что-нибудь, ты знаешь, как со мной связаться.
К дверям своих покоев Кеельсее подлетел кипя от ярости. Шпионы
Командора!
Предатели в его собственном доме! Услужливое воображение рождало самые
страшные пытки, которым он подвергнет скользкого слизняка Фра. Дыба! Котел
с кипящим маслом! Жгучие термиты! А под конец - на корм крокодилам; пусть
полакомятся свежатинкой!
Может быть, эта ярость и спасла ему жизнь. Совершенно не опасаясь, что
его могут услышать, номарх пнул ногой в дверь и буквально влетел в
комнату. И тотчас же позади него просвистела сталь. Если прожитые годы и
ослабили силу мышц номарха, но они не тронули его реакцию, оставшуюся
стремительной, словно мысль.
Моментально оценив ситуацию: он на свету, а нападавший в темноте -
номарх кувыркнулся через голову и покатился туда, где должно было быть
ложе. Вот и оно, номарх крепко врезался в медную ножку. Рука его метнулась
в складки постели и извлекла бластер. Нападавший был уже в шаге от своей
жертвы, занесенный для удара меч тонко рассек воздух, но Кеельсее опередил
своего врага. Тьму прорезали несколько импульсов, один из которых
разворотил грудь взмахнувшего мечом человека. Но убийца был не один, из
углов надвигались новые тени. Кеельсее полосовал темноту длинными
импульсами и слышал свой дикий подсознательный вопль.
Поднялась тревога. В спальню ворвались доры с обнаженными мечами.
Зазвенел металл. Сражающиеся яростно рубили друг друга.
- Огня! - орал Кеельсее, разряжая бластер в каждого, кто имел
неосторожность приблизиться к ложу, на котором утвердился помятый номарх.
Загорелись факелы, озарившие целый лес обнаженных мечей. На полу в
лужах крови лежали люди.
- Болваны - заорал номарх на растерянных доров, окончательно
убедившись, что лишь чудом не лишился головы - Как вы проворонили их?!
- Не раздирайся - сказал Гиптий на атлантическом - Доры здесь ни при
чем. Они пришли из-под земли. Это люди Сета.
Факелы высветили черную, уходящую вглубь земли, дыру. Один из доров
наклонился над ней, раздался свист, и воин рухнул. Из горла его торчала
черная стрела.
Разразившись бранью, его товарищи стали кидать в дыру факелы.
- Завалить ее! Сейчас же!
Пока перепуганные рабы таскали корзины с землей и камни, обрушивая свою
ношу в подземный ход, атланты рассматривали тела убитых врагов.. Их было
четверо; двоих из них убил номарх, двое других погибли от мечей доров.
Слуги Сета были облачены в темно-багровые балахоны с большим черным
солнцем на спине. Вооружены они были короткими узкими мечами, на пальце
одного из них, видимо старшего, блестел массивный золотой перстень,
украшенный крупной черной жемчужиной. Кеельсее сдернул его и примерил на
свою руку.
- Трофей.
Жемчужина была мертвенно-черной, лишь утром, когда встало Солнце, из ее
центра прорезался узкий зеленоватый луч, тут же распавшийся в напоенном
желтизной воздухе.
Сознание - мир образов и желаний. Сознание - бездна мыслей и чувств,
непредсказуемых никаким провидцем. Вы можете читать мысли, но никакая сила
ума не поможет вам проникнуть в бездну сознания.
Атланты посчитали Крека глупым безобидным мальчишкой. Да он и был
таковым. Он не видел своей матери, ее у него никогда не было. Была
женщина, которая выкинула его из своего чрева и забыла о нем. В самой
глубине сердца таилась мысль, что ее заставили забыть, но это не играло
особой роли.
Всю жизнь он помнил себя на этом острове. Совсем маленьким он играл в
прятки в бесконечных лабиринтах железного корабля, но потом корабль ему
опротивел. Он полюбил остров и готов был пропадать там бесконечно долго.
Целыми днями он носился по знакомым и родным тропинкам и рощам Круглого
Острова. Он знал здесь каждое дерево, каждый куст. Горные козочки чесали
свои мордочки о его руки, змеи прятали клыки и шипя уползали в каменную
прохладу гор. Остров признал его своим и принял в недоступное чужаку
братство.
Но на ночь Крека загоняли спать в душный железный ящик, который они
именовали Домом. Сначала насильно. Потом он привык. Они боялись, что Крек
одичает и сольется с островом, а они потеряют его. Он зачем-то был им
нужен.
Еще он помнил, как когда-то давным-давно на остров прилетела железная
лодка. Из нее вышли трое. Один из них поднял Крека в воздух и сказал: "А
может, убьем гаденыша, а то, неровен час, придет день - и он рассчитается
с нами за своего отца!" Крек не понял всего, что говорил этот человек, но
почувствовал, что душа у человека багрово-черная и он желает зла
маленькому Креку. Дикарь хотел ударить злого человека, но передумал. Он
заплакал. Надо было показать, что он слаб.
Тогда к злому человеку подошел другой, с глазами, закрытыми черной
маской. Он всем своим видом пытался показать, что у него добрая душа, но
Крек чувствовал, что у этого человека вообще нет души, а есть слепящая
равнодушная бездна.
Он приказал: "Оставь его - И добавил: - Мальчишка безвреден. Он не знал
своего отца и никогда не узнает о его смерти. Он будет связью между нами и
землей. Он первый, а их будут тысячи. Мы будем править, опираясь на их
плечи. Пусть этот дикарь живет на острове. Пусть остров заменит ему весь
мир". У третьего была очень чистая душа. Но он не захотел сказать ничего.
И глаза его были странны.
Они улетели. С тех пор лодка приходила всего два или три раза. Может
быть, больше, но Крек об этом не знал. Потом ему объяснили, что люди,
приплывающие на остров - злые и могут принести беду, а поэтому их надо
убить, не то они убьют тебя. Креку не хотелось верить, но он сделал вид,
что поверил. С тех пор он вместе с другими обитателями острова истреблял
все корабли, осмелившиеся пристать к омываемому волнами клочку суши. Но
посещения эти становились реже и реже. Люди стали бояться Острова Смерти.
Обитатели острова называли себя атлантами. Они сказали, что Крек такой
же, как и они, что он их друг. Но Крек чувствовал в их словах некую
фальшь. Его внимательные глаза отмечали, что некоторые из названных
"друзей" пренебрегают им, считают его ниже себя. Кое-кто из них даже
пытался заставить Крека выполнять чужую работу. Правда, старший из
атлантов Гир наказал их за это, но они не изменили своего отношения. Кроме
всего этого, Крека мучило подозрение, что атланты обманули время. Он
заметил еще в детстве, что жизнь в природе течет и обновляется намного
быстрее, чем жизнь Крека. Бесчисленно многие листья успели состарить
деревья, прежде чем Крек стал большим и сильным. Многие и многие козочки
оставили на склонах свои источенные кости, прежде чем Креку пришло время
брить свое лицо. Атлантов же время, казалось, вообще не коснулось: они
оставались такими же, какими он помнил их многие годы назад.
Однажды он спросил об этом у самого веселого и доброго из атлантов -
беспробудного пьяницы Ксерия. Тот без тени иронии подтвердил, что время не
властно над ними и что они будут жить вечно. "А значит, вечно будут гореть
ни в чем не повинные корабли, прибиваемые бурей к берегу" - подумал Крек,
но ничего не сказал.
До этого он не испытывал к ним никаких злых чувств. Впрочем, как и
добрых. За исключением, может быть, какой-то неосознанной признательности.
За то, что он есть в этом мире, в их мире. Ни насмешки, ни мелкие унижения
не вызывали в нем чувства злобы, неприязни к атлантам. Но когда он узнал,
что они обманули время, в нем проснулась какая-то глухая ярость. Не то
чтоб он возненавидел их, нет.
Просто он решил, что они должны исчезнуть - так будет справедливо. И
сделать это надо без всякой ненависти, Просто восстановить нарушенный ход
времени, отдать их времени, заставить заплатить долг, который они ему
задолжали. Он не спешил, он чувствовал, что судьба предоставит ему такую
возможность. Она не посмеет отказать ему в такой малости. Эта мысль засела
в голове Крека столь сильно, сколь естественно было его внешнее
равнодушие. Крек стал мстителем Времени. Он чувствовал, что должен
отомстить, хотя вряд ли мог объяснить - за что.
И вот этой ночью его осенило. Он понял вдруг, как атланты обманули
время. Крек знал, что его отец не был атлантом. Он был великим вождем
этого острова - Крек прочел это в потаенных мыслях атлантов. Значит,
атланты убили его, как и сотни других безвинных людей, попавших в их
владения. Они похитили время у этих людей, отняв у них жизнь. Они похитили
время у отца Крека. Кто-то из них, а может, и сам Крек, прожил его годы.
Они - вампиры Времени. Они живут до тех пор, пока могут отнимать у людей
время. И покуда живут они и подобные им, люди будут терять время в лужах
крови и искать его дрожащими от злобы пальцами.
И он стал спокоен. Он улыбался. Он ел вместе с ними. Он спал с их
женщиной. Он был уверен, что никто, даже человек в черной маске, не сможет
прочесть то, что он спрятал глубоко-глубоко в тайниках своей души - где-то
в кончиках пальцев.
Придет час, эти пальцы нажмут нужные кнопки - и время вырвется на
свободу.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
- Так ты и есть тот самый живучий человечек, разукрасивший физиономию
забулдыге Ксерию?
Воин, приведший Эмансера в Дом Разума, удалился, оставив кемтянина
наедине с пожилым лысоватым человеком, уютно устроившимся в глубине
обитого кожей кресла.
Честно говоря, Эмансер ожидал другого, совсем другого. Сначала он
ожидал смерти.
Но человек в черной маске пощадил его и отвел в свои покои,
заставленные странными предметами, назначения которых кемтянин не знал.
Там он сказал Эмансеру - губы его не шевелились, но кемтянин понял:
- Ты мне нравишься, и я оставлю тебе жизнь - Глаз человека Эмансер не
видел, но мог поклясться, что они неулыбчивы. Так же, как и губы - Но ты
не сможешь вернуться в свою страну. Никогда! Ты слишком много знаешь. Я,
конечно, могу сделать так, чтобы ты забыл обо всем, что случилось с тобой
здесь и на Острове Смерти. Я даже могу сделать так, чтобы ты забыл свое
имя - Эмансер вздрогнул - но я не сделаю этого. Ты станешь неинтересен.
Все останется по-старому: ты будешь помнить о страшных богах Острова
Смерти, ты будешь помнить о том, что случилось с тобой здесь, но ты
никогда и никому не сможешь рассказать об этом.
Ибо с этого дня ты в тюрьме. Тюрьма твоя - город Солнца. Тебе никогда
не суждено выйти за его стены, так как за ними тебя ждет смерть.
Не скрою, я готовлю тебе большое будущее. У тебя великолепный
податливый мозг, о возможностях которого ты даже не подозреваешь. У тебя
сильное, жаждущее жизни сердце. Тебе надо было бы родиться атлантом, но
природа дала тебе иную оболочку - оболочку раба. Я исправлю эту ошибку. Я
сделаю тебя тем, кем ты заслуживаешь быть, я сделаю тебя Человеком -
Эмансер вдруг понял, что Человек - слово с большой буквы - Для этого
потребуется время - годы, но ты будешь тем, кем я хочу - и, уловив нотку
сопротивления в мозгу Эмансера - даже если ты этого не желаешь. Но для
этого тебе нужно познать истину, тебе нужно узнать то, что знаем мы, тебе
нужно проникнуться нашими идеями и стремлениями и принять их. Тебя отведут
в Дом Разума к человеку, который поможет тебе стать Человеком, а пока -
спать, спать.. - И кемтянин заснул.
Когда он проснулся, на нем был новый, темно-серого цвета хитон, и воин
повел его в Дом Разума.
- Ты не слушаешь меня - внезапно возник в мозгу Эмансера голос сидящего
собеседника.
- Слушаю - Кемтянин облизал губы - Кто ты?
- Как, тебя разве не предупредили? Мое имя Сальвазий, я верховный жрец
Разума.
- Ты не похож на других Титанов.
- Знаю. Атланты предстали перед тобой огромными, вечно молодыми
гигантами, а тут лысый, сморщенный старичок.
- Ты не старик - возразил Эмансер.
- Спасибо за комплимент, но я, увы, старик. Даже по нашим меркам.
- Мне сказали, что отведут в Дом Разума, но я не заметил, что выходил
из Дворца.
- Чтобы попасть в Дом Разума, не нужно выходить из Дворца, он часть
Дворца, он занимает одно из четырех крыльев здания и соединен с остальными
помещениями.
- Что ты со мной сделаешь?
- А что я с тобой могу сделать - усмехнулся Сальвазий - Для начала я
предложу тебе сесть - Атлант указал рукой на кресло, такое же кожаное и
удобное, как под ним.
Эмансер хмыкнул и, словно про себя, заметил:
- До сих пор мне не приходилось сидеть ни на чем мягче, чем папирусная
циновка, покрытая куском грубой ткани.
- Тебе придется изменить многие свои привычки. Садись! Кемтянин
повиновался, чувствуя, как тело проваливается в мягкую взвесь пуха и
гибких пружин.
- Ласково, как в море.
- Хорошо сказано! Командор верно заметил, что у тебя сильный образный
мозг.
- Кто это - Командор?
- Тот, кто разговаривал с тобой. Великий Титан. Мы называем его
Командором.
- Кто мы? Титаны?
- Да.
- И что же Командор приказал сделать с моим мозгом?
- Ничего плохого, Ты должен будешь научиться тому, что умеем и знаем
мы. Наше государство испытывает недостаток в сильных людях.
- Я могу отказаться?
- Нет - Сальвазий отрицательно покачал головой - Ты слишком много
знаешь. Ты будешь с нами или тебя уничтожат.
- Смерть - не самое страшное в этой жизни!
- Дурачок, иной жизни нет. Дальше лишь темнота и Вечность. Вечность,
которую невозможно осознать, в которую нельзя проникнуть. Дверь - и ничто.
И потом, тебя не убьют. Специальная машина переделает твой мозг. Ты
забудешь, кто ты и как сюда попал, тебе дадут чужую память, и ты будешь
счастлив, но это будет не Эмансер, это будет кто-то другой, занявший тело
Эмансера.
- Но ведь именно это ты и собираешься со мной сделать?
- Ни в коем случае. Нам нужен твой мозг, но творческий и
самостоятельный; мы ничего не выиграем, если получим в свои руки еще
одного биоробота - Видя, что Эмансеру не понятно слово "биоробот",
Сальвазий пояснил:
- Ну, механического человека.
- Как на Острове Смерти тот, огромный, с молнией в руке?
Сальвазий засмеялся.
- Это не человек. Это существо, созданное человеком. Он из металла.
- Я не верю тебе.
- Поверишь, когда познаешь то, что должен знать. Ну, так что ты
выбираешь?
Эмансер сделал вид, что думает.
- Ладно, учите!
И его начали учить. Нейроускоритель закладывал в мозг кемтянина готовые
блоки информации: языки, сведения о природе, основы химии, физики,
техники, математики. Он познал историю Земли. Единственное, чего он не
смог добиться - ответа на вопрос: откуда взялась цивилизация атлантов. Он
не раз спрашивал:
- Откуда вы пришли?
Следовал неизменный ответ Сальвазия:
- Мы жили здесь вечно.
Научившийся мыслить критериями Эмансер хмыкал:
- Вечность - это всего лишь отрезок времени. Чему она равна, ваша
вечность?
Сальвазий смеялся:
- Правильно говорят, что знание еще никогда не доводило до добра! Ты
впитал в себя горы информации, но это не значит, что ты стал умным. Ты еще
не научился мыслить, зато стал, как мне кажется, страдать словоблудием.
Вечность неизменна и постоянна, это прямая, а не отрезок, как ты изволил
выразиться.
- Но я имею право на собственное мнение?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг