- Убогий человечишко, убогие люди - продолжал тем временем Турикор,
трепеща кошачьими усами - Мама, я давно не получал человека, который
доставил бы мне удовольствие, а ведь были времена, когда в Лабиринт
попадали и великие убийцы, и великие философы. Клиоген - сладко прошептал
Турикор и приоткрыл подернутые негой глаза - Какое наслаждение доставил
мне этот философ! Через него я узнал о строении мира, о ходе звезд, об
искусстве диспутов. Это было истинное наслаждение - Дрила вспомнила, как
он тогда пришел к ней светящийся от счастья.
Рука-лапа его играла с головой философа Клиогена - глупца,
согласившегося расплатиться жизнью за одну любовную ночь, проведенную с
Дрилой. Турикор, захлебываясь, рассказывал ей об обретенном знании,
рука-лапа его покачивалась, и из перерезанной шеи философа капали свежие
капли крови, а в мертвых глазах был ужас. Она смотрела в эти безмолвно
кричащие глаза и старалась ни о чем не думать, чтобы не обидеть Турикора.
- Или Гтивак! - вновь сладко выдохнуло существо.
- Но он едва не выколол тебе глаз! - возмутилась Дрила.
- Зато какой человек был! Не поверишь, я едва не отпустил его из
Лабиринта. Меня остановила лишь мысль, что он может посчитать, что победил
Турикора. Как мы славно бились!
- И какая-то тварь из стражников сунула ему по дороге нож!
- Но это хоть чуть уравняло наши шансы. А того стражника я потом съел.
Он был глупец и, вдобавок, трус. А Гтивак! Какой это был человек! А
сколько знал!
Почему ты бросила его в Лабиринт? Он был достоин стать королем!
- Может быть. Но это место уже занято. А кроме того, он был самым
дерзким пиратом, которого когда-либо знало Великое море. Мои эскадры
гонялись за ним более десяти лет. Он был достоин смерти. И разве Гтивак не
доставил тебе удовольствие?
- Доставил - Существо вновь вздохнуло - Но какой был человек!
Очутившись в моих лапах, он спросил: кто я. "Дьявол" - таков был мой
ответ. Из моей щеки текла кровь, но я был доволен и готов продолжить игру.
"Дьявол - это бог, скрывающий иронию" - сказал он и вдруг умер. Наверно,
сердце не выдержало.
- Наверно, мой мальчик. Не расстраивайся.
Дрила поиграла кисточкой кошачьего уха. Турикор счастливо закрыл глаза
и лизнул огромным, с ладонь, языком ее бедро.
- Знаешь, мама, мне опять приходят мысли о смерти.
- Но почему? Ведь ты бессмертен.
- До тех пор, пока получаю пищу.
- Но так будет всегда. А если вдруг что-то случится со мной, ты знаешь,
где запасной выход. Ты выйдешь на свободу; города и поля Кефтиу полны
людей.
- Но Солнце...
- Существует еще и ночь.
- Я не об этом. У меня предчувствие, что Солнце обрушится на землю и
сожжет ее.
- Нет, что ты! Эллиптическая орбита Земли такова... Турикор вдруг
перебил:
- А ты много знаешь! - Он поднял голову и посмотрел в глаза Дриле. В
голубых зрачках существа играли огоньки. Сердце женщины вдруг сковал
беспричинный ужас.
Турикор улыбнулся мягкой кошачьей улыбкой.
- Не бойся, мама! Я ни за что не съем тебя. Хотя бы потому, что ты
приносишь мне пищу. А насчет Солнца, падающего на Землю, я не шучу. Ты же
знаешь, что я могу читать мысли не только человека, но и Земли. Что-то
должно произойти. Это что-то будет огненным и обжигающим. Погибнут целые
цивилизации. Целые материки уйдут в бездну океана и родятся новые. Я даже
могу назвать срок катастрофы - двадцать четыре дня.
Дрила хмыкнула.
- Ты не заболел?
- Мама не верит мне - обиделся Турикор - Но это будет. Я чувствую, как
это приближается.
- Ну и пусть. Я приготовила тебе сюрприз.
- Какой - заинтересовалось существо.
- Мой друг номарх Кемта Келастис прислал двух людей, от которых ему
надо избавиться. Я говорила с ними. Как мне показалось, они весьма
интересны.
Турикор поднялся на ноги и прошелся по гроту.
- Скажи мне, Кеельсее знает, кто я?
- Он знает, что ты есть.
- А знает ли он, что я воспринимаю сознание своих жертв?
- Не должен. А почему тебя это заинтересовало?
- Люди, присылаемые Кеельсее, вкусны - сказал Турикор, вновь ложась у
ног Дрилы - но у меня очень странное чувство, будто он пичкает их
фальшивыми сведениями.
На языке военных это называется дезинформацией.
- Но зачем?
- Не знаю. Кеельсее очень умен, и если он задумал какую-нибудь игру, то
у него есть всего лишь три противника, которые могут оказать ему
сопротивление. Один из них я. Поэтому он и пытается вывести меня из игры.
- Кто два другие?
- Командор и Русий.
- Русий - удивилась Дрила.
- Да. Это фигура более сильная, чем даже Командор. Но самым опасным для
Кеельсее является Турикор, потому что я в состоянии предугадывать его
ходы. Для этого мне лишь нужна информация. Вот он и пытается снабдить меня
фальшивыми сведениями.
- Так ты не примешь его подарок?
- Нет. Ты отпустишь их.
Дрила отрицательно покачала головой.
- Я не могу. Кеельсее приставил к этим людям специальную стражу,
которая должна проследить за тем, как их опустят в Лабиринт.
- Тогда я убью их, чтобы избавить от мучений, но есть не буду. Пришли
мне еще кого-нибудь.
- Хорошо, сынок. Красивую девочку.
- Мне все равно - буркнул Турикор, но Дрила успела заметить, как ноздри
его хищно дрогнули.
- Расскажи мне...
- Хорошо - не дав ей договорить, согласился Турикор. Он сел и обхватил
колени своими огромными руками-лапами. Дрила легла в образовавшееся уютное
гнездышко и, вдыхая острый звериный запах, стала слушать сладкую песнь
Турикора.
- Чувство голода возникает у меня странно, не как у других людей. У
других это просто потягивание в желудке, которым можно пренебречь, и они
могут так не один день. У меня же прежде всего возникает странная пустота
в голове. Сначала это маленькая светлая точка, подобная крупинке золота на
лоскуте черной кожи. Затем она увеличивается и превращается в ядрышко,
стремительно разбухающее в размерах.
И если я не получу пищу, светлое пятно разрастается и разрастается, мои
мускулы слабеют, силы оставляют меня. Я никогда не переступал этой грани,
но знаю, что за ней - полное забвение и смерть. Но в меня входит человек и
придает мне новую силу. Мои мышцы становятся упруги и стремительны, мозг
обретает силу. Желтое пятно становится крохотнее и крохотнее, а затем
вообще исчезает. Остается лишь гладкая черная поверхность. А потом она
взрывается яркими солнечными красками новых для меня мыслей. Вот я плыву
на корабле, уверенный и сильный. Враги дрожат при виде моего паруса,
девушки подставляют раскрытые, словно бутон цветка, губы.
Лабиринт рассыпается, и вокруг меня море: ласковое и теплое, море,
которого я никогда не видел и видел тысячи раз. Летают чайки, у носа
корабля резвятся черные лоснящиеся дельфины. Прыжок - и я в таверне, лью
себе в глотку зеленоватый эль. И буйный шкипер с "Альбатроса" норовит
заехать мне в лицо кружкой. Но моя рука опережает его, и он с грохотом
падает на пол. Я иду по тропическим зарослям. Зелено обвисают лианы,
обезьяны корчат смешные рожи, глухо и угрюмо рычит тигр. Он хочет
прыгнуть, но не решается, опасаясь выпада моего меча. А дальше я попадаю в
плен, и меня бросают в Лабиринт. И я бегу от преследующего по пятам
чудовища. И все... Я уже на горе и рассматриваю зеленеющие внизу луга.
Затем я стремительно бросаюсь вниз. Дикий свист ветра, восторг полета,
упругая подушка воздуха мягко толкает в живот. И за моей спиной вырастают
крылья, я бью ими и улетаю далеко-далеко - в сторону моря. Я парю над ним,
а потом складываю крылья и бросаюсь в соленую бездну. Вода темнеет,
становится иссиня-черной. Из мрака на меня выползают морские чудища. Я
толкаюсь ногами о скалу и вылетаю на поверхность, но оказываюсь в центре
Лабиринта. И снова ужас... Я сражаюсь с войском гадридов. Их красные
пузатые щиты теснят меня со всех сторон. Но сильна рука, и кривой меч без
устали рубит налево и направо.
А потом бой кончится. Я сижу в шатре и прихлебываю подогретое с красным
перцем вино. Симпатичная девчонка щедро пачкает мазью мои раны. Р-р-раз! Я
валю ее с ног, мы падаем на пушистый ковер и катаемся по нему, целуясь и
кусаясь от страсти. А потом будет поражение... И Лабиринт...
Турикор вдруг кашлянул и замолчал. Дрила ровно дышала.
Голубые глаза Турикора равнодушно обежали ее тело. Жесткая клыкастая
улыбка раздвинула губы. Затем выражение лица смягчилось. Бережно подняв
женщину, Турикор переложил ее на скамью и направился в черный зигзаг
Лабиринта Перед тем как окончательно скрыться за ближайшим поворотом, он
обернулся и промолвил:
- А потом будет ужас.
Слова эти были сказаны на жестком, незнакомом Земле языке. То был язык
зеленой безжизненной планеты, когда-то носившей имя Зрентша.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Солнце уже встало на ладонь от горизонта. Редкие деревья бросали ломкую
тень на дорогу, по которой скакали два всадника, необычайно
контрастирующие друг с другом. Один из них, чья кожа была черна как смоль,
сидел на светло-серой, почти белой, в яблоках лошади. Другой, с лицом чуть
золоченным солнцем, скакал на вороном коне. "Принцип домино" смягчался
ярко-красными с черной полосой по подолу, плащами, небрежно застегнутыми
на левом плече. Свежий бриз раздувал плащи, окутывая черно-белые фигуры
кентавров в кровавую кипень. То были Русий и Эмансер, спешившие в Дом
Воспроизводства.
- Странное у вас, у титанов, отношение к любому делу, даже к любви. Я
бы сказал.. - Эмансер замялся, подыскивая нужное слово.
- Скотское.
- Да, если не обидно.
- Отчего же. Мы сами именуем его именно этим словом.
- Скотское! Грубо, но точно! Даже такой поэтический процесс, как
любовь, вы ухитряетесь обезличить, превратив его из потребности души
человека в служение грубым потребностям общества.
- Поэтический процесс - расхохотался Русий, и его конь нервно прянул
ушами - Сильно сказано. Но поэзия не может быть процессом, поэтому мы и не
имеем дело с поэзией. То, чем мы сейчас будем заниматься, не имеет ничего
общего с любовью. Я никогда не видел девушку, предназначенную мне на
сегодня, и вряд ли увижу ее еще. И я сомневаюсь, что она мне понравится.
Это именно процесс воспроизводства.
Мы подобны племенным быкам, покрывающим самых молодых и красивых телок.
Это часть большой программы, цель которой создать нового человека-атланта.
- Атланта? Кто же в таком случае все те, что населяют Город, Остров?
- Кто - Русий усмехнулся - Я и сам не знаю. В нашем сознании произошла
чудовищная путаница понятий. Если говорить откровенно, атлантами являемся
лишь мы, те, кого именуют Титанами. Лишь мы, дети той Атлантиды, которая
перестала существовать много веков, назад. А значит, атлантов всего около
тридцати. Но этот остров тоже называется Атлантидой, и выходит, что его
жители - тоже атланты! Это второе. А есть еще и третье. Командор планирует
создать нацию атлантов, которую будут составлять лишь чистокровные потомки
Титанов, а теперь и твои.
- С вами, с Титанами, мне все ясно, но я не могу понять, что должно
произойти с жителями этого острова. Куда исчезнут они, и кто явится им на
смену?
- На смену им придут наши потомки, которые сейчас именуются таралами.
Это и есть истинные атланты. Население Атлантиды на данный момент можно
разделить на три группы. Это таралы, марилы и ерши. Марилы - это коренное
население острова, занимающее в этой классификации среднюю позицию. Таралы
- дети атлантов и женщин - марилок и потомки этих детей. Как ты знаешь, на
Атлантиде существуют и поощряются свободные любовные отношения. Для нас,
Титанов, они не ограничены.
Титан может выбрать себе любую понравившуюся женщину, будь она
таралкой, марилкой и даже ерши. В любом случае чистота генофонда
обеспечена. У ребенка будут голубые глаза, светлая кожа, и он будет
признан таралом. Таралы ограничены общением лишь внутри собственной
группы. И если контакты мужчин-таралов с женщинами других групп
допускаются, хотя и не приветствуются, то связи между мужчинами марилами и
ерши с таралками строжайше запрещены. Если раскрывается подобная связь, а
тем более рождается ребенок, женщину ждет строгое наказание.
- Какое?
- Они изгоняются из Города и отправляются в специальные сельские
хозяйства, где обречены провести всю жизнь. Условия там, прямо скажу, не
из легких. Для таралок, привыкших к комфорту, это тяжелое испытание. То же
самое касается и марилов. Мужчины могут заниматься любовью с кем угодно,
кроме таралок, женщинам запрещено вступать в связь с ерши. И, наконец,
самая бесправная группа - ерши.
Дети рабов и переселенцы. Их женщины вольны в своем выборе, мужчины
могут выбирать подруг лишь из своего круга. В случае нарушения этого
правила они переводятся в низшие и остаются в этом состоянии всю жизнь.
- А низшие?
- Низшие вне всех категорий. Но когда время их наказания заканчивается,
они возвращаются в свои группы. Все, кроме таралов, которые переводятся в
разряд марилов. Но таралы и не расположены совершать проступки. Они
довольны жизнью.
- Насколько я понял, генетическая программа ведет к тому, чтобы на
Атлантиде остались лишь Титаны и таралы.
- Да. И тогда можно будет с полным основанием применить слово атлант.
- Куда же денутся марилы и ерши?
- Большинство из них в последующих поколениях сольются с таралами и
покинут свои группы. Остальные будут вытеснены с Атлантиды, а часть
переведена в состояние пожизненных низших.
Эмансер зло усмехнулся.
- Чтобы было кому работать в каменоломнях и шахтах?
- Да - взглянув на кемтянина, спокойно подтвердил Русий.
- А к какой группе отношусь я?
- Решено считать тебя Титаном.
- Вот как! Я польщен. Но как же генофонд - Эмансер не удержался и
язвительно добавил: - Ведь я могу делать только черненьких детей. И хоть
убей, не могу себя заставить дать им голубые глаза!
- От тебя этого и не требуется. Капля твоей крови растворится в море
крови атлантов. Твои дети сольются с таралами, и через несколько поколений
их глаза будут голубы, а кожа - бела. Но они не потеряют
предрасположенность к высокому интеллекту. И это главное!
- Короче, я племенной бычок!
- Как и все мы.
Дорога, прежде прямая как стрела, раздвоилась. Русий повернул своего
жеребца налево, лошадь Эмансера последовала туда же. Вскоре они обогнули
холм и увидели небольшой, стоящий на взгорке особняк.
- Вот мы почти и приехали - заметил Русий.
- Исходя из того, какое значение вы придаете генетической программе, я
предполагал, что увижу по меньшей мере дворец, населенный сотнями
прекрасных невольниц!
- А так оно и есть! За год через этот уютный домик проходит тысяча
девушек. Но редко какая проводит здесь более пяти дней. Как только врач
отмечает признаки беременности, женщин переводят отсюда в другое место, а
сюда доставляют новых.
- Конвейер.
- Именно. Я же тебе говорю, что это воспроизводство, а не любовь.
Они подъехали к украшенному колоннами портику дома и спешились. На
пороге показался высокий улыбчивый тарал - смотритель Дома Воспроизводства.
- Доброе утро, господин Титан. Доброе утро, господин...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг