окидываю взором незабываемую панораму Трозы.
...Меня запирают в треугольной комнате без окон. Смутно брезжит
поляризованный свет сквозь одну из стен. Где же Петр Михайлович? Может
быть, его уже нет в живых? От этих рационалистких варваров можно
ожидать всего.
Резкий стук прерывает мои мысли. В комнату врывается сноп яркого
света. Я зажмурился, а когда открыл глаза, передо мной стояли три
служителя.
- Пойдем, - безразличным голосом произнес один из них.
Молча едем по тоннелям. "Неужели в Желсу?.." Лифт останавливается
перед круглой дверью. "Очевидно, операционная", - в смятении подумал
я. Что делать? Внезапным ударом оглушить служителей и попытаться
скрыться? Да, но как вырваться из Трозы?
Служитель открыл дверь, и мои страхи рассеялись: я узнал знакомый
зал Сектора биопсихологии. Меня, вероятно, ожидали, так как головы
биопсихологов в оранжево-синих одеяниях быстро повернулись ко мне. На
возвышении сидели Югд, Люг и еще трое незнакомых гриан. А среди
оранжево-синих я увидел... академика Самойлова. Оттолкнув служителей,
я подбежал к нему и сел рядом.
- Петр Михайлович, как я рад! А я уже не надеялся застать вас в
живых. Что они собираются делать с нами?
Самойлов казался озабоченным. Он нахмурился и, сделав незаметный
знак, быстро и тихо сказал:
- Нависла серьезная опасность. Сейчас будут решать нашу участь.
Тебя Круги приказали отправить на рудники Желсы. Слышал о них?
- А что ожидает вас?
Самойлов усмехнулся:
- Меня? За примерное поведение меня, возможно, используют для
дальнейшего изучения мозговых процессов...
Биопсихологи внимательно прислушивались к нашему разговору, но,
ничего не поняв, равнодушно отвернулись: объекты исследования пока их
не интересовали.
- Но с меня тоже довольно, - вдруг сказал Петр Михайлович. -
Грианскую теорию пространства-времени я в основном познал. Весь
необходимый материал собран в микрофильмах. - Он с удовлетворением
погладил свои туго набитые карманы. - Детальное изучение этих
микрофильмов займет теперь весь остаток моей жизни. Будем думать о
возвращении на Землю.
- Пожалуй, поздно, Петр Михайлович. Теперь отсюда не выберешься.
- Выберемся, - уверенно произнес Самойлов. - Ладно, поговорим об
этом наедине. Видишь, начинается...
Югд властно ударил по колонне тонким стержнем. Раздался мелодичный
звон, воцарилась тишина.
- Круги Многообразия требуют обсудить вопрос о пришельцах с Земли.
Беспокойный дикарь по имени Вектор (так в его произношении прозвучало
мое имя), как бесполезный объект для исследования мозговой функции и
нарушитель Гармоничного Распорядка Гриады, немедленно будет отправлен
в Желсу. Тебе, Люг, - он повернулся к красноглазому биопсихологу, - я
поручаю сделать землянину операцию мозга.
Красноглазый, довольно осклабившись, кивнул головой.
Однако дело приняло неожиданный оборот. Биопсихологи в общем
согласились с предложением Югда. Меня решили отправить в Желсу.
Самойлов же передавался в Сектор мозга для углубленного исследования
его мышления. Но Люг вдруг обратился к Югду.
- Сектор биопсихологии просит еще на неделю оставить обоих землян
для интересных и многообещающих опытов по сочетанию их с грианоидами и
эробсами. Мы считаем, что этот опыт принесет большую пользу
Познавателям. Существа, которые возникнут в результате этих опытов,
дадут начало новой расе работников. Они унаследуют от землян некоторые
ценные качества: сообразительность, энергию, трудоспособность. - При
этом он удовлетворенно взглянул на академика. - Наши операторы имеют
младенческий разум, а грианоиды невежественны и строптивы. (Я
усмехнулся, вспомнив, как дети океана упорно постигают знания в тайных
школах подводных городов.) Они уже не в состоянии хорошо обслуживать
новейшую технику.
Биопсихологи одобрительно загудели, защелкали своими странными
аппаратами, поддерживая предложение Люга. После короткого разговора с
Элцем по телевизионному каналу Югд сообщил, что Круги Многообразия
разрешают этот опыт. Служители Кругов Многообразия увели нас в
полутемную комнату рядом с Сектором. Когда мы остались одни, Самойлов
оглушительно захохотал:
- Ты видел, что придумали!
Потом ожесточенно забегал по комнате.
- Ты что молчишь?! - вдруг набросился он на меня. - Надо что-то
предпринимать!
Признаться, до меня только теперь дошел смысл дикого грианского
предложения. Целый час мы просидели в тяжелом раздумье. И вдруг меня
словно озарило.
- Постойте!
И я изложил ему свой план спасения, обратив против Познавателей их
же эксперимент.
После некоторого размышления Самойлов оживился:
- Правильно придумано! Это, пожалуй, единственный выход. Да, но на
чем лететь? Я не вижу возможности достать аппарат-яйцо.
- А это зачем? - сказал я и выхватил из-за пазухи
антигравитационный диск, который тщательно прятал от Познавателей, так
же как и радиотелеаппарат, переданный мне Джиргом.
Самойлов крепко меня обнял.
- Это очень кстати, - взволнованно произнес он. - Но поднимет ли
он нас двоих? Я знаю технические данные этого диска. Его
грузоподъемность - сто шестьдесят килограммов. Я вешу восемьдесят пять
килограммов, а ты?
- Девяносто! - с отчаянием ответил я. - Если бы знать раньше.
- Ничего, - успокоил Самойлов, что-то напряженно подсчитывая в
уме. - Обычно в любых аппаратах бывает какой-то запас - значит, и в
диске есть запас грузоподъемности. Да что говорить - проверим.
Я быстро настроил диск и, обхватив руками Самойлова, включил
аппарат. Довольно медленно мы поднялись к потолку.
- Ну вот, видишь, - заметил Самойлов. - С трудом, но вытянет. А
куда же мы полетим?
- Это предоставьте мне.
С видом заговорщика я извлек второй предмет - радиотелеаппарат. Не
понимая еще значения этого факта, Самойлов выжидающе смотрел на меня.
- Для чего тебе эта машина? - усмехнулся он.
Продолжая интриговать академика, я включил аппарат и набрал
условный шифр вызова. На миниатюрном экране заструились зеленоватые
полосы. Прошла минута, другая, третья. Ответа не было. Что случилось?
Почему молчит Джирг? Я уже начинал чувствовать себя в глупом положении
и собирался обратить все в шутку, как вдруг зеленоватые полосы
побледнели и сквозь дымку обрисовалось лицо Джирга. Он стоял на палубе
незнакомого судна и озабоченно вглядывался в экран такого же, как и у
меня, радиотелеприемника.
Лицо его выражало волнение и беспокойство: очевидно, он увидел
необычную обстановку, в которой мы находились.
- Я слушаю тебя, брат, - услышал я ослабленный расстоянием голос
Джирга и облегченно перевел дух. - Что с тобой? У тебя измученный вид,
- продолжал он. - Где ты? Что я могу сделать для тебя?
В нескольких словах я рассказал, что произошло с нами, и попросил
его укрыть нас у себя на судне. Джирг не удивился, а только сказал:
- Когда и где?
- Ожидай нас в том же районе, где мы с тобой расстались шесть
суток назад: северо-западнее Дразы. Помнишь ту колонну радиомаяка? О
точном времени прибытия сообщу дополнительно.
- Хорошо, брат, - сказал Джирг. - Я буду ждать вас.
Экран погас. Самойлов со все возрастающим изумлением слушал наш
разговор. Только сейчас я подумал о том, что ничего не рассказал ему о
своем путешествии. Ведь мы расстались так внезапно в тот день, когда я
незаметно оставил его в грианской школе. Я начал рассказывать ему о
своих приключениях.
- Все это мне уже известно, - перебил он нетерпеливо. - Я следил
за твоими похождениями в электронные искатели. Виара указала мне тот
сектор Фиолетового океана, куда вы направились с Джиргом. Лучше скажи,
какой план бегства ты придумал.
Выслушав мой план, академик с сомнением покачал головой, но в
конце концов признал, что лучшего в данном положении не придумаешь.
- Стоит попробовать, - заключил он. - Но ты забыл одну важнейшую
деталь: удастся ли нам проскочить в выходной тоннель Трозы?
- В воронку? Я думаю, что гриане открывают ее строго периодически,
может быть, каждый час. Нужно найти один из каналов и там поджидать
открытия тоннеля.
- Нет, это не годится, - сказал Самойлов. - Так вот, слушай:
выходной тоннель открывается шесть раз в сутки и то лишь по
специальному коду, который хранится в Электронном Центре Трозы. Я
случайно узнал этот код: Познаватели, несмотря на свое высокое
развитие, довольно наивны, предполагая, что мы недалеко ушли по уровню
развития от операторов Трозы. Поэтому я пользовался в Информарии
полной свободой и доступом ко всем его сокровищам. Этот код хранится в
пятьсот четвертом слое среднего яруса Информария. Я его знаю.
- Как же использовать этот код? - спросил я.
- Довольно просто: у тебя есть передатчик. Заложим шифр в
генератор и излучим на промежуточный автомат, который расположен на
крыше Кругов Многообразия. Тогда тоннель откроется, но ненадолго,
всего на пять минут, так как в Электронном Центре это обнаружат и
тотчас закроют тоннель. Мы должны вырваться из Трозы за эти пять
минут.
- Понял, - сказал я, еще раз мысленно поблагодарив судьбу за то,
что она опять свела меня с Петром Михайловичем.
...Резкий толчок прервал мой беспокойный сон. "Вставай, за нами
пришли", - услышал я шепот академика.
Я приподнял голову: в комнату входили Люг и два незнакомых
служителя Кругов Многообразия. "Следуйте за мной в Сектор
усовершенствования", - без всяких предисловий предложил биопсихолог.
В Секторе усовершенствования состоялся довольно необычный
разговор:
- Вы готовы приступить к эксперименту? - спросил нас Югд.
Академик хотел было выразить свое возмущение, но я бодро ответил:
- Да!
Самойлов удивленно посмотрел на меня, но я успокоил его взглядом.
- Нас поместили в двух смежных лабораторных комнатах и велели
ожидать. Я понял, что пришло время действовать. Случай
благоприятствовал нам: в потолке лаборатории оказался овальный люк,
вероятно вентиляционный. "Сколько времени в нашем распоряжении?" -
лихорадочно думал я, прикрепляя к груди диск.
- Петр Михайлович, скорее идите сюда! Пора!
Академик что-то мешкал.
- Ну что вы там? - недовольно закричал я. - Скорей!
Наконец Самойлов показался в дверях.
- Давай передатчик! - сказал он.
Пока он настраивал аппарат, я тщательно запер наружные двери
лаборатории.
- Теперь держитесь крепче за меня, - прошептал я Самойлову.
Волнение сжало горло. Мы крепко обхватили друг друга, я включил
диск. Аппарат плавно и уже легче, как мне показалось, чем в первый
раз, поднял нас к отверстию люка. Нам пришлось отогнуть несколько
прозрачных планок, вращающихся в люке, чтобы пролезть в него. Удалось
это нам с большим трудом. Мы очутились в широкой темной трубе. Куда
она выведет нас? Мы поднимались все выше и выше, изредка скользя по ее
гладким стенкам. Вдруг я довольно чувствительно ударился головой о
твердую поверхность. Подъем прекратился. Оказалось, что тут канал
изгибался под прямым углом. Сразу стало светлее: где-то далеко впереди
забрезжил свет.
- Это непредвиденное затруднение, - пробормотал Петр Михайлович. -
Диск тут не поможет.
- Скорее, скорее, - подгонял я академика, хотя видел, что это было
излишне. - По-пластунски!
Я выключил диск и пополз, как ползали в старину наши предки на
полях сражений.
Некоторое время в трубе слышны были лишь проклятия академика, он
не привык передвигаться таким способом. "Скоро ли вернутся
биопсихологи? - тревожно вертелось в голове. - Через час или через
пять минут? Скорей бы кончилась эта проклятая труба!" Светлый круг
впереди казался все еще бесконечно далеким. Я собрал последние силы и
пополз еще быстрее. Академик отставал.
- Не сдавайтесь, Петр Михайлович! - подбадривал я его. - После
отдохнем.
Он молчал и пыхтел как паровоз.
- Фу! Наконец-то! - выдохнул я с величайшим облегчением и
осторожно высунул голову в отверстие. Сердце радостно забилось: люк
выходил как раз к уступу здания Кругов Многообразия.
- Скорей! Ну, Петр Михайлович! - громко шептал я.
Академик еще полз где-то в темноте, метрах в десяти от меня. Я
протянул руку в темноту и, нащупав Самойлова, рывком выдернул его на
уступ. От напряжения он тяжело дышал и не мог выговорить ни слова.
- Где же автомат включения воронки? - тормошил я его.
- Там... подожди. Я сейчас, - и он опустился на уступ.
Я видел, что Самойлов побледнел, и понял, что ему будет трудно
держаться за меня во время полета. Тогда я снял диск со своей груди и
прикрепил его к академику. Потом для надежности привязался к ученому
ремнем и крепко обхватил его за плечи. Диск снова понес нас по
воздуху.
Через минуту мы поднялись на площадку самого высокого уступа
здания. Вдруг я заметил, что стало темнеть. Кругом замигали
бесчисленные светильники. Взглянув вверх, я не увидел сквозь
прозрачную крышу Трозы фиолетового неба и центра Галактики. По
небосводу быстро мчались тяжелые хмурые тучи.
- Начинается Цикл Туманов и Бурь, - заметил отдышавшийся академик.
"Плохо это или хорошо?" - подумал я.
- Вот промежуточный автомат тоннеля, - указал Самойлов на
четырехугольную пластмассовую коробку у карниза. - Смотри вверх.
Он излучил ритмичный сигнал, нажимая кнопки передатчика. Внутри
автомата что-то защелкало, загудело.
- Есть воронка! - радостно закричал я.
Поляроидная крыша медленно раздвигалась как раз над зданием
Кругов, постепенно выпучиваясь вверх в виде широкого конуса.
Я перевел рычажок диска на полную мощность. Словно жалуясь на
непосильную нагрузку, аппарат тонко зажужжал, и мы по спирали
поднялись к горлу воронки. Я с беспокойством смотрел на часы. С
момента бегства прошло сорок пять минут. Хватились нас или нет? Скоро
ли? Однако мы поднимались все-таки медленно.
- Четыре минуты, - прохрипел Самойлов. - Через минуту тоннель
закроется. Скорей! Или все рухнет...
- Сдвигается! - воскликнул я, видя, как конус стал медленно
сокращаться.
Уже близко... Еще миг! Мы еле успели пройти горло тоннеля, как оно
стало меньше слухового окна и с мягким шорохом сомкнулось.
Над полированной равниной нас встретил пронзительный ветер,
дувший, к счастью, нам в спину. Неимоверный зной, которого я так
боялся, смягчился, но стало душно и сыро. Это были первые признаки
Цикла Туманов и Бурь.
Вдруг я инстинктивно обернулся, как будто что-то толкнуло меня, и
сердце сжалось: позади снова выросла воронка открывающегося тоннеля, и
у ее края показалась черная точка. Вскоре она превратилась в маленькую
фигуру: кто-то гнался за нами.
- Петр Михайлович, за нами погоня! - сказал я академику.
Тот встрепенулся и, ни слова не говоря, перевел рычажок
горизонтальной скорости в крайнее положение, отчего мы заметно
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг