- Это запись в окончательном виде, - объяснил Сойк. - При помощи
сокращенных обозначений. Сами же выкладки заняли гораздо больше места. И
времени... - он кивнул на стоявший рядом с письменным столом портативный
компьютер. - Впрочем, и они оказались не слишком уж длинными. Главное было
- придумать функцию.
- Значит, вы уже вчера... - догадался Бэрд, вспомнив, как поспешно
спрятал Сойк при его появлении какие-то бумаги.
- Да, - подтвердил Сойк, - принципиальное решение я получил еще вчера
ночью.
Но нужно было тщательно все проверить и привести в систему.
Так вот почему этот ехидно улыбающийся молодой человек держал себя
вчера с такой беспечной независимостью. Ему-то в самом деле нечего было
опасаться.
Еще бы: у него в кармане лежало самое убедительное алиби. Зачем красть
у другого то, что ты можешь сделать сам. Да еще убивать этого другого. И
все-таки странно. Еще недавно тот же Сойк считал задачу неразрешимой, А
теперь, в течение каких-то двух-трех дней получено срезу два решения и
притом совершенно различными способами.
- Ничего удивительного, - пояснил Сойк, когда комиссар поделился с ним
своими сомнениями. - Раньше я этим просто по-настоящему не занимался, был
убежден, что дело безнадежное. А когда узнал, что Девидс нашел решение,
меня просто зло взяло. Вот и все.
"Возможно и так, - согласился про себя Бэрд. И с сожалением подумал,
что если бы не убийство, то теперь, когда решение задачи имеется, - это
автоматически прекратило бы расследование. Увы..."
- Вы разрешите познакомить с вашими расчетами господина Хэксли? -
осведомился комиссар.
- Да, пожалуйста, разумеется, - рассеянно произнес Сойк. Его мысли,
видимо, уже переключились на что-то другое.
Теперь надо было бы встать и отправиться дальше, но что-то удерживало
Бэрда.
Он еще сам не мог определить, что именно.
- Но, если хотите знать, дело не только в этом, - вдруг сказал Сойк.
Сказал не столько обращаясь к Бэрду, сколько отвечая каким-то
собственным мыслям. Комиссар даже не сразу уловил, о чем идет речь. К тому
же его мозг был занят лихорадочными поисками: неизвестное "что-то"
вертелось где-то совсем рядом, упрямо ускользая, как вертится на кончике
языка забытое слово.
Ощущение было мучительным, и, чтобы как-нибудь отделаться от
наваждения, Бэрд снова заговорил:
- До сих пор я был убежден, что отрицательные эмоции отнюдь не
способствуют творческим успехам. А вы под угрозой обвинения в краже решили
сложнейшую задачу.
- Кому что помогает, - улыбнулся Сойк. - Пуанкаре помогал черный кофе,
а Шиллеру запах гнилых яблок. Но главное, я просто не мог допустить, чтобы
такое выдающееся открытие пропало для человечества, - съязвил Сойк и тут
же поправился. - Во всяком случае, отодвинулось на неопределенное время.
- Да, это очень интересно, - вежливо пробормотал Бэрд, хотя в данный
момент его интересовало совсем другое. Впрочем, комиссар с сожалением
отметил про себя, что то, о чем он сейчас думал, вообще не должно
интересовать, поскольку речь идет о мотивах положительного поступка, а он
обязан заниматься лишь расследованием убийства. Но он с большим вниманием
слушал Сойка.
- Скажите, комиссар, вы когда-нибудь задумывались над тем, для чего вы,
собственно говоря, живете? - неожиданно спросил Сойк.
Для чего он живет? К сожалению, для столь отвлеченных рассуждений,
непосредственно не связанных с работой, у Бэрда почти не оставалось ни
свободного времени, ни душевных сил. Правда, несколько раз он пытался
размышлять на эту тему. Но, увы, всякий раз приходил к одному и тому же
выводу: о подобных вещах лучше всего не думать вообще. Во всяком случае,
при той реальной действительности, которая существовала в стране, где
родителям вздумалось произвести его на свет. Нет, комиссар просто
предпочитал честно выполнять свой долг. Хотя что это такое - долг? Долг
перед кем? Своим вопросом Сойк невольно растревожил Бэрда. Но Бэрд не
хотел обсуждать подобные проблемы с незнакомым человеком.
- Простите, - сухо сказал он. - Я не вмешиваюсь в политику.
Сойк удивленно посмотрел на него. Потом, видимо, догадался, в чем дело,
и весело рассмеялся.
- О, нет. Я совсем о другом. Я говорю о назначении человека. Человека -
вообще. Как разумного существа. О его месте в природе.
- А, философия! Но я не совсем понимаю, - все еще настороженно произнес
комиссар, - какое отношение она имеет к тому, чем мы сейчас занимаемся.
- Самое прямое. Как, по-вашему, мог бы этот дом, в котором мы сейчас
находимся, или, скажем, эти стол, стул, шкаф, все окружающие нас вещи,
могли бы они возникнуть сами собой, в результате случайного соединения
атомов, молекул, элементарных частиц? Как вы думаете?
- Должно быть, нет, - осторожно произнес Бэрд, решив наконец, что
беседа с Сойком может оказаться полезной: ведь похититель все еще так и не
найден.
- Конечно, - подхватил Сойк, - вероятность такого события ничтожна. А
природа не любит маловероятных состояний. Она не столько созидает, сколько
разрушает. Остывают звезды, распыляется материя, рассеивается энергия. И
только человек способен создавать маловероятные состояния, создать. В этом
я вижу его назначение.
- Любопытно, - вполне искренне заметил Бэрд, которого эта необычная
беседа стала интересовать уже сама по себе. - Любопытно, и все же пока не
вижу связи.
- Минуту. А для того чтобы создавать - надо знать. Располагать
информацией.
Информация против хаоса. Вот назначение человека. Оставить после себя
потомкам новую информацию. Информация - самое ценное из всего, что
существует в мире.
- Ах, вот что. Вы спасали информацию?
- Вот именно.
- Что же, могу вам только позавидовать, - с некоторой грустью произнес
Бэрд.
- Вы добываете новую информацию. А мы, простые смертные, как быть нам?
Вот я всю свою жизнь ловлю преступников. Где уж тут новая информация?
- Ошибаетесь, - серьезно сказал Сойк. - Новая информация - это не
только формулы и теоремы. Это все оригинальное. Все новое, что делает
человек; новая книга, новый метод расследования, все, что совершается в
первый раз.
Да и в материальных предметах, которые создают люди, - тоже новая
информация. Ну, вот хотя бы... - Сойк поискал глазами, - вот хотя бы эта
банка консервов, эта бутылка молока.
Вот оно! Бэрд испытал такое ощущение, как будто в его мозгу сразу
что-то переключилось и картина, до этого бесформенная и расплывчатая,
вдруг сфокусировалась и стала предельно четкой и ясной.
Комиссар уже не слушал Сойка, который по инерции все еще продолжал
что-то говорить. Его мысли потекли в совершенно ином направлении.
- Простите, - остановил он увлекшегося физика. - Вы вчера ужинали?
Вопрос был слишком неожиданным и чересчур земным в сравнении со всем
тем, о чем только что шла речь. Сойк замолчал и удивленно уставился на
комиссара.
- Ну да, - сказал он растерянно. - Приходила Мэри и снабдила нас
кое-какой снедью.
- Вы не знаете: это произошло с ведома Хэксли?
- Да, шеф сам вызвал ее по телефону. Ведь вчера было воскресенье.
- Благодарю вас, - Бэрд прошелся по комнате. - Скажите, господин Сойк,
почему, решая задачу, вы избрали свой путь, а не тот, которым шел Девидс?
- У меня не было никакого желания повторять Девидса. У каждого свои
идеи.
- И только? А может быть, дело еще и в том, что вы подсознательно не
доверяли Девидсу?
Сойк наморщил лоб.
- Что вы хотите сказать?
- Как вы думаете, а не мог ли Девидс ошибиться?
- Вы предполагаете, что Девидс вообще не решил проблему? Что ему это
только показалось? Это - мысль.
Сойк явно заволновался.
"Ну и дельце, - подумал Бэрд. - Вот и решение этой проклятой задачи уже
есть, а ясности ни на лем. Скорее наоборот".
И еще он подумал, что теперь особенно важное значение приобретает
отрезанный Хэксли кусок пленки. Что на нем было? Конечно, можно просто
прокрутить пленку каждому из физиков и попросить их вспомнить. Но Бэрд не
хотел, чтобы они знали о записи. Надо постараться незаметно навести Сойка
на субботний разговор с Хэксли.
Однако Сойк уже примостился возле письменного стола и лихорадочно
что-то набрасывал на листке бумаги. Когда комиссар обратился к нему, он
только досадливо мотнул головой.
Бэрд тихо вышел из комнаты и осторожно прикрыл за собой дверь.
СКРИПИЧНЫЙ КЛЮЧ
У Грехема Бэрда ожидал еще один сюрприз. Не успел комиссар войти в
комнату, как молодой физик протянул ему довольно толстую тетрадь в
нитроленовой обложке.
- Вот, возьмите. Это - решение. Мне самому удалось его найти, - пояснил
он.
- Теперь, я надеюсь, удастся прекратить это позорное дело, и не надо
будет выяснять, кто именно похитил проклятую бумагу у старика Девидса. Во
всяком случае, я бы не хотел это знать.
Бэрд растерянно перелистал тетрадку. Она была исписана почти до
последней страницы.
- Такое длинное? - только и произнес он.
- Да уж как получилось. Хорошо, что хоть так. Проблема очень сложна и,
признаюсь, - я еле-еле выбрался из чащи. Очень трудное вычисление. А если
говорить честно, то это даже еще не решение, а только программа, ну схема
для расчета на вычислительной машине.
- А как же у Девидса?
- Я не мог пойти его путем. В той области я не силен.
Комиссар молча протянул Грехему листок с решением Сойка. Физик,
близоруко сощурившись, быстро пробежал его глазами.
- Сойк? Великолепно! Я же говорил вам, помните. Боже мой, как это,
оказывается, гениально просто. Пожалуйста, верните мою тетрадь, я сейчас
же уничтожу свою стряпню.
- Нет, нет, - возразил Бэрд. - Разрешите мне пока оставить ее у себя.
Грехом пожал плечами, но промолчал.
- Скажите, господин Грехем, - поинтересовался Бэрд, - а почему вам не
удавалось найти решение раньше? Мне просто интересно знать.
- Видите ли, - несколько смущенно объяснил Грехем, - я все время искал,
так сказать, классическое решение. Я - сторонник, если можно так
выразиться, логичной науки, шагающей со ступеньки на ступеньку. Методы
Сойка: возьмет с потолка некоторую немыслимую функцию, пожонглируем ею -
и, пожалуйста, вот вам решение, - эти фокусы не по мне. Но, увы,
классический путь не привел к цели. И ради такого случая мне пришлось
несколько поступиться своими принципами. Но только ради такого случая.
Слушая рассуждения Грехема, комиссар напряженно думал о другом:
"Как узнать у него о конце записанного на пленку разговора? Как
заставить высказаться этого человека, который не хочет, чтобы
расследование было доведено до конца. Заставить теперь, когда от себя он,
во всяком случае, отвел какое бы то ни было подозрение. Конечно, можно
было бы сказать, что произошло убийство. Но Бэрд решил держать это
обстоятельство в секрете.
Пожалуй, лучше сказать, что теперь расследование интересует его - Бэрда
- чисто теоретически, что ему просто хочется свести концы с концами,
разобраться, согласовать противоречия. Такое объяснение Грехем должен
понять - ему тоже случается биться над трудными задачами".
Бэрд избрал верный путь. Грехем согласился помочь и стал терпеливо
восстанавливать в памяти разговор, интересовавший комиссара. Но, увы, все,
что он сообщил, Бэрду было уже известно. Ничего нового. Во всяком случае,
ничего, стоящего внимания. Загадки продолжали оставаться загадками.
Итак - Ленгли или Сигрен...
Когда Ленгли протянул Бэрду тонкую пачку листков с формулами, комиссар
почти не удивился. Разумеется, это было еще одно решение. По размерам -
нечто среднее между трудами Сойка и Грехема. К сожалению, комиссар мог
оценивать эти исследования только по такому признаку. Ленгли держал себя
иронически и снисходительно.
Каким образом ему удалось? Раньше он почти этим не занимался. Не верил
в возможность решения и не мог себя заставить работать, как ему казалось,
впустую. Очень хотелось выручите товарищей, снять со всех это идиотское
подозрение. Почему избрал другой путь, не тот, что у Девидса? Просто был
совершенно уверен, что этот старый чудак вряд ли мог придумать что-либо
путное.
Итак, и Ленгли - невиновен. Хотя на него падали серьезные подозрения.
Ведь именно он относил чай Девидсу...
Значит - Сигрен. Вот уж от кого менее всего можно было ожидать.
Перед тем как уйти, комиссар попытался выяснить у Ленгли что-нибудь
новое относительно разговора, записанного на пленку. Но увы, и Ленгли не
сумел сообщить Бэрду ничего интересного.
Бэрд вздохнул и отправился к четвертому физику.
Сигрена он застал за письменным столом, склонившегося над какими-то
расчетами. Теоретик был так поглощен этим занятием, что даже не заметил
появления Бэрда.
Комиссар несколько минут стоял за его спиной, молча наблюдая, как
нервно бегает по бумаге шариковая ручка. Она то перечеркивала прежние
записи, то неожиданно останавливалась, не дописав до конца очередную
формулу, то снова возвращалась назад и восстанавливала зачеркнутое.
Комиссар подождал, пока рука в раздумье повисла над бумагой, и тихо
спросил:
- Вам уже удалось решить проблему? Сигрен вздрогнул, резко повернулся и
испуганно уставился на комиссара. Придя в себя от неожиданности, он
печально покачал головой:
- Нет, эта задача мне не по плечу.
- Не получается? - сочувственно спросил Бэрд.
- И не может получиться. Я же говорил: надо мною тяготеет злой рок.
- Чепуха! - нарочито резко сказал Бэрд.
- Нет, не чепуха, - серьезно возразил Сигрен. - Я чувствую это на
каждом шагу. Вот и теперь. Кажется, нащупал путь. И вот-вот отыщу это
злосчастное решение. И уже как будто остается всего один шаг, последний.
Но я-то знаю, что этот шаг мне так и не удастся сделать. Не судьба. Так
оно и происходит - в самый последний момент я натыкаюсь на непредвиденное
и непреодолимое препятствие. Так всегда. И вообще, у меня такое ощущение,
что я приблизился к какой-то черте за которой находится нечто запретное.
В глубине души Бэрд был чужд каких-либо суеверий. Но он не любил
вступать в дискуссии на эти темы. Он отчетливо сознавал, что в такого рода
спорах логические аргументы, к сожалению, малоэффективны. К тому же - что
поделать - он вынужден был считаться с тем, что диспуты о судьбе и божьем
промысле могли серьезно повредить его служебной репутации.
Однако в сложившейся ситуации комиссар решил отступить от своего
обычного правила.
- Послушайте, Сигрен, - сказал он, - вы же физик. И, я думаю, лучше,
чем кто-нибудь другой, должны понимать, что следствие в иных случаях в
действительности может оказаться причиной.
- Не совсем понимаю, - удивленно поднял голову Сигрен.- Что вы имеете в
виду?
- Вы убеждены, что все ваши неудачи объясняются тем, что такова ваша
судьба.
А не приходило ли вам в голову, что все ваши неудачи в действительности
связаны с тем, что вы убеждены, будто они вам на роду написаны. Я,
кажется, не очень четко все это сформулировал, но надеюсь, идея до вес
дошла?
- Вы хотите сказать... - растерянно посмотрел на него Сигрен. - Если бы
все было так просто. Какое значение имеет моя... вера в судьбу - скажем
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг