Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
   Сашка глянул быстро и отвел глаза.
   -- Потому что... думаю. Где тетрадь искать.
   -- Нашел о чем думать!.. Не было, Сашка, никакой тетради.
   -- Как знать, -- отозвался он хитровато и сделался прежним Сашкой.
   ...Было  бы  слишком долго  описывать пестроту фантастических улиц  и
богатства книжных развалов.  И то, как мы бродили в готических переулках
средневекового  предместья;   и   как  лазили  на   высоченную  башню  с
колоколами,  стоявшую среди заросшего подсолнухами поля; и как обедали в
подвальной таверне "У  Сильвера",  где  в  кирпичной нише  стояло чучело
одноногого пирата с  попугаем (который очень  понравился Чибе)...  Потом
оказались мы на шумном торжище.
   Редких книг  здесь  было  мало.  Больше торговали серийными выпусками
детективов  и  фантастики.  Зато  мы  увидели  массу  других  интересных
товаров.   Океанские  раковины  и   старинные  шпаги  (Сашка  вздыхал  и
облизывался),  модели парусников и японские веера,  коллекции невиданных
орденов  и  мундиры каких-то  неведомых армий,  живые  заморские рыбы  в
банках с водой и сверкающие самовары всяких форм...
   Мы   двигались  сквозь   этот   галдящий  музей,   вертели  головами,
разглядывали диковины и, наконец, утомленные, выбрались на тихий пятачок
у  каменного  забора.  Здесь  расположился сухонький старик  с  бородкой
профессора,  в  круглых бухгалтерских очках и  обвисшей шляпе.  Он сидел
рядом с потертым коричневым ящиком на треноге.  Сперва я подумал: старая
фотокамера. Но у ящика было две линзы, словно в него вставили бинокль.
   -- Стереоскоп!  -- обрадовался Сашка. -- Я такой в музее видел! -- Он
даже подпрыгнул и ногами взбрыкнул. -- Посмотрим?
   Старичок взглянул на  Сашку благожелательно.  Придвинул к  его  ногам
картонную коробку с  пришпиленной к боку бумажкой:  "Одна карточка --  1
коп".
   -- Милости прошу, молодой человек...
   Сашка мигом нашарил в кармане двугривенный, протянул старичку, сел на
корточки перед  коробкой.  Наугад  отсчитал два  десятка  узких  твердых
открыток с  двойными фотографиями.  Сунул их мне в  руки,  а  одну умело
толкнул в  щель ящика.  Привстал на цыпочки,  прижался лицом к  стенке с
окулярами.
   -- Ух  ты...  --  От  волнения он перебирал ногами,  как нетерпеливый
жеребенок.
   -- Я опущу вам аппарат пониже, -- засуетился старичок.
   -- Не надо, и так хорошо... Игорь Петрович, посмотрите!
   Я  посмотрел.  Это  было  "Отправленiе парохода "Титаникъ" въ  первый
рейсъ".  Два снимка слились в один, придав людям на берегу и громадному,
отошедшему от причала судну рельефность,  а рейду --  ощущение реального
пространства. Женщины в длинных платьях с оборками, мальчики в костюмах,
как  у  Андриса  на  картине,  мужчины  в  длиннополых  сюртуках  махали
платками, шляпами, зонтиками. Никто не знал о близкой трагедии...
   Сашка нажал медный рычажок.  Карточка выпала в  пластиковое ведро под
ящиком. Сашка взял другую.
   -- Ух ты... Игорь Петрович!
   -- Да смотри,  смотри, я потом... -- И начал разглядывать снимки так,
без аппарата.
   Вид Нижегородской ярмарки в 1908 году...
   Спуск русского крейсера "Варяг" в Филадельфии...
   Граф Л.Н. Толстой на велосипедной прогулке...
   Группа героев Порт-Артура в С.-Петербурге...
   Сашка  тихо  ойкал и  посапывал,  карточки одна  за  другой стукали о
пластиковое дно...
   -- Ух ты...  Я  и не знал,  что тогда это снимали...  Игорь Петрович,
гляньте!
   Я  посмотрел.  И...  ничего особенного.  Каменистая равнина с языками
песчаных заносов  и  огрызками скал.  Видно,  что  выжженная солнцем.  И
надпись:  "Пустыня  Оранжевые Пески.  Съемка  совместной экспедиции г.г.
Демьянова и Энгельштерна. 1901 г.".
   -- А что здесь такого?
   Сашка сказал озабоченно:
   -- Это же недоступное место. По крайней мере тогда...
   -- А где это?
   Он шевельнул плечом со вздыбленным льняным погончиком.
   -- Я точно не знаю. Там тройные координаты...
   -- Все понятно... Будешь смотреть еще?
   -- Нет,  хватит...  --  Он рассеянно сказал "спасибо" старичку,  и мы
отошли.  И через пролом в кирпичном заборе выбрались на пустынную, всю в
желтой сирени улицу. Только тогда Сашка спохватился:
   -- Ой, а вы ничего не посмотрели!
   -- Посмотрел, только без стереоскопа.
   -- Это   неинтересно,   --   огорчился   Сашка.   --   Все   дело   в
стереоэффекте... Может, вернемся?
   -- Не надо,  -- усмехнулся я. -- Это плохая примета... А в стереоскоп
я  в  детстве насмотрелся,  у  меня  был  свой.  Только  поменьше этого,
попроще...
   -- Да?!  --  обрадовался  Сашка.  Даже  подскочил  (в  сумке  сердито
завозился Чиба).  -- А у меня и сейчас есть, мама подарила на Новый год.
А вам тоже подарили?
   -- Тоже мама... И представь себе, тоже к елке.
   -- Вот это да! Сколько у нас похожего!.. Все правильно.
   -- Что правильно, Сашка?
   Он  помолчал,  глядя под  ноги.  Запыленные кроссовки его неторопливо
ступали по плитам тротуара.
   -- Игорь Петрович,  я вот что думаю... Я давно еще про это думал. Про
стереоэффект.  Вот,  когда два похожих снимка сливаются --  все в  кадре
делается выпуклое и просторное, как на самом деле. Из двухмерных плоских
пространств словно получается трехмерное...  По-моему,  в  жизни так  же
бывает.  Когда два трехмерных пространства,  если они похожие... или два
похожих  события  в  жизни...  когда  они  наслаиваются друг  на  друга,
возникает новое пространство,  четырехмерное.  И  события в  нем --  уже
новые, неожиданные... Я запутанно говорю, да?
   -- Нет, понятно. Только... по правде сказать, очень уж фантастическая
гипотеза. Хотя и остроумная...
   -- А  чего  фантастического?  Вот  смотрите.  У  нас  с  вами столько
похожего!  И мы теперь ходим вместе.  И сразу --  четырехмерность!..  Вы
думаете, раньше мне эти все края так легко открывались? Да я к концу дня
еле ноги таскал... А вчера и сегодня -- все шутя.
   "Разве у  нас так много похожего?" --  чуть не сказал я.  Но прикусил
язык. Взял Сашку за плечо.
   -- Может быть,  ты и прав...  Слушай,  а если тебе сегодня все легко,
нельзя  ли  поскорее  попасть  домой?  Вечереет уже,  скоро  в  Подгорье
праздник.
   -- Запросто!
    
   В Подгорье был совсем вечер.  С иллюминацией, с толпой в карнавальных
нарядах.  Но я  решил сначала поужинать в  "Дорожном уюте",  а потом уже
нырять в эту веселую круговерть.
   В  ресторанчике гостиницы Сашка опять поскучнел.  Сжевал (несмотря на
мои  укоризненные взгляды) ломоть  хлеба  с  майонезом,  ковырнул вилкой
картофель с котлетой, проглотил компот и заторопился наверх. Я думал, он
бросит сумку  и  мы  тут  же  отправимся на  площадь.  Но  Сашка  сказал
виновато:
   -- Игорь Петрович,  а можно я дома посижу?  Тут ведь все рядом,  вы и
один не заблудитесь.
   -- Не заблужусь,  но...  -- Я встревожился. -- А что с тобой? Неужели
не интересно посмотреть на карнавал?
   -- Да я раньше видел уже такое...  А сейчас чего-то ноги гудят...  --
Он согнулся, потер икры и щиколотки, слабо улыбнулся: -- Натопались...
   Я  обругал себя бессовестной и  безмозглой свиньей.  Ведь я-то хотя и
хворый, но все-таки взрослый мужик и, если нет приступов (а их нет!), не
в  пример выносливее такого кузнечика.  Три  дня  Сашка  таскал меня  по
всяким необыкновенным местам,  да не просто таскал,  а еще и прокладывал
дорогу. Как он, бедняга, до сих пор на ногах держится?
   Сашка опять сказал просительно:
   -- Если,  конечно, можно... Я бы книжку почитал. Давно уже не валялся
с книжкой на кровати целый вечер...
   Мне очень хотелось поглядеть на праздник этого "городка в табакерке".
Было предчувствие,  что  там  случится неожиданное и  радостное для меня
событие... Но сейчас я мужественно сказал:
   -- У меня тоже ноги размякли. Давай сидеть дома вдвоем.
   Сашка испугался:
   -- Да что вы! Зачем! Вам же интересно!
   -- Получается, что я бросаю тебя...
   -- Это вы-то меня бросаете?  --  сказал Сашка с  непонятной печальной
ноткой. -- Ну уж...
   -- Ладно.   Я  только  пройдусь  до  Каменных  Ворот  и  обратно.  Не
заскучаешь в одиночестве?
   -- С книжкой-то?  Да еще Чиба вылезет, дурь устроит... Вы не спешите,
гуляйте!
   "Может,  он просто устал от меня,  старого дурня,  --  подумал я.  --
Может, по маме соскучился, хочет погрустить один..."
   -- Ладно, погуляю. А ты отдыхай...
    
    
   6. Взлет
    
   На  широкой лестнице ратуши ухал  контрабасами и  барабаном оркестр с
музыкантами в  гусарской форме.  Башня и  фасад были в  цепочках бегучих
огней.   Над  крышами  вертелись  хвостатые  спирали  фейерверков.  Люди
танцевали повсюду под разноцветными взмахами прожекторных лучей.  Ко мне
подошла метровая голова в треуголке, с рыжими буклями и мясистым красным
носом пьяницы флибустьера.  Один  глаз  сверкал голубой пластмассой,  на
втором было черное полотенце.  Внизу из головы торчали ноги в  съехавших
гольфах и стоптанных сандаликах.
   Старательным сиплым голосом голова потребовала:
   -- Кошелек или жизнь!  --  И между большущих зубов просунулась вместо
языка тощая рука в черной перчатке, сжимающая кремневый пистолет.
   -- Конечно жизнь! -- храбро решил я, и пистолет выпалил в меня желтым
огнем и зарядом конфетти.  Я сделал вид,  что грохаюсь навзничь.  Голова
зашлась переливчатым смехом  и  ускакала,  хлопая ремешками расстегнутых
сандалий...
   Потом в  меня еще не  раз палили из  хлопушек,  а  трехголовый дракон
предложил  выбор:  или  я  буду  съеден  на  месте,  или  выслушаю  арию
влюбленного Змея Горыныча,  которую он исполнит на три голоса. Я сказал,
что сперва одно,  а потом другое. Дракон ограничился арией, после чего я
оказался  перед  эстрадой,  где  кувыркались под  бубен  и  жонглировали
кокосами  негритята.  На  эстраду  спланировала Баба  Яга  на  метле,  и
негритята с визгом разбежались, кидая в бабку упругие надувные орехи...
   "Бабка Ёшка, -- вспомнилось мне. -- Ёшкин свет..." Все-таки жаль, что
нет  со  мной  Сашки.  Я  малость загрустил и  даже  подумал,  что  пора
возвращаться. В этот момент на площади начал меркнуть свет.
   Погасла иллюминация,  медленно потускнели фонари.  И  праздничный шум
угас, как бы приглушенный опустившейся темнотой.
   Впрочем,  большой  темноты  не  было.  С  ратуши  рассеянными снопами
светили два прожектора --  зеленый и  голубой.  Они высвечивали Каменные
Ворота.    Одна   башня   казалась   салатно-серебристой,    другая   --
серо-бронзовой.  Прожекторный свет  они  отражали на  стоящих поблизости
людей.  Потом с верхушки левой башни ударил по площади резкий белый луч.
Люди  почему-то  шарахнулись от  него,  и  сквозь толпу  коридором легло
пустое пространство -- заблестела полоса гладких булыжников.
   По  этой сверкающей полосе мчался к  воротам пацаненок лет  десяти --
темноволосый и кудлатый,  в укороченной,  как у Сашки,  школьной форме и
босой.  В  тишине  его  ступни звонко хлопали по  булыжникам.  Шагов  за
двадцать до правой башни мальчишка затормозил, задрал голову и заорал:
   -- Стаська,  давай!  У  нас четыре минуты,  потом на  станции полетят
контакты!
   И в ответ зазвучал из могучего динамика мужской голос --  резкий, как
свет белого прожектора:
   -- Граждане Подгорья!  Просим извинить,  что  мы  на  несколько минут
прерываем ваш праздник!  К сожалению,  другого времени у нас нет, день и
час был рассчитан давно!..  Просим всех отойти от  ворот не менее чем на
пятьдесят шагов!..  Только спокойнее, пожалуйста, без давки и спешки! --
Голос  вдруг  смягчился,  в  динамике даже  прозвучала испуганная нотка,
потому что люди разом колыхнулись назад.  --  Осторожнее, прошу вас... И
тогда  Подгорье увидит небывалую вещь!..  Считайте,  что  это  еще  один
праздничный аттракцион!
   В тишине, лишь при нескольких вскриках, люди подались от ворот, перед
башнями  образовалась полукруглая пустота.  И  в  центре  ее,  в  полосе
прожекторного луча,  стоял  мальчишка со  вскинутой лохматой  головой  и
растопыренными руками.
   -- Мальчик,  отойди сейчас же! -- раздался из толпы женский голос. --
Сказано же!
   Тот,  не  оглянувшись,  отмахнулся,  как от бабушки,  когда она зовет
ужинать в разгар игры.
   Я был среди тех,  кто оказался ближе всех к воротам.  И увидел раньше
всех,  как...  Нет,  сначала я  ощутил  мелкую  дрожь  земли.  Щекочущая
вибрация передавалась телу через подошвы,  от нее зачесалась кожа.  Чуть
позже   пришел  почти   неслышный,   но   ощутимый  гул.   И   тогда  от
салатно-серебристой башни  вдруг  отделился каменный  пласт,  качнулся и
рухнул на булыжники. А под ним открылся гладкий сверкающий металл...
   Рука так и просится написать,  что толпа ахнула. Но я не помню этого.
Мне кажется,  что все происходило,  как в кино, когда случайно выключили
звук.  В  металле возник черный прямоугольник,  в нем появился человек в
светлом  костюме.  Кудлатый  мальчишка  бросился  к  нему,  тот  присел,
подхватил  пацаненка,   и  металл  непроницаемо  скрыл  обоих  от  наших
взглядов.
   Дрожь  усилилась.  Каменные пласты начали рушиться к  подножиям башен
один за другим.  Они были выгнутые,  грубо-неровные с  внешней стороны и
гладко-блестящие с внутренней.  Словно кора громадных деревьев,  которые
проснулись и  решили  сбросить старую  одежду со  стволов.  А  "стволы",
открываясь,  сверкали зеркальной чистотой.  И  через  две  минуты вместо
Каменных  Ворот  подымались над  замершей площадью Подгорья две  светлые
металлические башни --  с полукруглыми оконечностями и двумя перемычками
в виде громадных подков.
   Великанское это  сооружение выглядело таким тысячетонным,  что  никто
сразу не понял, не осознал, что башни уже не стоят, а повисли без опоры:
их  кольцевые фундаменты были  метрах  в  трех  от  земли.  Потом  башни
шевельнулись и плавно пошли вверх -- без вспышек, без звука.
   "Катамаран!.. "Даблстар", "Двойная звезда"... Вот Сашка пожалеет, что
не видел этого!"
   Голубой и зеленый прожектора запоздало метнулись за кораблем. И видно
стало,  как  медленно,  словно  нехотя,  двойной корпус вошел  в  густые
волокна тумана...
   -- Разобьется!! -- тонко завопил кто-то в толпе.
   Но  сверху не  доносилось ни  звука.  Ни  удара о  каменный свод,  ни
сотрясения.   Неожиданно   вспыхнула   иллюминация.   Видимо,   станция,
отключенная для запуска, вновь дала полный ток.
   ...Площадь оживала.  Наполнялась криками,  гулом,  радостными воплями
ребятишек. Даже оркестр заиграл опять.
   Я  шел,  проталкиваясь сквозь потоки споров.  "Это  клуб  "Расколотое
небо",   их  штучки!  Совсем  распустились!"  --  "Да  бросьте  вы,  они
мальчишки,  а тут такая техника!" --  "Ну и что? Там тоже мальчишка!" --
"Кто  разрешил ломать  Ворота?  Это  же  памятник!"  --  "Сейчас  небось
прилипли к своду и не знают,  что дальше..." --  "Ах, перестаньте, какой
там свод!  Это же четырехмерники!" --  "Какие четырехмерники! Расскажите
вашей бабушке! Взрослый человек, а городите мистику..."
   Я  спешил в  гостиницу,  чтобы рассказать про  все Сашке.  И  кстати,
спросить:  неужели он не знал про старт катамарана от Пантюхина!  А если
знал,  неужели  не  интересно было  посмотреть?..  И  почему  "Даблстар"
прятался  под  личиной  каменных  башен?  И  сколько  времени  он  здесь
простоял? Все было непонятно и потому даже тревожно.
   К  этой тревоге прибавилась еще  одна,  когда я  увидел,  что Сашки в
комнате нет.

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг