- Доказательства?
- Прямых пока нет. Хотя, если ты помнишь, пленные упоминали, что им
помогает какой-то Икс, обладающий очень большими возможностями. Эти
телеграммы подписаны Иксом. Мы получим доказательства. Это проще простого.
- Каким образом?
- Надо подняться в Храм Разума и посмотреть, чем занимается Крим и что
на самом деле творится в Западном секторе. Командор чуть подумал, затем
решительно произнес:
- Пойдемте.
Они прошли весь четвертый уровень и по неширокой винтовой лестнице
поднялись в Храм Разума. Лики ушедших атлантов сурово взирали на своих
братьев. Их было уже пятеро. Третья ниша на левой стороне была занята
статуей Ариадны. Прозрачной и тоскующей. Русий невольно сглотнул комок,
минуя это изваяние, высеченное придворным мастером Дрозергортом из
ослепительно белого мрамора.
За алтарем Разума находилась еще одна лестница, ведущая на крышу Храма
- в статую Солнечного Витязя, которая служила в мирные времена
обсерваторией, а сейчас - наблюдательным пунктом.
Крим был внутри статуи. Он лежал у большого стационарного бинокля и
высматривал, что происходит на западе. На западе! Рядом с ним лежала
фляжка с ойвой, к которой он время от времени прикладывался. Осторожные
шаги вошедших, приглушенно разорвавшие тишину полого нутра статуи,
заставили его обернуться.
- Ну и что творится в мире? - беззаботным тоном спросил Русий, не давая
Криму времени опомниться. Но тот не казался растерянным. Его, похоже,
удивил приход столь солидной "делегации", но не более. Крим выглядел
уверенным.
- Сдается, они затевают что-то на западе.
- Но я только что связывался с Онгуром. Он заверил меня, что у них все
спокойно!
- деланно удивился Русий.
- Не знаю. - Крим пожал плечами. - Смотри сам.
Русий не стал отказываться и прильнул к окулярам бинокля.
Действительно, на западе начиналось наступление неприятеля. Густые толпы
пиратов и кемтян двигались к обводному кольцу, таща бревна, доски и
прочий, способный держать на плаву, хлам. Но что примечательно, защитники
сектора почти не препятствовали атакующим, лишь у одного из мостов шел
вялый бой. Пираты лениво, словно нехотя, пытались прорваться на мост, а
защитники столь же неохотно кидали в них камни и изредка стреляли из
луков. И ни одного убитого! Лишь пара легкораненых, один из которых тут
же, на глазах Русия, подкреплялся глотком вина.
- М-да, - хмыкнул Русий. - По-моему, все ясно. Он уступил место у
стереобинокля Командору.
- Да, - согласился тот, бегло ознакомившись с картиной боя. - Как ты
это объяснишь, Крим?
- Понятия не имею. Ни те, ни другие не хотят умирать - и только.
- Не хотят умирать? Встать! - вдруг рявкнул Командор.
Неловко подволакивая раненую ногу, Крим попытался подняться. Русий и
Гумий подхватили его под руки и поставили перед Командором.
- Атлант Крим, - голос Командора был торжествен, - я обвиняю тебя в
измене родине. До окончания расследования ты заключаешься под стражу.
- Но что я сделал?
- Об этом тебе и предстоит нам рассказать. Уведите его! Атланты
потащили Крима к выходу, Командор шел следом. Обернувшись, Русий попросил
его:
- Командор, разреши я сам разберусь с Этной...
- Что ж, ты имеешь на это полное право.
Крима заперли в спецкаюте четвертого уровня - тюрьме для атлантов.
Стены и пол ее были сделаны из многослойного керамопластика, дверь - из
титанового сплава.
Замок могли открыть лишь Командор или Главный Управитель - его
кодирующий механизм был настроен лишь на их отпечатки пальцев.
Как только Крим оказался в камере, Гумий и Юльм с пятьюстами всадников
поспешили в Западный сектор. Стратег Онгур был арестован. Командование
сектором принял на себя Гумий, и не слишом настойчивые атаки противника
были тут же отражены. Враги бежали, оставив у моста несколько десятков
трупов. Остальные вообще не рискнули переправляться через канал.
Командор вызвал к себе командира конногвардейского полка и подверг его
гипнодопросу. Лишенный воли, гиппарх сознался, что состоит в заговоре
против Титанов, что вовлек его в заговор дворцовый писец Аргантур, а
руководит их действиями некто Икс, настоящего имени которого он не знает.
Все сходилось. Они напали на след чудовищного заговора, поставившего целью
погубить Атлантиду.
Командор связался с Русием:
- Ты был прав. Она виновата. Добейся признания и поступай с ней, как
хочешь.
- Как хочу... - эхом откликнулся Русий.
Вскоре он уже стоял в радиорубке. Спокойно, словно ничего не знает,
атлант спросил обернувшуюся при его появлении Этну:
- Есть что-нибудь?
- Нет, - вздохнула она. - "Марс" молчит, словно провалился сквозь
землю. Я связалась с Инкием, он обеспокоен, но помочь нам ничем не может...
- Или не хочет! - бросил Русий.
Этна не отреагировала на это замечание и продолжала:
- Вроде бы удалось поймать передатчик Кеельсее, но связь быстро
оборвалась. Он успел лишь сказать, что окружен врагами и ему вряд ли
удастся спастись.
- Было б неплохо, если б в его словах была хоть доля правды. Старому
лису давно пора лишиться шкуры. Это все?
- Да. А ты ждешь чего-нибудь большего? Тогда Русий решил приступить к
делу, ради которого он и находился в радиорубке.
- Сколько времени ты здесь сидишь?
- Не знаю точно. Что-то около часа. Русий взглянул на часы.
- Один час десять минут. Я видел Бульвия, когда он выходил из Дворца.
- Наверно. А почему ты об этом спрашиваешь?
- Вопросы сейчас буду задавать я. С кем ты связывалась, помимо Инкия и
Кеельсее?
И связывалась ли ты с ними вообще?
Этна привстала. В голосе ее зазвучали недоумение и обида.
- Я не понимаю твоего тона!
- Сядь! - Русий надавил ей на плечо, заставляя опуститься назад в
кресло. - Сядь, Икс!
- Я не понимаю...
- Сейчас поймешь! Не мое дело выяснять, почему ты организовала заговор
против государства. Об этом ты расскажешь позже. Сейчас ты ответишь мне на
два вопроса:
чем тебе мешал лично я и каков ваш план.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь! - в ужасе закричала девушка и вновь
попыталась встать. Тогда Русий ударил ее кулаком в лицо.
- Отвечай!
Вытирая кровь с разбитых губ, Этна ошеломленно бормотала:
- Ты ничем не мешал мне. Напротив, я любила тебя. Ты просто не замечал
этого.
- Конечно! Конечно! - язвительно закричал Русий. - Она любила меня, я
не ответил на эту любовь, и она решила отомстить. Какая трогательная
история. Но не забудем, что ты делала это не одну сотню лет! - Атлант
приблизил горящие яростью под маской глаза к лицу пытавшейся отшатнуться
Этны. - Банальнейшая любовная история! Нет такой любви и такой ненависти
за отвергнутую любовь, которая длилась бы столетия. Или, может, есть?..
Этна молчала.
- Есть... - прошептал Русий. - Я знаю: она есть! Теперь знаю. Но я не
смогу ненавидеть целую вечность. Я убью тебя раньше. И это будет месть не
за меня, а за нее... - Он вдруг сорвался на крик. - Какой у тебя план?!
- Я не знаю, о чем ты!
Не размахиваясь, Русий вновь ударил ее в лицо.
- План?!
- Негодяй! Мерзавец! Да объясни мне наконец, что здесь происходит!
- Сейчас, - сказал Русий. Он что-то задумал и чуть покусывал нижнюю
губу. - Где твой бластер?
- Где ему и положено быть - в кобуре.
- Покажи мне его.
- Зачем?
- Покажи, - настоятельно попросил атлант. Этна вдруг обо всем
догадалась.
- Русий, - сказала она дрогнувшим голосом, - ты ведь не убьешь меня?
- Конечно, нет. Я лишь заберу твой бластер. Отдай его мне.
Этна дрожащей рукой расстегнула кобуру, и в этот момент раздался
выстрел.
Импульс разнес девушке голову. Русий спрятал бластер и нажал на кнопку
радиофона.
- Командор, она ни в чем не призналась. - Командор молчал. - Она
пыталась убить меня, я был вынужден защищаться...
И лишь теперь раздался голос Командора:
- Гнев помутил твое сердце. Боюсь, это дорого обойдется нам. Боюсь...
Вокруг текло много событий: высыхали моря, вырастали континенты,
неузнаваемо менялись эпохи, разлетались вдребезги целые миры. И все это
проходило мимо Сальвазия. Он стал стар и никому не нужен. А нужен ли был
он раньше? Не был ли он всю свою жизнь лишь пешкой в игре Командора и ему
подобных, в игре сильных и властных? Конечно, был, как ни горько себе в
этом сознаваться. И как жаль, что понял он это слишком поздно.
Он был для них нулем, им крутили как марионеткой, играя в свою сложную
игру; игру без правил и без жалости.
Это он уже понял и воспринял спокойно. Но неужели они не верят в идею
Высшего Разума, основы которой были разработаны им, Сальвазием? Неужели их
вера была фальшью? Неужели их души столь низменны и пусты? Тогда конец.
Тогда все. Они потеряли связь с миром, и сердца их пожрал страшный демон
власти. А как чисты и наивны они были: Русий, огромный мальчишка Юльм,
Динем и даже замкнутый в себе Крим. Они могли любить и ненавидеть, и
чувства эти отражались на их лицах, словно на лакмусовой бумажке. А теперь
они замкнулись в себе, ушли в свое темное "я". Их "я" объяло весь мир, и
мир сузился до размеров "я". Русий надел непроницаемые очки, как у
Командора. И стал столь же лжив и скрытен. Хотя нет, он стал таким раньше.
Юльм стал жесток и полюбил войну. Даже Динем, страстный певец моря, прячет
что-то в своих голубых глазах...
И все они не верят. Не верят в Разум. Не верят в Человека. Не верят в
Цель. Они живут лишь для того, чтобы жить. Словно черви, пожирающие
нападшую листву и превращающие ее в перегной. Но черви хотя бы несут благо
земле. А что несем мы?
Боль и страдание. Ростки цивилизации, замешанной на безверии. Алчной и
циничной.
Миру холодно в наших объятиях. Он устал от них, он жаждет тепла. Но мы
не способны дать ему тепло. Одна надежда - земляне. Эти непосредственные
дикари с чистой душою, одинаково открытой и печали и радости.
Земляне. А... - Сальвазий очнулся от дум и потер лоб, словно что-то
вспоминая.
Ах да, он хотел видеть Эмансера, умного чистого кемтянина. Ему нужно
много сказать ему, а заодно узнать новости. И, может быть, Эмансер
раздобудет ему поесть - все слуги куда-то поразбежались, и старик не мог
раздобыть себе пищу.
С трудом поднявшись из кресла, Сальвазий отправился на поиски Эмансера.
Каюты были пусты и молчаливы. Ни одного человека. Слуги исчезли, атланты
были заняты обороной Города, лишь Этна... Она лежала мертвая в радиорубке.
Сальвазий даже не удивился этому, словно так и должно было быть.
Эмансера он нашел в информцентре. Кемтянин разговаривал с двумя слугами
- марилами. При появлении Сальвазия марилы вызывающе взглянули на него, но
Эмансер что-то шепнул, и они, поклонившись, вышли.
- Эмансер, дружок, я искал тебя.
- Да, я слушаю тебя, учитель.
- Как славно побыть с тобой. - Сальвазий с кряхтеньем уселся на жесткий
алюминиевый стул. Пожаловался:
- Они все бросили меня. Никому я стал не нужен.
- У них просто нет времени, - трезво рассудив, не согласился Эмансер. -
Город на грани падения.
- Не говори так, Эмансер. Они хитрые. Они выкрутятся. В дураках снова
окажемся мы: ты да старый Сальвазий.
- О чем это вы, учитель?
- Они сумеют вызвать "Марс". Помнишь, как-то я проговорился тебе, что
мы пришли в этот мир на огромном корабле, путешествовавшем меж звездами.
Он недалеко, этот корабль. И силен, как прежде. Достаточно одного залпа
его пушек - и от бунтовщиков ничего не останется. Он на Круглом Острове.
- Я так и думал. Там ваша база?
- Да, это наша главная база. Последний козырь. На тот случай, если
будет совсем плохо. Они пока не могут с ней связаться, но будь уверен,
Командор придумает, как это сделать.
- Командор - вот корень всех бед!
- О чем ты? - удивился Сальвазий.
- О том, учитель! - Эмансер сделал акцент на слове "учитель". - Вы
пришли на эту планету, захватили ее, поработили ее народ. Вы навязали нам
призрачные идеи и заставили горбиться во имя их осуществления. На вашей
совести сотни тысяч жизней замученных в урановых рудниках, медных и
угольных шахтах. Кому он нужен, ваш Разум? Я хочу поклоняться силе. Я хочу
удовольствий, счастья, полноты жизни. Что вы суете мне пресную лепешку
никому не нужных знаний?! Я хочу море, женщину, я хочу видеть звезды Кемта!
- Эмансер, - укоризненно забормотал старик, - о чем ты говоришь? Мы с
тобой часто спорили, но твои помыслы были возвышенны, мысли чисты. Ты
представал в моих глазах человеком новой Земли, который должен был
довершить начатое нами.
- Довершить начатое вами? - В голосе кемтянина зазвучала злоба. - Нет,
я не хочу воплощать в жизнь ваши бредовые проекты, я не хочу строить. Я
хочу разрушать. Я разрушу ваш мир! И он станет моим, таким, каким он был
до вас!
- Но Эмансер, мы же излечили земную боль. Мы прекратили войны,
остановили голод и болезни. Земля стала щедрой и напитанной Солнцем...
Кемтянин расхохотался.
- И все? Но взамен вы навязали миру ложь. Вы опутали Землю сетью лжи!
Даже рабов своих вы пытались заставить поверить, будто они не рабы. Вы -
червяки, прогрызшие яблоко планеты, вы - тля, пожирающая ее сады. Вы
исчезнете, и лишь тогда Земля сможет вздохнуть свободно.
- Ты хочешь, чтобы мы исчезли?
- Не только хочу. Я приложил к этому все свои силы. Я - пружина в
механизме, что скоро разрушит Атлантиду, я...
Слова кемтянина прервал истеричный смех Сальвазия. Столь громкий, что
Эмансер не мог поверить, что его смогло породить такое тщедушное тело.
- Пружина? Ты - винтик! Ты же сам обвинял нас, что мы обратили людей в
бездушные винтики, и вот ты сменил хозяина и остался таким, да нет, не
таким же, а еще более бесправным винтиком! Ты думаешь, с нашим
исчезновением что-нибудь изменится? Не-е-ет! Придет новый хозяин, и вы
будете целовать ему ноги. Я не знаю, кто это будет: Кеельсее, Русий, Леда,
Крим, но вы будете пресмыкаться по-прежнему. Вы - народ, способный лишь
пресмыкаться. Вы не рождены строить и повелевать. Вы можете лишь разрушать
и пресмыкаться...
- Замолчи, старик! - вырвался хриплый шепот из горла Эмансера.
- И раболепствовать! - словно вбил гвоздь атлант. - Вы дерьмо! Эта
планетка населена мразью, осклизлой мразью, неспособной к творению.
- Молчи, старик! - приказал Эмансер.
- А, - чему-то обрадовался Сальвазий, - молчи?! Ты завтра же приползешь
к ней на коленях и будешь целовать ее ноги. И не потому, что любишь ее, а
как раб!
- Молчи! - заорал Эмансер, будя своим криком застывшие в немоте
коридоры Дворца.
- Ты думаешь, мы проиграем? Нет. Мы уже победили. Мы превратили вас в
нам подобных. Вы - это мы, с той лишь разницей, что вы куда меньше знаете
и не столь долго живете. Вы приобрели все наши недостатки. Вы стали лживы,
жестоки, полюбили кровь и войны. Вы почитаете человека за ничто. Ведь так?
Я для тебя ничто? Ты хочешь убить меня и не считаешь это чем-то страшным...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг