Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
Предыдущая                         Части                         Следующая
восприняв мысли Тангола, кормчий сорвал с шеи ожерелье из раковин и бросил
его в море - в знак безутешной печали.
  Ватеа, крепко сбитый бронзовый юноша, развернул панданусовый клин, и
катамаран понесся к волнорезам.
  Они плыли и плыли вдоль колоссального мола. Ватеа, жуя какую-то пахучую
травку и сплевывая за борт красноватую слюну, пояснил:
  - Это Нан-Молукан. Построен тысячу лун назад. Справа и слева замелькали
укрепленные островки.
  - Томун, - кратко сказал Ватеа. Он явно гордился портом, ибо, как слышал с
детства, таких волнорезов нет в целом свете.
  С островков Томуна на катамаран глазели воины. Кое-кто из них варил пищу
на костре. Другие спали или купались в лагуне. Никто не интересовался,
куда плывет лодка. Чувствовалось: покой Нан-Мадола много лет не тревожил
недруг. Лень, нега, бездумное существование под вечно синим небом. Что
может быть лучше?
  У входа в гавань ветер утих, и Тангол взялся за весла. Катамаран ловко
лавировал в спокойной сине-зеленой воде среди огромных океанских каноэ.
Судов было множество. Необычной геометрической резьбой выделялись
исполинские лодки из Гавайиды. На их палубах грудами лежали овощи и
фрукты, в загончиках хрюкали свиньи. Внимание Тангола привлек длинный
корабль с загнутой кверху кормой. У его бортов стояли желтолицые люди.
"Мореходы из Сипангу..." - вспомнил он. Их он видел в Мохенджо-Даро.
  Внутреннюю бухту окаймляли низкие холмы. А над большими и малыми храмами,
куполами, колоннадами вздымалась громада здания Главного храма,
огражденного земляными насыпями. Его белые стены покрывали неведомые знаки
и фигуры, силуэты крабов и рыб, ветви кораллов, водоросли. Орнамент из
цветов переливался живыми, сочными красками... Далее громоздились мавзолеи
и склепы - низкие, плоские или в форме граненых шаров. От Храма тянулся
морской канал, по нему плыли раскрашенные баржи и каноэ с множеством людей
- религиозная процессия.
  Ватеа бросил весло и почтительно прижал руки к груди:
  - Это священный Нан-Катарал. В нем живет Верховный жрец.
  Медленно пройдя вдоль пристаней, где началась повседневная суета,
катамаран, управляемый лоцманом, приткнулся к причалу.
  ... По мосту из лиан Ваахоа и Тангол пересекли неширокий канал и поднялись
на высокий холм, замыкавший угол внутренней бухты.
  Тут Ваахоа сказал:
  - Подожди меня. Я иду к Верховному жрецу.
  А Тангол стал любоваться городом. Нан-Мадол был опоясан высокой толстой
стеной. Глубокий канал делил его на две части, верхнюю и нижнюю. Нижний
город, скопище искусственных островков, казалось, тонул в водах Кива. Там
и сям поднимались арки из двух квадратных наклонных колонн, накрытых
плитой. На исполинской платформе высился дворец правителей - Нан-Танах.
"Ватеа сказал, что там живет тшаутелур, - подумал Тангол. - Как нам
удастся объяснить свое появление в Нан-Мадоле? Видел ли кто-нибудь наше
каноэ?.. Теперь оно далеко".
  Глядя на огромный город, Тангол мыслью и сердцем возвращался на палубу
черно-красного каноэ. Сумеешь ли ты, Момо, разобраться в путанице низких
атоллов и выйти к морю Кане? Уцелеешь ли в зоне свирепых ураганов? Потом
всплыл туманный образ брата Тумунуи. "Неужели ты посмеешь убить
невиновного палу? Или силой принудишь его довести флот к Нан-Мадолу?..
Тогда тучи боевых каноэ заполонят эти каналы. Запылают храмы и дворцы,
рухнут молы. Горе, если это случится!.." Он сжал руками голову, пытаясь
отогнать видение.
  Тангол не заметил, как пришел Ваахоа. С лица жреца катился пот, а глаза
выражали радость:
  - Тебя хочет выслушать правитель Нан-Мадола.
  ... Они вступили в сумрачный зал Нан-Танаха. С его стен глядели глаза рыб
и морских змей, в вышине, на поверхности свода, сверкали узоры созвездий.
Чаще всего повторялся мотив таилу - рыбы с бульдожьей головой, живущей в
мрачных гротах рифов. А в центре зала был трон из базальта,
инкрустированный цветными кораллами.
  - На колени... - шепнул Танголу жрец.
  Вокруг трона, на котором восседал человек с худым лицом и тяжелым
подбородком, стояли жрецы в ритуальных одеяниях, а рядом с троном -
величественный старик с жестким лицом и пронзительно-строгими глазами.
  - Твое имя? - раздался сверху тягучий голос.
  - Меня зовут Тангол-мореход. Я проплыл весь Кива от Южных морей до
Матоленима.
  - Зачем?
  - Чтобы увидеть сказку океана - Нан-Мадол.
  - Встань.
  Тангол поднялся на ноги. Краем глаза увидел: Ваахоа что-то шепчет
Верховному жрецу - тому самому старику. Выслушав его. Верховный спросил
Тангола:
  - Южный варвар Тумунуи - твой брат?
  Круглая шапка на его голове, имитирующая морду акулы, качалась в такт
произносимым словам.
  - Великий тшаутелур! - неожиданно обратился к правителю Ваахоа. - Я хорошо
знаю Кормчего Южных морей. Это он помог мне возвратиться сюда.
  Тот задумался, постукивая пальцем по резному жезлу. Расправив широкие
плечи, Тангол открыто смотрел на тшаутелура.
  - И Тумунуи надеется завоевать Нан-Мадол? - в вопросе правителя прозвучал
металл. Глядя в упор на морехода, он добавил: - Что поручено тебе?
  - На Тумунуи кровь отца! - процедил Тангол, выдерживая взгляд тшаутелура.
  - Он давно не брат мне.
  - Если Тумунуи придет к нам, он сломает зубы, - сказал правитель. -
Нан-Мадол стоит с тех пор, как плещут волны.
  Тут Верховный жрец поднял над головой жезл из обсидиана и с силой произнес:
  - Царство Матоленим основали божественные близнецы - сыновья Солнца!..
Никто не одолеет стен Нан-Танаха. Любой флот разобьется о волнорезы
Нан-Молукана, и Тумунуи захлебнется в своей крови!..
  В голосе жреца мореход уловил неискренность и не мог понять, кого тот
обманывает: себя или тшаутелура?
  - Если Тумунуи придет к нам, он кончит дни в подземельях Нан-Танаха, -
повторил свою угрозу тшаутелур. - Утои руу тао!
  - Утои руу тао!.. - мощно пропел хор жрецов в ритуальных одеждах, и гулкое
эхо отразилось от стен дворца.
  Ваахоа опять что-то шепнул Верховному, тот кивнул.
  - Мореход свободен, - объявил он Танголу. - Служи нам!
  А тшаутелур счел нужным добавить:
  - Скоро ты поплывешь в Гавайиду, вместе с Ваахоа. Уру тао ту! - И
царственно повел жезлом.
  Тангол и Ваахоа шли мимо хижин и мавзолеев, где покоились предки
тшаутелура, через рощи хлебных деревьев и кокосовых пальм. Весело
перекликаясь, группы юношей и девушек собирали плоды.
  - Меня направляют послом в Гавайиду. Будто сам Мауи надоумил их сделать
это, верно?
  - Сколько дней пути оттуда до Великой реки?
  - Не знаю, друг. Скажут в Гавайиде - если знают сами.
  Они поднялись на террасы Нан-Катарала и услышали завораживающее пение.
Женский голос ненавязчиво вплетался в мелодию раковины. Тангол прошел за
колоннаду и увидел белый бассейн.
  - Жилище Священного Угря, - пояснил Ваахоа. У края бассейна стояла высокая
девушка в одеянии жрицы. Чуть поодаль - юноша, почти мальчик, самозабвенно
дувший в раковину. Иссиня-черные волосы жрицы, падавшие на плечи, оттеняли
смуглую бронзу ее лица и рук. Она пристально наблюдала за угрем. Тот
плавно изгибался, закручивался, снова распрямлялся в ритме песни.
  Почувствовав взгляд морехода, девушка резко обернулась. Брови ее
сдвинулись, она прервала песню. И тотчас угорь опустился на дно, покрытое
лепестками цветов, а мальчик поспешно укрылся за колоннами.
  - Не сердись, Этоа, - мягко сказал Ваахоа. - Я не знал, что ты уже
здесь... А этот человек - гость твоего отца.
  Жрица ожгла Тангола пронзительным взглядом. Словно уколола в сердце. "Как
странен и дик ее взор!" - подумал Тангол, ощущая гулкое биение крови в
висках.
  - Спой еще... - неожиданно попросил он.
  В темных глазах Этоа вспыхнуло пламя. Качнув головой, она повернулась и
ушла за колонны... Где-то слабо вскрикнула птица, в пальмах прошуршал
ветерок. Снова зазвучала раковина, но мелодию Этоа, немолчно звучавшую в
душе, Тангол больше не слышал.
  Скрывая в пальцах улыбку, Ваахоа делал вид, что потирает нос.


  Рождалась и умирала в небе луна, за ее фазами послушно следовали приливы.
Нан-Мадол, город на каналах, жил своей непонятной жизнью. По-прежнему в
его бухтах теснились корабли из многих стран. Время неслышно проносилось
над островом. А Тангол, забыв обо всем, трудился в "библиотеке"
Нан-Катарала, постигая знания, скрытые в узелковых письменах... Ваахоа не
показывался неделями.
  Чем он был занят, мореход не интересовался... Плавание в Гавайиду все
откладывалось: миссия, порученная Ваахоа, была слишком трудной - он должен
был склонить могущественных вождей Гавайиды к союзу "дружбы и любви".
Тшаутелур ожидал вестей от торговцев, которые полгода назад отправились на
разведку. Лишь по их возвращении можно было что-то решить.
  - Рано или поздно, а мы отплывем, - с жаром твердил Ваахоа в часы кратких
встреч. Сейчас они сидели с Танголом в одной из потайных комнат Храма. -
Лоцман Ватеа готовит самое большое в Матолениме каноэ! Он будет
сопровождать нас.
  - Скорее бы... - тяжко вздыхал Тангол. - Я тоже устал ждать.
  Видение Реки неотступно возникало в его воображении: психомодель Орза не
давала ее забыть... Но все чаще видения, навеваемые Орзом, заслонялись
загадочным образом Этоа. Тангол несколько раз пытался встретить жрицу -
тщетно! Однажды он заметил фигуру в ритуальном плаще, скользнувшую меж
колонн в сумерках. Но то был мужчина. Заговорить с ним не удалось.
  Потом Тангол решил проникнуть к бассейну Священного Угря, но путь ему
преградил рослый воин: выступив из темной ниши, он выразительно посмотрел
на морехода... Эта немая сцена долго жила в памяти Тангола.
  Спустя двадцать лун опять появился Ваахоа, радостный и озабоченный
одновременно.
  - Наконец-то, друг! Отплывем скоро. Каноэ почти готово и ждет нас в
бухточке северного побережья.
  ... Завершив чтение связки волоконного письма, Тангол вышел к порталу
Храма - отдохнуть, полюбоваться ночным небом. И тут из-за колонны,
украшенной знаками созвездий, возникла высокая фигура в белом.
  - Господин... - тихо позвал мелодичный голос. У Тангола оборвалось сердце.
Он стоял, не решаясь обернуться, и отчетливо слышал взволнованное дыхание.
  - Я знаю... ты уходишь в плавание.
  Потом Этоа сжала его плечо, мягко потянула к себе:
  - Спрячемся, нас могут увидеть.
  Ему все еще казалось: это сон, блаженный сон. И голос Этоа, и ее дыхание;
уходящие ввысь колонны из базальта; таинственный шелест кокосовых пальм;
яркие звезды в просветах над головой.
  - Гавайида очень далеко, - шептала девушка. - Но ты возьмешь меня с собой,
да?
  - Ты хочешь покинуть родину? Ты, дочь Верховного? Он закрыл глаза,
чувствуя, как под нежной кожей ее пальцев, сжимавших его плечо, пульсирует
горячая кровь.
  - Что мне отец? - Во тьме ее глаза сверкнули странно, дико: - Я дочь
атоллов, моя мать была кауна! Я задохнусь в каменных мешках Нан-Катарала.
Ветер и волны с детства были моей колыбелью. Отец же принуждал меня быть
жрицей в Храме. Я ненавижу его!..
  Тангол задумался.
  - Хорошо... поговорю с Ваахоа. Завтра!
  - Уже поздно! - горячим шепотом проговорила Этоа. - Ибо в полдень с
восточных атоллов приплыл мой дядя по матери и сказал: "От южного
горизонта плывет Тумунуи".
  Тангол отшатнулся, впился взглядом в сверкающие зрачки.
  - Это правда?! Действительно плывет Тумунуи?
  Широко распахнув бездонные глаза, Этоа твердила в пароксизме отчаяния:
  - Все рушится... Тумунуи будет беспощаден! И стены Нан-Мадола порастут
травой забвения. Боги отвернутся от нас, камни обрушатся в бассейн Угря.
Хааннах!.. - Она повернулась и исчезла во мраке.


  Тангол и Ваахоа с верхней галереи Нан-Катарала напряженно всматривались в
горизонт. Белесый Кива полого вздымался к черте окоема, и оттуда к острову
Матоленим медленно подплывали огромные двойные каноэ. Их было множество.
  - Как быстро отыскал Нан-Мадол мой брат... - пробормотал Тангол с
удивлением. Он забыл, что с момента бегства в Нан-Мадол минуло более года.
  Ваахоа разом сник, безвольно прислонился к колонне Храма. В душе жреца
были пустота и отчаяние. Неужели все потеряно, и он никогда более не
увидит Серых скал, где его ждет Пинтод, не услышит шума зеленой стены
леса, плеска Великой реки?
  На причалах собралась огромная толпа. В нижнюю бухту стремительно влетело
узкое черное каноэ с косым парусом и пучком травы на мачте. То был знак
бедствия! "Похоже на пирогу кауна, - подумал Тангол. - Кто это?"
Размазывая по свирепому лицу траурную краску, посланец кауна хрипло
восклицал:
  - Горе Нан-Мадолу! Идет Тумунуи!.. Будет страшная битва!
  Заметив Тангола, вождь скорбно кивнул ему. Прибежавшие из Нан-Танаха
телохранители подняли кауна на плечи и скорым шагом понесли к тшаутелуру.
Еще долго звучал вдали низкий бас вестника беды: "Лю-у-уди! Идет
Тумунуи..."
В гаванях началась паника: десятки судов из Гавайиды, Сипангу, с атоллов
спешно выбирали якоря. К полудню порт вымер.
  Тангол снова вернулся в Нан-Катарал. "Неужели Момо помог Тумунуи отыскать
Нан-Мадол? Нет, он не мог сделать этого", - думал он, угрюмо глядя, как
толпы воинов переправляются на плотах к островкам Томуна.
  Ваахоа недвижно стоял у колонны. Вдруг он уныло покачал головой и застонал:
  - Все рушится, друг мореход! Ночью, перед рассветом, Ватеа сказал мне:
"Каноэ готово, можно отплывать". А я, глупец, отложил до утра. И вот оно,
это утро!.. Горе мне!
  В полдень флот Тумунуи медленно втянулся в гавань. Горожане лихорадочно
укрепляли подступы к Нан-Танаху. Повсюду сновали жрецы, выкрикивая:
"Лю-юди! Готовьтесь к битве! Нан-Мадол недоступен врагу".
  Огромные двойные каноэ Тумунуи, продвигаясь вдоль Нан-Молукана, высаживали
отряды воинов. Оглашая воздух диким свистом, они карабкались на террасы и
насыпи. Устилая своими телами базальтовые платформы, облепили укрепления
Томуна... Хрипы и стоны раненых, крики сражающихся - все это катилось в
сторону внутренней гавани. Томун едва продержался до заката - и пал. Флот
Тумунуи заполонил бухты, факелами запылали немногие боевые каноэ
Нан-Мадола... К ночи разразился шторм, и ураганный ветер гнал на город
тучи искр, тлеющие паруса, обломки мачт. Нан-Мадол горел. Огненное зарево
охватило полнеба.
  Нан-Мадол не спасли колоссальные стены - наступавшие пробили их таранами.
Зато под грандиозной платформой, где высился Нан-Танах, яростный бой
длился больше суток. Тшаутелур и вожди, забывшие за годы мира искусство
сражаться, велели уцелевшим воинам втащить наверх базальтовые блоки и
закрыть ими все входы во дворец. Горожанам роздали оружие, приказали до
конца оборонять платформу. Вместо этого они пошли сдаваться южным
варварам. Однако Тумунуи не понял их намерений - и все они были перебиты.
  К утру полусгоревший Нан-Мадол сдался. Лишь дворец Нан-Танах не покорился.
К нему на плечах дюжих телохранителей поднесли Тумунуи. Поглядывая на
черные стены, правитель сказал с усмешкой:
  - Ну что ж, тшаутелур сам залез в ловушку. Тем лучше!
  Ваахоа и Тангол тоже были в числе защитников Нан-Мадола. Осознав к утру,
что все кончено, они подземным ходом возвратились из Нан-Танаха в Храм.
Задыхаясь от усталости, в покрытой копотью одежде поднялись на крышу
Нан-Катарала... Близился новый день, жарко пылала на востоке заря.
Укрепления Томуна курились чадным дымом, а в бухтах и каналах не было
видно воды: так густо стояли там каноэ Тумунуи.
  - Мы проиграли, друг... - потерянно сказал Ваахоа. Тангол сел на каменные
плиты, опустил голову.
  - Может, еще отыщем каноэ и Ватеа? - с трудом разжал он запекшиеся губы.
  Жрец не ответил. Сдавив пальцами виски, он глухо повторял:

Предыдущая Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг