МОЛНИИ СРЕДИ МОЛНИЙ
Есть среди молний чудаки. Идеалисты...
Здраво рассуждая, что нужно молнии на земле? Ей нужен какой-нибудь
домик, какой-нибудь садик, чтобы за что-то зацепиться и продлить свою
молниеносную жизнь.
Потом она, конечно, погаснет, но все же оставит какой-то след. Пусть
небольшой, какой оставляют на земле молнии...
Но есть среди молний чудаки: они летят не к земле, а в противоположную
сторону. Сорвавшись с облака, они устремляются вверх, в неземные миры. Им
никогда не долететь до этих миров, потому что жизнь коротка, у молний
жизнь коротка и рассчитана на земную дорогу. И путь у молвив короткий,
веками проторенный путь - к земле.
А они устремляются в небо. Чудаки. Летят и гаснут, не успев далеко
улететь, не сумев продлить своей молниеносной жизни. Для чего они
вспыхнули? Что оставят после себя?
Они оставят землю, ее сады и дома, несожженный мир, который давно
превратился бы в прах, если б не было в нем вот таких чудаков...
Идеалистов...
ЛЕДОВИТЫЙ ОКЕАН
У Северного Ледовитого океана были неледовитые времена, когда он
свободно плескался, ничем не скованный. И все у него было хорошо, и ни о
чем бы ему не думать, ни о чем не печалиться - только плескаться. Но
неледовитые времена Ледовитого океана были для земли самыми ледовитыми.
Эпоха Великого оледенения, льды, как реки, текут по земле, а реки не
текут, потому что они скованы льдами.
Казалось бы, хорошо. В целом мире оледенение, а у тебя все нормально,
температура выше нуля. Плещись на здоровье, благословляй судьбу, что ты не
в таком положении, как другие. Так нет же.
- Могу ли я спокойно плескаться, когда на земле эпоха Великого
оледенения? - спросил себя Ледовитый, а в то время Неледовитый океан.
На этот вопрос можно ответить по-разному. Можно ответить просто:
- Оледенение? Какое оледенение? Лично я не вижу никакого оледенения...
Можно ответить иначе:
- Эпоха эпохой, но ведь один раз живем. И почему б не пожить, когда
тебе созданы все условия?
А можно и так ответить:
- Великое оледенение? Ну и пусть о нем думают великие океаны. А я океан
маленький: в шесть раз меньше Индийского, в семь раз меньше
Атлантического, в четырнадцать раз меньше Тихого - какой с меня спрос?
Можно было ответить. Но он ответил не так. Нет, сказал он себе, в такое
время я не имею права плескаться, хотя имею возможность плескаться.
Возможность - это одно, а право - это другое.
И он заковал себя во льды.
Он, самый маленький из океанов, принял на себя льды всей земли, хотя
его, казалось бы, дело маленькое...
С тех пор на земле прекрасная погода: плещутся океаны, зеленеют
материки. Но не плещется Ледовитый океан, он стоит, закованный в ледяные
латы. У Северного Полюса, на своем неизменном посту...
И пока он так стоит, земле не страшны ледники, ей не страшны никакие
великие оледенения.
АНТАРКТИДА
Когда-то Антарктида была такой же, как все, землей, теплой и открытой.
Ее согревало солнце и орошали дожди, и она цвела не хуже других земель,
добрая земля Антарктида. А потом...
Неизвестное тело ворвалось на Землю из космоса, огромное раскаленное
тело насквозь прожгло материк и оставило на нем глубокую рану. Пятьсот
километров в диаметре - такая рана вряд ли когда-нибудь зарастет.
Раны, которые не зарастают, иногда покрываются льдом. Чтобы не вызывать
сочувствия, не бросаться в глаза, они покрываются льдом равнодушия... Но
они болят. Там, подо льдом, они болят, эти раны.
Их бы исцелили лучи и дожди, как исцеляют они все на земле, - но не
пробиться сквозь толщу льда, ни дождям, ни лучам не пробиться.
Давным-давно не цветет древняя земля Антарктида. Потому что на теле ее
рана и рана эта покрыта льдом.
Раны, которые не зарастают, иногда покрываются льдом, а раны, покрытые
льдом, никогда не зарастают.
МНОГО ЛИ РАСТЕНИЮ НУЖНО СВЕТА?
Когда живешь в хороших условиях, когда все у тебя есть - и тепло, и
пища, - зачем тебе свет?
Конечно, немного света не помешает: чтобы лучше зеленеть, чтобы
листьям, как говорится, была работа. Небольшая работа. Потому что зачем же
большая работа, когда есть и пища, и тепло?
Когда все есть, много ли растению нужно света?
Опыт показывает, что немного. Ведь хорошие условия можно создать и в
тени, и даже в полумраке. Света нет, а условия есть.
Опыт показывает, что лишь те растения, которым чего-нибудь не хватает -
пищи не хватает или просто тепла, - только те растения по-настоящему
тянутся к свету.
ЭНЕРГИЯ СОЛНЦА
Океан потребляет восемьдесят процентов поступающей на землю солнечной
энергии.
Не за особые заслуги, не по чрезмерным потребностям, а по безразличию
Солнца, которое одинаково светит всем, выдавая это за высшую
справедливость.
ЕСЛИ ЗАГЛЯНУТЬ НА ДНО ОКЕАНА...
Океан дал земле жизнь, он первый превратил неорганическую материю в
органическую, за что органическая материя ему благодарна. Но если поглубже
в него заглянуть...
Если поглубже заглянуть, можно увидеть то, что происходит на дне
океана. А там происходит такое, что даже страшно вообразить...
На дне океан превращает органическую материю в неорганическую.
Прямо, непосредственно, минуя все переходные формы, он превращает
органическую материю в неорганическую...
- Я вас всех породил! - басит океан.
Породил, породил, и за это тебе благодарны. Три миллиарда лет
благодарны. Ты дал земле жизнь, так зачем же ее отнимать? Заслуги
заслугами, но зачем разрушать, убивать? Зачем превращать органическую
материю в неорганическую?
ЕСЛИ САХАРУ ПОГЛУБЖЕ КОПНУТЬ...
Если Сахару поглубже копнуть (примерно до двух с половиной километров),
то под ней обнаружится море. Такое большое, как Черное, Белое и Красное
моря, вместе взятые. И все это зарыто на такой глубине - для чего,
спрашивается? Зачем эта внешняя сухость, когда внутри у тебя моря? Чтобы
казаться неприступней?
Но зачем?
Ведь даже те, у кого в глубине пустыня, стараются этого не показывать.
А у Сахары такое богатство, и она его прячет от глаз.
Недавно в науке прошел слух, что Сахара движется к Атлантическому
океану. То ли для того, чтобы самой ороситься, то ли для того, чтобы
осушить океан? Чем грандиознее замыслы, тем их труднее понять, и пока еще
трудно понять: зачем Сахара движется к океану?
Может, если ее поглубже копнуть... Пора уже, пора ее поглубже копнуть,
чтобы сразу получить ответ на все вопросы.
ОБЫКНОВЕННОЕ ОЗЕРО ТИТИКАКА
Три тысячи восемьсот двенадцать метров над общепринятым уровнем - вот
на какую высоту поднялось озеро Титикака. А когда поднимаешься на такую
высоту...
Конечно, о тебе начинают поговаривать.
А собственно - почему не поговорить? Если маленькое озеро сумело
подняться над своей водной стихией... Может быть, у него глубина? Может
быть, несметные внутренние богатства?.. Тихий океан внизу. Атлантический -
внизу. А кто вверху? Озеро Титикака.
Легенды, легенды...
Титикака плавает в облаках легенд...
Вернее, плавало раньше, потому что со временем облака рассеиваются.
Прошло время, рассеялись облака, и мир увидел озеро Титикака.
Обыкновенное озеро Титикака на необыкновенной для озера высоте.
ПОТЕРПЕВШИЕ НА ЗЕМЛЕ
Облака рождаются в океане и терпят бедствие на земле, осыпаясь дождями,
расшибаясь о камни и сухую земную твердь. И они высаживаются в
какой-нибудь луже, как Робинзон на необитаемом острове, и плывут посреди
грозной стихии, земли, попутным ручейком или попутной речушкой в большие
попутные реки, а там - на родину, в океан.
А за ними вырастают леса, расцветают сады, оживает земля, напоенная
влагой.
Если ж нет ничего попутного - ни рек, ни ручейков, - они уходят под
землю. Они проходят сквозь землю, сквозь эту сухую твердь, и ничто не
может их остановить: ведь они идут к своему океану. В подземной темноте,
натыкаясь на камни и руды, они идут к своему океану - через многие
километры, через суглинки, известняки и пески...
А над ними зеленеют поля и созревают колосья. И живет, и дышит над ними
земля...
И они возвращаются в океан. Чтобы вторично родиться облаком, и в
десятый, и в сотый раз родиться облаком в океане. И всякий раз терпеть
бедствие на земле.
А она зеленеет, земля, расцветает и хорошеет, и плывут над ней облака,
идущие с океана...
И все, что она имеет, все, чем земля хороша, сделали те, кто на ней
потерпел бедствие...
ДВА ГОЛЬФСТРИМА
Гольфстрим, текущий с юга на север, и Гольфстрим, текущий с севера на
юг, - это, по сути, два разных Гольфстрима.
Один из них, молодой и горячий, мчится с юга на север со скоростью
девяти километров в час.
- Какой темперамент! - удивляются воды северных морей и теплеют от
удивления, что вот, оказывается, и в наших широтах не все промерзло
насквозь, есть еще у нас свои Гольфстримы!
А Гольфстрим течет. Сначала у самой поверхности, как это бывает у
молодых и горячих, а потом все глубже и глубже... глубже и глубже...
И вот уже над ним два километра воды.
Течет Гольфстрим, а соседние воды его охлаждают:
- Куда ты спешишь, Гольфстрим? Чего горячишься? Пора бы тебе поостыть.
Там, наверху, знаешь, какие льды? Их, Гольфстрим, не согреешь...
Гольфстрим уже и сам понимает, что их не согреешь. Теперь он все
понимает - на такой глубине.
И он остывает. И поворачивает назад. Потому что когда остынешь, всегда
поворачиваешь назад.
Теперь ему спешить некуда, и он движется с прохладцей. Полкилометра в
час. На глубине почти в три километра.
А над ним, текущим с севера на юг, течет он, Гольфстрим, с юга на
север. Молодой и горячий, со скоростью девяти километров в час.
И северные моря теплеют от удивления, что вот, оказывается, и в их
широтах не все промерзло насквозь, есть еще у них свои Гольфстримы.
ВУЛКАНЫ
У вулканов много тепла, которое они спешат поскорей отдать и потому
извергают его, обжигая, но не согревая...
Теплоту ведь тоже нужно уметь отдать. Чтобы благие порывы не стали
стихийными бедствиями.
ПОДЗЕМНОЕ НЕБО
Подземные руды по-своему видят мир и рисуют его, не выходя из своих
подземелий. На каждой травинке, на каждом цветке, до которого смогут
из-под земли дотянуться. Это большое искусство - раскрасить лепестки так,
чтобы они потом зацвели и заиграли на солнце, особенно если не видишь
солнца и не видишь самих лепестков, да и красок своих - тоже не видишь...
У каждого металла свои краски и свои излюбленные цветы. Железо золотит
листья полыни, молибден разрисовывает лепестки мака...
И, может быть, потому краски мира так хороши, что они созданы в недрах
земли, и самое яркое небо - то, которое создано воображением подземелья.
ПОТОМКИ ПЕРВЫХ
Первый солнечный луч, открывший необитаемую планету Земля, оставил
здесь большое потомство.
Огненный луч - от первых костров... Газовый луч... Электрический луч...
И наконец, луч лазера. Всесильный луч, который, по примеру своего
далекого предка, может быть, проникнет на другие планеты.
И что оставит он там?
Хотелось бы - чтоб тоже лучи.
Лучи должны рождать только лучи, а не мрак, которого и без них
достаточно в космосе.
РОЖДЕНИЕ СИЛЫ
Мягкое олово приобретает твердость в соединении с еще более мягким
графитом.
Потому что когда видишь еще более слабого...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг