АЛЛА КОНОВА
ГОЛОС ВЕЧНОСТИ
ПРОЛОГ
Это был первый полет к Юпитеру. Предполагалось в течение
пяти месяцев, вращаясь по круговой орбите вокруг планеты,
изучить ее атмосферу и природу Красного пятна на поверхнос-
ти, а если хватит времени, попытаться разгадать и причину
таинственного радиоизлучения, периодически вспыхивающего с
непонятной силой.
Экспедиция состояла из четырех человек.
Начальник - молодой профессор Киевского университета,
двадцатичетырехлетний Павел Зарецкий. Несмотря на молодость,
он уже принимал учасгие в трех космических полетах На его
счету крупнейшие исследования по теории электромагнитного
поля.
Он среднего роста, худощав, белокур. С незнкомыми людьми
очень застенчив. В лаборатории, во время экспериментов, он
деспот и не терпит необоснованных возражений. И если кто-ни-
будь все-таки осмеливается спорить, его худые, несколько за-
павшие щеки покрываются горячей краской, и говорит он тогда
медленно, как бы слегка заикаясь:
- Н-не-додумано. Д-а-йте д-д-умать до к-онца.
У него одна страсть - небо, звезды, электромагнитные по-
ля, пронизывающие Вселенную. Спорт? Нет, спорту никогда не
принадлежало его сердце.. Это только средство для достижения
единственной цели - проникновения в Космос. Спорт - это здо-
ровье и воспитание воли. Вот почему Зарецкий регулярно, по
три часа в день, тренирует свои мускулы.
Таков начальник первой экспедиции к Юпитеру.
Новой конструкции космоплан "Вперед!" понесет их. Впервые
используется совсем недавно полученное ядерное топливо - пи-
озин. Космический корабль полетит с небывалой скоростью -
пять тысяч километров в секунду.
Павел Николаевич Зарецкий у себя дома на загородной даче
под Киевом.
Вечереет... Косые тени бегут от молоденьких вишенок. Но
город еще залит солнцем, он весь на кручах: парки, сады,
строгие дворцы да шпили древних соборов
Лес охватывает дачу. В Голосиевской роше прохлада, там
цепко "срослись дубки. За домом выход в поле: колышется зе-
леная пшеница, вязы вдали у самой деревни, запруда с белыми
гусями, где плещутся в воде босоногие ребятишки.
Каждое деревцо в этом саду и каждый цветочек на клумбах
выращены руками юного профессора. Цветы" после Космоса - его
вторая страсть.
Уходит солнце, темнеет город, и вместе с сумерками запахи
захватывают воздух. Павел особенно любит ночные цветы. Цветы
- их дыхание - и звездное киевское небо.
Последний вечер, когда он вместе с женой. Завтра путь в
далекую Сибирь. И где-то там, среди отрогов Саян, лагерь
космонавтов и стартовая площадка ракетопланов.
Галочка хлопочет у стола. На ней серебристо-серое платье
и на плечах такая же накидка, почти скрывающая располневшую
фигуру. Галочка скоро станет матерью, и в ее круглых глазах
светятся и тревога и затаенное изумление.
Павел не делится с ней ни своими планами, ни мыслями и,
наверно, был бы очень удивлен, если бы его спросили:
- А что думает об этом ваша жена?
Ему иногда кажется, что Галя не четыре гола тому назад
вошла в его жизнь, а они всегда были вместе, настолько ее
присутствие привычно, незаметно, но и необходимо. Галя окон-
чила мединститут. Врач-эпидемиолог. Она мечтала работать в
исследовательской лаборатории. Уничтожение последних, самых
стойких инфекций - скарлатины, кори. Но Павел - редкий та-
лант, и она должна жить для него, для его творчества. И ос-
тавила все ради Павла.
А сейчас ей кажется, что его тяготит вечер вдвоем.
Павел сидит рядом, чувствует ее тепло, ее немного робкую
улыбку. Но мысли далеко.
Несколько дней - и они оторвутся от Луны. Космос... мя-
тежные стихии Юпитера...
- Все хорошо будет, Галочка! - как-то механически, почти
не вдумываясь в свои слова, говорит Павел.
Она молчит, только губы ее кривятся, как у обиженного ре-
бенка.
- Береги его!
Это Павел говорит о будущем сыне. Он не сомневается, что
будет сын. А жена мечтает о дочери.
- Себя береги, Галочка, не надо волноваться. Ничего с на-
ми не случится. Все предусмотрено.
Она знает, что все предусмотрено. Трижды ее муж устрем-
лялся в Космос и всегда благополучно возвращался. Есть, ко-
нечно, тревога. Но он уверен, значит, уверена и она.
Галя улыбается. Ни слезинки не осталось в глазах, и как
будто нет обиды.
- Обязательно будет хорошо, Павел!
А Павла вдруг охватывает что-то бесшабашно веселое, ка-
кая-то всепоглощающая радость. Он живет! Он еще будет жить!
И там, у Юпитера, тоже будет жить!
А воздух, удивительный воздух с запахами ночных фиалок!
Деревья смыкаются над ними, живые и тоже пахучие.
2
В этот вечер Саша Черненко как всегда вел машиину, очень
мало считаясь с правилами уличного движения. И пока он доби-
рался к общежитию студентов-физиков, его трижды останавлива-
ла автоинспекция. Нудном официальным голосом требовали доку-
менты и еще что-то говорили, бесконечно долго.
Наконец серо-голубая "Стрела" въехала во двор. Аллея, об-
саженная акациями, ведет к громадному корпусу общежития,
редкие скамейки вдоль нее Деревья цветут, и их сладковатый
запах дурманит голову.
Саша не сразу увидел девушку. Лена сидела в самом темном
уголке, далеко от дома и от фонарей.
Тихонько подкрался. В руке девушки - пучок листьев ака-
ции, она обрывает лепестки и что-то сосредоточенно шепчет.
Саша прислушался.
- Придет! Не придет! Придет! Не придет!
Наклонился к ее уху.
- Уже пришел!
Она вскочила, стряхнув с платья листочки, и рассмеялась
Смеялась она всегда хорошо, от всего сердца. Блестели креп-
кие зубы, вздрагивали рассыпанные по плечам очень светлые
кудри.
- Ну, что, пришел?
- Пришел. А почему так поздно?
- Был у шефа. Последний наказ. А потом еще милиционеры
задерживали. Куда поедем? - спросил он. - Последний нынешний
денечек! Завтра я - уж не я, а сама дисциплина!
- На Днепр. Только не на твоей машине. Неужели в такой
вечер тебе хочется быть одному? Без людей?
- Я хочу - с тобой...
- Нет! Мы поедем в троллейбусе. Чтобы было шумно и много-
людно.
Они толкались в переполненном троллейбусе. И везде люди
говорили о предстоящем полете к Юпитеру. Лена счастливыми
глазами смотрела на Сашу. А он смущался, хотя его - астроно-
ма экспедиции - никто не узнавал, никто даже и не подозре-
вал, что он имеет какое-то отношение к полету.
Их зажали в центре троллейбуса. Рядом с Леной - бледный
молодой человек в очках, очень интеллигентный с виду. Он не
переставая говорит и едва держится, потому что прижимает к
себе большую пачку книг.
- Что вы... Полет к Юпитеру - это вам не экспедиция на
Венеру или Марс. Это самая загадочная планета. И если гово-
рить о новых стихиях, о новых полях, то их следует искать
именно у Юпитера. Не случайно же начальником экспедиции отп-
равляется Зарецкий - крупнейший теоретик поля...
Машину качнуло, и книги посыпались из его рук, Леночка и
Саша любезно подняли их.
- Благодарю вас... Благодарю... Юпитер окружен очень мощ-
ным слоем радиации. Этот пояс в сто триллионов раз интенсив-
нее, чем такой же пояс у Земли. Его толщина более девятисот
тысяч километров. И приблизиться к планете нельзя. Можно,
конечно, совершить посадку на один из его спутников... Ну,
скажем, на Каллисто... На Ганимед нельзя, он в зоне радиа-
ции... А что в этом поясе? Может быть, новые, неизвестные на
Земле стихии?
Они вышли на Крещатике... Шумел вокруг город, сверкал
витринами.
Поднялись на Владимирскую горку. Долго смотрели на Днепр
По мосту непрерывным потоком двигались люди. Плескались ог-
нями речные пароходы и баржи.
- Хочу на тот берег, - шепнула Лена.
...Под ними была темная глубина воды, только поверхность
переливалась скупыми отраженными огнями.
На другом берегу - тишина. И Леночка вдруг притихла, пог-
рустнела. И Саша молчал. Совсем рядом он чувствовал нежную
щеку, покрытую, как у ребенка, легким пушком, хотелось прит-
ронуться к ней губами... Он по-настоящему никогда еще не це-
ловал девушку. Ему стыдно в этом признаться. Но это так.
Лена запела. Она хорошо поет, так же, как и смеется.
Пусть поет, пусть смеется...
- Когда ты вернешься, я уже буду студенткой четвертого
курса, - серьезно говорит она.
А он думает: "Когда я вернусь - будет наша свадьба".
А утро - уже не ночь, она давно ушла, - утро все расширя-
ется и расширяется. Свежесть сплошным потоком охватывав их.
Леночка кажется очень бледной, но пытается улыбаться. А он
опять думает:
"Когда вернусь - будет наша свадьба".
И одним только взглядом спрашивает: "Ведь так?!"
3
Сурен Маргулян на восемь лет старше Павла Зарецкого. Он
известный конструктор планетопланов. И корабль, который по-
несет их к Юпитеру,- его самое любимое детище.
В руках Сурена-огромный букет белых роз. Их особенно лю-
бит Вера. Он всегда немного гордится своей женой, довольно
популярной киноактрисой.
Надо еще купить подарки детям: трехлетней Милочке понра-
вится плюшевый мишка. И вдруг среди игрушек Сурен видит мо-
дель своего космоплана.
На борту четкими буквами написано: "Вперед!". Изящная иг-
рушка, и до смешного похожа на настоящий. Точно такой стоит
сейчас на Луне и ждет их.
А те люди, которые последними посмотрят им в глаза, сей-
час готовят космоплан к полету.
Сынишка будет paд: он собирает ракеты всех систем. А та-
кой еще нет у него.
Сурен вертит в руках маленькую игрушку...
Посетители магазина узнали Маргуляна. Он чувствует их
скрытое внимание.
Это приятно щекочет самолюбие. Он просит упаковать игруш-
ки. Потом берет свертки и не спеша, с независимым видом нап-
равляется к выходу...
Вечером серьезно "обсуждает" с сыном перспективы развития
ракетной техники. А Милочке показывает, как ходит индюк...
И совсем уже поздно, перед тем, как лечь спать, дольше
обычного стоит над кроватками детей.
Они вдвоем с женой.
- Будь осторожен, - наставляет она, - не лезь первый ту-
да, где опасность. Я же знаю тебя: ты всегда первым ле-
зешь...
- Слушаю! - шутливо перебивает он. Обнимает ее полные
плечи.
- Давай лучше отдыхать.
И уже лежа в постели, засыпая, она все-таки шепчет:
- Я на сцене только отчаянная. А в жизни... За тебя боюсь
одного... Понимаешь? Только за тебя...
Квартира Нины Александровны в центре города. Бульвар Шев-
ченко. Второй этаж Окно распахнуто в ночь Комната отделана в
светлых тонах. И все в ней кажется каким-то радостным, почти
воздушным: и тончайшие занавески, и даже изящные кресла.
Один письменный стол тяжелый. Она открыла тумбу. Четыре ящи-
ка - и во всех аккуратно сложены общие тетради. В них то,
что еще недодумано: научные наблюдения, записки из Африки.
Семь лет в Анголе - это тоже что-то значит...
В открытое окно вливается море голосов и шелест листьев.
Нина Александровна долго сидит над чистой тетрадью. Об-
ложка нежно-зеленая, цвета весенней травы. В обложку встав-
лены фотографии сына. Володя - двухлетний мальчик, темногла-
зый, как мама, полненький и улыбающийся. А на второй - за семь
дней до гибели. Волосы откинуты со лба, еще мальчишеские гу-
бы твердо сжаты.
А ведь многие думают, что гибель сына гонит ее в Космос.
Каштанами пахнет Киев - это запах родины, запах детства и
юности. Жизнь была нелегкой, она бросала ее на север и на
юг, но этот запах остался, как остается дыхание надежд и мо-
лодости.
Поет ночной Киев. Внизу, в темноте бульвара, будущее,
мечты и чья-то первая любовь...
Нина Александровна пишет:
"Скоро я буду бесконечно далеко. А на Земле осталось...
эта пахучая темнота, этот невнятный шум голосов... И ты, Во-
лодя... Потому что Земля и ты - единое целое... Думая о Зем-
ле, я буду видеть тебя. Мне страшно вспоминать твои послед-
ние минуты. Бинты на груди. Без кровинки лицо.
- Прости, мама, но эта жертва была необходима, иначе по-
гибли бы многие... А я один... - Тебе тяжело было говорить.
- А тетоцит будет, мама. Из него построят светящиеся города
будущего.
Я растила тебя таким... Тебе едва исполнилось двадцать
два года...
Скоро я покину Землю. Это тоже нужно людям. Если бы это
было бессмысленно - я не полетела бы".
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг