буря уляжется, а нынешние неприятности частично забудутся, частично будут
заменены новыми...
Безопасники продолжали свои изыскания. Возможно на них сошло
просветление, или их вразумили по гиперсвязи, но они перестали расширять
круг допрашиваемых. Это вызвало определенное беспокойство, так как до этого
Ник был почти уверен, что особисты захлебнутся в собственной
подозрительности. По второму кругу допросы шли выборочно. Количество
допрашиваемых за день оказалось снижено примерно втрое, зато интенсивность
допросов значительно возросла.
Под действием нейролептиков многие рассказывали о своих грехах, и на
гарнизонной гауптвахте оставалось все меньше свободных мест. Трое умерло от
передозировки, когда безопасники сочли, что допрашиваемые не все сказали
после первого укола. Один из молодых офицеров застрелился перед повторным
допросом. Казалось, что это снимет с остальных все подозрения, но особисты
не успокоились.
К вечеру Ника предупредили, что на следующий день, с утра, пятеро его
солдат должны явиться в особый отдел. Как раз те пятеро, которые были с ним
около ТОГО броневика. Самому Степу приказали прибыть в четырнадцать часов.
Капитана одолевали скучные мысли и вечером, в постели, Лу спросила его : ,,
Ты где, Ник ? " ,, В раю ", - моментально ответил Степ. Армейская служба
научила его врать не задумываясь. Лу обиженно засопела и отвернулась к
стене.
Все ворота были закрыты до особого распоряжения, и выехать с базы не
представлялось возможным. Конечно, ворота можно выбить броневиком, но далеко
ли он уйдет под огнем артиллерии и штурмовиков ?
Его солдаты вернулись только перед обедом. Степ осмотрел их. У парней
оказался скучный и разбитый вид. Один из них старательно отводил глаза.
Конечно, это наводило на мысль о предательстве, но Ник оказался далек от
того, чтобы упрекнуть солдата. Если на допросе он сболтнул лишнее, то
особисты его строго предупредили, что Степ не должен об этом узнать.
Возможно, этот отвод глаз - единственный способ, оставшийся солдату, чтобы
предупредить своего командира. Идти на большее ему явно не имело смысла. Оба
они находились в захлопнутой мышеловке, и даже очень откровенное сообщение
ничем не могло помочь Нику.
Степ уже давно не боялся удара по лицу, но был совершенно уверен, что
перед нейролептиком ему не устоять, а на этот раз особисты не будут с ним
церемониться...
Приближался час обеда. Бежали минуты, и у капитана оставалось не так
много времени, чтобы тратить его на еду. Он зашел в ротную канцелярию и
извлек из сейфа заранее приготовленные бумаги. Потом пришел в свой номер и
переоделся. Боевая форма с виду почти не отличалась от повседневной, но
вполне защищала от мелких осколков и пуль на излете.
Перед тем, как последний раз в жизни закрыть дверь своей комнаты, Ник
остановился и оглянулся. С большой цветной фотографии над его кроватью на
него глядели три маленьких пушистых котенка. Ник в последний раз посмотрел
на их трогательные, симпатичные мордочки и закрыл дверь.
Он шел по коридору, а следом, за спиной, шли холод и пустота. Эта
пустота сжирала все : его мечту о майорских погонах, его счет в банке и
будущую благополучную гражданскую жизнь. А холод ледяной стеной отгораживал
Ника: от этой уютной комнаты, от Лу, от Хартли, от всех тех, кто еще час
назад были его товарищами по оружию.
Козырнув дежурному, капитан вышел на улицу. Ярко светило солнце, но ему
не было жарко даже в форме из нескольких слоев сверхпрочной ткани. С
карманами, чуть оттопыренными от мелкой поклажи, он зашел в отделение связи
и попросил два бланка. Конечно, по завещанию его деньги должны перейти к
старшему брату, но могло случиться всякое, и Ник решил на всякий случай
перевести свой счет на его имя. Перед вторым бланком он пару минут помедлил,
хотя текст своей телеграммы отцу обдумывал уже два дня : ,, Что бы вам не
сообщили, помните, я жив ".
Девушки за стойками вопросительно вскинули брови, когда Ник подал им
заполненные бланки. Ежедневные рапорты должны быть ими написаны в конце дня,
а лечь на стол начальника соответствующего отдела госбезопасности они могут
только на следующее утро.
Вообще-то, связистки могли сообщить сразу, но реальную опасность это
представляло только в том случае, если дежурит офицер уже знакомый с его
личным делом. В основном, Ник надеялся, что девушки сначала выполнят свою
работу, а уж потом будут звонить в особый отдел.
До назначенного срока оставалось полтора часа, и, пока они не пройдут,
вряд ли кто-нибудь кинется его задерживать. Солдат не мог видеть так много,
чтобы это стало основанием для немедленного ареста. Даже если у особистов
возникли сильные подозрения, то в таких случаях они обычно не спешат, давая
время ,,дозреть" своему клиенту.
Гл. 9
Никто, нигде и никогда не расскажет правду об этом дне. Тысячи человек
дадут подписку, что ни при каких обстоятельствах не обмолвятся о
произошедших событиях, а если проболтаются, то будут строго наказаны по
особой статье, за нарушение военной и государственной тайны. Для контроля у
госбезопасности везде есть уши.
Возможно, наиболее надежным доверят трепануться по пьянке, как один
никудышный офицер за большие деньги, полученные им от самой враждебной из
разведок, попытался навредить великой армии и был немедленно обезврежен.
Также назовут найденную при нем конкретную сумму, причем очень значительную.
Никто не скажет правду. А может, так даже и лучше. Мало кому известна вся
правда, а когда она недосказана, это часто бывает похуже лжи.
Он знал, что еще до заката армия вычеркнет его из своих рядов. Ник был
уверен, что вне зависимости от того, доживет он до вечера или нет, через
пару дней почтальон принесет его старикам извещение на стандартном бланке :
,, Ваш сын, капитан Николас Степ, погиб при исполнении ", и далее... гордые
и красивые слова, которых никто никогда не читал... Это было больнее, чем
гвозди в ладонь, но он не кричал.
Сейчас для него это оказалось больнее всего и страшнее, чем сама
смерть, хоть Ник и старался не думать об этом. Конечно, лучше бы он подумал,
когда подавал заявление в военное училище. Но тогда все представлялось
совсем иначе, а старики были покрепче, и случись ему погибнуть, наверняка
пережили бы это гораздо легче.
Ник вышел из прохлады узла связи на полуденное солнце, достал из
кармана бумажку, густо исписанную мелкими цифрами и посмотрел на часы.
Сбоку, на свободном месте, он добавил несколько цифр, потом, чтобы лучше
запомнить, прочитал их два раза.
Все выходы с базы были наглухо перекрыты, и другой на его месте
застрелился бы прямо здесь, на крыльце узла связи. Но в этот день Ник не
собирался стреляться. Да, это было и ни к чему. Если у него не получится, то
дырок в нем и так окажется вполне достаточно. Ник не собирался стреляться.
Он слишком много времени потратил на то, чтобы приучить себя хвататься за
любой шанс остаться в живых и не думать о самоубийстве в момент реальной
опасности.
Конечно, по итогам этого дня во многие дома должны прийти казенные
извещения. На некоторых из них, вместо ,, погиб при исполнении ", будет ,,
геройски погиб ", но Ник не испытывал по этому поводу особой ревности, хотя
знал, что станет главным героем этого дня.
Обычно он убивал людей согласно приказа, либо обороняясь. Теперь ему
приходилось искать какое-то оправдание. Ник успокоил себя тем, что не просто
спасает свою жизнь, но заодно делает хорошее дело, пусть не для ханурян, так
хоть для жителей этой планеты. Похоже, что в этот день он действительно
окажет им братскую помощь... Нужные слова сами всплыли в его памяти: ,, Ибо
на все воля Всевышнего, ибо я - карающая десница божья, разящий меч
господень ! "
Ник часто думал о том, как погиб Хакер. Скорее всего, безопасники
остановили его просто взмахом руки, а он постеснялся стрелять по своим.
Возможно, в запасе у них имелась пара вертолетов с противотанковыми
ракетами. Но все же, на месте Хакера, Ник отдал бы свою жизнь гораздо
дороже. Да и после попадания в броневик противотанковых ракет, потрошить бы
было уже некого...
Простояв десять минут около дороги, он сел в рейсовый автобус, идущий
до завода синтетического горючего. Проехав три остановки, Ник вышел около
учебного корпуса авиабазы. Все вылеты были отменены и на аэродроме
проводился очередной ,,парковый день". Под навесом, около дверей здания,
стоял сатуратор. Остановившись, Ник неторопливо выпил два стакана холодной
газированной воды, искоса поглядывая на дремлющих в курилке солдат.
Центральная заправка была пустынной, учебный корпус, судя по всему - тоже...
,, Сейчас все начнется ! Сейчас, сейчас ! Четыре, три, два, один...
Вперед ! " Ник медленно поставил пустой стакан и неспешно двинулся к
дежурному тягачу. Окна кабины были открыты, на сиденье дремал молоденький
паренек. Ник взялся за ручку правой дверки : ,, Да помолимся господу, ибо
верим в дьявола, ибо глупость - мать греха, а ум - его отец... Аминь !"
Капитан открыл кабину и сел рядом с водителем. Он посмотрел на
приборную панель. Ключ в замке ! ,, Что Вы хотели, сэр ? " - спросил солдат.
Ник резко ударил его по горлу ребром ладони и, схватив за шиворот, рывком
бросил на пол кабины : ,, Прости сынок ! " Ноги паренька дергались, мешая
нажимать на педали, и Степ с трудом выехал на рулежную полосу.
Скорость движения по аэродрому была строго ограничена. Стрелка
спидометра застыла на сорока, а Нику казалось, что тягач ползет медленнее
пешехода.
В сотне метров от домика боевого дежурства, во второй готовности,
стояли два штурмовика и два боевых вертолета. Ник ничего не понимал в
управлении штурмовиком, но двенадцать лет назад он учился управлять боевым
вертолетом в Первом учебном центре. Тогда он пытался сменить свою военную
профессию. Ник прошел курс компьютерного тренажа и начальную теоретическую
подготовку, пока начальство не успело ,,зарубить" его надежды.
Рядом с дежурными силами стоял часовой. Капитан остановил тягач около
него, заслонив солдата и ближний вертолет от окон домика. Окажись на
пистолете глушитель, это могло сберечь до тридцати секунд, пока шум турбины
не поднял бы переполох, но приходилось использовать то, что имелось.
Распахнув правую дверку, Ник выстрелил и, перескочив через труп водителя,
выпрыгнул из машины и побежал к вертолету.
Заглянув в кабину, капитан проверил положение тумблеров силовой панели,
включил аккумулятор и нажал на одну из двух больших черных кнопок. Стартер
начал раскручивать первую турбину. Впереди у Ника было сорок две неприятных
секунды, пока бортовой компьютер отработает программу запуска. После чего
следовало нажать вторую кнопку. Капитан справился достаточно быстро, и у
него еще осталось время, чтобы схватить лежащую на бетоне винтовку. Ник лег
за задним колесом тягача и первым открыл огонь по выскочившим из домика
людям.
В винтовочный магазин входило всего тридцать патронов, но он считал,
что вполне уложится в этот лимит. Первых пятерых Ник срезал шутя, как в
тире. Остальные, почуяв неладное, попытались стрелять из окон, но он
пощелкал их одиночными выстрелами. Пальба из домика прекратилась, но Ник
знал, что убиты еще не все, и кто-нибудь уже докладывает по телефону о
психах, напавших на домик дежурной смены.
Скоро это дойдет до командного пункта, но главная батарея не откроет
огня по дежурным силам без личного приказа генерала Рэндера. А пока доклад
идет вверх, по командной лестнице, пройдет достаточно много времени.
Нижние стекла в окнах домика были выбиты, и, опасаясь выстрелов из
темных комнат, Ник постреливал в их глубину из расчета - один выстрел на
полторы секунды. Двадцать два, двадцать три, двадцать четыре, считал он
израсходованные патроны.
Когда первая турбина раскрутилась, Ник выпустил по колесам тягача
последние пули и бросился к вертолету. Оседая на правую сторону, машина
защищала его ноги от случайных попаданий.
Заскочив в кабину, Ник мгновенно нажал на вторую кнопку. Теперь, за
оставшиеся до взлета секунды, авиаторы вряд ли сумеют что-то предпринять.
Бронирование кабины позволяло безопасно переждать винтовочную стрельбу.
Единственно, чего приходилось опасаться, так только того, что механики
откроют один из лючков и оборвут провода, или просто выстрелят внутрь
вертолета. Теперь почти все они уже перебиты, а с оставшимися при
необходимости Ник справится из пистолета, чуть приоткрыв дверь кабины.
Расстояние до домика составляло около сотни метров, значит, по крайней мере,
тринадцать секунд Ник мог не опасаться гостей.
Он одел шлем и включил тумблера прицельной системы. Перед глазами
загорелось перекрестие из тонких зеленых линий и ряд цифр под ними.
Вертикальные составляющие прицела немного двоились, и, найдя нужный
регулятор, Ник совместил изображение. Вторая турбина набрала свои тридцать
процентов оборотов - есть запуск ! Теперь - полный газ ! Да простят его
механики, все равно для вертолета - это последний рейс...
Всего шестьсот километров к северу - обширный горный район, охваченный
с юга полумесяцем из четырех фортов. Если точно выдержать курс, двигаясь в
экономичном режиме, ему хватило бы горючего чтобы, пролетев между фортами
,,Лесной" и ,,Озерный", углубиться в горы почти на шестьдесят километров.
Горный район ,, Санги Шогона " контролировался мятежниками, и, если
Нику удастся спрятать вертолет в подходящую трещину, он наверняка останется
жив. Капитан хорошо знал эту дугу фортов. ,, Лесным " назывался форт, из
которого в хорошую оптику удавалось разглядеть несколько чахлых деревьев. Из
,, Озерного " была видна белая линза обширного соляного озера, которая раз в
год, на пару недель, покрывалась тонким слоем воды.
Едва оторвавшись от бетона, вертолет начал валиться на левую сторону.
Ник попытался выровнять машину, но она начала валиться направо. Вертолет
раскачивался, не желая подчиняться, а аэродром быстро уходил вниз.
Капитан успел дать короткую очередь по второму вертолету, но тут же его
машина начала поворачиваться, и пара штурмовиков исчезла из поля зрения.
Наконец Нику удалось перейти в горизонтальный полет, и несколько секунд
спустя он увидел самолеты по другому борту, только на сто метров ниже.
Подфюзеляжная установка точно следовала движениям его головы, и двумя
короткими очередями Ник добил дежурные силы. Отыскав глазами стоянку
штурмовых эскадрилий, он понял, что летит не совсем туда. Довернув на цель и
постепенно снижаясь, капитан зашел сбоку, надеясь разделать каждую
эскадрилью только одной очередью. Поймав в перекрестие крайний самолет, он
нажал на боевую кнопку.
Воздух стал густым и вязким от грохота. Скорость упала, нос вертолета
начал опускаться, и он чуть не врезался в тучу обломков и пламени,
поднявшуюся на месте первых шести машин. На допотопном тренажере был явно не
учтен обратный эффект подфюзеляжной турели. Ник уклонился от взрывов, но
вертолету этого показалось мало и, описав круг, он оказался близко к
исходной позиции.
Учтя свою ошибку, капитан приподнял нос машины и дал очередь по
оставшимся шести самолетам. Теперь, когда линия отдачи проходила ближе к
центру тяжести, она уже не гнула вертолет к земле. Не прекращая огня, Ник
прошел трассой по всему ряду. Он начал осваиваться и, подлетев к стоянке
второй эскадрильи, обошелся на ней одной длинной очередью.
Ник потратил на штурмовики слишком много времени. Из-за этой задержки,
на стоянке боевых вертолетов три машины уже раскручивали свои винты.
Оставалось неясным, задержались ли на стоянке пилоты, или геройство
проявляли простые техники, но работу Степ начал именно с этих трех машин.
Один за другим вертолеты превращались в большие костры, рассыпающие
вокруг себя дождь из огненных брызг. ,, Не забыли бы наградить смельчаков,
посмертно, в той суматохе, что поднимется после разгрома авиабазы '',-
подумал капитан.
Несколько человек метнулись к ангару, ища спасения, и Ник полоснул по
их спинам из пулемета. В этом не было военной необходимости, просто уж
слишком сильно он себя завел... Расстановка вертолетов не позволяла одной
очередью поджечь сразу несколько машин, а поскольку Ник не сбросил скорость,
ему пришлось повозиться, сделав еще три захода.
Глянув на взлетную полосу, он увидел, как по ней разгоняется
бомбардировщик. До взлета ему оставалось чуть более трех секунд. Ник дал
очередь, и хотя снаряды прошли мимо, их осколки пробили колеса левой стойки
шасси. Крутанувшись на полосе, самолет перевернулся через поломавшееся крыло
и пылающие обломки разлетелись далеко в стороны.
Вертолет с ревом носился над аэродромом, бешено молотя из пушки и
пулеметов, а огненные вихри, закручиваясь в потоках восходящего воздуха,
вздымались ввысь на десятки метров. Стоянки авиатехники превратились в
кромешный ад, особенно там, где она стояла с заправленными баками и полным
боезапасом.
В нижних углах шлемного прицела непрерывно мелькали цифры расхода
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг