пошевелить.
- Шуруйте к столу, орлы! - воззвал Большой. - Жратва подана!
Артем застонал и поднялся. Телесная немочь позорно отступила перед
властным требованием пустого желудка.
Пока они, обжигаясь и давясь, лопали консервы, владелец поместья
заваривал чай. Ехидства в его поведении не наблюдалось. Особой усталости -
тоже.
- Железный ты, что ли? - позавидовал Андрей.
- Практика, - пожал плечами Большой. - Экстремальщики все такие.
Встречал и покрепче себя. Помню, был у нас руководителем группы Прохор
Апполинарьевич Хрущ, прозванный Хрычом за глаза. С виду - дрянь мужичонка.
Росточком - метр с кепкой, худющий - аж просвечивает. А как вздернет
рюкзак, как размотает ходули... все в мыле, а он еще анекдоты травит. Да
такие соленые, гад! Гонял нас по горам, как архаровцев. Уж на что мы народ
бывалый, и то взбунтовались. Тут глядим - взвился наш
дохлячок-хохотунчик... хрясть! хрясть!.. и двое самых шебутных уже пластом
лежат. А ты говоришь - железный! Тимоха - друг мой - вот тот железный, он
лом на шее узлом завязывает. А я - так, ничего себе, не больше. Даром, что
Большой.
Артем, наученный горьким опытом прошлой ночи, вместо кофе всыпал в
кипяток чайную заварку из маленького бумажного пакетика. Андрей последовал
сему благоразумному примеру.
- Молодцы! - похвалил их Большой. - На глазах умнеете. Теперь вот что.
Легче всего проникнуть в Ад из стационарной Зоны. В прежние времена на
этих местах, как правило, воздвигали монастыри, иногда церкви. Именно
поэтому в народном сознании заброшенный храм мыслится прибежищем нечистой
силы. Именно поэтому настолько часты упоминания о массовых психозах в
монастырях. В России, где монастырь частенько служил последним пристанищем
заслуженным воинам и опальным администраторам, подобные безумства
относительно редки. Этих ребят всегда отличало обостренное чувство
Реальности, на любые проявления адской сущности они реагировали весьма
скептически. А вот на Западе, где в монастырской братии заметно преобладал
экзальтированный контингент, такие случаи наблюдались сплошь и рядом. В
конце семидесятых годов вышеупомянутый Хрыч подверг сомнению
рационалистическую теорию подобных явлений, предложенную еще французскими
просветителями. Он осмелился предположить, что эта теория преследовала
совершенно противоположные цели, нежели те, о которых заявлялось
принародно. Он пошел еще дальше, заявив, что, поскольку имена
просветителей давно и прочно связываются с деятельностью розенкрейцеров и
франкмасонов, все их "разоблачения" - не что иное, как попытка отвести
общественное мнение в сторону от решения существующей проблемы. Именно
поэтому, утверждал наш теоретик, в работах просветителей нередко
наблюдается полнейшая профанация накопленного материала, назойливое
стремление порушить статистические связи многочисленных случаев
мистических эпидемий. Вопрос, поставленный Хрычом, был сформулирован
следующим образом: "Что именно хотели утаить от нас создатели
Рационализма?" После пятилетних исследований мы смогли ответить на него
совершенно однозначно: "Существование связи между миром Реальности и
мирами слабосистемных сущностей".
Неофиты слушали с интересом, невзирая на телесную немочь.
- Какие исследования проводились и методику их проведения вам знать ни
к чему. Перехожу к практическому обучению. Моя стационарная зона
располагается в келье одного из древнейших монастырей нашего края. В каком
именно - лучше не спрашивайте, не отвечу. Обстановка кельи скопирована в
этом помещении. Цель копирования заключается в том, чтобы помочь выйти из
Ада. Туда я вас отправить могу, а выбираться придется самим.
- Интере-есно, - проворчал Артем.
- Еще бы! - поддержал Андрей. - Значит...
- Значит нужно готовиться как следует, а не ждать, пока добрый дядя
сделает все за тебя, - любезно пояснил Большой. - И бунта не потерплю!
Дело заключается в следующем: Ад - место довольно пустынное, с
ограниченным горизонтом. Переход в его измерение прост до смешного, но
чтобы выйти, необходимо представить себе точку, в которой это возможно. И
не просто представить, а точно, с малейшими подробностями. Слыхал я как-то
про одного оборотня, который, перекинувшись в кабана, сам же слопал
желуди, валявшиеся на полянке... До осени в кабаньей шкуре мыкался, едва с
мушки у собственного внука ушел. Все, отставить чаепитие! Сели лицом к
дальней стене. Теперь смотрите, наблюдайте, заучивайте каждый камень,
каждый шов! И помните - это всерьез.
Ночью Артему снились всякие гадости, бесконечные погони, в которых он
участвовал то в качестве слабоногой жертвы, то - слишком медлительного
преследователя. А напоследок его бросили все, и он очутился в каком-то
помещении, незнакомом, без всякого выхода. Правда, одно отверстие там было
- да и то не больше замочной скважины. Он был настолько глуп, что заглянул
в нее и тут же пожалел о своей глупости, потому что увидел, чем занимается
его ветреная подружка со своим богатым хозяином в его отсутствие. Они
премило развлекались прямо перед его глазами, на расстоянии вытянутой
руки, и весело хохотали, слушая его возмущенные вопли. Он с такой силой
заколотил по стене кулаками, что поневоле проснулся... и с минуту еще
трясся, как в лихорадке.
Неделя тянулась авиационной резиной. Правда, к четвертому дню оба
новичка вжились в крутой ритм марш-бросков, скинули лишний жирок,
обжарились до кирпичной красноты, но зато измотались психически. Теперь их
сны утратили всяческую суматошность - всю ночь перед закрытыми глазами
плавали, лениво кружась, опостылевшие стены тренажера, временами нависая
над самою головой, грозя расплющить, размять, растереть в консистенцию
томатной пасты. Большой утверждал, будто так и положено, будто все идет,
как надо, но легче от этого не становилось.
А в пятницу Артем встретил ЕЕ. Она сидела в кабинете Большого и читала
какую-то книгу. Троица адских проходимцев ввалилась в кабинет, внеся в его
рафинированное пространство запахи горячего леса и пересохших болот...
- Привет, - прогрохотал Большой, останавливаясь посреди кабинета. -
Помнится, я кому-то уже запрещал рыться в моей библиотеке!
Девушка ответила ему открытой лукаво-простодушной улыбкой. Похоже, что
свирепость Большого ее не очень-то и пугала.
- Зачем пожаловала на сей раз? - продолжал разоряться владелец
поместья.
- Тигр сказал, что ты снова в рейс готовишься, - сказала девушка,
откидывая со лба вьющиеся пряди волос, игравшие на свету чудесными
оттенками орехового дерева.
- Я этому Тигру клыки поштучно выдергаю! - пообещал Большой. - А то он,
видно, решил, что ему кто-то другой жалованье платит!
Девушка поднялась. Легкая, стройная, длинноногая... рядом с кабаньей
тушей Большого это было заметно вдвойне.
- Ты опять за свое? - спросила строго. - Ведь обещал же!
- А у меня - особые обстоятельства! - выкрутился Большой. Оказывается,
и ему кой перед кем приходилось выкручиваться. - Вон у Андрея супругу в Ад
затянуло. Не бросать же ее там?!
Малахитовые бархатистые глаза девушки, скользнув по Артему,
требовательно остановились на лице Андрея, и Артем на миг пожалел, что сам
не удостоился подобной беды.
- Это правда?
Андрей кивнул и постарался приосаниться, придать себе вид бывалого
путешественника, изрядно битого дорогой и жизнью, но не только не
смирившегося под ношей невзгод, а даже совсем наоборот - окрепшего и
пришедшего в стать. "Сволочь!" - подумал Артем. Обычно ему не приходилось
особенно напрягаться, чтоб завязать разговор с приглянувшейся незнакомкой,
но сегодня что-то такое екало в бронхах, перебивая заготовленные слова.
- Когда отправляетесь?
- Пока не знаю, - хмуро ответствовал Большой. - Думаю, дня два-три еще
салажат моих тренирнуть.
- Ты поосторожней со словами, Большой! - предупредил Артем, радуясь
возможности придраться к чему-нибудь.
"Адопроходец" удивленно взглянул на распетушившегося помощника
- И этот туда же! Одни неприятности от тебя, Лялька! Придется еще денек
накинуть...
- Сам виноват. Не груби. А вы...
- Артем, - поспешно представился Артем.
- А вы, Артем, не сердитесь. Он не со зла - от безнаказанности. Его
просто почаще одергивать надо.
- Я постараюсь, - пообещал Артем. - Можете на меня положиться.
Большой с изумлением наблюдал за беседой, переводя взор с одного на
другого.
- Все? - спросил он. - Наговорились? Эй, Димыч!
Румяное лицо мордоворота тут же возникло в дверном проеме.
- Проводи-ка ее отсюда! - распорядился Большой. - И если я ее здесь до
понедельника хоть раз увижу, можете сообща искать себе новую работу! А
Тигру передай, что я его шомполом от берданы разрисую! Будет у нас
синеклеточный тигр! Новинка зоологического сезона!
- Пойдем, Ляль, - осторожно предложил костолом Димыч. - Пойдем, а? Ты ж
его знаешь, он нас живьем сожрет.
- Сатрап! - сказала Большому Лялька. - Навуходоносор! Тебя уже
собственная охрана боится! Вот до чего докатился ты со своими
экспедициями! Все неймется, да? Боров!
- Давай-давай, и поскорее, - поторопил Большой смущенного Димыча,
осторожно теснящего девушку к дверям. - Вконец разболтались, как я
погляжу! Всякая селедка указывает...
- Па-пу-ас! - донеслось из-за двери. - Мумба-юмба! Жиртрест!
- Чего выпялились? - обрушился Большой на свидетелей этой потешной
стычки. - А ну, марш в камеру!
Артем хотел было найти достойный ответ на грубость хозяина, но,
повинуясь незаметному и в то же время весьма ощутимому тычку локтем,
которым угостил его Евдокимов, смолчал. Большой разорялся в кабинете, в
тамбуре и какое-то время еще в помещении тренажера. Менее внимательный
наблюдатель неминуемо пришел бы к выводу о неуравновешенности характера
бывшего экстремальщика, не исключено, что отыскал бы в его поведении
задатки мании величия... Но Артем уловил в буйстве "адопроходца" тщательно
скрываемые нотки обиды. Интересно. Интересно...
К воскресенью Большой слегка подобрел - его ученики бойко отвечали на
заданные им вопросы под судорожное дребезжание каморки, не реагируя ни на
шумы, ни на световые эффекты.
- Ладно, орлы, - сказал он во всеобычной своей брюзгливой манере. -
Двое суток на отдых, сутки на предпоходный тренаж, и будем отправляться.
Тема, извести кого следует: нужны свидетели, что наш квазимода ушел именно
в Ад, а не просто дал тягу в какую-нибудь ЮАР.
Артем так и поступил. Переговоры с Эдуардом закончились, правда,
нескоро, но привели-таки к желаемому результату.
- Пойдешь с ними? - поинтересовался в конце беседы хронический капитан.
- Придется.
- Завидую тебе, - признался Эдуард со вздохом. - Я б не решился. Да,
раз уж с ними будешь, пригляди там. Насколько я понимаю, в тамошнем
пространстве линия координат несколько отличается от нашей. Как бы
экспедиция в Ад не обернулась обычной контрабандистской тропой. Или -
несколько необычной.
- Это вряд ли. Большой, конечно, сумеет выйти там, где ему
заблагорассудится, но Евдокимов однозначно - нет. Они у меня всегда на
глазах, сговориться времени не было.
В голосе капитана нотки зависти и почтения мгновенно сменились ехидным
злорадством:
- Дурик ты, господин Баца! Был следователем, а стал филером. Ну подумай
сам, напряги извилины! Какой понт Большому в Ад лезть, если потерпевшую
вывести не сумеете? Смотри у меня, Орфей из Камышлова!
12
Большой плескался в бассейне. Его туша мелькала в зеленоватых струях
воды с напором и резвостью детеныша кашалота. Артем разделся и, забравшись
на крышу водного павильона, спикировал вниз. Вода была теплая, но понизу
шел настоящий ледовый слой, не прогретый даже предиюльским солнышком.
Артем вынырнул на поверхность весь покрытый "гусиной кожей". Тряхнул
головой, сбросив с глаз радужные капли влаги.
- Слушай, атаман, - сказал он, подплывая поближе. - А как ты андрюхину
половину собираешься на божий свет извлекать?
- То - мои заботы, - благодушно отозвался Большой, перевернувшись на
спину. - Не мог бы - не брался б! Ты мне лучше вот чего скажи: по
паспорту, да и по роже тоже, ты вроде как русский, а фамилия на
молдаванскую смахивает... Что так?
- Нормальнейшая русская фамилия, - пожал плечами Артем. - Прадедушку в
деревне прозвали Бац. Вероятно, за то, что кулак раньше мозгов в дело
пускал. А как потомков звать прикажешь? Бацовы? Пробовали, так ведь язык
сломаешь. Баца - намного проще.
- Поди ж ты! - Большой только головой покрутил.
Ох, и хорошо ж было в поместье "адского ходока"! Тигр, как выяснилось,
исполнял у Большого и роль повара, причем с блеском. Соратники пили
бургундское, купались и чесали языки. Андрей отсыпался за всю неделю. И
даже коварные доберманы, отлынивая от службы, устроили с Димычем веселую
кутерьму.
С заходом солнца охрана включила иллюминацию, мощный магнитофон под
шаловливое моргание цветомузыки орал на всю округу голосами битлов. И
никаких тебе соседей с малолетними детьми и припадочными бабульками, не
выносящими шума после одиннадцати... А как славно спалось на пуховой
перине в хрустких простынях! Эх, да что говорить!
Артема растолкали в двенадцатом часу.
- Кончай ночевать! - рычал Большой, уже изрядно ужаленный. - Пельмени
стынут! Опять хочешь с Тигром поссориться?
- А как есть - пирогами пахнет, - с треском потянувшись, помечтал
Артем.
- Будут и пироги, - пообещал хозяин виллы. - Тигр Ляльку упросил, он от
ее стряпни без ума, придурок корейский! Втюрился, должно быть.
Артем захлебнулся розовым французским вином, которое он вливал в себя
прямо из бутылки, поданной атаманом. Большой наблюдал за его суетливым
прихорашиванием с саркастической усмешкой.
- Ума не приложу, что вы находите в этой селедке! - подивился вслух.
- Ты бы заткнулся, атаман! - зашипел в ответ несчастный засоня. - В ухо
хочешь?
- Потенциального шурина бить некрасиво, - укоризненно заметил Большой,
отхлебнув из бутылки. - Не груби, салага, старому топтуну адских троп, а
то велю страже в подвал бросить на хлеб и воду. И Лялька не поможет.
- Я гляжу, ты совсем тут умом тронулся! - отозвался Артем, размазывая
по шее полную горсть одеколона. - Правильно она тебя сатрапом зовет.
- Угу. Я и есть сатрап, - согласно кивнул Большой. - Года полтора назад
ко мне тут с разборками приезжали. Ну, раздели голубчиков, сунули в
камеру, продержали недельку в темноте без жратвы. - Он густо хохотнул и
выбросил пустую бутылку в окно. - Через неделю прихожу, спрашиваю: "Жить
хотите?" А они - хамить. Я ругаться не стал, не люблю я это дело. Зашел
еще через три дня с тем же вопросом. "Хотим", - говорят. "А почему другим
жить не даете?! - спрашиваю. Продержал еще пару деньков и выпустил.
Девятью дистрофиками больше стало.
Артем присвистнул - круто!
- Ну, напугал! - сказал вслух. - Как без меня с Андрюхой пойдешь?
- А я вообще-то не тороплюсь, - пожал плечами Большой. - Могу и
подождать. Могу совсем не ходить - бабок на две жизни хватит. Готов?
Артем кивнул и заторопился вниз.
Стол был накрыт под навесом рядом с ручейком. Крахмальная белоснежная
скатерть, розы в темной керамической вазе, хрустальные графинчики с
напитками, серебро и фарфор. Тигр, священнодействуя, раскладывал пельмени
по тарелкам. Клепа и Черный - охранники виллы, Андрей и Лялька чинно
восседали за приборами в плетеных креслицах. Из-за угла виднелись
завистливые рожи Колюни и Димыча, занятых по службе. Сторожевые горлохваты
заискивающе юлили по обе стороны лялькиного стула, хитро жмурясь, тыкались
мокрыми носами в колени. Стиляги!
- Забирайте своего пинкертона, - пробасил Большой, плюхаясь на прочную
дубовую скамейку, стоящую в торце стола. - Предлагаю начать со
"смирновской". Кто против?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг