колдовством, поднимется переполох и хруки успеют предпринять ответные меры.
- Ничего подобного. Мы войдем в город, как женщины.
Может быть я повторюсь, но более приятной вещи, чем ошарашивать свежей
новостью ангела, на лице которого и так не осталось свободного места от
изумления, который так предсказуем. Ужасное словоблудие, но именно это
сейчас мне хотелось сказать.
- Женщинами?!
- Да.
- Настоящими?!
- Совершенно верно, мой друг.
- Но зачем же было отправлять Зинку в город. Какая разница, две или три?
Или ты что-то о меня скрываешь?
- Ничуть. Ответь на вопрос, только внимательно подумай. Какова будет
реакция Зины, которая увидит нас как женщин?
Ангел задумался. Крепко задумался. Как я и просил.
- Сначала она назовет нас гомосексуалами. А потом, каждый раз, как
посмотрит на нас, ее будет разбирать неуемный смех, - выдавил Мустафа. Это
заключение я и хотел услышать.
- И чем это грозит?
- Полным провалом всей операции.
- И после этого ты скажешь, что я не прав?
Хранитель молча переминался с ноги на ногу, что говорило о его полной
растерянности. Следовательно, я прав. Странники всегда правы.
На этом и порешили. Приготовления к перевоплощению заняло у нас немного
времени. Вернее у меня. От Мустафы требовалось только одно, скинуть одежду
и предстать передо мной. С моей стороны хлопоты имели несколько
разносторонний характер. Несколько нужных ингредиентов, представляющих
собой особую травку, букашек, минералов. Хороший костерок с котелком.
Заварить, довести до кипения, подождать три минуты, дать остыть. Подавать
к столу после сладкого.
- Держи, - я протянул кружку ангелу, - Выпьешь за один раз, иначе
ничего не получиться. Действие варева заканчивается через двенадцать
часов, плюс минус десять минут. Как повезет. Да не нюхай ты! Вот, черт.
Забыл предупредить, что на запах это пойло отнюдь не похоже на
дезодорант. Больше на коктейль из дихлафоса и испражнений навозного жука.
Кстати, наличие последнего в питье - установленный факт.
Пока Мустафу полоскало словно осенний дождик, я остался в чем мать
родила и взял свою порцию, предварительно заткнув пальцами нос.
- Вгъемя идьет. Лекахству незя остывать.
Ангел пришел в себя, мы весело чокнулись и выжрали эту бурду, которую
впоследствии я поклялся не употреблять даже под страхом самой ужасной
смерти.
Глаза хранителя вылезли из орбит, разом потекли и сопли и слезы, рот
судорожно хватал воздух. Собственно я и сам испытывал нечто подобное,
вдобавок именно мне пришлось произносить заклинание.
Не стоит дословно переводить его. Весь текст умещается на двадцати
страницах машинописного текста. Более всего в нем изобилуют научные
названия женских органов, которые так или иначе отличаются от мужских.
Пара-тройка заумных фраз, перевод которых вообще бессмыслен. Типа : -
Отдай нам то, чего желаешь ты сама, Природа Мать. Вот в таком духе. Таком
аспекте. Читать данный монолог требовалось четыре раза. На все стороны
света.
Что я старательно и сделал.
Как, как описать то чувство, тот шок, который я испытал, увидев
довольную физиономию Мустафы-женщины!!!
Передо мной стояла не просто женщина. На меня смотрела "Мисс
всевозможные достопримечательности". Красивая. Стройная. С обалденнно
длинными ногами, растущими из-под мышек. Не женщина, а высший класс. Ангел
стоял в позе принимающей вечерний душ Андромеды, стыдливо прикрывая
ладошками то, что обычно прикрывают. Я только и смог, что выдохнуть:
- Ну ты, Мустафа, вообще!
- Называй меня лучше Мерлин, - скромно потупясь, промолвил, что
соловьем пропел, ангел.
- Это ты брось, буржуазными именами прикрывать свое пролетарское
происхождение. Маруськой будешь.
Хранитель попробовал было возмутиться, но что-то не сработало и он стал
быстро бледнеть.
Поначалу то я тоже подумал, что от моего вида. Но вскоре понял, что
причина кроется совершенно в другом. Маруська-Мустафа разжало руки и...о,
Боже!
Наука здесь оказалась бессильна. Будь ты хоть трижды волшебником, а из
настоящего мужика бабу не сделаешь.
- Ты на себя то посмотри, Склифосовский!
Я посмотрел. Ну и ничего особенного. Ну ноги кривоваты. Волосатость
повышена. Грудь, как воздушные шарики, наполовину наполненные водой.
Животик тоже симпатичный. Свисает слегка, но мне даже нравиться. А то что
в бане меня легко отличить от женщин, так я мыться не собираюсь.
- Ты в воду посмотри, недоучка! - скромно посоветовал (посоветовала)
Мустафа, небрежным жестом поправляя пышные, до пупа, волнистые волосы.
За неимением зеркала или лужи я заглянул в котелок, в котором еще
оставалась жидкость.
Здесь мне уместнее промолчать и сразу перейти к действиям на территории
врага. Что значит - рассказывать все подряд? А я не помню! Хорошо,
уговорили.
Страшнее рожи я в жизни не встречал.
Несомненно, я видел перед собой лицо женщины, лет, эдак тридцати от
роду.
В прыщах, с бородавками во всю щеку, с дряхлыми, обвисшими щеками и
подбородком. А волосы!? Клочья ломающихся при одном прикосновении желтых,
довольно редких стебельков.
- Ты в детстве гепатитом не болел? - через плечо заглянуло
обворожительное личико ангела.
- Не болел, - отрывисто и довольно грубо бросил я.
- А коклюшем? - продолжал выговаривать аппетитный ротик.
- Отойди, пока не пришиб, - а ведь могу. Чувствую, что могу.
- Фи, как грубо, - надулась (я уже запутался) Мустафа, - Какая же вы
невоспитанная. Бить женщин, это ниже всякого достоинства.
- Какая ты женщина, - я оторвался от котелка и затряс перед испуганным
лицом ангела скрюченными пальцами с кривыми, в красных пятнышках, давно не
строганными ногтями, - Одевайся, пока весь белый свет не видел твоих...
тьфу ты, господи.
Я отвернулся и напялил на себя свои же собственные штаны. Теперь они
залазили гораздо труднее. Моя средняя часть заметно подалась вширь.
Ботинки вообще не налезли. Так я и остался не совсем как бы одетый, но и
не совсем как бы раздетый. Пятьдесят на пятьдесят.
Мустафе повезло больше. Как всегда. Он безжалостно обрезал штанины,
напялил полученные шорты, натянул майку без рукавов и...
- Пойдешь позади меня, - тихо, но твердо приказал я.
Возражений не последовало и мы, быстренько собрав нехитрые пожитки,
потушив костерок способом таежных охотников, отправились пряничком к
городу.
Пристукнуть парочку загулявших крестьянских бабенок особого труда не
составляло. Замотав их веревками, вставив в рот по кляпу, мы привязали их
на таком месте, где их быстро найдут. А сами влезли в их более чем
скромные одежды и теперь, полностью замаскировавшись под обитателей
королевства, с кошелками на плечах, двинулись прямиком к воротам города.
Нас несколько раз останавливали на дорожных постах, но бесспорная
красота Мустафы действовала настолько впечатляюще даже на холодных
воительниц, что на все остальное попросту не обращали внимания.
- Если ты еще раз при обыске улыбнешься, я тебе всю улыбалку разобью, -
на полном серьезе сообщил я Мустафе, которого солдатки обыскивали особо
тщательно.
- Ты ревнуешь, дорогая?
На нас стали оборачиваться. Естественная реакция прохожих, видящих, как
страшенная тетка с авоськами пинает под зад молодую, красивую леди.
- Двинулись в буфет, - толканул я ангела под бок.
- Вы имеете ввиду трактир? - щерясь на проходивших мимо девок,
хранитель как бы между прочим отвечал мне. И вот ведь зараза, старался
идти чуть в стороне. Вроде не со мной. Стерва!
- В трактир, в трактир. Ты ж все дело запорешь. У тебя есть хоть капля
патриотизма. Или совести. Прям, как баба настоящая.
- А я может быть всю жизнь мечтал стать женщиной. Вот ты скажи? Может
иметься такая мечта?
- Твоя мечта в кармане, а если ты и дальше так будешь позориться, то
мне придется действовать одному.
Это немного подействовало. Походка ангела приобрела твердость, губы
упрямость, глаза бесстрашие. Что еще больше сделало ее привлекательной.
Я сплюнул на мостовую и, больше не обращая внимания на гарцующую за
мной красотку, двинулся к дому, на дверями которого висел рекламный плакат
из толстой, полусгнившей фанеры с изображением давно сдохшего поросенка.
- Сюда? В эту грязь? - попробовал было завозмущаться хранитель, но
пинок заставил его принять приглашение.
Внутри столовой, извиняюсь, трактира, оказалось довольно уютно. Горели
свечи на столах, в углу толстая тетка наяривала заунывный местный шлягер
на скрипке, Парча и ковры. За столами с резными ножками, покрытыми
скатертями, сидело несколько женщин и лениво тянули из высоких стаканов
светло-зеленую жидкость.
За стойкой суетилась барменша в белоснежном переднике.
- Мне пожалуйста коктейль "Красная Мери" - с ходу заявил Мустафа,
вальяжно раскинувшись на высокой круглой табуретке.
Барменша выкатила глаза, с недоумением уставясь на ангела. Я пнул его
ногой.
- Я пошутила, милочка, - звонко и совершенно неприлично засмеялся (лась)
Мустафа, - Чего-нибудь выпить. У нас с подругой, - косой взгляд на
меня, - Ну во общем с этой женщиной было много дел. Хотим слегка
расслабиться.
Взгляд на меня, на Мустафу. Потом снова на меня, а потом на хранителя,
и замер там надолго. Естественная нездоровая реакция всех женщин. А ведь
главное, что в голове, а не на роже.
Два стакана с зеленой жидкостью появились перед нами, причем я заметил,
что мой бокал не мылся, наверное, со дня здешнего восьмого марта.
Питье оказалось так себе. На вкус разбавленное водой безалкогольное
шампанское. Дрянь во общем. На мою скромную просьбу принести что-нибудь
покрепче не поступило никаких действий. Самый настоящий апартеид. Я
надеялся на Мустафу. И не прогадал. Он о чем-то мило поворковал с
барменшей, и та вернулась через минуту с запотевшей бутылкой. Лихо ее
откупорила и, не сводя глаз с хранителя, наполнила бокал.
По выражению лица Мустафы я понял, что товар соответствует сертификату
качества, дождался пока барменшу не отвлекут другие посетители и самым
бессовестным образом отобрал у ангела всю бутыль.
- Себе еще попросишь, - успокоил я его, припадая к горлышку.
Не то чтобы хотелось пить, просто пить очень хотелось.
Когда барменша вернулась, она увидела пустую бутылку, довольного меня и
скучного Мустафу. Я великий знаток женских сердец, не прошло и мгновения,
как появилась вторая "запотевочка". На сей раз Мустафа не стал
размусоливать, а следуя моему примеру, то и дело искоса поглядывая на
меня, ломанул пузырь за один присест. Даром, что бывший ангел.
- А ты сильна, милашка!
Небрежно отодвинув ногой стул вместе со мной в сторону, на мое место
заступила дородная баба, переплетенная кожаными ремнями, как пулеметными
лентами.
Мустафа слабо улыбнулся, глазами спрашивая меня, что делать?
Подвернулся прекрасный случай разузнать дислокацию врага. Чем я и
занялся.
Постучав по плечу незнакомки, я спросил как можно более небрежно :
- Как дела, подруга?
За что с ходу получил увесистую пощечину.
- Не приставай к порядочным женщинам потаскуха, когда они
разговаривают, - и с гадостной улыбочкой к Мустафе, - Я могу угостить тебя
крошка?
Что за нравы, что за страна!
Ангел согласился, даже не посоветовавшись со мной. Какое ему дело до
мнения лучшей подруги? А еще через пять минут баба с ремнями что-то
нашептывала хранителю на ухо, отчего тот заразно смеялся, обнажая белые,
ровные зубы. Я даже заметил, как рука нашей новой знакомой небрежно легла
на ляжку к Мустафе и молил бога, чтобы нахалка не была слишком
стремительной в своих ухаживаниях.
- Я провожу тебя крошка, на улицах нынче не спокойно, - вот дура, сама
на неприятности напрашивается, - Если конечно эта сморкуха не с тобой.
Это меня так. А хранителю хоть что.
- Да нет. Это так... служанка, - ах ты длинноногая гадина! Меня,
Странника в служанки? - А чего это в городе случилось?
Ну наконец-то. Первый нормальный, рабочий вопрос за весь вечер. Так
держать, Маруся.
- Еще две бутылочки, - заказала Маруськина почитательница. Интересно,
кто расплачиваться будет? Лично у меня нет ни грошика, - А в городе, -
продолжала тетка, - большие неприятности. Повелительница все силы
безопасности на ноги подняла. Слух по городу идет, что убить ее хотят.
Заговор. К дворцу и не подступиться. Охрана на каждом шагу. Отборные силы.
А сама повелительница в башне заперлась. Колдует, наверное. Весь замок и
башня в огнях. Даже по праздникам такого не бывает. Сильно,знать,
потревожили.
- Ах, как мне хотелось бы посмотреть на все это, - Мустафа закатил
обворожительные глазки в потолок, потом, словно в замедленном кино перевел
их на тетку с пулеметными лентами.
Я сам чуть было со стула не навернулся, а о Маруськиной крале и
говорить то нечего. За такой взгляд в другое время люди жизни себя лишали.
А тут такая мелочь - в замок провести, да иллюминацию показать.
Тетка себя сразу в грудь кулаками стала лупить. Я, да я! А мне все
нипочем! Я чуть ли не вице-премьер!
Расплачивалась за выпивку, правды ради, она. Что есть, то есть. Мустафа
бесцеремонно запихал под подол запасную бутылку, в очередной раз обозвал
меня служанкой, бессовестно оперся на предложенную руку тетки, и мы все
поперлись к замку.
Баба в кожаных ремнях не соврала. На нас несколько раз наезжали, но
внушительная фигура нашей спутницы, неизвестная нам ее должность или
статус, позволили добраться до стен замка без проблем.
Оборона последнего укреп заграждения была построена по последним
разработкам военных специалистов королевства. Вокруг наружных стен с
интервалом в две минуты денно и нощно разъезжали конные патрули. Приказ
один. Уничтожать любого, кто приблизиться на расстояние двадцати метров к
стенам. Такой же приказ получили засевшие на стенах и на близлежащих
крышах снайпера. Указание выполнялось без укаснительно. Везде валялись
подстреленные голуби, утки, воробьи и прочая живность.
Не знаю, чтобы мы делали без нашей спутницы? Она и впрямь являлась
важной персоной. Когда мы только подходили к центральным воротам, перед
нашими ногами расплющились о камни несколько десятков стрел.
- Стой! Кто шляется? - я посмотрел вверх и заметил нацеленные на нас
наконечники стрел.
- Силы безопасности не дремлют, - гордо пояснила тетка и сложив руки
рупором, заплетающимся языком, пробасила, - Заместитель министра обороны
второго уровня.
- Пароль давай! - донеслось снова.
- Ромашка полевая, - зычно и строго по военному заголосила тетка. И тут
же потребовала, - Отзыв?
- Лютик степной. Проходите.
Ворота, не издав не звука, распахнулись.
Все пространство от стен до самого замка напоминало вымерший рай. Ни
одного солдата. Никого. Но едва мы собирались двинуться дальше,
замминистра остановила нас.
- Без особого доступа дальше не пройти. Все предусмотрено. Полюбуйтесь
отсюда.
Наша миссия стала на глазах закисать. И снова Мустафа показал себя с
доселе неведомой стороны. Припасенная бутылка появилась на свет божий,
покачалась перед глазами уже порядком набравшейся тетки. Пара милых,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг