жадных глотков, совершенно не чувствуя ни вкуса, ни запаха.
- Худо мне, - пояснил с неожиданной для себя простотой. - Будто
душевной отравы объелся. Только во сне и живу.
- Та же картина, - утешил его Андрей. - А как усну - иду по степи,
трава до колен, небо высокое, звезды с кулак. И - хорошо-о-о... Потом
очнусь и не знаю, что реальнее: явь или сон.
Больше говорить было не о чем. Да и незачем. Молчали и пили, пили и
молчали. Сизый дым вытягивало в окно, пахло сладкой бензиновой гарью,
спиртом и дубовой корой. Восход застал их спящими на полу.
23
Большой лежал в ручье у бассейна с пластиковой трубкой во рту. Второй
ее конец терялся в бочонке "хванчкары". На подошедших соратников атаман
даже не взглянул. Андрей выложил на поднос семь банковских пачек. Артем
вытряхнул из фруктовой вазы изысканную пирамидку цитрусовых, зачерпнул
вина прямо из бочонка.
- Кто-то обещал мне один пейзаж подарить, - напомнил, изрядно отпив.
- Перебьешься. - Большой, не глядя, махнул рукой сломку Димычу, чтоб
унес гонорар. - Обратись к Ляльке, у нее этой мазни целая прорва.
- Да я бы с радостью, только где искать - не знаю.
- А ты прояви свои дедуктивные способности. Ладно, не заводись! Спроси
у Тигра, нет, лучше у Димыча. Через неделю приезжайте, посидим, а сейчас
проваливайте - на рожи ваши смотреть никаких сил нету!
- На твою тоже, - вежливо ответил Артем и отправился на поиски Димыча.
24
Картину он выбрал сразу. Оскаленная лисья морда, изображенная на
полотне, мгновенно притянула его к себе огромными человечьи-осмысленными
глазами.
- Как называется? - спросил он у Ляльки, тихо следующей за ним от
полотна к полотну.
- А ты как думаешь? - прозвучало в ответ.
- Ну, что-нибудь типа "Оглянись!" или "Сзади!".
- Ты хорошо чувствуешь настроение, Артем, - медленно и тихо ответила
Лялька. - Я назвала этот экспромт "Всегда за спиной". Зачем он тебе?
- На память о старом знакомом.
- Или знакомой?.. - осторожно спросила Лялька, отводя взгляд. И Артем в
какой уже раз растерялся от трисмысленности лялькиных слов.
- Если хочешь, я отвечу подробно, - сказал, повернувшись и положив
горячие тяжелые ладони на дрогнувшие плечи Лилии Ложкиной.
- Мы так не договаривались. - Она была в одно и то же время хрупка,
словно драгоценный саксонский фарфор, и крепка, как башкирская сабля. -
Кроме того, ты сегодня совсем пуст внутри. Я не хочу, чтоб ты оставался:
это пошло и слякотно.
- Мне больше не за что зацепиться, как ты не понимаешь?! - крикнул он.
- Ад высосал из меня чувства и мысли! Кто поможет, кроме тебя?!
- Только сам! - как пощечиной, обожгла ответом. - Ты же считаешь себя
человеком, так будь им, слизняк! Ада нет и никогда не было для тех, кто
ему не принадлежит!
25
Сицкий открыл им дверь и проводил в кабинет, посмотрел на обоих с
грустной усмешкой.
- Да, дорогие мои, натерпелись вы, как видно, изрядно! И то сказать: в
Ад опуститься - не по Невскому пройтись.
- Их высочество читает мои мысли, - пояснил Артем специально для
Евдокимова. - Помочь сумеете, Владимир Александрович?
- Едва ли.
- А хвалились, что в нашем мире сумеете защитить любого.
- От вашей собственной придури - всегда пожалуйста. Но вам ведь хочется
от пустоты укрыться. Как прикажете защищать от того, чего нет?
Артем посмотрел посвященному прямо в глаза.
- С собственной дурью мы бы разобрались и сами. Это мы умеем. Скажи,
Андрюха, вспоминать страшно?
Андрей помотал головой и добавил с нажимом:
- Страшно думать. Ад нереален - это святая правда. А что, если и наша
Реальность - такой же пшик? Вот сегодня, когда к вам ехали, два раза
хотелось выскочить на встречную полосу.
- Зачем?
- А проверить - не призраки ли несутся навстречу?
- Тяжелый случай, - согласился старый оккультист. - Не позавидуешь вам,
дорогие мои. Но надо терпеть. Ни возбуждающие, ни успокаивающие средства
здесь не помогут. Почаще бывайте на людях, пореже толкитесь между собой.
Время - лучший лекарь, авось и с вашей болезнью управится.
Они попрощались и совсем было вышли, когда Артем вспомнил одну очень
важную вещь, про которую хотел спросить еще до "ходки".
- Владимир Александрович, - сказал он, застревая в дверях. - Вы
что-нибудь слышали про Венояра?
Сицкий кивнул.
- Это правда, что нынешним устройством мира мы обязаны его усилиям?
- Да, - ответил Сицкий, - и его тоже.
- То есть, наша Реальность - есть плод его замысла?
- Его деятельности, - поправил Сицкий. - Он не воображал, он делал.
Потому и Реальность.
- Простите, но Ад создан тоже. И, насколько я понимаю, по замыслу не
менее великой личности.
- Замысел определяется не тем, что замышлено, а тем, что реализовано. В
каждый конкретный период правила меняются соответственно времени. Игра по
правилам нынешнего периода и есть Реальность. Все прочее - нематериально.
- А завтра?
- До завтра нужно еще дожить, - улыбнулся оккультист. - Забегать вперед
- не ваша прерогатива, Артем. Разберитесь с сегодняшним днем, а дальше
видно будет.
- О чем это вы? - спросил Андрей, когда усаживались в машину.
- Пытался с "черного хода" проскочить, да не пускают чего-то...
26
Прошел месяц. Кроны тополей подернуло золотым предвестием осени. Свято
выполняя предписание Сицкго, Артем с утра до ночи болтался в толпе.
Помогало плоховато. С Андреем они не встречались, к Большому не ездили
тоже. Что толку? На сердце было пусто, сны отпускали с трудом, были они
яркими до неправдоподобия и живыми на зависть серому бытию Реальности.
Настала среда. Артем проснулся в восемь, попробовал прикорнуть снова.
Не удалось, хотя обычно не впадать в дрему было серьезной проблемой.
Сегодня будто иголок в матрац насовали, пришлось вставать и одеваться.
Смутное, но острое беспокойство гнало из дому прочь. Уступая этому
неудобному чувству, он бессознательно направил свои стопы в сторону
торгового центра - наиоживленнейшую точку городской толчеи.
Здесь его уже знали. Барменша недавно открытого экспресс-кафе, не
произнося лишних слов, нацедила большой стакан кофе, подала сотку
"смирновской", двойную порцию "собаки" и бутылку баварского. Благо, что
сей утренний ритуал повторялся уже неделю. Двое "пехотинцев", сидевших под
соседним зонтом, приветствовали Артема короткими кивками и отвернулись.
Этот парень с угрюмым взглядом навевал на них нехорошие думы: несмотря на
свое милицейское прошлое, сегодня он вполне мог подвизаться на поприще
наемного душегуба.
Артем вылил водку вовнутрь и закурил, ожидая, пока мягкое тепло
разольется по телу, потом, не торопясь, принялся за еду. Его тяжелый
взгляд тоскливо скользил по книготорговцам, раскладывающим свой
культтовар, по художникам, расставлявшим свои шедевры на скамейках и
специальных стендах, по заспанным лицам владельцев самоцветных коллекций и
народных умельцев, предлагавших всяческие поделки. День еще как следует не
начался, а ему уже было скучно до брезгливой отрыжки. Удручало все: и
деловитая суета продавцов, и вкрадчивая заторможенность покупателей, и
фланирующая освобожденность зевак. Серая тыква солнца ползла по небу с
воодушевлением хронического ипохондрика.
- Разрешите присесть, - услышал Артем.
Это было неожиданно, это было внове - обычно к его столу старались
подходить лишь в крайнем случае, да и то надолго не задерживались. А в
этом голосе звучало настойчивое желание обосноваться всерьез. Артем поднял
глаза. У столика стоял высокий, слегка рыжеватый молодой человек с
бутылкой минеральной воды в руке и сигаретой в зубах.
- Валяй, если хочешь, - сказал Артем.
Парень уселся напротив, положив на столик жилистые руки.
- Хреново, браток? - спросил, глядя прямо в глаза. И добавил секунду
спустя: - Где потерялся?
"Ну, наглец! - подумал Артем, мысленно усмехаясь. - Щас я тебе мозги-то
промою!"
- В Аду, милок. Если тебе интересно, конечно. Знаешь, где это?
- Догадываюсь, - ответил странный незнакомец. - Побаловаться
захотелось, или по делу?
- Интересуешься Адом?
- В какой-то степени - да, но не так, чтобы очень.
- А ты уверен, что мы говорим об одном и том же месте? - хмыкнул Артем.
Разговор принимал крайне занимательный оборот.
Незнакомец откинулся на спинку стула, выпустил дым вертикально вверх,
ответил буднично, как о чем-то давно и прекрасно известном:
- Я подразумеваю параллельный мир, носящий условное наименование Ада.
Ты, судя по некоторым внешним признакам, тоже. Не надо кокетничать,
братец, к тебе ведь не часто подходят с такими вопросами.
- Так, - сказал Артем, аккуратнейшим образом ставя на стол пластиковую
емкость с кофе. - И чего тебе нужно, таинственный незнакомец?
- Мне-то ничего. Имеется в виду, лично мне.
- А тому, кто за тобой?
- Той, которая за мной, нужен человек, умеющий работать в тамошних
условиях.
- То есть я?
- Ты в Аду работать пока не умеешь. Когда научишься, то - возможно.
"Вот это по-настоящему мило!"
- А кто тебе сказал, что я собираюсь чему-то учиться?
- Это мое личное предположение, - спокойно сообщил незнакомец и
добавил: - А дело, конечно, твое. Можешь плюнуть на все и сходить с ума до
полного дурдома.
"Стоп! - сказал себе Артем. - Не торопись!"
- Ты подразумеваешь, что если я приму ваши условия, то получу
поддержку? - спросил жестко.
Незнакомец бросил окурок в серую бетонную урну, стоящую от стола метрах
в пяти. Артем машинально отметил прекрасную точность броска...
- Я никому ничего не обещаю, - сказал странный собеседник. - Все очень
просто, браток: либо ты решаешься, рано или поздно, выполнить задание,
связанное с экспедицией в Ад, и выздоравливаешь. А на "нет" получаешь нет.
- Не надо мне угрожать, юноша! - тихо и выразительно предупредил Артем
Баца. - Я повидал такое, чего тебе и во сне не снилось!
Ответом была невеселая усмешка, на миг проскользнувшая в глазах
незнакомца.
- Как-нибудь в другой раз обменяемся впечатлениями от увиденного, -
пообещал он, отхлебнув из бутылки. - А пока напряги свое серое вещество,
браток. Угрозы в моих словах нет никакой, есть констатация факта. Большой
бегает в пекло по двадцать раз в год...
- А кто такой этот большой? - переспросил Баца.
- Придуриваться будешь потом, - терпеливо ответил незнакомец. - Я ему
запретил, но он до сумасшествия ненавидит тамошний мир и работу превратил
в средство ведения войны, в этакую вендетту. Причин для нее у Алика больше
чем нужно, тем не менее, занятие это из самых бесперспективных. Рано или
поздно его уничтожат. И ему это прекрасно известно, потому и куролесит на
всю катушку. Тимофея Гриценко тоже надолго не хватит. Остаешься ты.
Достаточно просто твердо решиться на новую "ходку", и этот мир обретет
свою прежнюю прелесть, помноженную на самоуважение. Торопить не собираюсь,
заверения мне не нужны. Решишься - позвони, вот телефон. Имен не называть,
достаточно сказать, откуда звонишь.
- Говоришь ты много и объяснять, как вижу, горазд, - уперся Артем. - А
кто мне может ответить: реален ли наш мир?
- Процентов на восемьдесят - да. Венояр поставил границы, но существует
сила, превышающая его возможности. Пока они есть, и Ад, и наш мир обладают
двойственностью природы, способностью к взаимопроникновению. Разделить их
напрочь - наша с тобою задача. Но для этого нужно идти в Ад, а мне нельзя
- слопают в первую же минуту.
- Забавно. - Артем с удивлением поймал себя на мысли о том, что в
присутствии незнакомца жизнь как будто несколько оживилась. - Если б
кто-нибудь нас сегодня подслушал, сидеть бы нам с тобой на Агафуровской
даче.
- И было бы очень жаль, - последовал абсолютно серьезный ответ. -
Вместе с нами Агафуровская дача пришла бы в город.
"Ну, орел!" - как сказал бы, наверное, Ложкин.
- Претендуешь на лавры Венояра? - полюбопытствовал Артем.
- Забудь о лаврах. Синяков и шишек будет много, это точно, а слава,
братец, сама выбирает, кто ей по сердцу.
Нахальный сизарь спланировал под зонтик стола и уселся прямо на плечо
незнакомца. Круглый глаз голубя с вожделением уставился на булочку с
запеченной внутри сосиской.
- А ну, брысь! - сказал ему парень и что-то добавил на странном,
щекочущем слух языке. Сизаря будто ветром снесло. - Поздравляю, браток, -
усмехнулся незнакомец. - С сего дня ты уже под прицелом. В принципе,
разницы никакой, но многим почему-то очень действует на нервы.
- А разве не должно?
Незнакомец на секунду задумался, потом вздохнул.
- Должно - не должно... что это меняет, в сущности? Весь мир на мушке,
а в ядерной войне выгодней всего быть солдатом. По крайней мере, знать
будешь, если начнется.
- Не понял, - сказал Артем.
- Это я так, вообще. Главное, ничего не бояться и быть наготове. Твое
дело - поскорее решиться, а покуда - прощай!
Он поднялся, и через минуту его по-военному поджарая фигура затерялась
в живом калейдоскопе толпы. Ф-ф-ф-у-у! Артем отхлебнул пива и закурил. В
голове роились обрывки намеков, мохнатые, точно шмели. По сторонам кипела
жизнь города, Реальность правила балом. "Надо ехать к Большому", - понял
Артем.
27
Большой плескался в бассейне. Своего бывшего соратника встретил не то
чтобы с огромным радушием, но и на ворота с ходу не указал. Тигр принес
апельсиновый сок и сигары.
Выслушав Бацу, адский ходок какое-то время молча курил. Мрачнея и
хмурясь.
- Про меня говорили? - выплюнул наконец.
- Сказал, что тебе в Ад ходить запретил, а ты не слушаешься. Важная
птица, а?
- Важней не придумаешь, - отозвался Большой. - Если бы мог, я б каждое
слово его выполнял без базара. Совсем, видать, худы мои дела, раз о замене
печется. Ты вот что, Артем, ты решайся скорее. Он верно говорит: мир
становится особенно дорог, если знаешь, что нужно в Ад. Да и меня кто-то
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг