Сашка заулыбался смущенно, полистал, погладил переплет.
-- Спасибо... Теперь вечером будет что читать.
Он раздернул на своей синей сумке "молнию", убрал книгу. Из сумки
высунулась кукольная головка в клоунском колпаке, сделала недовольную
гримасу, показала Сашке красный язычок и спряталась опять. Чиба! А я про
него и забыл!
-- Почему сегодня этот хулиган не скачет, не скандалит?
-- Кто его знает. У него по настроению... Идем дальше?
-- А куда?
-- А куда получится! Так ведь интереснее, верно? -- И он повел меня в
переулок, где орал на плетне рыжий петух.
Потом спустились мы с косогора к речке, там на плотике сидели
мальчишки с удочками. Рядом стояла тетка в синей кофте и полушепотом
(наверно, чтобы не распугать рыбу) твердила:
-- Петька, иди домой, паразит. С Веркой сидеть некому...
Петька отмахивался колючим локтем.
Сашка повернулся к речке спиной и жестом дирижера, начинающего
симфонию... рассек зеленый берег.
Да, в травянистом склоне появилась темная щель!
-- Игорь Петрович, идемте! Скорее, пока не закрылась!
-- В Подгорье? -- с пониманием спросил я.
-- Нет, что вы... -- И потянул меня за обшлаг.
Мы прошли между сырых земляных стен, оказались в бетонном помещении,
а оттуда коридор привел нас в подземный вокзал. Шипя и переплетаясь,
скользили по спиралям и дугам эскалаторы. Мигали табло. Спешили
пассажиры, но помещение было таким громадным, что казалось полупустым.
Прямо сюда, как в метро, подъезжали разноцветные электрички.
Мы двинулись по галереям и лестницам, по мраморным залам и наконец
наткнулись на дверь с вывеской: "Кафе "Добрый путь". В отличие от
обычных кафе, здесь было почти пусто. Веселый официант принес нам
комплексный обед. Подмигнул Сашке, подарил ему жевательную резинку с
диснеевским гномом на фантике и пожелал приятного аппетита.
-- А майонез есть? -- спросил Сашка.
-- Один момент...
Сашка намазал майонезом хлеб, вытащил из сумки "Плутонию", положил ее
у тарелки с борщом и приготовился получить сразу несколько удовольствий.
-- Много майонеза вредно, -- назидательно сказал я. -- А читать за
едой -- тем более...
-- М-м-гм... угу... -- ответил Сашка. И открыл книгу.
Из сумки выбрался вороненок, сел на стол и стал клевать у Сашки
гречневую кашу гарнира. Ну никакого понятия о хорошем тоне. Ни у того,
ни у другого.
Впрочем, Сашка, хотя и читал, с обедом управился наравне со мной.
Сказал мне "спасибо", шуганул Чибу в сумку.
-- Вы не устали?
-- Представь себе, не устал.
Пестрота и непредсказуемость событий околдовала меня. Как во сне.
Может, и правда сон? Вот проснусь, а там палата и сестра Зоя с
таблетками и капельницей... Бр-р...
-- Пошли дальше, Сашка!
Мы опять спустились в общий зал. Я увидел киоск со всякой мелочью,
вспомнил, что потерял расческу, а тут на витрине такая красивая...
-- Сашка, минуточку...
-- Ага...
Я заплатил, сунул расческу в карман, обернулся.
Сашка исчез.
3. Пантюхин
Испугался я сразу. И очень сильно. Потому что накатилось чувство,
будто Сашка не просто так пропал. Будто его вообще не было никогда.
Совсем! Словно я его придумал или увидел во сне, а сейчас вот...
проснулся...
От жуткого ощущения пустоты, потери, беды перехватило горло. Только
поэтому я не заорал панически: "Сашка-а!!"
Куда он мог деваться? Среди редких прохожих затеряться невозможно. Да
и не успел бы он отойти далеко... Может быть, побежал вон к той
платформе и вскочил в вагон? Но зачем, что за дикая выходка?.. Да нет, и
туда он не успел бы. Смог бы добежать только вот до этого ближнего
эскалатора. Может, увидел наверху что-то интересное?.. Я шагнул на
ступени.
Эскалатор оказался неожиданно быстрым. Он, делая широкие повороты,
вынес меня в наклонный коридор, а оттуда я выскочил в стеклянный переход
над подземными путями, где стояли красные и зеленые поезда. Сашки,
разумеется, не было. И никого вокруг не было, не спросишь даже: "Не
видели мальчика с синей сумкой?" Надо вернуться! Но где эскалатор,
ведущий вниз? Я бросился по переходу, в конце его нашел крутой спуск без
ступеней, он привел меня в круглый холл, где толпилось множество
ребятишек с учительницами. Некоторые были одеты как Сашка, и я подбегал
то к одному, то к другому, извинялся и вконец перепугал несчастных
воспитательниц.
Черт меня понес! Надо было стоять и ждать! Сашка, наверно, вернулся и
теперь ищет меня!..
Не понимаю, почему простая мысль найти дежурного и сделать объявление
по радио не пришла тогда в голову. Видимо, от великой растерянности. Я
метался по лестницам, коридорам, эскалаторам, по холлам и галереям и не
мог выбраться к главному залу. Будто здешняя бабка Дар-Овражка водила
меня... Я спрашивал людей, мне показывали дорогу, а я все попадал не
туда. Просто до отчаяния дошел! Наконец рванул дверь с табличкой
"Служебный вход"... и вышел в зал как раз позади киоска, где купил
расческу.
Сашка был здесь. Беседовал с каким-то мужчиной. Спокойно, будто
ничего не случилось.
Незнакомец был высокий, чуть сутулый, с длинным твердым лицом и
короткой рыжеватой стрижкой. В серой куртке с "молниями" -- штурманке.
Он слушал Сашку и кивал. А тот говорил быстро и серьезно, что-то прямыми
ладонями вычерчивая в воздухе.
-- Сашка!
Он оглянулся.
-- Игорь Петрович!.. Владимир Евгеньевич, это Игорь Петрович, я
говорил. А это капитан "Даблстара".
-- Капитан Пантюхин, -- сказал тот, наклонив голову и глянув из-под
желтых бровей.
-- Очень приятно... -- Я изо всех сил загнал внутрь досаду и
раздражение. -- Дорогой мой лоцман, куда вы исчезли? Я ношусь по всему
вокзалу, как перепуганная курица, а ты...
-- Исчез? -- Сашка округлил рот и часто заморгал. -- Я тут все
время... Верно, Владимир Евгеньевич?
Тот поглядел на Сашку, на меня, поморщился:
-- Это, наверно, я виноват...
-- Уж наверно, -- неприязненно сказал я.
-- Да... Видимо, темпоральная волна. Это излучение липнет в вакууме,
сразу не избавишься. Извините, ради Бога...
Сашка тоже смотрел на меня просяще. Я ничего не понял и сказал
довольно грубо:
-- Ладно, замнем...
Пантюхин быстро попрощался с Сашкой:
-- Спасибо тебе, ты молодчина. Простая идея, а в голову не
приходило... Будь здоров. -- Тряхнул его за плечо, виновато кивнул мне и
ушел, чуть пригибаясь.
Сашка опять посмотрел на меня. Удивленно и обиженно:
-- Я правда никуда не уходил.
-- Что же, галлюцинация у меня?
Он надулся, затеребил пуговицы на штанах.
Не хватало еще нам поссориться!.. И в конце концов, главное -- что он
со мной!
-- Ладно... Может, правда эта капитанская волна виновата... А откуда
ты знаешь капитана?
-- Ой, да он у нас в Краснохолмске бывал! Пока у них стоянка... В
кружке у нас лекции читал, про катамаран рассказывал! -- Сашка
повеселел. -- Это не простой звездолет, а разведчик времени. Он движется
не столько в пространстве, сколько по темпоральному вектору. Или даже по
кольцу! Понимаете?
-- Проще пареной репы, -- нахально уверил я. -- Пойдем-ка из этого
заведения... пока сами не угодили в какое-нибудь темпоральное кольцо.
4. Самолет
Вторая половина дня запомнилась мне перепутанно. Опять были площади и
улицы -- то тихие, деревянные, то с блеском и многоэтажьем современных
столиц. Иногда полузнакомые, а порой совсем фантастические. И книги,
книги... В одной лавочке я увидел даже свой "Тополиный архипелаг" на
японском языке. Почему-то застеснялся и положил книгу обратно -- между
цитатником Мао Дзэдуна и английской лоцией Красного моря.
В конце концов Сашка вывел меня на плоский берег, к излучине широкой
желтоватой реки. Другой берег был тоже низкий, и на нем, в отдалении от
воды, стояла одноглавая церковь, похожая на храм Покрова на Нерли. Я
вспомнил, что видел ее, когда мы, мальчишки, плыли на плоту, связанному
из надувных камер. Но сейчас нигде, даже у горизонта, я не различал
города, только ровные луга, над которыми низко висело солнце. Белая
церковь от вечерних лучей казалась вырезанной из слоновой кости, а травы
золотились.
Я сел на корму брошенной в траве лодки.
-- Вы устали? -- спросил Сашка.
-- Немного, -- соврал я. На самом деле устал сильно. И все-таки было
мне хорошо. Только не хотелось вставать.
-- Ничего, -- сказал Сашка. -- Завтра у нас еще день... Куда пойдем?
-- И вскочил на другой конец лодки. -- Может, туда? -- Он махнул рукой.
-- Или туда...
Наверно, мне показалось или просто придумалось потом, но сейчас
вспоминается, как при каждом взмахе его коричневой ломкой руки вдали
открывалась то улица с причудливыми домами, то панорама целой столицы,
размытая в предзакатном воздухе, то морская даль с желтыми от солнца
парусами... Гибкий, с разлетевшимися волосами, покрытый бронзовым
налетом, Сашка дирижировал пространствами. Смеясь, он оглядывался на
меня... И это одно из самых хороших воспоминаний в моей жизни.
В Подгорье мы вернулись через амфитеатр с желтой сиренью (он оказался
совсем недалеко от излучины). На улицах уже зажглись фонари. Было очень
оживленно, городок готовился к празднику в честь недавнего грибного
дождя. Стайками ходили парни и девушки с гитарами. Кое-кто уже в
карнавальных костюмах. Промаршировала колонна мальчишек с флагами всех
цветов. Впереди два малыша несли на носилках громадный турецкий барабан,
а третий умело бил в него колотушкой.
-- Завтра будет еще веселее, -- сказал Сашка и почему-то вздохнул.
Через площадь Каменных Ворот несколько рослых ребят в алых рубашках
катили желто-красный небольшой самолет. Он был, видимо, легонький,
шпангоуты и нервюры проступали сквозь ткань плоскостей и корпуса.
-- Неужели настоящий? Откуда он здесь?
-- Да ну, просто макет, -- пренебрежительно отозвался Сашка. -- Это
клуб "Расколотое небо". Они так протестуют против запрета на полеты. Ну,
в общем символически...
-- А похоже, что у него мотор...
-- Он же электрический, слабенький. Чтобы винт крутился для
видимости...
В гостинице я, рискуя навлечь недовольство хозяйки, все же заказал
ужин в комнату. Сашка лениво сжевал сосиску, брякнулся на кровать,
посадил под бок урчащего Чибу-котенка и открыл "Плутонию". Я устроился в
кресле у окна. Большущий знакомый месяц висел над крышами и фонариками
Подгорья...
Сашка вдруг виновато сказал из-за книжки:
-- А себе вы там ничего не купили...
-- Зато насмотрелся на разные диковины. За всю жизнь столько не
видел.
-- И все-таки главное не нашлось... -- печально и упрямо произнес
Сашка. -- Вы ведь книгу про трехмерные зеркала искали?
Я помолчал и устало произнес:
-- Не только... Я немного еще надеялся на чудо.
-- На какое? -- Сашка сел.
-- Да тут такая история... В разные годы, когда у меня не получалась
очередная книжка, мне казалось, что уже все: никогда я ничего путного
больше не напишу. Знаешь, такое состояние, как у того самолета, -- винт
крутится, а сам ни с места... И вдруг спохватывался я, что есть одна
тетрадь. Что в ней я начинал писать когда-то большую повесть, а потом
почему-то отложил, хотя сделано было больше половины... И вот я
вспоминал эту тетрадь и начинал понимать, что повесть в ней для меня
самая главная. Самая лучшая. И это было как спасение...
-- А про что повесть?
-- Да если бы я знал! Когда тетрадь снилась, я помнил все -- и как
она выглядит, и что в ней написано, каждый эпизод, каждую строчку. А
просыпался -- и чувствовал, как все ускользает из памяти. Не ухватишь,
не удержишь...
Сашка осторожно спросил:
-- Так, может, это просто сон?
-- Конечно... Только иногда казалось, что не сон. Я начинал копаться
в архивах, в дневниках, в старых записях. Думал: вдруг найду? Я ведь ее
так отчетливо представлял: пухлую, с потрепанными уголками, в
ледериновой обложке -- коричневой, с трещинками... Вдруг там и правда
что-то ценное и забытое?.. И думал еще: может, жена случайно выбросила
со старыми бумагами, когда разменивали квартиру?.. И тогда тетрадь могла
каким-то путем попасть к торговцам книгами и рукописями... Видишь, до
каких фантазий можно докатиться на старости лет...
-- Во-первых, нет у вас никакой старости, -- задумчиво сообщил Сашка.
-- Чиба, брысь, чудовище, не царапайся... А во-вторых... что же вы сразу
не сказали? Надо искать там, где всякие случайные редкости...
-- Нет, брат, чудес не бывает... -- умудренно сказал я и тут же
подумал: разве не чудо тот мир совмещенных пространств, по которому
бродили мы с Сашкой? И нерешительно добавил: -- Возможно, это была
повесть о Дороге...
Сашка не спросил, что такое Дорога. Видимо, знал.
5. Стереоскоп
Утром из зарослей желтой сирени мы вышли на цветочный луг. Всюду
белели ромашки, веснушками рассыпалось по зелени желтое мелкоцветье.
Тропа была узкая, Сашка шел впереди. Над его головой летали
бабочки-капустницы.
Мы пришли к темной зеленоватой речке с мостиком из поперечных плашек
и березовыми жердями-перилами.
Сашка вдруг ускорил шаги. Вспрыгнул на толстую жердину,
побалансировал и пошел над речкой. Я замер, боясь крикнуть. А он шел, то
останавливаясь, то мелко переступая кроссовками. Вздергивал руки. Они в
плечах, локтях и запястьях болтались, как на шарнирах, а тонкие ноги
казались гибкими, словно шланги из коричневой резины. Сумка с Чибой
качалась на левом боку, и я очень боялся, что она перетянет хозяина в
речку. Но он миновал перила без приключений. Спрыгнул в клевер. Тогда я
быстро перешел мостик и сказал в сердцах:
-- Ты безголовый авантюрист. Вот слетел бы...
-- Ну и слетел бы, -- ответил он без улыбки. -- Там и глубины-то по
пуп... А без риска тоже нельзя. Это как предполетное испытание...
-- Какое испытание?
-- Ну... -- Сашка смутился. -- Это я так сказал, просто...
-- Что-то ты сегодня чересчур задумчивый. Не как вчера...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг