Виары.
- Меня отпустил человек со шрамом, - солгал я, с преувеличенным
вниманием рассматривая желтую птичку, похожую на миниатюрного лебедя.
Она беззаботно распевала, порхая в кроне ближайшего дерева.
Виара испытующе посмотрела мне в глаза, и я понял: она догадалась,
что это неправда.
- Землянин нарушил Гармоничный Распорядок Жизни, - тихо сказала
грианка. - Элц и Югд пошлют тебя в ледяные пустыни Желсы. Тебе надо
лететь на Большой Юго-Западный Остров.
Опять этот Большой Юго-Западный Остров! В конце концов я узнаю
тайну этого острова! Настойчиво расспрашиваю грианку. Но в ответ она
произносит загадочные слова:
- Они пришли из Великого Многообразия...
- Кто они?
- Голубой шар...
Я ничего не понимаю.
Виара идет впереди, раздвигая цветущие кусты. Неожиданно выходим
на окраину огромного парка. Перед нами открылась широкая аллея,
обсаженная кустами благоухающих цветов, похожих на голубые розы. Всюду
мелькают силуэты гриан и грианок, доносятся тихие голоса. И над всем
господствуют странные музыкальные звуки, наплывающие откуда-то сверху.
Там и сям возвышаются причудливые легкие сооружения - вероятно,
увеселительные или спортивные постройки.
Пройдя немного, натыкаемся на молчаливую группу гриан. Они тесно
обступили небольшую площадку, напоминающую спортивную арену. Несколько
десятков обнаженных темно-бронзовых существ как будто соревнуются в
прыжках. Под тягучую мелодию невидимого инструмента они делают
четыре-пять стремительных шагов и один за другим птицей взлетают над
перекладиной. Прыжки в высоту поистине фантастические: три с половиной
или четыре метра!
Немного поодаль другая группа так же молчаливо и методично прыгает
в длину. Нагоняя уныние, протяжно вздыхает невидимый орган, его
мелодия как бы подбадривает спортсменов, заставляя совершать
шестнадцатиметровые прыжки.
Я никогда не видел таких соревнований. Ни спортивного азарта, ни
бодрых, веселых лиц, ни одной живой улыбки! И зрители и спортсмены
одинаково бесстрастны и молчаливы. Невольно вспоминаю бурлящие жизнью
земные стадионы, особенно Большой Олимпийский Стадион в дни открытия
Всемирной Спартакиады: море веселья, молодого задора, песен, смеха!
Нет, здесь что-то не то.
Я даже не заметил, куда исчезла Виара, и теперь раздумывал, как бы
ее найти. Направляюсь к зданию с прозрачным куполом, надеясь встретить
ее там. Осторожно обхожу группу Познавателей, занятых подобием
гимнастики: зажатые в странных аппаратах и креплениях, они с
поражающим упорством исполняют одну и ту же серию упражнений под
мерные падающие звуки, исходящие из черного ящика, установленного на
высокой тумбе. Преобладающим упражнением является сложное
конвульсивное движение рук и ног с одновременным поворотом головы чуть
ли не на сто восемьдесят градусов! Пораженный этим зрелищем, невольно
останавливаюсь. Мрачная вздыхающая мелодия завораживает, и я ловлю
себя на том, что пытаюсь воспроизвести нелепое упражнение.
Вхожу внутрь здания с прозрачным куполом. Зал набит до отказа.
Познаватели концентрическими рядами окружают серебристый пьедестал.
Мне еще не ясно, зачем они здесь собрались. Вдруг полилась тягучая,
усыпляющая мелодия. Полузакрыв глаза, Познаватели смешно раскачиваются
в такт звукам. На пьедестал поднимается высокий грианин с вдохновенным
тонким лицом и выбрасывает вперед руки. Усыпляющая музыка сменяется
резкими чистыми звуками. Может быть, целых десять минут я тщетно
вслушиваюсь, но так и не улавливаю мелодии: это была не музыка в нашем
земном понимании, - музыка, дающая высокое эстетическое наслаждение, -
а просто набор определенных звуковых колебаний, частота которых то
понижалась, то повышалась, взлетая до еле уловимых нот, находящихся на
пределе восприятия человеческого слуха. Со страхом ощущаю, как в такт
колебаниям начинает резонировать слуховой центр моего мозга. И вот уже
во мне бушует океан звуков, стремясь, казалось, разорвать барабанные
перепонки.
Я не выдержал, зажал уши и зажмурился. Все стихло. Наблюдаю за
Познавателями; они блаженно раскачиваются, следя за "певцом" на
пьедестале, который испускает пронзительные, тонкие крики. Меня
охватывает страх, и я поспешно выбегаю из зала.
Так вот оно каково, искусство этой сверхвысокой, как утверждает
Самойлов, цивилизации! Оказывается, Познаватели выхолостили живую душу
не только у тех, кто трудился в городах, на дне морей и в Космосе...
Они лишили радостей полнокровной, настоящей жизни и самих себя. Ведь
то, что видел я, - нет, это не было искусство! Вместо прекрасной
музыки, источника духовного наслаждения, - набор слуховых колебаний,
воздействующих на нервные центры мозга; вместо спорта и физической
культуры тела - автоматизированный комплекс бессмысленных упражнений.
Все это было похоже на какую-то рационалистическую систему, может быть
и имевшую в прошлом осмысленное назначение: оградить Познавателей, из
века в век занятых напряженной мозговой работой, от вырождения и
опасности чрезмерного развития мозгового аппарата. Сейчас же, на мой
взгляд, эта система до неузнаваемости искажена.
...Задумавшись, я не заметил, как вышел к прибрежной террасе.
Среди роскошной тропической зелени раскинулись павильоны и беседки, из
которых доносился какой-то неясный звон и знакомые вздыхающие звуки
"музыки". Подойдя вплотную к одному из павильонов я раздвинул руками
свисающую с крыши сплошную стену зелени и осторожно заглянул внутрь.
Неожиданное зрелище потрясло меня до глубины души. В густом полумраке,
созданном стенами растительности, в центре павильона возвышался
огромный конусообразный сосуд - вернее, это был не сосуд, а тысячи
трубкообразных сосудов, соединенных вместе так, что они образовывали
какое-то причудливое фантастическое дерево. От общей массы трубок
отходили длинные гибкие ответвления; одни из них опускались к головам
Познавателей, лежащих в разнообразных позах под "деревом", другие,
извиваясь по колоннам, достигали самых отдаленных углов павильона и
также спускались вниз.
Это причудливое дерево излучало какой-то мигающий, волшебный свет.
Вначале мне показалось, что в сосудах движется светящаяся жидкость,
но, присмотревшись, я понял, что там пульсирует газ. Время от времени
синеватые струйки газа фонтаном выбрасывались откуда-то снизу и,
переливаясь всеми цветами радуги, мгновенно достигали концов трубочек,
выполненных в виде букета цветов. Познаватели напряженно ловили
момент, когда газ испарялся из букетов, и с жадностью вдыхали его. Газ
оказывал на них странное действие: их тела конвульсивно извивались,
глаза безумно блуждали, а на всегда бесстрастных лицах было написано
невыразимое наслаждение. Звон, который я услышал, выйдя к террасам,
исходил от этих стеклянных трубок и букетов, соприкасавшихся при
резких телодвижениях Познавателей. Их конвульсивные движения были
вовсе не беспорядочными, как мне показалось вначале. Они подчинялись
ритму вздыхающих звуков.
Опьяняющий сладковатый запах газа явственно дошел до меня, и я
тотчас же представил себя конвульсивно дергающимся на полу подобно
грианам. Охваченный внезапным отвращением к "культурному досугу"
собратьев по разуму, я большим усилием воли заставил себя отскочить от
павильона, ибо голова уже начала слегка кружиться от действия газа.
"Вот она, сверхвысокая культура! - думал я, машинально спускаясь
по узкой аллее, образованной переплетающимися кронами каких-то
странных растений. - И ее создали существа, овладевшие высотами науки
и техники? В чем же дело? Где истоки этого уродливого искажения?"
Впервые я пожалел о том, что зря потерял время, которое можно было бы
употребить, по примеру Самойлова, на глубокое изучение истории
грианского общества.
Неожиданно аллея кончилась: я вышел на берег Фиолетового океана и
сел. Призрачно белел пустынный пляж. Мелкий серебристый песок
ласковыми теплыми струйками сочился между пальцами. Прибрежные воды
были густо усеяны судами всевозможных форм и размеров: вероятно, это
увеселительные суда, так как с них доносилась знакомая усыпляющая
музыка и характерный звон приборов опьяняющего газа.
Наступила своеобразная ночь - чудесная ночь чужого мира. Впервые
за время нашего пребывания на Гриаде померк свет двух вечных светил:
солнце закатилось, как обычно, а центр Галактики заволокло тяжелыми
тучами, - вероятно, близкими предвестниками Цикла Туманов и Бурь.
Крупные яркие звезды густо усеяли участки неба, свободные от облаков.
Свежий ветер поднял сильное волнение. Грианский океан сердился.
Громадные черно-фиолетовые волны бесконечной чередой шли с
юго-востока, с ревом обрушиваясь на пологий берег. Шипя и урча, вода
подкатывалась к моим ногам, хотя до линии прибоя было больше ста
метров.
Грохочущий удар особенно высокой волны потряс до основания все
побережье. Вслед за этим я услышал позади тихий возглас и,
обернувшись, увидел Виару: она стояла в тени ближайшего дерева. В ее
фигуре было что-то напряженное и беспокойное. Я быстро подошел к ней.
Грианка, вероятно, бежала, разыскивая меня, так как тяжело дышала.
- Землянина ищут, - прерывисто проговорила она. - Там, - Виара
махнула рукой в глубину острова. - Прибыли служители Кругов
Многообразия. Их послал Элц. Они сказали мне: "Землянина отправят в
ледяные пустыни Желсы, в южное полушарие Гриады..."
- Зачем? - усмехнулся я, нисколько не представляя эту Желсу.
- Там все, кто нарушает Гармоничный Распорядок Жизни. Они работают
у электронных машин... и сами как машины.
- Как это так? - не понимаю я.
- Перед ссылкой в Желсу биопсихологи монтируют им в мозг крохотные
электронные приборы. Ссыльные ни о чем уже не думают, а только
работают.
Я внутренне содрогнулся и поспешно спросил:
- Что же делать?
Грианка показывает в сторону моря:
- Сейчас прибудет Джирг.
Она включила портативный радиотелеприбор. На миниатюрном экране
возникло лицо грианина средних лет, преданно смотрящего на нее. Виара
что-то быстро говорит ему. Грианин послушно наклонил голову.
Выключив прибор, она внимательно вглядывается в океанский простор.
Вдруг в верхнем конце аллеи на фоне неба вырастают огромные силуэты.
Служители Кругов Многообразия, - спокойно произносит Виара, хотя
ее глаза выдают крайнюю степень испуга.
Она хватает меня за руку и стремительно увлекает в виднеющемуся
вдали причалу. Проходит несколько минут томительного ожидания.
Наконец, словно из мешка, из черноты моря вынырнул длинный блестящий
корпус рыбообразного судна. Оно все просвечивает насквозь: видны
внутренние помещения, каюты, отсеки. Но двигателя я не вижу. Возможно,
его и нет совсем. На палубе - никаких настроек, кроме пулеобразной
рубки на носу. На юте одиноко торчит мачта с зонтичной антенной.
Вокруг антенны пульсирует голубоватое свечение.
Судно плавно подходит к причалу, к нашим ногам бесшумно падает
автоматический трап. Из носовой рубки появляется грианин, с которым
Виара только что разговаривала по радио.
Слышится тяжелый топот пробегающих по аллее служителей. Вероятно,
они разыскивают меня по павильонам.
Вскоре их шаги затихают.
Служители побежали на Телецентр, - говорит Виара, прислушиваясь к
удаляющимся шагам. - Если землянин останется на острове, они быстро
найдут его электронным искателем. Скорей, скорей на Сумеречные
Равнины!
- Куда? - удивленно спрашиваю я.
- К братьям на Сумеречные Равнины, - повторяет Виара.
- Ты тоже с нами?
Грианка отрицательно качает головой и подталкивает меня к трапу:
- Скорей!
Задерживаю ее руку в своей и внимательно заглядываю в ласковые
глаза:
- Да, но почему ты так заботишься о судьбе землянина? Ведь ты же
из класса Познавателей?
Грианка долго молчит, видимо вникая в смысл моего вопроса. Потом
так сжимает мои пальцы, что на миг перехватывает дыхание. Ее глаза
странно светятся.
- Человек Земли! У тебя несовершенный разум, но ты... как те,
которые пришли из Великого Многообразия...
Она вдруг привлекает меня к себе. Пораженный, я долго молчу. Это
внезапное проявление своеобразных чувств грианки застает меня
врасплох. Из глубины моего существа поднимается глухое сопротивление.
В крови заговорил голос бесчисленных поколений земных предков, рождая
биологическое отвращение к существу совершенно другой породы.
Я резко отстраняюсь от Виары и перехожу на палубу судна. А она так
странно смотрит мне вслед... В ее глазах как будто проходит
невысказанная боль.
Грианка поднимает руку в знак прощания, говорит Джиргу три
коротких слова и быстро идет в глубь острова.
Я с благодарностью смотрю ей вслед, размышляя о причинах,
заставивших грианку покровительствовать мне. Потом мысли незаметно
переносятся в грандиозную даль, к родной Земле. Как давно я не был
там! Даже не верится, что Земля еще существует. Родная Земля! Плывешь
ли ты еще в беспредельном Космосе по великой Галактической дороге?
Вспоминаю Лиду.
Взглянуть бы на нее сейчас хоть краем глаза! По сердцу проходит
теплая волна.
Джирг осторожно трогает меня за плечо и знаком приглашает в рубку.
В рубке тихо и уютно. Мерцает огоньками квадратный пульт. Гул океана
почти не слышен - его гасит звуконепроницаемый материал переборок.
Джирг садится за пульт и передвигает желтый сектор вверх. От
неожиданности вздрагиваю, так как наша рубка бесшумно съезжает вниз,
почти вровень с палубой. Еще поворот сектора, и зонтичная антенна с
легким шумом уходит внутрь судна. На палубе остается лишь грибовидный
электромагнитный приемник волн. Догадываюсь, что судно движется за
счет электромагнитной энергии. Овальная стена рубки прозрачна, как
кристалл. Сквозь нее прекрасно видно, как вдали исчезают берега
Островов Отдыха. Медленно уходят за горизонт огоньки увеселительных
судов.
Успокаивающе гудит приемник энергии. Около получаса мы движемся на
северо-запад. Судно, словно гигантская птица, взлетает на гребни волн.
Но странное дело: хотя по океану ходят огромные валы, качка почти не
ощущается. Водяные горы, не доходя ста-двухсот метров до судна, вдруг
становятся вялыми, почти неподвижными и медленно опадают.
- Почему нет качки? - удивленно спрашиваю я Джирга.
- Тяжелая энергия, - односложно отвечает грианин и показывает на
черные раструбы, установленные вдоль бортов.
Вероятно, это сверхмощные гравитонные излучатели, усиливающие
тяготение в большом радиусе вокруг корабля.
Взглянув на кривые, трепещущие в овале курсового экрана, Джирг
оборачивается ко мне:
- Сумеречные Равнины над нами. Иду на погружение.
Его пальцы быстро пробегают по клавишам управления. Корабль на
глазах преображается. Наша рубка еще ниже уходит в корпус, а борта
вдруг лезут вверх и плотно смыкаются над головой. Судно становится
совсем похожим на рыбу. Грибовидный приемник энергии на корме придает
кораблю сходство с китом.
Глава четвертая
ДЕТИ ОКЕАНА
Фиолетовая стихия окружает нас со всех сторон. Чем глубже мы
опускаемся, тем голубее становится вода. На какой-то миг темнеет.
Глубина - тысяча пятьсот метров (я перевожу грианские меры в земные).
Неожиданно разливается голубоватый сумеречный свет. Опускаемся еще на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг