нужны. Они также ложны, как и мои собственные.
Мудрецы, так жаждавшие осчастливить Комету своими поучениями, застонали
от горя. Связующая их мыслительная паутина бесследно растаяла.
- Это хорошо, что ты дала отпор нашим извечным противникам! - услышала
Комета голос позади себя.
Она обернулась и увидела говорившего. Это был гладко выбритый человек с
пухлыми румяными щеками и проницательно-слащавыми глазками.
Он был одет в одежду простого покроя, но изготовленную из очень дорогой
ткани. Он носил массивную золотую цепочку, на которой висел какой-то
сложный амулет. Этот мудрец напомнил Комете отца Триединой церкви. Как
показали его дальнейшие слова, предположение было правильным.
- Ты весьма разумна и благочестива, искательница своего собственного
пути. И ты совершенно справедливо указала заносчивым учителям на то, что
ни одно разумное существо не может достичь истины.
Истина открывается лишь тем, кто всей душой обращается к высшим силам,
которые даруют ему свою благодать и свою милость.
- Уж не о богах ли ты говоришь? - подозрительно прищурилась Комета. Она
глубоко ненавидела лживых святош и едва сдержалась, чтобы немедленно не
уничтожить физическое тело очередного проповедника.
Однако, проследив за хитросплетениями его мысленной паутины, Комета
обнаружила, что сторонники подобной философии многочисленны и довольно
сильны. Нужно было победить не их самих, а создаваемые ими лживые
измышления.
- Ты совершенно права, я говорю о богах. Вернее, о боге.
- О Великом Первом Боге? - уточнила Комета.
- Нет. О боге вообще. Веришь ли ты, что все в мире предопределено и
предначертано свыше?
- Мне все равно.
- Как все равно? - удивился мудрец.
- Очень просто. Если бога нет, либо ему нет до меня никакого дела, то и
меня его существование не беспокоит. Если же в мире имеется бог или
какая-то высшая сила, которая руководит всеми моими мыслями и действиями,
то тем более нет смысла думать о боге, ведь он уже вложил в меня столько
веры, сколько посчитал нужным. Если боги существуют, то я не собираюсь
думать о них больше, чем о воздухе, которым дышу.
- Но как же при таком мировоззрении ты хочешь чего-то получить от бога?
Комета смерила мудреца презрительным взглядом:
- Это ты хочешь что-нибудь получить от бога, или отобрать что-нибудь у
других от имени бога. Я же всего добиваюсь сама. Я ни от кого не жду
помощи или подсказки. Я не пытаюсь понять, предначертана ли моя судьба,
или я сама создаю ее. Я просто поступаю так, как считаю нужным, делаю то,
что хочу. Я - Богиня для самой себя. Я - Богиня для тех, кто хочет считать
меня Богиней. Я - просто Комета для тех, кто хочет считать меня просто
Кометой. Если ты так нуждаешься в богах, то должен воспринимать и почитать
меня, как Богиню. Если ты в богов не веришь, то без твоих молитв и
поклонений я прекрасно обойдусь!
Мудрец-проповедник был поставлен в тупик. Согласившись с Кометой, он
должен был признать ее своей богиней. Не согласившись с ней, он должен был
отказаться от веры в богов. Мудрец не мог решиться ни на один из
вариантов. Он несколько раз открывал рот, но так и не смог произнести
окончательный ответ. Паутина мыслей вокруг него то тускнела, то
уплотнялась. Без помощи внешних высших сил его разум был слаб и
беспомощен. Он ограничил свое сознание, отказал ему в самодостаточности и
теперь пожинал плоды собственного богоискательства.
Точно такие же сомнения и колебания одолевали единомышленников
мудреца-проповедника. Они разделились на два лагеря. Одни желали признать
Комету Богиней, другие утрачивали веру в богов вообще. Единая паутина их
философии рвалась и разлеталась на кусочки.
Комета подошла к следующему мудрецу. Он являлся разумным жуком
величиной с лимузин "Валангар", на котором когда-то ездила Латэла Томпа.
При приближении Кометы жук распрямил длинные усы-антенны и покрутил
головой. Из-за фасеточных глаз невозможно было понять, куда он смотрит. У
него было не слишком много единомышленников, и совместную паутину мыслей
они создавали не очень густую. Зато их убеждения были твердыми и
непоколебимыми, что придавало связующим нитям прочность толстых канатов.
- Ты не сможешь разрушить мою веру, потому что я ни во что не верю! -
сразу заявил жук.
Несмотря на то, что его челюсти не могли воспроизводить звуки, слышимые
человеческим ухом, на Измерениях Порядка все его прекрасно понимали, равно
как и он понимал языки всех существ.
- Ты совсем-совсем ни во что не веришь? - хитро переспросила Комета.
- Совсем. Ни во что. Весь мир - иллюзия. Нет ничего истинного и нет
ничего ложного. Все правда и все обман. На самом деле мира нет, потому что
он слишком реален. Мир - порождение моего "Эго". Исчезну я, исчезнет и мой
мир.
- Так ты точно вообще ни во что не веришь?
- Точно. А почему ты спрашиваешь об этом второй раз?
- Я хочу убедиться в абсолютной силе твоего неверия.
- Мое неверие не только прочно, оно еще и распространяется на все сферы
мира материального и нематериального.
- Это хорошо. Тогда, разумеется, ты также не веришь в то, что ни во что
не веришь?
- Как, как? - усы жука-мудреца беспокойно зашевелились.
- Если ты не веришь ни во что, то ты так же не веришь и в свое
собственное неверие. А раз это так, то твое неверие разрушено.
- Не может быть! - усы жука беспомощно обвисли, но он еще не собирался
сдаваться. - Если я не верю в свое неверие, то я также не верю в неверие
своего неверия. А двойное неверие восстанавливает неверие изначальное.
- Отлично! - похвалила мудреца Комета. - Продолжай в том же духе!
Ведь ты должен не верить в то неверие, которое не верит в неверие
первое.
Жук сосредоточенно забормотал, загибая щетинки на одной из шести лап:
- Я не верю в то, что не верю в то, что не верю в то, что не верю в то,
что не верю в то, что...
Чем дальше он углублялся в дебри собственного неверия, тем тоньше и
слабее становилась паутина его философии. Вскоре она исчезла, как
измышления мудрецов-учителей и мудрецов-проповедников.
Переплетения мудреных теорий растаяли без следа, и Комета наконец-то
увидела цель своего путешествия к Центру Мироздания - кристалл Вечного
Круговорота. Он был похож на многогранный драгоценный камень треугольной
формы. Его цвет был трудноуловим и постоянно переходил из желтой гаммы в
оранжевую, затем в золотую, затем в янтарную, а потом вновь окрашивался
желтизной. Если кристалл находился на расстоянии вытянутой руки Кометы, то
он был размером с человеческое сердце. Если расстояние до него равнялось
нескольким световым годам, то он был огромен, как черная галактика
Кубасура.
Комета не успела оценить размеры кристалла Вечного Круговорота, как его
закрыло ослепительно-красное тело гигантского червя. Вновь обретшее плоть
Божество Порядка обвило кристалл своими бесчисленными и бесконечными
кольцами. Голова червя была обращена к Комете.
- Ты прошла два испытания, самозваная Богиня. Скажи, готова ли ты к
встрече с мудростью Вечного Круговорота?
- Ты ошибаешься, Божество Порядка. Я не Богиня. Я хочу получить
кристалл Вечного Круговорота, но не думаю, что он может дать мне мудрости
больше, чем у меня уже есть.
- Тогда зачем тебе нужен этот кристалл?
Комета задумалась. Вообще-то кристалл нужен был Кубасуре.
Кубасура стала ее частью, и вместе с ней "по наследству" досталось и
это желание. Комета заглянула вглубь своей души, пытаясь отыскать среди
множества прошлых воплощений сознание черной галактики. Но, к ее
удивлению, даже следов Кубасуры там не оказалось. Словно не было между
ними никакого союза, словно не соглашалась Комета стать ее воплощением. Но
тогда каким образом она черпала силы из черной галактики?
Комета попыталась заглянуть еще глубже, и тут ощутила жестокую боль,
которая всегда следовала за обращением к самым далеким воспоминаниям.
Комета была потрясена. Оказалось, что даже приблизившись к божественной
силе, она не могла до конца познать саму себя! У нее по-прежнему
оставались запретные уголки сознания и недостижимые участки личности.
Внезапно у Кометы возникла мысль о том, что никакой Кубасуры на самом
деле не было. Вернее, существовал в Хаосе гигантский материальный объект
Кур-Башур, который притянул к себе ее звездолет.
Но некие потаенные силы разума Кометы сумели противостоять
разрушительной мощи черной галактики и вытянуть ее сознание по магической
нити, заброшенной принцем Квалдорбаном. А весь разговор и договор с
Кубасурой являлись лишь иллюзиями, которые должны были скрыть истинное
происхождение магических сил Кометы. Но в таком случае откуда же они
произошли на самом деле? Откуда Комета получала помощь и поддержку? Откуда
появились птицы Агашвана, Бахарунга и Варахиша, серебряная колесница,
запряженная радужными мотыльками, три армии, захватившие город Порядка?
Неужели она создала их сама, одними лишь своими ЖЕЛАНИЯМИ? Если она была
так могущественна, то почему тогда не могла преодолеть барьеры
собственного сознания? Почему самые важные воспоминания скрывались от нее
за стеной боли?
Комета поняла, что не сможет ответить на эти вопросы, пока не
поднимется еще на одну ступень самосовершенствования. Поэтому она ответила
Божеству Порядка:
- Кристалл Вечного Круговорота нужен мне, чтобы я смогла познать саму
себя.
- Он не даст тебе такой возможности. Он всего лишь позволит тебе
познать весь мир.
- Ты испытал это на себе?
- Нет. Когда-то я был великим магом. Я проник в Верхние Измерения в
поисках все новых и новых знаний. Знания давали мне силу, а сила давала
власть. Но одновременно с увеличением знаний увеличивался и мой страх.
Знать ВСЕ - это слишком большая ноша. Знать ВСЕ - это значит принять на
себя всю боль мира. Я не решился сделать последний шаг к Вечному
Круговороту. Именно поэтому я остался Божеством Порядка, а не стал новым
Богом. Почти целую вечность я охраняю Центр Мироздания от других
претендентов на мировое владычество. Мне непереносима мысль о том, что
кто-то добьется успеха там, где я потерпел поражение, что кто-то обретет
то, чем я овладеть не осмелился. Но сам я никогда не решусь взвалить на
себя бремя всезнания и всевластия.
- Мне жаль тебя, Божество. Но жалость не помешает мне сделать то, ради
чего я сюда явилась. Уступи мне дорогу или сразись со мной!
- Разве ты не поняла? Я больше не могу с тобой сражаться. Я проиграл.
Меня победил мой страх.
С этими словами опоясывавший кристалл червь исчез. Алые сполохи его
ауры еще некоторое время играли на гранях кристалла, но потом затихли и
они. Больше ничто в мире не мешало Комете овладеть Вечным Круговоротом. На
мгновение ей показалось, что в кристалле она видит весь многомерный мир со
всеми Вселенными и Измерениями. Впрочем, это могло только померещиться, и
в гранях Вечного Круговорота она на самом деле разглядела лишь свое
многократное отражение.
Комета сделала шаг вперед и протянула руки...
Глава 19. Одна игра заканчивается, другая начинается.
Комета взяла кристалл Вечного Круговорота. Точнее, не взяла, а
воплотилась в него, овладев знаниями Порядка, как ранее овладела энергией
Хаоса.
...И сразу же поразилась тому, насколько слаба была всего мгновение
назад. Магические силы темной галактики (или же ее собственные) раньше
казались ей неисчерпаемыми и непревзойденными, но теперь Комете стало
ясно, что они - лишь малая частица мировой силы знаний, разлитой в мире и
сосредоточенной в кристалле. Вечный Круговорот позволил ей увидеть сразу
все Вселенные и Измерения, словно раньше она блуждала по узким оврагам и
расщелинам, а теперь поднялась на высокую вершину и оттуда смогла обозреть
не только свой путь, но и раскинувшиеся вокруг моря, леса, реки, поля,
города. Комета видела, как клубится необузданный Хаос, как тверд и
незыблем Порядок и как изменчиво и в то же время упорядочено бытие
Срединных Миров.
Конечно, из Центра Мироздания трудно было разглядеть отдельные мелкие
детали, но теперь Комета могла со скоростью мысли перенестись в любую
точку необъятного мира. Чтобы попасть на какую-нибудь планету, чтобы
посетить нужное место и рассмотреть его во всех мельчайших подробностях,
ей достаточно было только ПОЖЕЛАТЬ воплотиться.
Комета осознала простую истину:
- Я стала Богиней!
Ей не терпелось поскорее опробовать свои новые возможности. Она была
похожа на ребенка, неожиданно получившего в подарок необыкновенно красивую
и интересную игрушку. Комета осмотрелась, выбирая первую цель, куда она
могла бы попасть. И ее взгляд остановился на планете, где некогда жила
Латэла Томпа. Этот мир первый попался ей на глаза, так как находился в
Верхних Измерениях не так далеко от Порядка.
* * *
Комета ПОЖЕЛАЛА, и оказалась в гигаполисе Птиоле. Ее глазам предстал
гигантский мертвый город. Высокие небоскребы были похожи на надгробные
памятники исчезнувшей цивилизации. По пустынным улицам ветер гонял
пластиковые пакеты и бутылки.
- Что здесь произошло? - удивилась Комета.
Она подозревала, что взрыв Всемирной нефтяной биржи, устроенный
спецслужбами Велпасии для оправдания захвата Дабистанала, мог развязать
глобальную мировую войну. Но в Птиоле не было видно следов ожесточенных
сражений. Лишь на месте здания Всемирной нефтяной биржи теперь находилась
огромная воронка, заваленная обломками.
- Куда исчезли все люди?
Комета присмотрелась повнимательнее, и поняла, что люди не исчезли. Они
остались в гигаполисе. На улицах, в домах, в машинах - всюду виднелись
человеческие скелеты. Более того, в Птиоле не осталось ни одной живой
птицы, кошки или собаки. Даже крысы вымерли. Лишь черви и насекомые
хозяйничали в некогда великой столице Велпасии.
Комета расширила свое сверхвидение и с ужасом убедилась, что обезлюдел
не только Птиол, но и вся планета. На ней не осталось ни одного
теплокровного существа. Вымерли даже киты и дельфины в океанах.
Жизнь была отброшена назад на миллионы лет назад - к самому началу
эволюции, к простейшим примитивным организмам.
Только сейчас Комета поняла, что она не воплощена в человеческом теле.
Она смотрела на мир глазами гигантской хищной стрекозы-мутанта.
Комета полетела по мертвым улицам и внезапно увидела на серой бетонной
стене небоскреба крупную надпись, сделанную ярко-фиолетовой
фосфоресцирующей краской. Такая краска не смывалась дождями и потому
сохранилась до сих пор.
Это были стихи и, зависнув воздухе, как умеют это делать стрекозы,
Комета прочитала их до конца:
Есть в мире лишь один незыблемый закон, Ему подвластно вс", ему
подвластны все.
Кто прав, а кто не прав - не разделяет он, К нему не обращаются в
обычной суете.
Великой мудрой истины чеканные слова Спокойно спят под руслом быстрых
лет.
Но сон не вечен, вновь для них придет пора Подняться из глубин и
испустить свой свет.
Тогда сквозь лживых измышлений круговерть Проступит древних букв
изысканная вязь:
"Лишь чистящее средство под названьем "Смерть"
Отмоет с этой жизни вековую грязь."
Рядом к стене была приставлена лестница. Видимо, ею воспользовался
поэт, чтобы написать эти строки. А около лестницы лежал человеческий
скелет. Может, это и был тот, кто последние минуты своей жизни потратил на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг