Н. Копылов
НЕВИДИМКИ
----------------------------------------------------------------------------
"Уральский следопыт" 1989 N 6 (перепечатка из "Мир приключений" 1926 N 9)
OCR and spellcheck by Andy Kay, 21 December 2002
----------------------------------------------------------------------------
Вот как это было...
Стояло раннее весеннее утро. Из риги вышел работник, потянулся и так
сладко зевнул, что у "старшины" Ивана Андреича сразу же явилось неодолимое
желание последовать его примеру. Запустив руку за пазуху, он поскреб там и
только что раскрыл рот для зевка, как во двор вошел пастух Сережка, держа в
руках полученный им на день ломоть хлеба. Ни на кого в частности не глядя,
Сережка равнодушно протянул:
- А начесь в болото змей упал. За Яфанами озимями... - для вящей
убедительности добавил: - Вот!
- Какой змей, чего плетешь? - резко оборвал Сережку старик Илюшка, ночной
сторож, а Иван Андреич, перестав созерцать скворешницу и выпростав руку
из-за пазухи, воззрился на левый, закрытый бельмом глаз Сережки.
- А змей! - не глядя ни на кого, ответил Сережка. - Все робята видели...
кра-асный с хваа-стом! Прямо в озимя дяди Яфана упал... Ванька Яфанин
напужался, с ночного убег... Пра!..
На крыльцо вышел квартирант Ивана Андреича, приезжий из Москвы лектор по
естествознанию Егор Иванович Муромцев, и, закинув за плечи затейно расшитое
полотенце, собрался умываться пред чугунным пузатым умывальником, висевшим у
крыльца; Муромцев через очки вскинул глаза на пастуха, и испуганный Сережка,
косо глядя на важного "товарища", сразу же перевел разговор на деловую
почву:
- Тялушку, дядя Илья, встрявай за тыном... не доходя... - И надев шапку,
пастух пошел со двора.
По селу заходил глухой слух о падучем змее, но заходил лениво, ибо более
важные интересы занимали умы местных граждан у дяди Кондрата телка издохла,
у дяди Анфима ветеринар мерина прирезать велел; на сходке толковали "о
земельной банке", о ссудах и кооперации.
Интересы дня не выделялись из обычного, и слух о змее вызвал лишь
несколько мимолетных насмешек по адресу баб и ребят.
Дни стояли все это время чудесные, теплые; вечер был на редкость тихий,
полный пьяного дыхания спеющих хлебов, весь в золотистой дымке заходящего
солнца, замирающий в теплоте слабых, почти бледных тонов бедных
окрестностей. Лишь спеющая рожь желтела на солнце, как расплавленное золото.
- Вот благодать-то стоит, - сказал Иван Андреич, когда после купания трое
- он, приезжий лектор и учитель - уселись в этот вечер у изгороди старого
сельского кладбища над рекой.
- Самое теперь время сенокоса... Сена стоят! Во! - по пояс... В совете
косить начали, - сообщил тощий, с длинными усами, сельский учитель Гаврила
Петрович. Лектор лежал, облокотившись на могилу, и молча жевал папиросу.
Двое других растянулись на мягкой траве и жмурились от лучей заходящего
солнца.
Вдруг учитель вскочил и ударил себя по шее.
- Ишь, проклятые! - выругался он.
- Много у вас их тут! - заметил лектор.
- Чисто комариная республика, - подтвердил Иван Андреич, а учитель, взяв
в зубы травинку, вновь развалился, но вдруг опять вскочил, на этот раз
поймал злосчастного комара и, глядя себе на пальцы, сказал:
- Ишь, твердый некой. Глядите, товарищи, чудной комар!
- Это не комар, а жучок, - возразил Иван Андреич, и, за неимением иного
интереса, все трое уставились на ладонь Гаврилы Петровича...
Егор Иваныч, любитель энтомологии, вытащил из кармана очки, оседлал ими
нос и, взяв двумя пальцами комара, начал его внимательно рассматривать.
- Занятный экземпляр, надо сказать, - произнес он после минутного осмотра
и навел на пойманного комара вынутую из кармана лупу.
Было тихо. Где-то в кустах чирикали и дрались воробьи, стрекотали
кузнечики, голубые и черные стрекозы порхали от цветка к цветку; снизу,
из-за церкви, время от времени доносилось надорванное "Но!" пашущего мужика.
- Удивительно, - бормотал лектор, - крыльев нет... Личинка или...
Учитель и председатель с почтением глядели на его левую руку, державшую
лупу, и молчали.
Вдруг лектор густо покраснел, папироса беспомощно вывалилась у него изо
рта, и весь он, всей своей фигурой, изобразил картину глубочайшего изумления
и недоумения. Сжав кулак, он медленно повернул к спутникам красное, как
свекла, лицо и с бессмысленно немым вопросом перевел на них глаза.
- Что с тобой, Ягор Иваныч?.. А? - спросил Иван Андреич, но лектор опять
вонзился одним глазом в лупу, затем вдруг вскочил на ноги и, произнеся
только одно слово: "микроскоп", помчался галопом с кладбища. Учитель и
председатель глупо посмотрели друг на друга.
- С ума сошел!.. - с испугом решил Иван Андреич; Гаврила Петрович,
видимо, подумал то же самое, так как добавил:
- Вот беда-то!..
И оба пустились вслед за лектором.
По дороге от кладбища до села в этот вечер разыгралась сцена, весьма
соблазнительная для встречных мужиков и баб Гнавший из овсов телку мужик,
поддерживавший штаны, и с ним двое белоголовых мальчишек, старуха-богомолка
с посохом и сумой и в пыльных лаптях с безмолвным изумлением, разинув рты,
смотрели, как, размахивая длинными руками, бежал в видимом волнении
"товарищ", за ним с выражением недоумения спешили известный всем им
глумиловский председатель и длинноногий учитель; как они догнали "товарища"
и оживленной жестикуляцией привели в удивление мужика, в восторг босоногих
мальчишек и в негодование богомолку, принявшую их за пьяных. Последняя в
сердцах плюнула и зашагала дальше по пыльной дороге; мальчишки же и мужик
долго глядели вслед удалявшейся троице.
- Егор... Ах... Иваныч! - переводя дух крикнул Иван Андреич. - С чего это
ты?.. Чево тебя разорвало?!
Ответ приезжего был настолько странен, что его спутники только захлопали
глазами.
- Чепуха! - отвечал лектор. - Чепуха! Ничего не приму! Но если я с ума не
сошел... Это корабль, понимаете, живой корабль!..
- Эх-ма! Рехнулся! - прошептал Иван Андреич и решил: "Это с жары"...
Учитель вздохнул, и оба уже шагом поплелись за лектором.
- А ведь хороший был человек!.. - проговорил учитель. - А поди ж ты!..
Иван же Андреич мог только пробормотать:
- Неожиданность!..
Придя домой, он застал приезжего вытаскивающим из-под кровати дорожный
чемодан. Пред заинтересованными хозяином и учителем на столе появился
небольшой, но, видимо, дорогой микроскоп. Председатель притворил дверь,
махнул рукой своей любопытной "бабе" и, сложив руки за спиной, с сознанием
собственного достоинства, начал созерцать невиданный инструмент.
Неведомое насекомое было заключено между стекол... Прошло несколько
мгновений, в течение которых беспечный мир не подозревал, что на земле
готово свершиться нечто необычайное. Учитель откашлялся, и в ответ ему
предупредительно чирикнул из-за печки сверчок Иван Андреич по привычке
почесал поясницу и осторожно наклонился...
Оторвавшись от микроскопа, бледный, с каплями пота на лбу, откинулся
Муромцев на спинку дивана и, наморщив брови, задумчиво вперил глаза вдаль.
- Ну что? - спросил Гаврила Петрович, с нетерпением ожидавший очереди
взглянуть в микроскоп. Лектор бессильно указал одной рукой на прибор, а
другой устало подпер голову с длинными, спутанными волосами и погрузился в
размышление. Учитель наклонился к окуляру...
И увидел картину, более уместную на страницах фантастического журнала,
чем наяву в микроскопе.
Под стеклом двигался взад и вперед крошечный сигарообразный снаряд, ярко
сверкавший своей черной полированной поверхностью, напоминавший видом
металлического безногого и бескрылого жучка. Но при ближайшем рассмотрении
оказывалось, что это не жучок, а самый обыкновенный - правда, бесконечно
малый - летучий корабль из неведомого металла.
Летучий корабль! Откуда?!
По бокам корабля были расположены два ряда иллюминаторов, то
открывавшихся, то закрывавшихся, снизу спускался трап, но для какой цели,
кто смотрел в эти иллюминаторы, кто спускался по трапу - на эти вопросы
микроскоп ответа не давал.
- Эх, слаб микроскоп-то! - проворчал Гаврила Петрович и снова приник к
окуляру. На его лице отразилось сначала недоумение, затем растерянность и,
наконец, испуг. Учитель точно прилил глазами к микроскопу. С минуту он молча
созерцал невиданное зрелище, затем мотнул головой, словно хотел стряхнуть
какой-то кошмар, и подергал себя за длинные усы, желая, видимо, убедиться,
не во сне ли все это ему видится.
Наконец он оторвался от микроскопа и, обведя присутствующих мутным
взором, пробормотал:
- Нда... Действительно!..
Наступила очередь Ивана Андреича. Стараясь не дышать и не прикасаться к
столу, наклонился он над микроскопом и сейчас же восторженным шепотом
сообщил:
- Чудеса!.. Шевелится!.. Прыгает!..
Жена Ивана Андреича, притворив тщательно дверь, заглядывала и ничего не
понимала. За ее спиной сын Василий, с гармонией под мышкой, вытягивался,
разевал рот.
- Чего там, маманя? - громким шепотом спрашивал он.
- Бог иво знает, - отвечала мать, - говорит: "шевелится".
- Должно, блоху ай кузнечика барин-то поймал... Мой-то - дурак аж в раж
вошел, весь трясется...
Дверь тихонько прикрылась.
- Что ж это значит? - произнес наконец Гаврила Петрович.
- Чудеса! - убежденно сказал председатель.
Лектор очнулся от задумчивости.
- Нет, друзья, - сказал он, - не чудеса, а реальность, но реальность -
чудеснее всякого чуда. Ведь это что ж такое? Поймите - если эдакий крохотный
механизм движется, значит - он приводится кем-то разумным в движение и,
значит, этот "кто-то" сидит там, внутри. Живое, разумное существо! Там, в
кораблике! Так какого же размера, то есть, вернее, роста должно быть это
существо! А может быть, и много существ! Сверхпигмеи! Я с ума схожу!
Ущипните меня!
В это время со двора донеслись громкие бабьи голоса и чей-то визг.
- Экие бабы! - проворчал почувствовавший непорядок председатель. - Чево
они там? - И вышел из комнаты.
На дворе стояло несколько баб и ребятишек, окружив босоногую,
растрепанную девчонку, все лицо которой было в кровяных подтеках. С
подоткнутым подолом и босыми ногами, баба голосила благим матом, в
промежутках ругалась и дергала за вихры хныкавшую и утиравшую нос девчонку.
- Чего такое, бабы, стряслось? - степенно спросил с крыльца председатель.
- Подралась, што ль, ай лошадь ударила? - спросила "баба" Ивана Андреича,
рассматривая со всех сторон девчонку.
- Комари ее покусали, - решил один из мальчишек.
- Ну тебя, - возразил старик Ильюшка, - нешто комары до крови... В
муравельник нешто попала?
Девчонка, испуганно хлопая глазами, стояла среди толпы и молча утирала
нос, размазывая кровь
- Не-е, - ответила девчонка.
- А где ж?..
Девчонка не ответила, ребята же, перебивая друг друга, принялись
объяснять.
- Не комари... я сам видел... Чисто шмели, гудят и на нее напали и
полетели... в болото... Яремкину лошадь напужали...
- Чего это? - спросила "баба", вынимая нечто из щеки девчонки. -
Глядь-кось, Андреич, заноза, да черная...
Андреич быстро вырвал из рук жены занозу и встретился глазами с вышедшими
из комнаты гостем и учителем.
- Еще... - произнес он кратко, но выразительно... Лектор внимательно
осмотрел второй экземпляр "кораблика" и, присев на ступеньки, опустил голову
на руки. Так прошло несколько секунд, затем, очнувшись, Муромцев заставил
мальчишек рассказать, как летели "комари", и вновь опустил голову на руки.
Наконец, он как бы оторвал руки ото лба и взлохматил космы.
- Не-нет!.. Не понимаю! Ничего не понимаю! Откуда они, откуда их занесло?
- С необитаемых островов, должно быть, - произнес учитель.
- Глупости, - оборвал его лектор, - земля не приспособлена для их
величины... Это организмы не земные... - докончил он медленно и вдруг,
вскочив, ударил себя по лбу.
- Дурак! Старый дурак! - закричал он неистово, так что все шарахнулись от
него в стороны. - Забыл, забыл, этакий осел! Метеорит! Неведомая планета,
упавшая на землю!
Вихрем взбежал он на крыльцо и в своей комнате принялся строчить
телеграмму своему другу профессору одного из московских рабфаков Игнатию
Казимировичу Старчевскому, которого он вызывал в Глумилово и рисовал ему
самые заманчивые перспективы необычайных научных открытий и мировой славы.
Весь мир в один день и в один час был взволнован, оглушен, потрясен и
повергнут в недоумение невероятным сообщением о том, что где-то в Советской
России, в глухом углу Вятской губернии, с упавшего метеорита слетели
микроскопические существа в чудесных, движимых неизвестною силою
металлических кораблях.
Понятно, сначала это известие повсюду было сочтено довольно неудачной
уткой и плодом чьей-то досужей фантазии. За границей общество, устав от
политики, с удовольствием читало статью о "столкновении планет". В одном из
парижских журналов остроумно усмотрели в статье политический памфлет с
намеком на последнее столкновение с Совроссией и даже указывали имена
некоторых "микроскопических" членов Палаты, которым не по нутру это
столкновение
Но каждый день из какого-то Глумилова появлялись все новые и новые
сведения, пока, в конце концов, неясные слухи не стали фактом.
Внимание мира, отвлеченное от вопросов политических, экономических,
торговых договоров; биржи и новых группировок, сосредоточилось на двух
коробочках из горного хрусталя, находившихся в Московском N-ском рабфаке.
Со всех сторон мира, изо всех частей света полетели запросы в Москву и в
уездный городишко в 40 верстах от Глумилова.
Слово "Невидимки" получило необыкновенную популярность, появились мыло,
пудра, ботинки и духи "Невидимки"; даже одна компания воров в Лондоне решила
переименовать себя в "Невидимок", о чем и объявила на страницах некоей
"независимой" газеты.
Мысли кабинетных ученых пришли в хаотический беспорядок, и отчаянная
полемика в университетских кулуарах разделила профессоров на враждующие
лагери. Воззрения ученых на обитаемость миров, на делимость материи, на
свойства атомов были потрясены в корне и взамен, кроме гигантского
неожиданного знака вопроса, - не дали ничего. Вопрос о делимости материи
приобрел внезапно острую жгучесть и показал возможность деления ее почти
беспредельную и, по крайней мере, неведомую для человечества, и притом в
форме законченного, сложного и живого организма.
Каждый день кинематографы громадными рекламными плакатами оповещали
публику о получении лент со снимками кораблей Невидимок и их обитателей.
Именно: и "их обитателей".
И вот как удалось достичь этого: из Москвы, ставшей, независимо от своего
политического значения, еще и ареной самой безудержной ученой склоки, на
столбцах газетного мира появились обращения из Советской России ко всем
ученым с предложением громадной суммы денег за изобретение в кратчайший срок
сильнейшего микроскопа.
С лихорадочной поспешностью заработали умы ученых над конструкцией
подобного микроскопа, пока, наконец, профессору Рихарду Бускэ из Геттингена
не удалось сконструировать микроскоп такой силы, что под его объективом, к
величайшему восторгу всего ученого мира оказалось возможным не только
увидеть живые существа "на кораблике", но и подробно рассмотреть их
наружность и структуру. Уже по одному тому факту, что Невидимки сумели
соорудить "летающий корабль", можно было вывести заключение об их высоком
интеллектуальном развитии. Наблюдения над их наружностью вполне подтвердили
это заключение. У обитателей микроскопического корабля, видимо, умственные
способности развивались за счет физических сил; соответственно этому, при
непомерном развитии органов мышления, органы чисто физического обслуживания
тела атрофировались и были развиты в гораздо меньшей степени. Ноги
представляли небольшие отростки со слабыми ступнями (вероятно, Невидимки
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг