Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
смерти  старик,  торчащие из-под  черной груды  тел  бесстыдно обнаженные ноги,
озверелые лица убивающих друг друга парней в забрызганных кровью куртках. Голос
подвел итог:
     - И победил сильнейший! Ты все понял, Бонуэр?!
     Я живо представил,  как этот вопрос звучит в мозгу других игроков: "Ты все
понял,  Лоренс? Ты все понял, Фирр? Ты все понял, Снелл? Ты все поняла, Раузи?"
Для  Раузи  кадры с  девицей,  верно,  были  особенно назидательны.  Зевнув,  я
пробормотал:
     - Угу.
     - В таком случае позволь пожелать тебе доброй ночи.
     - Спокойной ночи,  придурок! - шепнул я толстому господину Версусу и в тот
же миг уснул.  Но вы не поверите,  я  спал безмятежно,  словно младенец.  И мне
снились крысы - сильные, верткие, с блеклыми оловянными глазами.


                                   Глава 10

     Так уж получилось, что в последние дни я немало размышлял о крысах. Сам не
знаю почему.  Эти существа никогда не вызывали у меня ничего, кроме отвращения,
и никогда не привлекали моего внимания,  а сейчас я вдруг ни с того,  ни с сего
размышлял о  них -  о крысах.  И еще -  о крысином волке,  созданном,  чтобы их
убивать. Верно, на меня подействовал разговор с Поурсом. Я даже начинал жалеть,
что  не  дослушал его  до  конца.  Глупое  желание  стать  сильным.  Как  будто
непонятно, что физическая сила будет мало что определять. Впрочем, я понял это,
лишь когда как следует окреп.
     Протеиновые коктейли,  усиленное питание  и  ежедневные тренировки сделали
свое дело.  За десять дней я набрал почти пятнадцать фунтов и уже не походил на
того  дохляка,  которому едва  доставало сил,  чтобы  прогуляться от  параши до
противоположной стены. Я стал настоящим крысиным волком, сильным и уверенным. Я
был готов к  смертельной драке.  Я стал...  Я был...  Я полагал так до тех пор,
пока не встретился с Баасом.
     Если кто-то  и  мог претендовать на  то,  чтобы считаться крысиным волком,
это, вне сомнения, был Баас. Судьба свела меня с громилой-негром к самому концу
занятий, когда я уже перезнакомился почти со всеми. Оставались лишь Баас, Раузи
и Ламю. Оставались лишь три тренировочных дня и еще один, отведенный для отдыха
и  последних инструкций.  А  потом все  должно было  решиться.  Внешне спокойно
ожидая этого часа,  в  глубине души я смертельно боялся.  Хотя нет,  это был не
страх, а нечто другое - холодное ощущение пустоты. Оно сродни страху, но за ним
приходит невиданное облегчение,  когда хочется, забыв обо всем на свете, вопить
от восторга. Вопить, вопить и вопить. Но завопил я, точнее, почти завопил вовсе
не  от  восторга,   а  от  чувства,   граничащего  с  ужасом,  когда,  войдя  в
тренировочный зал, столкнулся с Баасом.
     Сказать,  что чернокожий был малоприятен мне,  означает не сказать ничего.
Неприятен -  уж  слишком  неоформленное,  выхолощенное словцо,  оно  ничего  не
определяет.  Что значит неприятен, когда речь идет о типе без малого семи футов
ростом с ручищами толщиной в ногу нормального человека, то есть меня, и с такой
рожей,  какая может привидеться лишь  в  ночном кошмаре?  Ну  а  если ко  всему
прочему добавить то обстоятельство,  что он убивает,  а  потом и  пожирает свои
жертвы,  размазывая пятерней жирную слюну по подбородку, становится ясно, что у
вас  вряд  ли  найдутся  причины  испытывать  к  нему  даже  отдаленное подобие
симпатии.  Но  выказывать свои далеко не приятельские чувства к  нему было,  по
меньшей мере,  глупо.  Не  следовало раньше времени раскрывать свои  слабенькие
карты. Потому, наткнувшись на взгляд Бааса, лениво разминавшегося посреди зала,
я  поспешил нацепить на  физиономию самую  наглую улыбку,  на  какую только был
способен.  Подозреваю,  однако,  что она вышла скорей жалкой и со стороны я был
похож на мышь, расточающую льстивые гримасы перед внезапно выскользнувшей из-за
кресла кошкой.
     - Привет!
     Ответом  был  мрачный взгляд.  Баас  явно  недолюбливал меня,  если  здесь
уместно употребить это  слово.  Негр  взирал на  меня  так,  словно намеревался
оторвать мне  голову,  причем незамедлительно.  Пряча  подступившую робость,  я
прошел вперед и уселся на скамью.  Баас продолжал изучать меня,  угрожающе щуря
глаза.  Он  ненавидел меня,  и  я  даже мог сказать,  за  что.  Этому маньяку с
гипертрофированным самомнением было  трудно  смириться с  тем,  что  некий  Дип
Бонуэр,  смахивающий на неказистого, переболевшего дистрофией петуха, ухитрился
прикончить в пять раз больше людей, чем он, громадный и могучий Баас, владеющий
ножом с  грацией заправского мясника.  Он  завидовал мне,  как  бы  дико это ни
звучало.
     Следивший за тем,  как тренируются игроки, санитар куда-то отлучился, и мы
с  Баасом оказались предоставлены сами себе.  Хорошо еще,  что  у  стены стояли
четыре  невозмутимых хранителя с  челюстями,  похожими на  застывшие мельничные
жернова.  Их  присутствие позволяло надеяться на  то,  что  Баас не  решится на
какую-нибудь враждебную выходку по отношению ко мне.  Впрочем,  уверен,  он еще
намеревался взять свое и отыграться, расставив все и всех на свои места.
     Перехватив быстрый  взгляд,  брошенный мной  в  сторону  хранителей,  негр
осклабился,  очевидно догадавшись,  о  чем я  подумал.  Он с  хрустом расправил
громадные плечи и направился в мою сторону.  По мере того как Баас приближался,
сила,  еще недавно переполнявшая меня,  куда-то улетучилась.  Я  показался себе
таким беззащитным по сравнению с этой громадиной,  что мне захотелось съежиться
в комочек,  а лучше -  вообще исчезнуть.  Но исчезнуть я не мог, так как был не
вправе выйти из игры,  а  первому желанию я  изо всех сил воспротивился.  Страх
надо  было  гнать прочь.  Страх убивает силу,  а  я  должен был  быть  сильным.
Скрестив на  груди руки,  я  распрямился с  таким расчетом,  чтоб выглядеть как
можно более здоровым. Но, увы, усевшийся рядом Баас оказался выше меня на целую
голову.
     Нужно отметить,  садился негр со  вкусом.  Он сделал это медленно,  словно
нехотя, с такой силой напрягши мышцы бедер, что они отчетливо проступили сквозь
серую ткань.  Скамеечка,  сделанная из прочного пластика,  под весом громадного
тела жалобно пискнула и покачнулась, несмотря на то что была намертво вмурована
в пол.  По ухмылке на дикой физиономии Бааса я понял,  что он проделывает фокус
не в первый раз,  и мне стало чуточку легче. Баас пытался запугать меня. В этом
он  не  был оригинален.  Подобной тактики придерживались многие,  заранее желая
морально подавить соперника.  Некоторые делали это умело,  и невольно возникало
неприятное чувство подчиненности,  какое  животное испытывает перед вожаком;  у
других получалось хуже,  и  тогда проступала их  истинная суть,  колеблющаяся и
нерешительная. На этих можно было надавить самому. Я быстро усвоил, как следует
вести  себя  с  тем,  кто  сильнее,  чтобы  не  выглядеть слабым.  Прежде всего
требовалось быть спокойным и  чуточку брезгливым,  именно это  в  представлении
большинства  людей  отличает  истинную  силу.   Как  правило,   подобный  прием
срабатывал и  оппонент становился более почтительным.  Почему бы не испробовать
его на Баасе? Небрежно толкнув коленом ляжху негра, я процедил:
     - Эй, черномазый, поаккуратней! Не испачкай меня своим дерьмом!
     После моих  ласковых слов следовало ожидать чего угодно,  вплоть до  того,
что  Баас  попытается открутить наглецу голову.  И  я  был  готов  продержаться
несколько мгновений,  пока не подоспеют хранители.  Но Баас отреагировал на мою
реплику неожиданно спокойно. Он улыбнулся, выставив напоказ два ряда громадных,
безупречно белых зубов, и вдруг поинтересовался:
     - Как дела?
     Слегка опешив от подобного поворота событий,  я  все же нашел в  себе силы
буркнуть:
     - Отлично.
     Негр  улыбнулся еще  шире.  Белки  глаз  блестели на  черном лице,  словно
растопленное масло.
     - Тогда наслаждайся жизнью. Тебе осталось не так много.
     - Тебе и того меньше,  образина!  - незамедлительно парировал я, косясь на
хранителей.
     Ручищи Бааса вспухли огромными желваками мускулов,  но  через миг  приняли
обычный вид.
     - Птенчик, а не кажется ли тебе, что ты слишком прыток?!
     - Прыток?  Я?!  -  изобразил я оскорбление.  -  Ровно настолько, сколько я
стою,  а  вот ты мнишь о себе слишком много!  Думаешь,  раз придушил нескольких
старух,   ты  уже  самый  главный?   Надеешься  так  же  легко  разделаться  со
здоровенными мужиками? Да мы порвем тебя на куски!
     - Говори за себя!  -  процедил Баас.  - Почему ты ведешь речь за всех? Вот
если бы ты сам мог порвать меня на куски!
     - Именно это я  и собираюсь сделать,  -  ответил я,  удивляясь собственной
наглости.
     Баас  засопел.  Я  отлично видел,  каких усилий стоит ему  держать себя  в
руках.
     - Ты  слишком много воображаешь о  себе,  Бонуэр!  Одно  дело  -  взорвать
космолайнер,  другое -  кромсать ножом человеческое тело!  -  Негр ухмыльнулся,
показав острые клыки,  и  перешел на  зловещий шепот.  -  Оно такое податливое,
когда в него входит нож и по рукам течет теплая липкая кровь!
     - Я знаком с этим ощущением,  урод!  - Скользким движением я загнал внутрь
образовавшийся в  горле  шарик.  -  Я  не  потрошил беззащитных девок,  но  мне
приходилось резать глотки таким самоуверенным недоделкам,  как  ты!  От  уха до
уха! И они улыбались мне широченной улыбкой, из которой хлестала кровь!
     - Красиво сказано,  Бонуэр!  -  процедил негр.  -  Посмотрим, будешь ли ты
столь красноречив в деле!
     - Не сомневайся, черномазый!
     Рука Бааса вздрогнула и легла на мое колено, словно желая раздавить его. Я
не  пошевелил ни  единым мускулом,  хотя далось мне  это совсем нелегко.  Бааса
просто  распирало  от  злобы.  Прихлынувшая к  лицу  дурная  кровь  смешалась с
чернотою кожи и породила синюшный мертвенный оттенок. Я не замедлил обратить на
это внимание.
     - Эй,  бегемот,  не  сдохни  раньше  времени,  а  не  то  ты  лишишь  меня
удовольствия открутить твою уродливую башку!
     В этот же миг пальцы Бааса сомкнулись на моем колене с такой силой,  что я
едва не завопил от боли. Негр внимательно следил за выражением моего лица и был
разочарован, увидев на нем улыбку.
     - Поосторожней,  приятель!  -  Я кивнул в сторону тупо взирающих в пустоту
перед собою хранителей. - Одно мое слово, и эти ребятишки намнут тебе бока!
     Угроза была отнюдь не пустой.  Господин Версус заботился о том,  чтобы его
игроки не  сцепились между собой до  игры.  Товар должен был лечь на прилавок в
целости и сохранности!
     Баас опомнился и убрал руку.
     - Попрыгай, цыпленочек! - процедил он. - Я вырву твое сердце и сожру его!
     Я хотел достойно ответить, но тут наконец-то появился бородатый санитар, и
наш диспут был завершен.
     Как и в предыдущие дни,  я вкалывал по полной программе, разработанной для
меня компьютером.  Баас же не стал особенно утруждать себя и баловался штангой.
Я  уже  успел сменить два тренажера,  а  он  все поднимал и  поднимал угрожающе
огромную груду  железа,  от  одного вида  которой у  меня  начинали подгибаться
колени.  Громила-негр выжал штангу уж  никак не  меньше сотни раз и  лишь после
этого вернул ее на место и поднялся. Ткань на его теле совершенно разгладилась,
рельефно  обрисовав  холмы  грудных  мышц,  из  которых  произрастали громадные
ручищи. Не скрывая усмешки, негр взглянул на меня:
     - Эй, цыпленочек, не хочешь ли попробовать?!
     Мне стоило б отказаться, но уж больно вызывающим был тон Бааса. Верно, мне
захотелось почувствовать себя героем,  а может быть,  показалось, что я готов к
подвигу. Так или иначе, но я ответил:
     - Почему бы и нет!
     После  этого  не  оставалось ничего  иного,  как  улечься  на  скамеечку и
положиться на судьбу.
     Как назло санитар,  уверенный,  что я  до  изнеможения бегаю по скользящей
дорожке, не показывался из-за ширмы, а хранителям не было до нас никакого дела,
так что никто не  мог удержать меня от  глупости -  я  еще ни  разу не поднимал
штангу  и  занимался лишь  на  тренажерах,  которые были  сконструированы таким
образом,  что не  могли причинить человеку ни  малейшего вреда.  По сравнению с
ними штанга представлялась мне -  да и  была -  неодушевленным жестоким орудием
пытки.  Нечто вроде неподъемного свода, который держит на плечах приснопамятный
атлант. Я не был атлантом, и потому, улегшись на доску, ощутил тоску. Не страх,
а именно тоску,  вроде той,  что возникает,  когда заплываешь слишком далеко от
берега,   нечто   подобное   неосознанному  предчувствию   смерти.   Захотелось
ускользнуть из-под стальной махины,  неподъемной тяжестью нависшей над головой.
Но отступать уже было поздно,  тем более что Баас любезно приподнял штангу, так
что, не ухватись я за гриф, гора железа просто рухнула б на меня.
     Тяжесть, как я и предполагал, была непомерной. Мышцы дрогнули и напряглись
в диком спазме.  Мне показалось,  что я расслышал отчетливый хруст.  Осторожно,
чтобы не переломать ребра,  я опустил штангу на грудь и понял, что вверх мне ее
уже не поднять. Не стоило и пытаться. Я даже не стал притворяться и лишь напряг
руки,  чтобы не  задохнуться под  тяжестью железа.  Мелькнула мысль,  что Баасу
стоит лишь немного надавить на гриф,  и я уже не поднимусь никогда. Я попытался
прогнать гнусную мыслишку, но она упорно лезла в голову.
     Я  лежал,  хрипло дыша и  с надежной прислушиваюсь,  не раздадутся ли шаги
санитара,  который придет мне на  помощь.  Потом свет над головой померк,  и  я
увидел черную образину Бааса. Негр ухмылялся:
     - Ну что, белозадый ублюдок, слабо?
     На толстых губах Бааса пенилась слюна, и капельки ее брызнули на мое лицо.
Не знаю,  что привело меня в ярость - этот ли нечаянный плевок или то, что Баас
обозвал меня ублюдком,  любимым словцом начальника Толза,  но я  ощутил,  что в
груди всколыхнулось что-то  горячее.  Неведомая сила  толкнула мои  руки вверх.
Охнув от натуги, я поднял штангу и швырнул ее за голову.
     Грохот металла произвел небольшой переполох. Бородач выскочил из-за ширмы,
словно ошпаренный,  и уставился на нас.  К тому времени я уже сидел на скамье и
вид имел вполне невинный,  разве что мышцы мои от непосильного напряжения мелко
дрожали.  Санитар не  до  конца понял,  что  случилось,  но  догадался,  что  в
происшедшем виноват я.
     - Бонуэр, что ты еще затеял?!
     Повернув к нему лицо, я сглотнул липкую пробку и выдавил:
     - Больше не буду.
     Бородач перевел взор на Бааса,  что-то прикидывая в уме,  потом неожиданно
велел негру, указав пальцем на дальний угол зала:
     - А ну-ка,  ступай туда,  и чтобы я тебя больше не видел и не слышал. Тебе
здесь вообще нечего делать!
     К  моему удивлению,  Баас не  стал спорить.  Похоже,  выкинутый мною номер
подействовал на его воображение. Он и впрямь отошел подальше от меня, уселся на
мат  и  просидел на  нем  до  самого конца  отведенного нам  времени,  причем я
постоянно  ловил  на  себе  его  внимательный взгляд.  Когда  ж  настало  время
расходиться по боксам, он зловеще процедил:
     - А все же я вырву твое птичье сердце!
     Хранитель был  далеко,  и  потому на  этот раз  у  меня достало времени на
роскошную фразу:
     - Я не столь кровожаден. Я просто кастрирую.
     Баас с  злобным рычаньем придвинулся ко мне,  но напасть не решился.  А я,
довольный собой,  расхохотался.  Ну а  потом я потребовал,  чтобы меня отвели к
доктору Ханне Оуген. После маленькой победы я испытывал настойчивую потребность
пообщаться  с   психоаналитиком.   Образ   рыжеволосой  женщины  будоражил  мое
воображение.


                                   Глава 11

     Ханна была на месте,  словно ожидала моего визита,  а возможно,  ей просто
положено было все эти дни быть у  себя.  При моем появлении она поднялась из-за
стола. На ней был тот же салатовый халат, подчеркивающий роскошные линии зрелой
фигуры,  рыжие  волосы были  стянуты в  пучок.  Кивком головы велев  хранителям
выйти,  Ханна перевела взгляд на меня.  Надеюсь, теперь я производил куда более
выгодное впечатление,  чем  во  время предыдущей встречи.  По  крайней мере мне
очень хотелось на это надеяться.  Я  сложил губы в скупую мужественную улыбку и
расправил плечи,  тут же  поймав себя на том,  что неосознанно копирую движения
Бааса.  Это  слегка рассмешило меня,  но  не  произвело никакого впечатления на
очаровательную докторшу.
     - Раздевайтесь! - велела она.
     - Это обязательно? - полюбопытствовал я, едва удержавшись от того, чтоб не
прибавить к вопросу фривольное "кошечка".
     - Да.
     Я  не  стал спорить и  сбросил комбинезон,  что доставило мне определенное
удовольствие.  Все же человек порочен по своей натуре,  и  время от времени его
порочность вырывается наружу. Мое мужское естество мгновенно ожило. В последние
дни  под  влиянием усиленной кормежки,  общего прилива сил и  сферовнушений оно
вообще вело себя достаточно бурно. Ханна сделала вид, что ничего не замечает.
     - Ну что же вы,  Боурен?  Садитесь!  "Ах ты,  сука!" - подумал я про себя,
вежливо поправив вслух:
     - Бонуэр, с вашего позволения.
     Естество, оскорбленное столь пренебрежительным отношением, обвисло, приняв

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг