Сигналы из мирового пространства раскрывали людям новые тайны
бесконечной материи.
Бурное развитие радиоастрономии разрешило проблему управления
космическими ракетами и позволило впоследствии держать непрерывную связь с
межпланетными кораблями. Сложный путь полета ракет в межпланетном
пространстве, их траектории и графики движения рассчитывались заранее.
Расчеты в виде программ закладывались в быстродействующие электронные
счетнорешающие приборы, расположенные на Земле. За полетом ракеты следило
несколько радиолокационных станций автоматического сопровождения, которые,
получая ответные импульсы от приборов на борту ракеты, определяли ее
координаты. При малейшем отклонении ракеты от заданного курса
счетно-решающий прибор высчитывал поправку и при помощи наземных
радиоустройств передавал на ракету радиокоманду. Принятые команды,
воздействуя через бортовую аппаратуру управления на приборы управления
ракеты, устраняли отклонение.
Полет управляемой ракеты вокруг Луны и возвращение ее на Землю теперь
оказался сравнительно простой задачей. Как только ракета приблизилась к
Луне примерно на сто километров, радиокоманда включила на несколько минут
двигатель, и ракета, изменив курс, превратилась в спутника Луны. Повинуясь
командам, ракета сделала шесть оборотов вокруг Луны, постепенно изменяя
направление своего полета с тем, чтобы заснять возможно большую площадь
поверхности. Затем по команде, данной с Земли, ракета послушно легла на
обратный курс и вернулась на Землю.
В советских кинотеатрах демонстрировались фильмы о Луне; впервые люди
могли видеть обратную сторону Луны, недоступную наблюдению с Земли, ибо,
как известно, Луна обращена к нам всегда одной стороной.
Теперь, когда знания о Луне и о космическом пространстве между нею и
Землей неизмеримо возросли. Советский Союз приступил к непосредственному
решению проблемы. Каждые две недели на Луну отправлялись
радиотелеуправляемые ракеты. Эти ракеты доставляли на Луну всё необходимое
для жизни будущих космонавтов: оборудование, запасы воды, воздуха,
продуктов питания и топливо для возвращения ракеты на Землю.
Да, были все основания опасаться, что общество "Альбария - Луна"
потерпит крах. Неизменная улыбка господина Оливейра уже не могла успокоить
многочисленных пайщиков общества. И акционеры все настойчивее требовали от
господина Оливейра созвать совещание, чтобы установить дату отправки
ракеты.
Однако Оливейра под всяким предлогом оттягивал созыв такого совещания.
Что он мог сказать, если сам ничего не знал? Его бесила медлительность
Линье, который, по его мнению, слишком долго копался.
А Линье с нетерпением ожидал известий от Ренара. Он не сомневался, что
в ближайшее время будет готов к полету.
Однажды, когда он по привычке заглянул в приемную господина Оливейра,
Мерседес передала ему письмо. Хотя почерк на конверте был явно мужским.
Мерседес не понравилось волнение, с каким Линье схватил письмо.
- Письмо от дамы? - спросила кокетливо Мерседес и, не получив ответа,
надула губки.
Линье торопливо прошел в свой кабинет и, волнуясь так, что слышал удары
собственного сердца, прочел:
"Глубоко сожалею, что это письмо принесет вам разочарование. Важные
причины, о которых позже вам станет известно, потребовали, чтобы я
уничтожил весь запас препарата, но не потому, что он себя не оправдал.
Напротив, опыт окончился вполне успешно, хотя, несомненно, для
окончательных выводов требуется более продолжительное время. Тем не менее,
я собирался выполнить данное мною обещание и передать вам специально
оставленные для вас ампулы с препаратом. Но чья-то преступная рука
помешала мне. Препарат оказался похищенным.
Быть может, так лучше. Не забывайте, что мы оба рисковали: вы - жизнью,
я - совестью.
Ренар".
Письмо Ренара вызвало у Линье большее отчаяние, чем предполагал его
автор.
- Ну что ж! Игра проиграна, - сказал он, входя в кабинет Оливейра.
- Что такое?! О чем вы говорите? - встревоженно спросил делец. Ему
никогда не приходилось видеть Линье в таком настроении. Действительно,
конструктор впервые упал духом. На лице его было безразличие и усталость.
Линье молча протянул письмо.
- Проклятье! - вскричал Оливейра, прочитав письмо. - Я же не дойная
корова!
Атомный двигатель обошелся мне в круглую сумму - и все напрасно! Будь
проклята та минута, когда я ввязался в это дело! Значит, полет невозможен?
- Не лететь же мне без всякой защиты, - сказал Линье.
- Когда я согласился вас финансировать, я предупредил, что меня не
интересует вопрос о защите. Летите, как хотите!
- Моя смерть не возместит вам убытков. Да к тому же, кто согласится
лететь со мной? Я вообще еще не нашел желающих, а без препарата и
защитного экрана охотников отправиться в космический рейс тем более не
будет.
Оливейра снова перечел письмо.
- Но какой дьявол мог украсть препарат? . спросил он. - И вообще,
непонятное письмо. Зачем понадобилось старику уничтожать препарат? Нет,
тут что-то нечисто. Я выясню сейчас, в чем дело.
Оливейра набрал номер и поднял трубку видеотелефона. Спустя минуту на
экране появилась усатая физиономия владельца авиационных заводов Рибейро,
члена Попечительского совета.
- Рад вас видеть, - приветствовал его Оливейра. . Не смогли бы вы дать
мне небольшую справку? Нами получено весьма странное письмо от господина
Ренара.
Прошу вас, объясните, что оно означает! - и Оливейра рассказал
содержание письма.
Рибейро кивнул, давая понять, что ему всё ясно и, несколько замявшись,
произнес:
- Ренар арестован. Подробности могу сообщить лишь в личной беседе.
- Арестован... - опешил Оливейра.
На экране видеотелефона уже никого не было, но Оливейра смотрел на него
в полной растерянности.
- Что он сказал? Кто арестован? - спросил Линье.
- Кто? Это светило ваше - Ренар, черт его побери!
- Какой вздор! За что можно арестовать старого, всеми уважаемого
ученого?! - возмутился Линье.
- Значит, есть за что! - взвизгнул делец. - О, черт, зачем я впутался в
это дело! Вот уже год, как я без конца бросаю деньги на ветер!
Глава 13
Вой автомобильных сирен и рокот моторов нарушил ночную тишину. Яркие
пучки света от фар полицейских машин прорезали густую мглу. Из черно-белых
автомобилей высыпали жандармы Центрального сыскного бюро, мгновенно
оцепившие всю территорию лаборатории "Эскалон".
Обыском руководил инспектор охраны политического и социального порядка
Варгас, являющийся одновременно шефом Бабельского сыскного бюро. Сидя в
кабинете Ренара, он вместе с несколькими специалистами, сотрудниками
лаборатории, привлеченными в качестве научных консультантов, просматривал
записи, протоколы наблюдений, исследований и другие бумаги.
Местные полицейские и агенты сыскного бюро рылись в комнатах коттеджа
Ренара и помещениях лаборатории, переворачивая все вверх дном. Ренар, хотя
и подготовленный к этому, с удивлением, к которому примешивалось
любопытство ученого, обнаружившего под микроскопом неизвестную бациллу,
наблюдал, с каким усердием "правительственные люди", как называли себя
агенты, громили его лабораторию. И сейчас, верный своей многолетней
привычке исследователя, он изучал их, словно присутствуя на эксперименте.
Все они были молодыми людьми специфической внешности, такие, каких обычно
содержат владельцы игорных домов и ночных баров для поддержания порядка в
своих заведениях. Их сразу можно узнать по типичным признакам:
сосредоточенный взгляд убийцы, стальные бицепсы и мертвая хватка рук.
Недаром руководство Центрального сыскного бюро разработало целую систему
для отбора агентов.
Варгас был раздражен: двухчасовый обыск не дал пока никаких
результатов. Не нашли ни документации, ни препарата - ничего.
- Ну что? Ни капли этого дьявольского эликсира? . спрашивал он в пятый
раз старшего полицейского, угрюмого верзилу с туповатой физиономией.
- Так точно, ни капли, господин инспектор, . отвечал полицейский,
вытягивая руки по швам.
- Осел! Не умеешь искать, - бушевал Варгас. . Позовите сюда эту
обезьяну, Круса!
Крус, принимавший весьма деятельное участие в обыске, тотчас предстал
перед начальством и, часто мигая глазами, подобострастно уставился на
инспектора.
Тот долго смотрел презрительным и уничтожающим взглядом на тщедушного
человечка.
- Что же ты, любезнейший, здесь делал все это время? - начал Варгас
притворно-ласковым тоном, который, как Крус отлично знал, не обещал ничего
хорошего. - Так что же ты делал здесь, макака?! . истерично взвизгнул он.
- Вертеться здесь несколько месяцев и не достать препарата, слюнтяй!
Крус побледнел, начал оправдываться.
- Профессор вылил препарат в канализацию, господин инспектор. Я сам
видел, но ничего не мог сделать.
Когда обыск закончился, один из агентов охранки . плотный мужчина с
квадратным лицом и огромными челюстями, - грубо толкнув Ренара, приказал
ему следовать за собой.
Спустя несколько часов полицейская машина доставила Ренара в Главное
управление сыскного бюро в столице Альберии.
На следующий день Ренар был вызван в специальную правительственную
комиссию, предъявившую ему обвинение в действиях, ослабляющих
государственную мощь Альберии.
Его привезли в громадное здание, воздвигнутое на холме и носящее
древнее название Ареопаг, и через один из боковых входов провели в зал
заседаний. В огромном зале было пусто; здесь не было, как всегда,
зрителей, фоторепортеров, туристов. Столы для прессы пустовали. В конце
залы стоял полукруглый стол, водруженный на помосте, вокруг него
расставлены кресла.
Этот стол предназначался для законодателей и членов комиссии. На стене
позади него распласталось огромное полотнище государственного флага
Альберии. Ренар сел за отведенный для допрашиваемых лиц длинный стол из
красного дерева и стал ждать. Два сопровождающих его агента развалились в
креслах и со скучающим видом курили. Неожиданно они вскочили, и Ренар
понял, что в зал вступают члены комиссии. Он оглянулся и увидел несколько
сенаторов, с торжественным видом шествующих к столу. Впереди выступал
маленький, худощавый человечек, по-видимому, председатель комиссии. Взойдя
на возвышение, они неторопливо, с сознанием важности выполняемой ими
миссии, расселись в кресла вокруг стола.
Советник комиссии, молодой человек с тщательно прилизанными волосами,
поднялся и произнес:
- Артур Ренар, прошу вас занять свое место.
Ренар поднялся и занял место в конце стола, против советника и
стенографа.
Покончив с формальностями, члены комиссии приступили к допросу. Ученого
пытались обвинить в разглашении военной тайны.
- Сведения о препарате не могут составлять государственного секрета
Альберии, - заявил Ренар. - Препарат, созданный мною и Педро Гарретом,
следует рассматривать как своеобразную вакцину, одинаково необходимую для
всего человечества. Вы с таким же успехом, господа, можете обвинить в
антигосударственной деятельности Эдварда Дженнера, открывшего
противооспенную вакцину, или Луи Пастера, не пожелавшего сделать секрета
из своей вакцины против сибирской язвы и бешенства.
Невозмутимость Ренара вызывала озлобление, и члены комиссии засыпали
его бессмысленными и оскорбительными вопросами. Они ждали, что в конце
концов ученый выйдет из себя и откажется отвечать. В этом случае его можно
будет обвинить в неуважении к комиссии и передать дело в суд. Однако
поведение Ренара их разочаровало. Несмотря на всю дикость и нелепость
издевательских вопросов, ученый нашел в себе выдержку спокойно ответить на
все вопросы.
Напротив, ретивые "расследователи" часто не могли сдержаться и осыпали
Ренара бранью и угрозами. Двухчасовой допрос закончился безрезультатно.
Следствие по делу Ренара велось под личным наблюдением главы
Центрального сыскного бюро. Десятки агентов с лихорадочной поспешностью
собирали факты, свидетельствующие о "нелояльности" Ренара. Но несмотря на
целый ворох свидетельских показаний и горы протоколов допросов,
обвинительный акт никак не удавалось составить из-за несостоятельности
собранных доказательств.
Шпики и осведомители сыскного бюро были глубоко разочарованы, узнав,
что все высказывания профессора, которые они представляли, как добытые их
"трудом", Ренар открыто и не боясь повторял на допросах. Таким образом,
все "улики", вместе взятые, не доказывали состава преступления. Дело
Ренара нельзя было передать в суд. Всем отделам сыскного бюро и
полицейским управлениям были разосланы срочные и секретные директивы о
розыске негра Гаррета. Там же прилагалось описание внешности беглеца и его
фотография.
Раздраженное спокойной уверенностью Ренара, руководство охранки дало
распоряжение о создании для него строгого тюремного режима. Однако на
большее, на применение пыток, что обычно практиковалось в сыскном бюро при
допросах, охранка пока не решалась, так как имя ученого, пользующегося
мировой известностью, заставляло их быть осторожными.
Пока же в ход была пущена печать.
Словно по взмаху дирижерской палочки, лихорадочно заработала
пропагандистская машина; засуетились десятки репортеров; на первых полосах
газет появились аршинные заголовки и сенсационные фотографии.
КРАСНЫЙ ШПИОН ПОД ЛИЧИНОЙ УЧЕНОГО!
КРАСНЫЕ В ЛАБОРАТОРИЯХ АЛЬБЕРИИ!
СОВЕТСКИЙ АГЕНТ НЕГР ГАРРЕТ ИСЧЕЗ!
РЕНАР - АГЕНТ ИНОСТРАННОЙ ДЕРЖАВЫ!
РЕНАР - ПРЕДАТЕЛЬ АЛЬБЕРИИ!
Потоки чудовищной клеветы и оскорблений полились со страниц газет на
Ренара.
Как и всегда в таких случаях, вся эта омерзительная пропагандистская
свистопляска имела определенную цель: заранее, еще до суда, убедить
общественное мнение страны в виновности Ренара.
Процессу Ренара необходимо было придать законную форму при отсутствии
законных оснований. Для сыскного бюро это было обычным делом. Руководство
охранки срочно занялось подбором и подготовкой лжесвидетелей, на
показаниях которые можно было бы построить обвинение. Сложная судебная
машина готовилась к пуску.
Травля Ренара и нелепые обвинения вызвали у альберийского народа
законное недоверие и недоумение.
В газете "Альберийский рабочий" появилось несколько статей Гонсало,
посвященных "делу" Ренара и имевших небывалый успех. Несмотря на небольшой
тираж газеты, статьи эти, полные ядовитого сарказма, приобрели широкую
известность среди альберийцев. Миллионы альберийцев начинали понимать, что
история с Ренаром - лишь грязная полицейская провокация.
Статьи Гонсало вызвали у чиновников озлобление к их автору. Инспектор
охраны политического и социального порядка Варгас, говоря о
коммунистическом органе печати, высказал мысль, что нельзя терпеть в
христианской и цивилизованной стране подобный очаг смуты и беззакония.
Мысль "государственного деятеля" в скором времени воплотилась в конкретной
форме. Несколько хулиганов, ворвавшихся в редакцию и побивших там мебель и
стекла в окнах, а также подозрительное отсутствие полиции при этой
"операции", достаточно наглядно продемонстрировали недовольство хозяев.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг