Русская фантастика / Книжная полка WIN | KOI | DOS | LAT
                                   Части                         Следующая
В.Коломеец. 

                            Критическая масса

   -----------------------------------------------------------------------
   Журнал "Знание - сила", 1989, N 8.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 10 August 2000
   -----------------------------------------------------------------------


   ...Он  шел  сквозь  горячий  воздух  по  серой  земле  и  ощущал,   как
останавливается время. До  этого  события  развивались  нереально  быстро:
вертолеты уже давно залили бетоном останки дома и сада,  а  улицы  городка
покрылись  защитной  пленкой.  Те,  кто  оставался  позади,  сделали   все
необходимое... А он продолжал идти, но  шаги  теперь  давались  с  трудом,
словно солнце давило сверху на плечи.
   Сухие губы что-то прошептали, а он даже не прислушался к ним: завладело
иное - не страх, который был и прошел, а что-то другое, похожее  на  боль.
Он подумал: "У меня болело сердце. Болела печень... А что болит сейчас?"
   И недодумал, пошел дальше, уже не считая шаги.
   В  спину  нанесло  стрекотанье  вертолетов,  и  что-то  хрипло  заорали
армейские динамики. Почему-то вдруг представилось, что впереди - стена,  а
за спиной - стволы карабинов и замершая на чужих губах последняя  команда.
Он поспешно глянул вперед, увидел вершину холма, плавающие в мареве купола
Ядерного центра, а тут проломилась преграда, не пускавшая в  сознание  всю
правду. Он забыл сделать очередной шаг, и сразу вокруг задымилась трава. А
его затрясло - так ясно увиделась вся цепочка событий,  начавшихся  отнюдь
не вчера. Где-то в самом начале этой цепочки стоял  он  сам,  и  сознавать
такое оказалось тоскливее всего...
   Приехав вчера вечером в родной город, он увидел мать,  и  была  радость
нового узнавания когда-то привычного. Он специально оторвался на неделю от
своих хронических забот, чтобы  всласть  повспоминать,  и  все  задуманное
прекрасно удалось. Только старший брат, его умница брат, дежурил до утра в
Ядерном центре,  и  разговор  двух  бывших  мальчишек  пришлось  отложить.
Впрочем, это его почему-то даже обрадовало...
   Стояло обычное сухое лето родной  земли,  и  маленький  семейный  совет
решил: хорошо выспаться ему можно только в саду, под старым навесом. После
обычных хлопот позднего вечера мать уже в темноте пожелала  ему  приятного
сна, и последние бодрствующие звуки истаяли среди старых яблонь.
   Он умиротворенно поскрипел раскладушкой и счастливо уставился в  клочок
звездного неба, светившийся там, где  когда-то  они  мальчишками  выломали
кусок доски, чтобы вот так ночами смотреть на звезды.
   Сейчас все казалось прежним: навес, старая раскладушка и  вечный  запах
яблок. Но что-то изменилось в нем самом: он, так желавший себе волнения от
встречи с детством, неожиданно быстро уснул.
   Глубокой ночью где-то очень далеко рассыпался угрюмый звук, похожий  на
гром, и неожиданная яркая вспышка полоснула по саду, раскроив пространство
на свет и тьму. Он проснулся... Первым ощущением явилась невнятная  глухая
тревога, потому что он видел молнию и  теперь  ждал  грохота  с  неба,  но
тишина продолжалась, и только  вдали  странно  светились  купола  Ядерного
центра.
   Посидел чуть, сонно морщась в темноту, и  представил  отчего-то  брата,
сидящего за пультом и проводящего какой-то наисложнейший опыт. Потом лег и
подумал, что неплохо бы вдвоем с ним повозиться в их старой "лаборатории",
вспомнить наивные эксперименты, и сразу уснул...  А  утром  открыл  глаза,
потянулся и... обнаружил у себя на коленях кошку.
   Он пошел чуть медленнее, вспомнив  кошку  и  то,  с  какой  гадливостью
швырнул прочь еще теплый  трупик.  А  дальнейшее  размылось  в  памяти,  и
помнилось только  острое  беспокойство  и  навязчивое  видение  -  молния,
рассекающая пополам сад и его самого. Желая избавиться от тревоги, полез в
сарайчик, набитый электрической  рухлядью,  которую  они  гордо  именовали
аппаратурой и надеялись с ее помощью соорудить бомбу по новому принципу...
Конечно, из этой детской игры ничего не вышло,  но  брат  стал  ядерщиком.
Он-то, разумеется, забыл все их тщеславные мысли и вырос другим человеком,
но помнил, как включаются эти железные коробки.
   Включенные приборы (они -  удивительное  дело!  -  работали)  дружно  и
как-то равнодушно  обвинили  его  самого  в  радиоактивности.  Сначала  он
хмыкал, переключая диапазоны и меняя настройку,  но  уже  через  несколько
минут ему бешено захотелось курить, хотя не  курил  много  лет.  "Вот  это
да!.." - подумал он и растерялся. Такого поворота  событий  никто  не  мог
ожидать от самой обычной поездки домой.
   Пришлось прекратить беготню от приборов и обратно, потому  что  на  его
глазах происходило что-то не  совсем  понятное.  Откуда  радиация?  Какая?
Почему? Страшно не было, его занимало другое: что же случилось? Он  сидел,
задавая себе один и тот же вопрос, и никак не мог на него ответить.
   Солнце, поднимаясь над высоким каменным забором, высветило, как, желтея
на лету, падают с яблонь мертвые  листья.  Он  сидел,  таращил  на  листья
глаза, так и подмывало расхохотаться и смехом покончить с тем,  чего  быть
не могло. Грудь уже глубоко вздохнула, губы  приготовились  растянуться  в
усмешке, и тут его позвали...
   - Коротышка, привет! - с улыбкой сказал брат, готовый шагнуть к нему  с
порога дома.
   - Стой! - крикнул он и  засуетился  с  дозиметром.  -  Стой  на  месте!
Смотри!..
   Наконец дозиметр включился, и сигнальная лампочка налилась  полновесной
алой тревогой. Брат перестал улыбаться и  потянул  из  нагрудного  кармана
какую-то миниатюрную штучку, и эта штучка,  видимо,  показала  такое,  что
брат совершенно иным тоном спросил:
   - Ты это когда заметил?
   - С час назад. И, знаешь, она, кажется, нарастает...
   Они еще немного бестолково и как-то буднично поговорили  о  радиации  и
умолкли. Он смотрел на брата с надеждой и ждал ясных и простых слов, после
которых нужно будет что-то сделать - и все разрешится благополучно...
   - Чертовщина... - сказал брат, неподвижно глядя  на  миниатюрное  табло
своего приборчика, и  потом  каким-то  профессиональным  голосом  приказал
через плечо матери:
   - Никого сюда не впускай! - и добавил очень зло: - Не подходи сюда!..
   Снова повисла тишина, и в ней вдруг с треском загорелась листва под его
босыми ногами. Долгие секунды он ошалело смотрел на жалкий  и  невероятный
костерчик и только потом с воплем  отпрыгнул  в  сторону,  поняв,  что  не
чувствует боли от огня.
   У брата остановился взгляд.
   - Что ты привез с собой?
   - Ничего. Я привез только себя... - сказал он жалко и закусил  губу.  -
Ты видел ночью молнию?
   - Молнию? - сухо удивился брат. - Откуда? Уже месяц ни капли дождя.
   - Молния... - замотал он головой. - Она прошла здесь; оттуда, от вашего
центра...
   - Черт меня побери... - шепнул брат, но он его услышал. - Какая молния?
Тебе приснилось... Стой на  месте!  -  властно  крикнул  он  снова.  -  Ты
излучаешь! Господи, Коротышка, что у тебя в карманах?!
   Он замер на полпути от раскладушки к брату  -  невысокий,  может,  даже
симпатичный, крепкий тридцатипятилетний сын и брат  в  этом  старом  доме.
Замер, как замирает пациент у  врача  перед  неприятной,  но  обязательной
процедурой, и услышал тоненький вой приборчика в пальцах у  брата.  Увидел
его старое лицо и подумал: "Неужели и я так же могу быть немолодым?"
   - Господь с тобой... - сказал он в отчаянии. - В этих брюках  даже  нет
карманов!..
   ...Когда оба поняли, что индикатор разжигается его телом и ничем  иным,
обоих одновременно поразил абсурд положения. Они только  сейчас  заметили,
как что-то невидимое очертило смертельный круг с ним в центре. В его руках
мгновенно умирал и рассыпал лепестки  цветок,  в  муках  бился  и  затихал
голубь, жутковато занимался огнем клочок газеты.
   - Ты пышешь жаром... - без интонации сказал брат, когда закончились эти
зловещие эксперименты.
   - Я ничего не чувствую.
   Он солгал, потому что испугался невероятного. Оно не могло появиться  в
его жизни, но все ж появилось и даже успело доказать свое существование.
   - Оставайся здесь! - приказал брат, медленно утирая пот с  потемневшего
лица. - Я буду звонить в Центр...
   Через час, наполненный  тягостным  ожиданием  и  краткими  диалогами  с
матерью через стену, вокруг  особняка  развернулись  радиационная  команда
Ядерного центра и части армейской поддержки.
   По-старому саду между тлеющими от  нестерпимого  жара  деревьями  почти
бегал растерянный человек и не чувствовал, не  чувствовал,  не  чувствовал
ничего...
   -  Внимание!  -  сказал  мощный   радиоголос   после   предварительного
покашливания. - Оставайтесь на месте!
   - Коротышка! - тут же позвал его голос брата.  -  Мы,  кажется,  влипли
немного... Вокруг тебя  высокая  радиация  и  приличная  температура.  Сам
видишь: деревья горят. Давай думать, как выбраться... Но ты же  ничего  не
чувствуешь! - голос сорвался в недоумении и тут же выровнялся. - Сейчас мы
включим дезактиваторы, а ты будь спокоен...
   Когда  над  забором  возникла  серо-зеленая  маска  первого  смельчака,
загорелся дом. Маска тотчас пропала, и  долго  молчал  радиоголос,  только
беспомощно перекликались невидимые люди.
   В голове играли в бильярд металлическими шарами, те сталкивались, глуша
все мысли.  Он  терпеливо  ожидал,  когда  придет  брат,  приедет  доктор,
позвонит  жена,  начнется  дождь,  включится  реклама,  взорвется  вулкан,
откроет совещание  начальник,  -  черт  возьми,  что-то  должно  начаться,
отменив нелепость, окружившую его.
   - Коротышка... - позвал брат. - Мы пока ничего не  выяснили,  но  город
эвакуируется. Потерпи...
   Он замычал в ответ, сдавливая ладонями грудную клетку,  потому  что  не
знал, что именно терпеть, когда все  так  нестерпимо,  даже  голос  брата,
сказавший: "Потерпи!.."
   Потом он кричал что-то через забор.
   Потом на нем сгорела вся одежда, и не было у него даже испуга.
   А еще позднее была попытка выйти через горящий дом, но  дом  рухнул,  и
он, страшный и голый, залез на  забор,  чтобы  потрясенно  увидеть  все...
Город пустел, покрываясь безжизненными клубами выхлопных  газов,  а  улицы
заполняли люди в  фантастических  защитных  костюмах.  Они  хлопотали  над
приборами, осторожно прячась за углами домов. Прячась от  него!  И  солнце
равнодушно светило на эту картину...
   Он спрыгнул с забора и пошел по улицам, не  понимая  своей  наготы.  От
него разбегались защитные костюмы, что-то говорил, кричал голос  брата.  А
там, где он проходил, дымилась трава на  аккуратных  газончиках,  которыми
так восхищались гости городка...
   Он медленно прошел город насквозь и очутился у подножия холма, откуда и
начал свой уже спокойный путь к его вершине.
   "Почему они не стреляют?" - с мимолетным любопытством подумал он, и его
мысли вновь вернулись к тому, ради чего случилась  эта  поездка  в  родной
дом. Все-таки не только для сладких воспоминаний отложил  он  все  срочные
дела. Что-то иное потянуло, привело сюда и бросило... Что?
   Они делали бомбу и хотели овладеть  всем  на  свете,  держа  в  секрете
великое, конечно, открытие. Открытие в руки не давалось. Ядерная  война  в
грезах представлялась самой интересной  войной  на  свете.  Жестокость  не
называли жестокостью, она была игрой, обычной детской игрой без  правил  и
последствий. А вот  сейчас  появилась  робкая  уверенность:  началось  все
именно тогда. Игра не закончилась вместе с юностью - она сменила  игроков,
он стал чьим-то партнером и проиграл.
   "Интересно, я уже поседел или нет - вдруг коротко щипнуло слезой глаза.
Слезой в сотни рентген. Или уже в тысячи?
   - Внимание! - завопил с неба  голос,  подвешенный  к  вертолету.  Голос
подкрался незаметно. - Одно уточнение, дружище!  Вам  нужно  взять  влево!
Запоминайте: влево! И ни в коем случае  не  останавливайтесь!  Сейчас  вам
сбросят еду и воду! Мы продолжаем работать! Кстати, вас снимают на пленку!
Крепитесь! Но, ради бога, только влево!..
   Свистнула турбина, и легкая машина, бросив тень на его пути, ушла вбок.
Улетел и голос, так и не сказав чего-то главного...
   Вслед вертолету смотреть не хотелось. Вода и еда. Вода станет паром,  а
еда - углями. А почему влево? Они хотят увести его в  пустыню?  Дурачье...
Надеются, видимо, вскрыть его труп и что-то понять. Дурачье.
   Он понял, что факт скорой смерти  стал  для  него  бесспорным,  и  даже
ощутил превосходство над суетливыми потными парнями там, внизу, у  экранов
мониторов и осциллографов. Они в растерянности,  потому  что  недодумались
еще до исхода...  А  рентгены  растут,  и  его  путь  отмечает  не  просто
почерневшая, а горящая трава...
   Значит, им всем нужно, чтобы влево...  Там  его  взбесившийся  организм
испустит критические  нейтроны,  и  будет  взрыв.  Пустыня  превратится  в
тривиальный полигон, где пройдет испытание первого в мире живого  ядерного
устройства. Ах, какая сенсация!  А  какие  заголовки  в  газетах!..  Он  в
бешенстве сжал кулаки и увидел,  как  после  неуловимой  вспышки  медленно
встает вонючий наглый гриб, ветер жадно соберет атомную пыль, и тогда...
   Он оглянулся назад и сразу понял,  что  сделал  это  в  последний  раз,
потому что увидел за  собой  всю  огромную  жизнь,  которую  почему-то  не
замечал раньше. Там осталась могила отца, остались  мать,  брат,  люди  со
знакомыми именами и еще миллиарды, безымянные для него. Он пришел сюда  от
них,  но  теперь  он  -  это  не  они.  Когда-то   свершилось   невиданное
предательство, и все вернулось к нему.
   "Но почему?! - родилась в нем изумленная злоба. -  Почему  не  один  из
тех, кто сидит за кнопками, а я? Чего не простила мне жизнь?  За  что  все
будут жить, а я... Господи! Как ты обернул все жестоко и несправедливо!.."
   В нем возникло резкое, как удар, желание вернуться вниз и  вломиться  в
ряды машин с камуфляжем на бортах - чтобы только осколки брызнули... Но он
пошел дальше, потому что его начинала тяготить нагота под огромным  пустым
небом.
   "Только не сейчас... -  подумал  он,  словно  заглянув  в  сотни  глаз,
наблюдавших за ним сейчас. - Только не сейчас. Не надо..."
   Он не стал поворачивать влево, вспомнил о каменоломне на вершине холма.
Хорошее место для него. Самое замечательное место. Будет меньше  выбросов,
а их Центру все равно придет конец...
   Позади нахраписто выли вертолеты,  хорошие  машины  с  неиспользованным
боезапасом. Сейчас  они  вспомнят  об  этом.  Куда,  интересно,  подевался
вертолет с динамиком? Крикнул бы кто-нибудь с неба:  "Эй,  Коротышка!  Как
дела?", а он бы срывающимся голосом ответил, что все прекрасно,  и,  может
быть, даже улыбнулся...
   - Кретины! Идиоты! Тупицы! - хрипло  кричал  он  в  пространство  перед
собой, изнемогая от усилий ускорить время. - Поняли,  да?  Попробовали  на
вкус? Берите, берите, мне не жалко! Вот я! Сюда смотрите! Ну, что же вы?!
   Гибель все же не наступила -  его  пропустили.  Вертолеты  разом  ушли,
словно в них догадались, что будет дальше. Если так, то  теперь  никто  не
прикажет стрелять в него. Поздно... Все  поздно  делать...  Уже  тогда,  в
"лаборатории" двух сопляков, было поздно.
   Он увидел себя глазами камеры,  которая  наверняка  продолжала  съемку:
одинокий нагой человек, в муках голода, жажды и совести идущий по земле. А
земля горит, горит только под ним одним во всем белом свете.
   Его тело уже окутало шипящее, прозрачное в дневном свете  пламя,  когда
впереди открылась дыра в скале.
   - ........ - далеко позади хрипнули динамики и смолкли.
   С территории Центра поспешно взлетали тяжелые  грузовые  вертолеты.  Он
нашел в себе силы усмехнуться на это жалкое бегство и взял в  руку  ржавый
обломок металла, который тут же потек огненной струйкой наземь, не оставив
на ладони даже боли.
   Он додумал все, что ему полагалось, и не стал оборачиваться в последний
раз. Штольня вела во тьму. Когда-то здесь брали камень, брали  так  давно,
что дома из этого  камня  стали  развалинами.  А  пустота  осталась,  едва
поддерживаемая истлевшими подпорками. Он шел, а позади ухала оседая порода
и навсегда запирала вход.
   Потом он лежал в центре большой выработки, и  потолок  высоко  над  ним
постепенно  светлел  и  становился  прозрачным.  Ему  виделось   во   всех
подробностях хитроумие слепой и  жуткой  силы,  скрутившей  миллиарды  лет
назад мягкий камень в невообразимую головоломку. Глаз  он  не  закрывал  и
даже старался пореже моргать, чтобы в остаток времени было  больше  света,
чем тьмы.
   Ему было  просто  тепло  и  хорошо,  когда  его  тело  мгновенно  стало

Части Следующая


Купить фантастическую книгу тем, кто живет за границей.
(США, Европа $3 за первую и 0.5$ за последующие книги.)
Всего в магазине - более 7500 книг.

Русская фантастика >> Книжная полка | Премии | Новости (Oldnews Курьер) | Писатели | Фэндом | Голосования | Календарь | Ссылки | Фотографии | Форумы | Рисунки | Интервью | XIX | Журналы => Если | Звездная Дорога | Книжное обозрение Конференции => Интерпресскон (Премия) | Звездный мост | Странник

Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг