Высокий, седой старик медленно поднимался по тропе, ведущей к вершине
горы Акбаш. Путь был привычен, но с возрастом каждый такой подъем давался
ему с все большим трудом. Двое стрелков, вышедших одновременно с ним, уже
заняли позицию на вершине, а он никак не мог преодолеть и половину пути. Еще
двое двигались в ста метрах перед ним, повторно проверяя тропу. Сзади шли
трое. Обычно старика сопровождал только один из них, но на этот раз
обстоятельства оказались чрезвычайными.
В песках, у предгорий, происходили непонятные передвижения, а их агенты
в условленное время не вышли на связь. В пустыне копошился враг, но
разведчики, следившие за ним в течении трех дней, так и не разгадали его
намерений.
Старик несколько раз останавливался для отдыха и вышел на вершину
только за два часа до рассвета. Восстановив дыхание, он встал лицом на юг,
туда, где под Большой звездой созвездия Южной Розы мерцали отдаленные
огоньки форта Лесной. Старик вытянул руки вперед, обратив их к пустыне.
Медленно поворачиваясь справа налево, он, казалось, старался что-то уловить
своими ладонями.
На это у него ушло пять минут. Потом старик помолчал еще минуты три и,
наконец, сказал :
- В пустыне люди, много чужих людей.
- Они собираются на нас напасть? - спросил один из сопровождающих.
Подумав, старик ответил :
- Нет, пока нет. Пока они не собираются нападать. Их силы слишком
разрознены.
- Так что же они делают около гор ?
- По пустыне идет человек, они ищут его.
- Неужели столько солдат ищут одного человека ?
- Да, одного, он идет один.
- Мы можем ему помочь ?
- Ему трудно помочь, в пустыне слишком много врагов.
- Он погибнет ? - Перед ответом на этот вопрос старик молчал почти
минуту.
- Все мы когда-то умрем...
- В каком месте он должен перейти дорогу ?
- Трудно сказать, пока он идет на восток, вероятно пытается обойти
посты.
- Он сможет их обойти ?
- Нет, сети расставлены слишком широко. У него просто не хватит сил...
До рассвета оставалось еще больше часа, когда Ник отсчитал намеченное
число шагов, и казалось, что уже пора остановиться. Но он понял, что от
усталости его шаги стали короче. Отдохнув, капитан прошел еще полчаса, чтобы
набрать намеченные километры. Его движения стали медленными, и маскировку он
кончил только на восходе солнца.
Ник еще укрывал голову, когда над пустыней раздался знакомый звук.
Через сеть Ник увидел вертолеты. Их было много, и шли они густой цепью. Вряд
ли кто-нибудь мог серьезно предположить, что капитан ушел так далеко, и
пилоты проверяли местность просто на всякий случай.
Окажись они повнимательней, при такой плотности строя и малой высоте,
вполне возможно, заметили бы его наспех замаскированное укрытие. Но, чтобы
внимательно разглядывать каждую мелочь, надо сбавлять скорость до минимума,
а строй есть строй, его не покинешь без веских причин. Вот уж после этого
вылета можно будет предположить, что горючего у вертолетов и правда в обрез.
Подходили к концу пятые сутки безумной охоты. Ник считал такие усилия
явно неоправданными для того, чтобы поймать одного человека. Скорее всего,
горючее откачано не только из емкостей всех заправок главной базы. Такой
наплыв техники должен быстро опустошить хранилища ближайших фортов.
Было непонятно, что же мешает командованию прибегнуть к обычному обману
и доложить в генштаб, что Степ уже убит. Естественно, предъявить при этом
соответственную фотографию. Оставалось загадкой, на чем будет воевать армия,
пока не наладит завод синтетического горючего, и как отнесется центральное
командование к столь безрассудным затратам... ,, Неужели некому настучать на
Главную Задницу ? Сколько ему еще чудить ? - думал Ник, почесываясь под
песком, - может быть тогда бы Рэндера сняли, в конце концов, и прислали на
базу нового командующего".
Обычно для таких мероприятий выделялся тяжелый крейсер или линкор, в
зависимости от связей новой задницы в генеральном штабе и министерстве
обороны. С годами даже сложилась процедура, по которой, в нарушение всех
инструкций, для высадки командующего линкор производил посадку на базе, а не
отправлял его с орбиты на десантном боте. Чтобы гарнизон сошел с ума от
счастья и грохота и проникся уважением к новому командиру...
Изнемогая от усталости, Ник шел ночь за ночью, постоянно преследуемый
чувством голода. Капитан все чаще с сожалением вспоминал о том обеде,
который не съел на главной базе в свой последний день. Вообще-то, он не был
физически слабым человеком, но теперь только его дух - неистребимый дух
воина заставлял его жить и делать следующий шаг.
На шестую ночь пути он услышал шум мотора. По невидимой дороге шел
грузовик. Усталость дошла, кажется, до последнего края, и пытаясь убедится,
что это не галлюцинация, Ник слегка укусил себя за руку. Звук мотора исчез,
но вскоре появился вновь. Капитан нажал на часах кнопку подсветки и засек
время. Спустя сорок секунд шум затих и опять появился через десять.
В трех километрах от Ника шел грузовик. Он не перевозил груз. На дороге
шла смена постов. Похоже, уже не осталось места, где не ждут беглеца.
Накануне вечером он съел последние пять галет, и теперь из продуктов у
него осталась одна шоколадка. Ник уже не имел выбора, ему придется пересечь
дорогу именно здесь. У него не оставалось возможности предпринять обход
следующего форта. Он быстро потерял бы остатки сил и умер в пустыне без
постороннего содействия.
До восхода солнца оставалось около трех часов, но не было смысла идти
больше километра. Впрочем, следовало поторопиться. Ник добавил хода. Он
искал высокое место, с которого можно увидеть дорогу, но попадавшиеся на
пути барханы казались очень низкими.
Шум грузовика постепенно затих на востоке, но возобновился через
несколько минут. Справа, по ходу, Ник увидел темный силуэт бархана.
Приходилось спешить, и, сбросив с себя груз, он побежал вверх по склону.
Караул закончил смену постов, и грузовик возвращался без остановок. С гребня
бархана были хорошо видны огоньки его фар. Чтобы избежать ошибки, Ник лег на
песок и стал следить за движением машины. В секторе около тридцати градусов
огоньки двигались по дороге не мигая. Потом они исчезли, хотя шум мотора
стих еще не скоро.
В качестве позиции для наблюдения гребень бархана имел ряд существенных
недостатков, но гарантированный сектор обзора заставлял с ними смириться.
Окажись эта местность ему хорошо знакома, капитан выбрал бы позицию получше,
но глупо бродить в темноте перед цепью часовых. Можно было случайно
напороться на одного из них, или выбрать место хорошо просматриваемое сразу
с нескольких постов.
Несколько раз Ник пытался подсчитать в уме, какое расстояние грузовик
проходит за сорок секунд, но в голове что-то не срабатывало, и он никак не
мог прийти к конкретному результату. В общем, получалось не так много, чтобы
переться напролом, не выяснив точного расположения часовых.
Перед рассветом Ник зарылся в песок и постарался спрятать голову. В
основном он надеялся не на маскировку, а на значительное расстояние до
постов, на мелкие вихри песка, поднимаемые ветром на гребнях, и знойный
воздух, лишающий предметы определенных очертаний.
На восходе солнца грузовик появился вновь. Посты были выставлены около
недели назад, и смена часовых шла упрощенным способом. При приближении
грузовика солдаты заранее выходили из окопчиков на дорогу, где и происходила
смена. В секторе обзора оказалось четыре поста, а часовые менялись через
каждые два часа.
Все посты находились за дорогой. Это вызывало предположение, что перед
ней вспахана полоса. До дороги оставалось около двух километров. Сколько Ник
не смотрел, так и не смог разглядеть контрольной полосы. Скорее всего, за
неделю она ни разу не обновлялась. Хотя в последние дни не было сильного
ветра, слабый в дневные часы дул почти непрерывно, перегоняя многие тонны
мелкого песка. Возможно поэтому, разглядеть полосу так и не удалось.
Песок проникал везде, и каждый вечер Ник вытряхивал его из своей
одежды. Постепенно ему стало казаться, что песок не только в карманах и
обуви, а пробрался уже вовнутрь, понемногу заполняя кишечник, легкие и даже
черепную коробку. Сходить с ума было рано, и Ник надеялся, что это пройдет,
когда ему удастся окунуться в воду или просто помыться.
Он пронумеровал посты и пригляделся к рельефу. Между третьим и
четвертым постами находилось довольно ровное место, но и промежуток между
ними выглядел несколько больше. При смене часовых Ник проверил свое
предположение по секундомеру. Оно оказалось верным. Хотя открытое место
представлялось малоподходящим для перехода, песок лучше всего мело именно по
нему. В полдень, во время подхода грузовика, Ник сполз с бархана по его
обратному склону. Ему казалось, что голова вот-вот испечется на солнце, и он
едва дождался очередной смены.
В наступивших сумерках капитан открыл свою канистру. В ней оставалось
еще около четырех литров. В пустыне не принято бросать или транжирить воду,
но нести канистру дальше не представлялось возможным. Он выпил сколько смог.
Затем, раздевшись, Ник с удовольствием помылся, бережно расходуя каждую
пригоршню воды. Он сразу почувствовал себя посвежевшим, и даже голова стала
работать немного лучше.
Капитан спрятал канистру в песок, потом разобрал и тщательно почистил
свое оружие. Из куска маскировочной сети он сделал большой балахон, закрепив
его к шлему так, чтобы объективы прицельной системы и глаз лазерного
дальномера оказались напротив большого отверстия. В продуктовом ранце
осталось двенадцать баночек воды, по треть литра каждая. Ник рассчитывал
преодолеть остаток пути за три ночи, и этого запаса ему, в принципе, должно
было хватить.
Он двинулся в путь, когда до смены постов оставалось около сорока
минут. Чтобы не смотреть все время на компас, Ник выбрал для ориентировки
одну из северных звезд. Он шел неторопливо и осторожно. Самой большой
опасностью было выйти к дороге раньше срока и столкнуться там с одним из
часовых, или попасть под свет фар караульного грузовика.
С запада донесся шум мотора. Сначала он был едва слышен, но,
приближаясь, постепенно усиливался. Машина прошла в двухстах метрах,
остановившись всего на сотню левее того места, где лежал Ник. Пользуясь
шумовым фоном уходящего грузовика, он сместился на сто пятьдесят метров к
востоку, чтобы оказаться точно между двух постов. Теперь ему оставалось
только ждать следующей смены.
Через два часа, когда шум приближающейся машины стал достаточно
сильным, капитан прошел сто метров к дороге и распластался на песке.
Параллельно шоссе скользило большое световое пятно. Это дополнительная фара
проверяла местность. Скользнув своим краем по маскировочному балахону, пятно
двинулось дальше, а Ник пополз к дороге наперерез грузовику. Когда машина
проехала, он вскочил и, пробежав полста метров, пошел, стараясь ступать как
можно мягче.
Вспаханная полоса должна была проходить рядом с дорогой и, хотя ее
изрядно занесло песком, Ник постарался не оставить на ней глубоких следов.
В двухстах пятидесяти метрах происходила смена часовых. Фары грузовика
давали широкое световое пятно. Чтобы не оказаться замеченным на его фоне,
едва перейдя дорогу, Ник снова пополз. Он полз до тех пор, пока свет фар не
скрылся за одним из барханов. Тогда Ник встал и почти спокойно прошел еще
сто шагов, пользуясь временем, в которое глаза часовых еще не привыкли к
темноте, а работающий мотор продолжал создавать подходящий шумовой фон.
Можно было идти и дальше, но он не хотел рисковать и снова лег,
дожидаясь грузовика. Приходилось учитывать ежедневную накачку часовых свежей
бдительностью. Ведь им каждый день объясняют, что именно в эту ночь и именно
на этом участке Степ попытается перейти дорогу. Это уже не должно вызывать у
большинства солдат ничего, кроме зевоты, но можно было нарваться на наивного
и бдительного придурка. На одного из тех, которые попадались почти в каждом
взводе.
Ждать пришлось недолго. Спустя десять минут показались фары грузовика,
а пока шум его мотора затихал вдали, Ник прошел еще около сотни метров. Он
находился уже достаточно далеко за линией постов и мог продолжить путь без
особых предосторожностей.
Его импровизированный балахон мешал при ходьбе. Пройдя километр, Ник
снял с себя сеть. Он доел последний кусочек шоколадки и выпил баночку
газировки. Это дало ему поддержку, хотя, в основном, моральную. Передохнув,
Ник направился в сторону гор. До предгорий на этом участке оставалось
немногим более двадцати километров. Капитан рассчитывал их преодолеть еще до
восхода солнца.
Оставалось помолиться об утреннем ветре, чтобы он замел следы у дороги.
Через три часа хода почва стала каменистой, и приходилось смотреть под ноги,
чтобы не запинаться о камни. Время подгоняло, и Нику пришлось идти без
остановок до самого рассвета. Ветра не было, а это означало, что его следы,
если не в восемь, то в десять часов, могут быть замечены при очередной смене
постов. ,, Черт побери, - подумал Ник, - ветра нет, но отчего у меня так
замерзла спина ? "
Небо начало светлеть в обычную пору, но рассвет застал Ника врасплох.
Он уже давно шел по каменному крошеву и не представлял, где сможет
спрятаться после восхода солнца. Одиночные крупные камни, иногда
попадавшиеся на его пути, не могли служить даже ненадежным укрытием. Ему
оставалось надеяться, что на рассвете он все же увидит подходящее место.
Впереди был короткий крутой подъем. Судя по карте, рельеф за ним должен
измениться. Среди прочих неровностей появятся россыпи валунов, спрятавшись
между которых, можно остаться незамеченным. Темнота быстро отступала,
открывая взору каменистые холмы. До конца подъема оставалось уже немного,
когда метрах в семи перед Ником пушечная очередь вздыбила склон стеной
разрывов.
Взрывной волной, тучей щебня и мелких осколков капитана сбило с ног и
отбросило вниз по склону. На несколько секунд он потерял сознание, но быстро
очнулся. В голове у него стоял гул, перед глазами колыхалась серая муть. Это
продолжалось несколько секунд, и скоро муть начала рассеиваться.
Ник медленно поднял голову. Он лежал на спине, вниз ногами по
каменистому склону. На расстоянии семисот метров неторопливо двигался
броневик. Капитан дал шлему максимальное увеличение. Совсем рядом,
покачиваясь на камнях, медленно приближалось стальное чудовище, не сводя с
него черного зрачка скорострельной пушки.
Сейчас замигает огонек, и его душа печальной птицей пролетит над
зелеными холмами родной Ханурии. ,, Прощай, Лу ! Прощай, Лу!! Прощай, Лу!!!
Дай бог тебе не увидеть меня мертвым ! "
Но броневик не стрелял. Нику не приходило в голову, что убивший его
может потерять столько щедро обещанных благ. Конечно, наградить не забудут в
любом случае, но, если не удастся захватить его живьем, почести окажутся
гораздо скромнее.
Ник не мог знать, что уже больше двадцати вояк, ободренных обещанной
несуразно большой наградой, уже обделались, доложив о его обнаружении. Он не
знал, что уже трое солдат, потерявших от перегрева ориентировку в пустыне,
были по ошибке застрелены, а еще пятеро - основательно искалечены.
Гул в ушах стал постепенно распадаться на отдельные звуки, звуки
складывались в слова и, постепенно очухиваясь, Ник начал понимать обращенные
к нему фразы.
,,Майор Николас Степ ! - визжал от счастья незнакомый молодой голос, -
Сдавайся ! Получишь сухарь и стакан свежей воды ! " Без сомнения, это был
офицер, ни у одного сержанта не хватило бы наглости...
Сопляку улыбалась сама судьба. Улыбалась во весь рот своей
ослепительной белозубой улыбкой. Ему улыбалось звание героя, очередная
звездочка на погонах и гарантированная дальнейшая карьера. И все это - без
малейших усилий! Просто он оказался в нужном месте, в нужное время, и
разумеется - не по своей воле. Его отправили занять эту позицию,
естественно, не спрашивая согласия. Наверняка, у него даже не хватило
смелости сказать командиру, что ждать здесь нет смысла и надо сместиться
километров на семьдесят к западу.
,,Полковник Николас Степ!" - продолжал заливаться невидимый шутник.
Вероятно, он считал, что, прослушав запись, штабники надорвут от смеха свои
животики и по достоинству оценят его юмор : ,,Сдавайся, мы будем подарить
тебе жизнь и похлебка!" Он явно старался выразиться как можно смешнее : ,,
Генерал Николас Степ ! Бросай оружие ! Главная база ждет Вас с цветами и
оркестром ! "
Дикая злоба темной волной начала подниматься в душе Степа. Какой-то
пацан, без малейших усилий, собирался получить то, к чему он безуспешно шел
восемнадцать лет. Теперь этот юнец сделает себе карьеру за его счет и сможет
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг