тот, кто смеется в последний
раз". Искажено совсем немного, но уже крылатая фраза летит в другом
направлении: не туда, где хорошо смеются победители, а туда, где смеются
побежденные, которым ничего, кроме этого, не остается.
Людей, которые бессознательно искажают привычные выражения и слова,
приспосабливая их к новой действительности, кто-то удачно назвал народными
исказителями. Исказители от сказителей отличаются тем, что, ничего не
сказывая, а лишь чуточку изменив сказанное, добиваются подчас не меньшего
эффекта.
"Я не могу этого есть _натошняк_". (Из разговора в поезде).
"В первую мировую я был _стрелевой_". (Рассказ старого солдата).
Не каждому известно, что слово _тощий_, от которого произошло слово
_натощак_, когда-то обозначало "пустой". На тощий желудок - на пустой
желудок. Но ведь суть не в том, на какой ты желудок ешь, а в том, каковы
результаты.
А что важно для солдата? Конечно, и то, что он в строю, но, может быть,
еще важней, что он стреляет, а главное - в него стреляют. Вот почему он
называет себя: стрелевой.
Жизнь корректирует все, в том числе и привычные выражения. И человек,
который, по общему мнению, работал _на износ_, теперь работает _на износ
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг