основному фасаду в сторону Артема протянулся солидный флигель с
трапециевидным верхом в торце. Меньшая сторона разделенного флигелем
здания смотрела на сыщика тремя огромными окнами в обрамлении коричневых
глянцевых ферм из непонятного материала. Верхние концы ферм были загнуты
под углом примерно шестидесяти градусов. Три длинных стекла второго уровня
сверху были накрыты сплошной плитой того же материала. Сквозь рамы
виднелись богатые заросли комнатных растений. Большая сторона оказалась
абсолютно глухой. Солнечные блики, отражаясь от глянцевых плит, больно
стреляли в глаза.
Над перекрестьем строений возвышался второй этаж - по фасаду метров
восьми, с двумя широкими окнами и скатами низко опущенной черепичной
крыши. С боков намечались выступы - предположительно, козырьки окон.
Венчала все это веселое сооруженьице могучая и столь же блескучая каминная
труба, защищенная от шалостей непогоды игривой крышицей с
флюгером-петушком.
"Лихо!" - подумал Артем, хорошенько разглядев подробности, и уверенно
утопил большущую малиновую кнопку звонка, выведенного на правую стойку
ворот. Ничего не произошло. Артем подождал с минутку и повторил сигнал. С
тем же результатом. Правда, из-за ближайшего сплюснутого зеленого шара,
под изысканными линиями которого скрывалась оскорбленная поросль калины,
выглянула на миг хитрющая морда добермана, но тут же исчезла. Артем
мысленно поблагодарил Пал Палыча Гуселетова за предупреждение и, на всякий
случай, приоткрыл дверцу "Жигулей". Он совсем было собрался применить в
дело автомобильный гудок, когда из-за угла короткой стороны фасада
показались две человеческие фигуры.
Чуть впереди неспешно семенил тощий коротышка в широченной соломенной
шляпе, майке лимонного цвета и синих японских штанах. Следом лениво
вышагивал здоровенный верзила с непокрытой копной светло-русых волос;
короткие джинсовые шорты и безрукавка той же ткани абсолютно не скрывали
чудовищно-рельефной мускулатуры рук, торса и ног. При ближайшем
рассмотрении коротышка оказался вылитым корейцем - темное скуластое лицо,
в узком разрезе глаз настороженно поблескивали антрацитовые зрачки.
Верзила держался с ленивым добродушием истинного мордоворота.
- Сяво надо? - подозрительно спросил кореец.
- Не сяво, а каво, - ответил Артем.
По бронзовой роже мордоворота, обросшей предвестием рыжеватой курчавой
бородки, плавно скользнула тень веселой усмешки.
- Будесь дразнисся, баску просыбу! - взвился коротышка. - Отвесяй, твою
мать!
Матерился он очень даже чисто, без малейшего акцента.
- Не заводись, Тигр, - прогудел здоровяк и положил на ворота свою
ручищу, толщиной напоминающую ногу обычного человека. Его серо-зеленые
глазищи уставились в глаза Артема, теперь и в них тлела старательно
скрываемая угроза. - Кого ищешь, браток?
- Большого, - сказал Артем.
- А зачем он тебе?
- Дело есть.
- Ты знаешь, чем занимается Большой?
- Естественно. Затем и приехал.
- Тигр, обыщи.
Кореец дроздом взвился над воротами, едва коснувшись створок рукой.
Сноровисто, по-сыскарски ощупал Артема, мигом прошерстил внутренность
"Жигуля".
- Пошли, - сказал здоровяк, открывая ворота. - Тигр, авто припаркуй.
Он спрыгнул с дороги на лужайку и повел Артема вокруг длинной части
фасада. Собаки не показывались.
- Целое поместье, - сказал Артем в спину здоровяку. - Каким образом?
- Если знаешь, чем занят Большой, - ответил мордоворот, - должен сам
догадаться. Ему многое разрешено.
Они повернули за угол, и Артем увидел огромный бассейн, наполненный
изумрудной водой. Вода стекала в него с небольшой скалы, торчащей прямиком
из травы метрах в двадцати от дома; журчала вода, в ней лежал человек. Над
головой его, на четырех витых колоннах белоснежного каррарского мрамора
возвышалась плоская мраморная же плита, винтовая сверкающая лестница вела
наверх. Тень от беседки накрывала тридцать квадратов лужайки и часть
бассейна, в котором, хохоча, резвились две абсолютно голые девицы.
Когда Артем, вслед за провожатым, подошел ближе, человек, лежащий в
импровизированном ручье, отвернулся от переносного телевизора, передающего
программу "Вести", и посмотрел на него.
- Чего надо? - спросил человек.
- Это вы Большой? - засомневался Артем. Уж больно резкое несоответствие
наблюдалось между его собственным представлением об облике ходока в Ад и
тем зрелищем, что предстало его глазам. Правда, по крайней мере, было
понятно, почему он называл себя Большим. Рослый и тучный, весил он явно за
сотню; на тупой поросячьей ряхе живыми казались только маленькие кабаньи
глазки, с крохотными желтыми точками, мерцающими между сонных тяжелых век,
практически лишенных ресниц. Лет ему было, на первый взгляд, далеко за
тридцать.
- Ну я, - сказал Большой, обдав посетителя густой смесью перегара и
крепкого дыма. В одной лапе он держал тлеющую тонюсенькую сигару
бледно-салатного оттенка, в другой - поразительно красивый кубок
чудовищной емкости. - Чего надо?
- Вы Сицкого знаете? - спросил Артем, присаживаясь на травку и
закуривая, по примеру хозяина.
Большой отрицательно мотнул мордой и присосался к посудине.
- Исчезла девушка, - сказал Артем. - Я иду по следу. Один из
оккультистов, прежде сотрудничавших с МВД, сказал мне, что искать ее нужно
в Аду.
Большой слушал без интереса, рыская взглядом за перемещениями
обнаженных купальщиц.
- Все? - спросил он, когда Артем закончил.
- Ну, в общем-то, да.
- Слыхал я про какого-то князя, балующегося мистикой, - сказал Большой.
- Может, это и есть твой Сицкий?
- Вполне возможно, - сказал Артем. - Фамилия Сицких из окружения
Кобылиных, больше известных под именем Романовых...
- Больсой, - послышалось из-за спины. - Мой сыбка обизен.
Артем обернулся и увидел корейца, смиренно прижимавшего к груди конус
своего головного убора.
- Чего такое? - спросил Большой, накидывая на коротышку тягучую смолу
пьяного взгляда.
- Мой обизен, - почтительно и настойчиво гнул свое Тигр. - Этот звонил,
- он мотнул подбородком на Артема. - Мой спрасывал, сяво надо. А ен
дразнисся. Разресы, ево пряник набью. Мозна?
- Низя, - ответил хозяин, скрывая усмешку. - Ничего тебе низя, Тигр. Ты
у нас нелегал, а гражданин с милицией дружбу водит. Так что иди, родной,
займись служебными делами. И впредь на клиентов не ябедничай; клиент, он,
знаешь ли, всегда прав - пора бы усвоить. Шуруй, говорю!
Печальный кореец осторожно водрузил на голову свое азиатское канотье и
побрел в сторону флигеля.
- Ты зачем Тигра обидел? - заворчал Большой, когда коротышка скрылся
таки за углом. - Заруби себе на носу, гражданин хороший, моих работников
только мне дразнить разрешено! В следующий раз остерегись - мы его недаром
Тигром зовем.
Артем с беспечностью признанного бойца окинул взглядом Большого и
мордоворота, подпирающего могучим плечом хрупкую колонну беседки.
- Учту, - сказал почти весело. - Но, вообще-то, у меня за плечами
полный курс Степанова...
- А у меня - Кадочникова, - нехотя, но с намеком обронил мордоворот. -
И три года спецназа.
Большой отхлебнул из своего кубка, поставил его на огромный поднос,
пестрящий блюдцами и тарелочками с закуской, выловил пальцами солидный
ломоть янтарного балыка и запихнул в рот.
- Короче, - сказал, прожевавшись. - Что ты от меня хочешь?
- До меня дошли слухи, будто есть человек, путешествующий в Ад. И что
этот человек - вы, - пояснил Артем. - Исчезновение девушки напрямую
связывается с ее мужем. Если вы сумеете вернуть ее в наш мир, мой клиент
сумеет отблагодарить за эту услугу.
- Все? - спросил Большой. Артем молча пожал плечами. - Завтра в
полдень, вместе с клиентом, - жестко сказал Большой и, открыв кран
бочонка, стоявшего рядом с подносом, принялся наполнять изрядно опустевший
кубок.
Артем понял, что аудиенция закончена и с ним прощаются по-английски.
Мордоворот проводил его к автомобилю, жалостливо ютившемуся по соседству с
"БМВ" и "Феррари". Два огромных стиляги-добермана, бдительно несущие
службу по обеим сторонам "автостоянки", разочарованно следили за
ускользающей добычей добрыми коричневыми глазами...
Родной город принял своего блудного сына в любящие объятия,
поприветствовал автомобильными сигналами, ухарским трезвоном трамваев и
дружеским подмигиванием светофоров. В два без пяти Артем припарковал свою
"лайбу" возле евдокимовского подъезда. Евдокимов ожидал его в компании
Штокмана. Андрей был пьян и почти спокоен, а Николай трезв и весьма
возбужден.
- Что это вы за интриги плетете, Артем Геннадьевич?! - взвизгнул он при
виде входящего компаньона. - Уж от кого от кого, а от вас подобного
прохиндейства я никак не мог ожидать! Я кручусь, как белка в ходовом
механизме Христофора Бонифатьевича, а вы мне палки в колеса вставляете! Да
еще и осмеливаетесь угрожать! Это как понимать-с?
- Слушай, Николай, - бесцеремонно оборвал его Артем, - ты лучше
умолкни, пока не поздно! Насколько я понимаю, тебя наняли защищать
интересы нашего общего клиента. А десяток потенциальных шантажистов,
автоматически возникающих в результате подготовленного тобой сговора
свидетелей, с интересами Андрея ничего общего не имеет! Так что попридержи
свой гонор при себе и без согласования со мной новых комбинаций затевать
не смей! Усвоил?
- Ты кого учишь, мент! - взвился Штокман. - С твоим интеллектом ты даже
на конкурсе идиотов займешь место не выше второго! Дело безнадежное на сто
десять процентов! Безнадега! Нам главное - время выиграть, обналичить
капитал, обратить в твердую валюту и проводить Андрюшу - свободного и
богатого - в страны дальнего зарубежья. Это все, что я могу для него
сделать! А там пускай шантажируют, если осмелятся!
Артем бросил взгляд на обмякшее лицо Андрея, упал в кресло и закурил.
- Безнадежных дел не бывает, - сказал он и выпустил струю дыма в
сторону Штокмана. - Бывают плохие сыщики. И бессовестные адвокаты. Ты
аферист, Николаша, но я - ас. Никуда Андрею бежать не придется. Во всяком
случае, пока. Завтра у нас важное рандеву. Деньги готовы?
Андрей молча бросил на столик две банкноты. Артем аккуратно уложил их в
сумочку на поясе, застегнул молнию.
- Расписку получишь завтра в десять утра. Будь готов к серьезным
переговорам, дружок, и постарайся больше не пить. А ты, Николаша, до
завтрашнего вечера свои происки прекрати. И без моего ведома больше не
комбинируй, иначе я с тобой по-другому поговорю!
Дел у него сегодня было вполне достаточно: следовало купить билет
Гуселетову и отправить его в дорогу, заказать столик в "Петровском зале" и
созвониться с Ольгой. А главное - пообедать, у него с половины восьмого
утра маковой росинки во рту не бывало.
7
Гуселетов прибыл вовремя, да и странно было бы, если б он пропустил
сладостный момент получения мзды. Побритый, подстриженный, надушенный
относительно дорогим одеколоном, он вполне мог бы сойти за
благопристойного грузчика или дворника, если бы не изжеванная,
издрызганная обувка - такую даже на помойку выносят, стыдливо обертывая
газетой. Пришлось наскоро пробежаться по привокзальным киоскам, в
результате чего Пал Палыч обзавелся парой недорогих, но приличных
кроссовок, спортивным костюмом китайского производства, турецким мылом,
болгарской зубной пастой, американской щеткой и французским "Жилеттом".
Все это было аккуратно уложено во вместительный дерматиновый чемоданчик,
вместе с пищевыми продуктами.
- Ну, Гусеныш, - напутствовал его Артем с перрона, - действуй! И не
забывай: если ты мне просто мозги пудрил - лучше на глаза не попадайся.
Убью! Ты меня знаешь!
- Благодарствую за заботу, - почтенно ответствовал взыскующий
обновления Гуселетов. - Не скучайте без нас и слезы расставания вытирайте
исключительно белоснежными носовыми платками. Бывай здоров, лейтенант!
Поезд уже ушел, а наш герой все смотрел ему вслед, испытывая смутное
побуждение последовать примеру старого знакомца. Какое-то неясное, но
абсолютно непохожее на интуицию чувство настойчиво убеждало его держаться
подальше от Штокмана, Андрея Евдокимова с его исчезнувшей половиной, а
главное - от Большого. Но уж это как водится: взялся за гуж, не говори,
что дистрофик...
С Ольгой они мило поужинали, немного потанцевали и поехали к Артему
полуночничать при свечах и открытых окнах. Он во многом устраивал свою
холодную и романтичную подругу, ей нравились его напор, громкая репутация
и мужская сила. Тем не менее, на роль жениха он никак не тянул, при ее
внешности и манерах она могла позволить себе быть очень разборчивой. В
свою очередь, и Артем никогда не рассматривал ее кандидатуру на должность
жены. При всех чувствах, которые он к ней испытывал, эта барышня абсолютно
не вписывалась в интерьер его хижины.
"Не по карману ты мне, родная", - сказал он в один из самых пикантных
моментов обоюдоосторожной связи. И услышал в ответ: "Какая жалость,
родной, что ты прав, как всегда!" Для нее это признание было равносильно
признанию в безумной любви. Приходилось удовлетворяться тем, что есть.
Они едва не проспали. Артем был просто вынужден дважды гнать на
"красный", чтобы вовремя доставить свою соночлежницу к месту работы.
Обменявшись мимолетным поцелуем, они расстались, и Артем рванул к
Евдокимову.
Андрей был бледен, только под глазами обозначились темные полукружья -
вестники бессонницы. Руки мелко вибрировали. Артем передал ему расписку
Гуселетова, расписку Сицкого и заставил Андрея выпить рюмку коньяка. Всю
дорогу до апартаментов лесного отшельника он травил соленые анекдоты,
чтобы хоть немного взбодрить упавшего духом клиента.
У ворот их поджидали два костолома, устроившие молниеносный, очень
профессиональный обыск. Не обнаружив ничего предосудительного, разрешили
войти. Коротышка-кореец отогнал машину, старательно глядя мимо Артема.
Доберманы плотоядно облизывались, скрываясь в кустах.
Ступив под своды лесной обители, Артем наконец вынужден был признать
обоснованность гуселетовских восторгов. Достаточно сказать, что главным
украшением зала, куда их ввели, служил двадцатиметровый бассейн с фонтаном
в центре и настоящим лесом карликовых деревьев по "берегам". По правую
сторону от вошедших за стеклянной стеной виднелся еще один холл,
отделанный карельской березой и красным деревом, с роскошным баром и
мраморным камином в стиле барокко.
- Нам прямо, - подсказал Артему знакомый "качок", отворяя тяжелую
дубовую дверь.
Комната, открывшаяся за отпертой дверью, оказалась кабинетом Большого.
По всем четырем ее сторонам до самого потолка тянулись многочисленные
полки книжных стеллажей, отсвечивающих золотом и серебром обрезов. Слева,
почти вплотную к стене, вокруг большого стола, загроможденного
коммуникационной и компьютерной аппаратурой, были расставлены несколько
кресел. Здесь же стоял и широкий приземистый диван.
На диване, с толстым томом в руках и неизменной сигарой во рту,
восседал Большой. При виде вошедших он отложил книгу, вынул сигару и
указал на сиденья.
- Располагайтесь. Димыч, принеси чего-нибудь горло прополоскать. Мне -
как обычно.
- Мне "Фанту", - сказал Артем, доставая сигарету.
- А мне, если можно, - подал голос Андрей, - большую рюмку коньяка и
кофе.
- Чашку или тигель? - деловито уточнил "качок".
- Лучше тигель.
- А коньяк каковский?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг