основы жизненного бытия. Потом стал понемногу сомневаться.
Рассказы жителей были убедительны и слишком подробны. Чем черт не шутит?
На свете всякое может случиться, тем более, что я не у себя дома. Одно я
усвоил твердо. Эта Земля не такая уж прекрасная и безопасная, как казалось
в самом начале.
Даже если отбросить девяносто процентов на суеверия, то остается еще
десять процентов, не верить в которые просто невозможно. Конечно, все
можно списать на серость лесных людей, но даже если седой дед, сосед по
улице, с пеной у рта битых два часа доказывал, что страшнее Бруксы зверя
нет, и клялся детьми, что однажды сам попался в лапы Врона и только чудом
спасся, поневоле начинаешь и сам с опаской поглядывать в сторону леса, не
говоря уже о темных углах.
Все заботы обо мне взяли на себя Берта и ее дочь Маро. Меня несколько
смущала их большая разница в возрасте, и, выбрав момент, я решил
расспросить Лииса.
- Понимаешь, старик, - мое тлетворное влияние уже давало первые всходы, -
вообще-то у нас не стареют. Лет до восьмидесяти. А потом, если не
отправиться в мир гномов, происходит быстрое старение. Берта десять лет
назад потеряла мужа в одной из стычек с упырями. Тогда много наших
полегло. Много... Берта с горя ушла в пещеры к гномам. Оттуда нет
возврата, но она вернулась через три дня. До этого Берта была молода и
красива, но по истечении недели - состарилась. С тех-то пор она и
ясновидящая. Видит будущее, потому что сама была там.
- А что это за мир гномов? - только гномов мне и не хватало!
- Этого никто не знает. Когда наступает срок, к людям приходят голоса и
зовут с собой. Иногда это происходит днем, иногда ночью, и тогда человек
уходит к гномам.
- Может их просто заманивают?
- Да нет. Мы б знали. Есть в лесу пещера, вот старики туда и идут.
Знающие люди говорят, что пещера глубокая - кто зашел, назад не вышел.
- Дурят вашего брата - я считал, что только ненормальный может пойти по
зову какого- то там голоса неизвестно куда, - у нас тоже такое случается,
гипнозом называется.
- Если бы дурили, мы бы знали. Вещуны на что?
- Людей не жалко?
- Это да! Жалко.
Ровно через сутки моего пребывания в деревне, когда солнце стало
неторопливо спускаться к зеленому шатру, в комнату без стука, к чему я
никак не мог привыкнуть, зашла Берта.
- Чужак, там к тебе Лиис с Лэдом пришли. Во дворе сидят.
Накинув куртку, я вышел во двор. Ребята сидели на бревне и играли с
собакой. Если быть точным, то не совсем с собакой, да и называется она
несколько иначе. Просто я решил для себя, что гораздо проще называть все
вещи и предметы именами, к которым я привык.
Так вот. Лиис и Лэд играли с тварью, по внешнему виду напоминающей
земного кабанчика, размером с годовалого бычка и с шерстью, как у хорошей
норковой шубы. Вместо симпатичного пятачка у кошмара имелась внушительная
челюсть. Маро оказалась права насчет их ума. Действительно,
сообразительные милашки. Я сдуру залез в местные продовольственные склады
- сарай забитый окороками - и собирался через полчасика спокойно
продолжить осмотр деревни, но у входа меня встретили эти самые лохматые
зверюшки, которых я по старой памяти называю собаками. Если бы меня
вовремя не хватились, то сидеть мне в том амбаре до конца дней своих.
Зверье мне чуть ноги не пооткусывало, охраняя хозяйское добро. Как мне
стало известно из достоверных источников в лице все той же Маро, собаки
считались полноправными членами деревни и убийство данного вида
животного, умышленное или нет, строго каралось посадкой в местную тюрьму
без права пересмотра уголовного дела.
Ребята заметили меня и поднялись.
- Значит, говоришь, дрова решил поколоть? - Лэд оглядел меня сверху вниз,
словно я совершил непредумышленное убийство все той же собаки.
- Порубил немного, -никто не думает отпираться. Если виноват, то получу
за дело. Кто их местных знает, может чего не так..., -А... может что не
так?
- Да нет, - букинист хмыкнул, - Все в порядке, вот только... Ну, да
ладно. Сейчас с нами пойдешь.
- Это куда, если не секрет? - меня с детства научили не ходить с
малознакомыми дядьками куда попало.
- Не волнуйся, будет интересно. И тебе, и нам. А потом сходим и
наберемся сил.
- В баньку, - вставил Лиис.
Упоминание о бане вызвало нестерпимый зуд под лопатками.
- Что ж стоим-то? Вперед! Можно без песен, - и не обращая внимания на
растерявшихся мужиков, я двинул на улицу.
Ребята догнали меня и пошли рядом, изредка поглядывая на меня, словно
спрашивая, - "А песни-то когда?"
Направлялись мы к центру деревни. Ничего интересного. Домики, колодец,
виселица. Есть, правда, небольшой перегиб в местной архитектуре. Еще днем
я заприметил там хорошо утрамбованный земляной круг, по диаметру которого
были навалены камни, начиная от маленького, величиной с апельсин, и
заканчивая здоровенным валуном - булыжником со времен местного ледникового
периода метровой высоты. Именно в это место мы и направлялись.
Пока мы добрались до места, в хвост нашей небольшой колонны по одиночке
пристраивались местные жители, так что к концу небольшого путешествия по
улице наша, с позволения сказать, демонстрация насчитывала человек триста.
- Это и есть ваш сюрприз? - я неосторожно попинал валун, размером с
футбольный мяч, вызвав тем самым непонятный ропот со стороны остальных
членов демонстрации.
- Гм, - прокашлялся Лэд, бросив быстрый взгляд на окружающих, - Ты
ногами, то поспокойней.
Я сделал два четких шага назад. Наперед наука. Нельзя пинать то, что
может быть ценно для других.
- Перед тобой камни зрелости. - Лэд погладил серую поверхность одного из
камней, - Каждый год все мальчики и мужчины деревни приходят сюда в день
Равноденствия. И каждый поднимает камни, начиная с самого маленького. Кто
до какого дойдет, такова его зрелость.
Камни предстали передо мной в совершенно ином свете. Местный силомер и
определитель уровня взросления. Хорошая штука. Маленькие камушки от
частого употребления стали гладкими. Чем крупнее булыжники, тем грубее их
поверхность.
Всего в круге около сорока камней. Точнее посчитать мне мешал Лэд своими
объяснениями о работе данного механизма.
Я прервал:
- Мне кажется, что ваша система определения зрелости несколько
несправедлива. Можно ведь тренироваться и с каждым разом, независимо от
зрелости, поднимать все большие и большие камни.
- Я не понимаю, о чем ты говоришь. - Лэд недоуменно покачал головой. -
Зрелость или пришла, или не пришла. Для каждой фазы зрелости сила
одинакова.
А я еще удивлялся, почему жители деревни кажутся мне иногда странными -
мысли и правила этих людей совершенно иные, нежели те, к которым я привык.
Но с другой стороны, если я хочу жить среди них, то мне необходимо стать
таким же, как они. То есть, тоже быть чуточку сумасшедшим.
К этому времени народу на площади прибавилось голов до пятисот. Дети,
подростки, мужчины, женщины, старики и местные собаки. Личность чужака
вызывала несомненный интерес.
- Давай, чужак! - Лиис с улыбкой подтолкнул меня к началу круга. -
Покажи, на что способен. Они не верят, что ты колол дрова булой. У нас ими
только землю утрамбовывают, да и то, втроем.
Неудобно получилось. Люди ту кувалду для дела приспособили, а я ей
дрючки...
- Мне что, это все поднимать?
- Ага, - радостно кивнул староста, - Давай, давай.
Подойдя к началу круглого ряда, я с тоской посмотрел на длинную вереницу
камней. Прямо передо мной лежал небольшой камешек, а за спиной высился тот
самый булыжник ледникового периода, больше напоминающий кусок скалы,
вросший в землю.
Я обратился к возбужденно потирающему руки старосте:
- А этот кто-нибудь поднимал?
- Старики рассказывали, что когда-то доходили и до него, а сейчас дальше
тридцатого не могут.
Я быстренько отсчитал тридцать камней. Тяжеловато будет, ну да ладно, бог
не выдаст, свинья не съест. Авось и меня матушка-природа силой не обидела.
Я не стал бросаться на камни, как переевший допинга штангист.
Погрузившись в себя, я вспомнил армию, вспомнил, как карабкался по крутым
скалам чужой страны, как ныли мышцы после долгих переходов.
... Я медленно шел по кругу, стараясь не считать, сколько уже пройдено и
сколько еще осталось. Ноги начали предательски подрагивать, а руки с
непривычки наливаться тяжестью. Пот, собираясь в тяжелые капли, срывался
со лба и падал на все более грубеющую поверхность камней зрелости. Нервно
смахивая его, я с каждым разом чувствовал увеличивающуюся тяжесть. Бросив
только что поднятый камень, я отрешенно подошел к следующему, чувствуя,
что этот каменюка мне уже не под силу. Но я боялся смотреть на оставшееся
количество, словно это могло забрать остатки сил.
Обхватив шершавые выступы, я уперся в поверхность бычьими глазами, набрал
в легкие побольше воздуха и рванул.
На этот раз камень был действительно слишком тяжел. Оторвав его немного
от земли, я со стоном опустил булыжник обратно. Вот и все. Теперь можно
спокойно выпрямить спину, вытереть пот, небрежно отряхнуть штаны и
посмотреть, что я там натворил.
Толпа молчала. Толпа смотрела на меня, и я испугался, что опять сделал
что-то не так. Я посмотрел на Лииса. Он был явно чем-то озадачен. Стоявшие
за ним люди стали негромко перешептываться, тыча пальцами в мою сторону.
Я посмотрел на камни, стараясь понять причину возникшего замешательства.
Ай да Серега, ай да молодец! Я остановился недалеко от конца круга
зрелости: до вросшей в землю скалы оставалось всего три камня. Кажется, я
поставил новый деревенский рекорд в этом сезоне.
Лэд приблизился ко мне, обошел вокруг, пощупал мышцы и глубокомысленно
произнес:
- Ты очень силен. И я хочу, чтобы сила твоя была направлена не во зло
моим людям. - Он показал на притихшую толпу: - Живи с нами с миром.
Лиис, в свою очередь, треснул меня кулаком в бок:
- Послушай, чужак! Ты обошел даже меня на целых пять камней, а у нас и
до тридцатого редко доходят. Силен ты брат, силен!
- На моем месте так поступил бы каждый, - непонятно к чему выпалил я и
скромно потупился. А чтобы Лиис не слишком размахивал руками, я треснул
его в ответ.
- Полегче, полегче, - воевода потер плечо. - А теперь пойдем.
- Если опять таскать камни или бревна, то я категорически не согласен.
- Наоборот, будем набираться сил.
- В баню?
- В баню.
Лиис шел впереди, то и дело оборачиваясь, чтобы задать вопрос о моем
мире. Вообще я заметил, что люди в деревне весьма любопытны. За прошедший
день я ответил не на одну сотню вопросов. Причем, иногда на такие темы, от
которых у меня краснели уши. Сзади трусил Лэд и тоже изредка вступал в
разговор.
- Послушай, чужак, - ни Лэд, ни Лиис никак не хотели называть меня по
имени. Собственно, его никто и не спрашивал, - неужели у вас нет нечистой
силы?
- Ну как сказать? Говорят, кто-то видел, а я лично нет.
- Значит, все-таки есть!
- Может и есть. А я не верю. Это только в сказках наших нечисти много:
русалки там, лешие. Баба-яга, к примеру. Но это так... для детей.
- Значит сам ты не веришь? - подал голос Лиис.
- Верить можно в то, что видишь.
- А-а! Ну тогда у нас быстро поверишь.
Я хмыкнул. Хорошенькое дело. Мне совсем не улыбалось встречаться с
какими-то там нелюдями. Мне вполне хватает и человеческого общества.
Солнце уже скрылось за верхушками деревьев. Деревня осталась где-то
далеко позади. Мы подходили к небольшому холму, у макушки которого вился
небольшой, чуть заметный дымок.
- Вот мы и пришли, - Лиис указал на скальное образование.
Меньше всего это напоминало баню. Дверь находилась прямо в скале, на вид
прочная, обитая железом. Баня не баня, а бункер какой-то.
Отворив тихо скрипнувшую дверь, мы прошли по узкому коридору в небольшую
пещеру, освещенную слабо чадящими факелами. Прямо в скале были вырублены
скамейки, посередине - стол. Пока я вертел головой, ребята успели
раздеться и стояли в чем мать родила.
- Чего ждешь? Раздевайся, и за нами.
Я не стал спорить и быстро скинул с себя одежду. Следующая пещера была
гораздо большего размера. Посредине находился небольшой, но глубокий
бассейн. В одну из стен которого, вделаны два крана в виде собачьих
голов. Вода текла небольшими струйками, от одной из них шел пар.
Заметив мой интерес, Лэд пояснил:
- Это гора нагревает его, а второй - родниковый.
Из маленькой двери вышел невысокий старичок.
- Ну что, Хью, готово? - Лиис кивнул на дверь.
- Готово, готово, - успокоил старик, поздоровавшись, - А это, стало
быть, гость ваш? Слышал, слышал. Говорите, три камня не дошел?
- Когда сказали-то? - удивился Лиис. - Вроде к тебе никто не ходил!
- Не одни люди слышат и видят, - хитро промурлыкал в усы дед, а потом со
стариковой суровостью прикрикнул: - Долго стоять-то будете?
Следующая пещера поразила меня. Факелов не было вообще. Их свет заменяли
светящиеся стены и потолок. Голубоватый свет, исходящий от них, приятно
обволакивал и успокаивал. Немного раскинув мозгами, я пришел к выводу, что
без радиации здесь не обошлось. Как бы чего не того. Может у местных
жителей другое физиологическое строение.
Мои сопровождающие без долгих разговоров растянулись на каменных
лежанках и забыли о моем существовании.
Жары не чувствовалось. Если это и баня, то самая необычная и; всех, в
которых я когда-либо бывал. Никакого пара и веника, только голубой свет. Я
последовал примеру более сведущих в этом деле знатоков и растянулся на
теплой каменной плите. Дед вышел, и мы остались втроем. Видел бы кто меня!
Мысли об оставленном мире заставили немного взгрустнуть, и незаметно для
себя заснул.
Не знаю, долго ли я провалялся, но когда меня растолкали, внутри меня
было как-то муторно, нехорошо как-то. Толи слабость, толи радость. Не
понять.
Я с трудом поднялся. Свет стен померк, сияние исчезло.
- Здесь долго нельзя, чужак. Иди-ка ополоснись, - Дед кивнул на бассейн
в соседней пещере, и я, доковыляв до него, не без удовольствия сиганул в
воду, подняв целый фонтан брызг. Немного поблаженствовав, я присоединился
к своим спутникам, которые уже сидели за столом.
Самое главное, что, вылезая из бассейна я чувствовал себя настолько
бодро, что если, не дай бог конечно, пришлось бы поднимать камни снова,
думаю, осилил бы и последний. Прошлепав босыми ногами к своей одежде, я
нашел там белое полотенце и стал с наслаждением вытираться.
Видимо, я о чем-то задумался, потому что, когда мысли вернулись к
действительности, я вдруг понял, что в пещере висит странная тишина. И я
даже спиной почувствовал, что причина этой тишины кроется во мне.
Под ложечкой неприятно засосало. Стараясь не делать резких движений, я
повернулся.
Картина - хоть куда! Дед, Лиис, Лэд - все замерли, словно на них напал
инфекционный столбняк. Да и вид у них был такой, что не дай бог оказаться
рядом.
Опершись руками о стол, открыв в безмолвном вопросе рот, замер Лиис. Лэд
стоял в позе испуганного воробья. Но, безусловно, самой колоритной фигурой
являлся дед.
Левой рукой он намертво вцепился в Лииса, а другой указывал на одну из
частей моего тела.
Сначала я подумал, что жест относится к тому, что находится между шеей и
пятками, но потом сообразил. Кажется, я чего-то не расслышал. Чего-то,
относящегося к моей персоне. И рука деда показывала не на то самое место,
а на спину.
Насколько я знал, на спине у меня не было ничего необычного. Разве что
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг