ладонью описал широкую, на полный взмах, окружность и резко бросил руки
вниз. Но они не повисли прямо -- локти растопырились, а кисти
заболтались (и опять вспомнилась кукла на ниточках). Не оборачиваясь, он
протянул над плечом правую руку мне. Я взял... и увидел, что можно идти.
Собственно говоря, ничего не случилось. Так же стоял поднебесный
скальный массив. Но была еще и равнина, по которой шагай да шагай. Я не
могу объяснить, как это поле и эта каменная стена не мешали друг другу,
как сочетались в пространстве. Но тогда это показалось вполне
естественным.
-- Идем? -- сказал Сашка. И, держа мою руку над своим плечом, повел
меня. Так мы прошли с полсотни шагов, а потом зашагали рядом...
Тогда я ничего не спросил Сашку о его колдовстве. Собственно говоря,
колдовства в тот момент я и не почуял. Но сейчас, на привале, как бы
очнулся:
-- А правда, Сашка! Как мы прошли сюда? Ведь это же глухая, замкнутая
емкость! Верно?
-- Ага... -- сказал Сашка с ноткой удовольствия. -- Все дело в том,
что четвертое измерение.
-- Что из того, что четвертое? Ну особые свойства времени в нем, ну
разные варианты одного события... При всем при этом в закупоренную банку
все равно не влезешь.
-- Как раз влезешь! -- Сашка быстро сел. -- Вот смотрите!
Шелестя по листьям, я придвинулся к Сашке. Он сорвал колокольчик,
выдавил из него шарик белого красящего сока, нарисовал на ладошке
окружность. А цветок положил в центре.
-- Ну, вот. Допустим, вы букашка...
-- Благодарю.
-- Ой... я не так хотел сказать. Ну, все равно... Букашке надо
пробраться к цветку. А этот круг -- непроходимая граница. Понимаете!
-- Представь себе, да. Я с детства был понятливый...
-- Ой... вы не обращайте внимания, что я так говорю. Я это, чтобы
лучше объяснить... Как букашке пробраться в круг, если она в двухмерной
плоскости, где только длина и ширина?
-- Никак, -- важно согласился я.
-- А если букашка использует третье измерение, высоту, она -- раз! --
и перелетела через границу...
-- Понятно! А если вместо окружности мы имеем замкнутую емкость и
букашка должна отыскать цветок именно в ней, она должна использовать
четвертое измерение! Так? -- Я вспомнил, что в какой-то брошюре читал
такое рассуждение.
-- Ага! -- весело сказал Сашка. -- Только...
-- Вот именно! Большое "только". Как это делается не в рассуждениях,
а на практике?
-- Делается... -- Сашка слегка потускнел. -- Я не знаю, как... Нас
учили графики всякие выстраивать. Совмещение генерального меридиана с
линией этих... сопредельных граней... Но я не помню... -- Он бросил
смятый колокольчик. -- Главное, это надо чувствовать. Чтобы поймать
нужный миг.
-- Но со спичками ты все же считал что-то, -- вспомнил я.
-- Не-е... Я просто смотрел, как они лягут.
-- Это вроде гадания, что ли? -- не выдержал, подцепил я.
Но Сашка не обиделся. Обрадовался даже:
-- Правильно! Мама тоже смеется: "Ничего не учишь, только ворожишь,
как бабка..."
-- Бабка Ёшка...
-- Точно! -- Сашка весело повалился затылком в траву, взбрыкнул
кроссовками. Плюнул на испачканную соком ладонь, вытер ее о ногу,
перевернулся на живот, подпер пальцами щеки. И глянул выжидательно: не
спрошу ли я еще что-нибудь?
Я сказал:
-- Фантастика... Если наука подошла к этому вплотную... если
практической многомерности учат даже в каких-то кружках, почему об этом
не шумят, не пишут? Ведь, по сути дела, новая эпоха человечества может
начаться...
-- Не-е... Наука еще не совсем подошла... А когда подойдет, шума все
равно не будет. Как с инопланетянами...
-- С кем?
-- Ну, с пришельцами. Раньше думали: вот прилетят первый раз -- общий
праздник будет, митинги, встречи, по телику передачи на весь мир... А
уже сколько раз прилетали, и контакты были всякие, ну и что? Одно
сообщение про контакт, а десять, что все это неправда. Чтобы шуму меньше
было. У нас ведь боятся всяких необыкновенностей. Особенно начальство...
-- Пожалуй, ты прав. Боятся, как Подгорский горсовет открытого неба.
-- Ага! Хотя открытое небо -- это как раз самое обыкновенное... И
многомерность -- тоже обыкновенное дело. Просто еще время не пришло.
-- Время, когда для всех откроется многомерный мир?
-- Да... -- задумчиво сказал Сашка. -- Оно ведь все равно придет. Вот
смотрите, сперва Земля была плоская...
-- Это люди думали, что плоская...
-- Ну да! Потом открылось, что шар, и скоро к этому привыкли, сейчас
запросто вокруг света ездят туристами... После в космос полетели, в
бесконечный, он тоже открылся. И опять все привыкли... Мир, он же
расширяется, только не сразу, а время от времени...
-- И настала очередь многомерности?
-- Да! И совмещенных пространств... Только очередь, наверно, еще не
совсем настала. Пока только первые лазейки... Но раз они есть,
проводники-то нужны, правда ведь?.. -- Сашка вдруг смущенно надулся.
-- Еще бы! -- сказал я. -- Конечно нужны. -- И подумал: "Куда бы я
без тебя делся?"
И вздрогнул. Потому что послышалось: "М-мяу!"
Из Сашкиной сумки, которая стояла у него под боком, вылез
полосато-серый котенок.
3. Воспоминания на привале
-- Что за явление? -- изумился я.
Но мой проводник спокойно сгреб котенка, посадил себе на грудь,
погладил. Тот заурчал.
-- Чиба это... Что, надоело в темноте, бродяга?
Вот, значит, как! Ладно... Коли уж решил, что находишься в отраженном
мире, нет смысла удивляться мелким фокусам. Я вспомнил станцию Начальную
и подозрительно спросил:
-- А это создание не умеет ли превращаться еще и в серую птичку с
хохолком?
-- Он в кого хотите умеет превращаться.
-- Мрр-да, -- отчетливо произнес котенок.
-- Смотри-ка ты!.. Откуда у тебя такое чудо?
-- В прошлом году нашел за помойкой. Он был вороненком с перебитой
лапой. Мы с мамой его лечили. Он выздоровел и заговорил. Сперва
помаленьку, а потом такой болтун сделался!.. Стал рассказывать, что он
инопланетянин. Врет, наверно...
-- Сам вррешь! -- Котенок подскочил, как мячик, превратился в
вороненка, сел Сашке на колено и сказал капризно: -- Никогда не веришь.
Кр-рокодил!
-- Брысь! -- велел Сашка.
Чиба взлетел и метрах в пяти над нами закувыркался темным комком.
Кричал что-то картаво и неразборчиво -- видимо, ругался. Сашка поднял
руку, растопырил два пальца и прицелился в него, как из рогатки.
-- Р-разбой! -- завопил Чиба. Опять упал на Сашкино колено, сделался
игрушечным клоуном и, будто с горки, съехал к Сашке на живот. Лег
ничком, сказал кукольным голоском:
-- Я м-маленький. Пожалей Чибу...
Сашка прикрыл его ладонью.
-- Подлиза...
-- У меня в детстве тоже был тряпичный клоун, -- сказал я. --
Конечно, без таких способностей, но я его очень любил... И звали его
похоже: Буба.
Сашка почему-то очень удивился. Даже сел.
-- В самом деле?!
-- Да. А что такого?.. Он еще долго потом у нас жил. Даже мои дети им
иногда играли. Правда, не часто... А потом он куда-то девался. Жалко
так...
-- Ушел, наверно, раз ненужный сделался, -- вздохнул Сашка.
-- Может быть...
-- А у вас... дети большие?
-- Конечно. Семейные уже. Дочь и сын...
...Денис родился через три года после Ларисы. И Тереза сказала:
"Хватит. Двое -- это в наши дни норма". Она вообще была решительной
супругой, всем распоряжалась сама: как воспитывать детей, куда нам ехать
на отдых, где покупать дачу, какого цвета заказывать мне костюм.
Единственное, что оставалось полностью моим, это издательские дела и
рукописи. Даже то, что нам пора кончать совместную жизнь, Тереза решила
единолично и, как все остальное, мудро и вовремя:
-- Дети выросли. А я жила с тобой только ради них!
-- Ну уж... -- сказал я.
-- Да! И я имею право хотя бы остаток лет просуществовать
по-человечески.
-- Что ж, мы живем в демократическом обществе.
Мое спокойствие (во многом, правда, внешнее) раздосадовало Терезу.
-- По крайней мере, ты научишься стирать белье! И включать газовую
плиту!
-- У нас прачечная рядом. А плиту включать я умею. Мало того, даже не
забываю выключать.
-- Это единственное, что ты умеешь в жизни!.. Ты жил так, будто после
пятнадцати лет твое нормальное, событийное существование кончилось и ты
утонул в своем бумажном море!
-- Возможно, так оно и есть...
-- Не "возможно", а факт! Ты существуешь... по инерции! Вне времени!
Это надо же: отказаться от бесплатной поездки в Штаты из-за того, что,
видите ли, необходимо закончить книжку! Какой нормальный человек в
состоянии пойти на это?
-- Нормальный не в состоянии, -- скорбно согласился я.
-- Я знаю, что ты скажешь! Что тебе не нужны никакие заграницы,
потому что тебя вполне устраивают твои воображаемые миры и герои! Они
для тебя главная реальность!
Я ничего подобного никогда не говорил. Но кое-какие струнки Тереза
нащупала правильно. И немудрено! Больше двух десятков лет прожили
вместе. Точнее -- рядом.
-- Идеалист и мистик, вот ты кто! И в жизни, и в книжках!
-- Да книжки-то мои ты почти не читала, дорогая...
-- У меня не было времени. Я тащила на себе дом!.. Я была в доме и
хозяйкой, и хозяином!
-- А я только кассовым автоматом...
-- Не надо! Не надо попрекать!.. Умение сочинять романы (пускай даже
такие, которые кому-то нравятся) -- это еще не значит быть настоящим
мужчиной!
-- Безусловно, это разные качества. Одно из них крепнет с возрастом и
опытом, а другое, увы... Здесь-то и собака зарыта...
-- Не говори пошлости! -- И она пустила слезу.
-- Не буду. Но открой все-таки секрет: кто он?
-- Не выдумывай!.. Просто у меня нет сил. А ты... ты когда-нибудь
поймешь, что все твои книжки не стоят и дня настоящей жизни... которую
ты так легкомысленно прозевал!
-- Тут ты, пожалуй, права, -- сказал я с боязливым холодком внутри.
-- Но, честное слово, это не зависело от меня.
-- Ну да! "Он знал одной лишь думы власть"!.. Это воспитание твоей
мамы! Она мне внушала, что надо все помыслы подчинять единой цели!
-- Мама учила тебя детей пеленать! И суп варить!.. И вообще оставь
ее... А то убедишься, что я растерял не все способности мужчины. В
частности, умение дать крепкого пинка.
Впрочем, расстались мы вполне мирно. Даже по-дружески. Полюбовно
разменяли квартиру, тихо оформили документы.
-- Я буду навещать тебя, -- всхлипнула Тереза. -- А то ведь ты
засохнешь один без привычки-то...
-- Очень мило с твоей стороны...
Ребята отнеслись ко всему этому достаточно спокойно. Лариса -- та
вообще только плечами пожала, она жила уже с мужем. Денис малость
попереживал, но у него тоже хватало своих забот: учился он в
Свердловске, готовил курсовой проект и к тому же первый раз влюбился по
уши...
А он оказался подполковником, преподавателем в местном артиллерийском
училище. Моим одногодком, но не в пример мне бравым, подтянутым. Кстати,
давним знакомым Терезы, бывшим ее одноклассником. Он был хороший мужик,
мы с ним даже славно выпили однажды на дне рождения Ларисы...
... -- Что? -- встряхнулся я. Сашка о чем-то спросил.
-- Да так... подумалось, -- неловко повторил он. -- Наверно,
интересно, когда отец -- писатель.
-- М-м... не знаю. Ребята, по-моему, на это не смотрели как на что-то
особенное... Лариса, кажется, иногда обсуждала с подругами мои книги. А
Денис... он всегда был технарь-одиночка. По всей квартире -- рассыпанные
"конструкторы"...
-- А кем он сделался теперь?
-- Инженер. Специалист по вибромашинам.
-- А что это за машины?
-- Разгрузочные... Есть в нашем климате такая проблема -- смерзшиеся
грузы. Скажем, уголь или щебенка. Пришел вагон, и в нем сплошная
спекшаяся от мороза глыба. Что делать? И вот ставят на вагон машину,
которая создает своим механизмом вибрацию. И груз от этой мелкой тряски
разрыхляется.
-- А вагон? -- Сашка проявил неожиданный интерес.
-- А в этом-то и сложность. Надо рассчитать так, чтобы груз
рассыпался, а вагон не пострадал.
-- А если... ну, скажем, корабль или самолет... Если они обледенеют!
Можно такой вибрацией корку сбить?
-- Трудно сказать... В море или в воздух такую машину ведь не
доставишь.
-- Да... А я вот что придумал! Если сам корпус заставить трястись?
Рассчитать, чтобы дрожал, но не разрушался...
-- Идея, наверно, интересная. Только как это сделать? Впрочем, я не
разбираюсь. Вот с Денисом бы тебе...
Сашка затолкал Чибу в сумку и встал.
-- Пора, наверно, идти...
Я прислушался к себе: нет ли подлого гудения в голове, нет ли боли в
спине и ноге? Нет. Удивительно: третий день без таблеток и уколов...
Сашка -- человек, приносящий удачу.
-- Пойдем, проводник... -- Я тоже поднялся, подхватил портфель.
Сашка вдруг спросил:
-- Вы слышали про катамаран "Даблстар"?
-- Нет. Что это такое?
-- Это... вроде космического корабля.
-- Американский?
-- Нет, наш.
-- Не слыхал. Странное название, "Двойная звезда"...
-- Потому что у него два корпуса... ты куда?! -- Это опять вылез
Чиба. И серым зайчонком поскакал впереди нас. Иногда он оборачивался, и
голова у него становилась клоунской: с резиновым подвижным личиком. Он
блестел глазками и высовывал маленький красный язык.
-- Он говорит, что не помнит, с какой планеты, -- сказал Сашка. -- А
еще говорит, что ему триста лет и что он был шутом у короля марсианского
народа иттов. Такой выдумщик...
4. Грибной дождь
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг