казавшимся снизу не больше спичечного коробка.
Но не исполинская лестница, не сам трон удивили его, а тот, кому они
принадлежали, - человек или демон, - сидящий шакал с мужским обнаженным
торсом.
Голос упал с высоты, заполнив собой весь необъятный зал до самого дальнего
края:
- Ты пришел остаться?
- Я - не знаю, - крикнул в ответ Марк.
- Да, ты пришел впервые, - шакал поднялся с трона и медленно стал
спускаться.
Чем меньше оставалось ступеней, тем все выше и выше вырастала его
обнаженная фигура, прикрытая лишь прямоугольным передником, повязанным
вокруг торса.
- Ты пришел первый раз. Но хочешь ли ты остаться?
- Не знаю, - вновь признался Марк, чувствуя свою ничтожность. - Я - мертв?
- Ты - мертв, но ты можешь вернуться. У тебя - кольцо.
- Кольцо? - бессмысленно пробормотал Марк и поднял к лицу руку - на
мизинце чернел ободок с рисунком.
- Мое кольцо, - сказал шакал и остановился на последней ступени. - Пока
оно принадлежит тебе, но как только ты захочешь умереть, оно вернется к
хозяину. Я - Анубис!
- Анубис... - повторил Марк. - Бог мертвых?
- Хозяин Мертвого дома. Называй меня Господин. Я - Господин, ты - владелец
кольца. Пока, - Анубис сделал паузу, - пока у нас деловые отношения.
- Да, Господин, - смиренно сказал Марк и отвел взгляд в сторону.
Трехметровая фигура Анубиса с шакальей головой и сверкающими в свете
коптящих факелов желтыми глазами внушала ужас.
- Так ты ответишь мне - ты пришел остаться или уйти?
- Я не знаю, что выбрать. Господин, - добавил Марк поспешно, увидев, как
немигающий взгляд Анубиса остановился на нем.
- Советую тебе остаться, - в громовом голосе Анубиса внезапно послышались
сочувственные нотки. - Ведь ты все равно придешь сюда рано или поздно. Но
тогда тело твое будет немощно и дрябло. Ты придешь усталым и больным,
измученным и ожесточенным. Останься сейчас.
- Но я могу вернуться?
- Ты можешь вернуться. Ты можешь страдать вновь. Ты хочешь этого?
- Хочу! - отважно признался Марк.
- Глупец, что ты понимаешь в жизни и смерти? Если как следует разобраться,
то ведь это одно и то же.
- Нет, не одно, - Марк попытался спорить, но будто удавкой сдавило горло,
и он закашлялся.
- Тогда - иди!
Шакал повернулся к Марку спиной и начал восходить на трон величественно и
отрешенно.
7.
Он лежал на полу, скорчившись, прижимая к животу сумку.
Открыв глаза, Марк приподнялся на локте и огляделся.
В комнате царил разгром. Вспороли даже сиденье кушетки, и теперь из
разрезов торчали куски мочала и кособокие пружины.
Это они кольцо искали, - догадался Марк.
Тишина стояла мертвая - дом спал.
Марк помнил все, что произошло с ним в последние двенадцать часов, но
логика жизни медленно входила в его сознание, и первые минуты возвращения
из небытия он потратил на чисто механические действия.
Небольшое зеркало, которым Марк в основном пользовался для бритья,
отразило бледное с кругами под глазами лицо. Черная косая челка свалялась
в косичку и прилипла ко лбу. Вся левая щека залита кровью, и сплошной,
ставший уже не красным, а коричневым натек спускался к горлу, полностью
закрывал его и падал на грудь.
Тебе бы сейчас в фильмах ужасов сниматься, - подумал Марк.
Но - странное дело - смыв кровь и кое-как расчесав волосы, он обнаружил на
скуле мелкую зажившую ссадину, а горло пересекал хотя и страшный, но тонко
зарубцевавшийся шрам.
И тут до Марка наконец стали доходить происшедшие с ним несообразности.
Память и логика подсказывали, что он убит. И даже, если встреча с Анубисом
не сон или наведенная галлюцинация, то почему, скажите на милость, он не
ограблен? Не снято с мизинца проклятое кольцо, не отобраны деньги? Что
искали в этой комнате, не тронув его самого? Все вещи, с которыми он
собирался бежать, остались при нем.
Это было самое главное и непонятное противоречие - остальное еще можно
как-то объяснить. Даже заживший шрам, даже воскресение из мертвых - хотя
тоже, конечно, нонсенс!
В любом случае пока Марк понял одно - оставаться в комнате нельзя, надо
бежать и как можно быстрее.
Страшно хотелось курить, но ради этого не стоило задерживаться. Часы
показывали четверть пятого - самое глухое время суток.
Первый порыв - поехать в Пулково или на один из вокзалов и покинуть Питер
- вскоре прошел. Надо еще разобраться - жив ли он, в конце концов, или
мертв? Звучит, конечно, смешно, но выяснить это хотя бы для себя стоило. К
тому же, следуя логике событий, его вряд ли станут искать, ведь для
Аполлинария и его боевиков он умер, погиб, исчез, вычеркнут из жизни.
Поразмыслив над этим, Марк с большим трудом изловил такси и отправился
через весь город в район Автово, где недалеко от Кораблестроительного
института жила Света Тернова.
То, что со Светой Марк расстался почти полгода назад и, как он утверждал,
навсегда, его смущало мало. Да и другого выбора не было - близкими
друзьями за все эти годы Марк так и не обзавелся.
В пять часов утра не стоит ломиться даже к любимому человеку. Трудно
рассчитывать на радость встречи и приятное общение с тем, кого вы только
что оторвали от сладкого утреннего сна. А со Светкой-Веткой последняя
встреча у Марка вышла и вовсе безобразной, после этого он даже "Букинист"
на Герцена, где та работала продавщицей, миновал по касательной.
Сначала Ветка наотрез отказалась открывать Марку дверь, и он терся на
лестничной площадке, то взывая к милосердию, то угрожая, что вышибет
замок. Последнее произвело впечатление - его впустили.
Попав в знакомую однокомнатную квартиру, Марк быстро убедился, что самые
страшные опасения найти здесь своего заместителя не оправдались. Чужим
мужским духом в квартире не пахло, мало того - под вешалкой стояли его
старые домашние тапочки.
Не дожидаясь, пока Марк разденется, и не произнеся ни слова, Ветка прошла
на кухню и загремела там посудой.
Хороший признак, - подумал Марк, - сейчас сварит кофе. Что бы такого
наврать, чтобы не выгнала?
Но за чашкой кофе - сварили, и для него! - врать особенно не пришлось.
Жадно затягиваясь, Марк курил и рассказывал, сбивался и повторялся вновь,
путался и перескакивал с одного события на другое, но кое-как вылепил из
невнятного повествования почти всю правду о прошедшей ночи.
О собственном убийстве он благоразумно все же умолчал так же, как и о
встрече с Анубисом. Для Ветки это было бы, пожалуй, чересчур.
Она и так слушала его, как завороженная, широко раскрыв ставшие совсем не
сонными глаза, и знакомая родинка на смуглой ключице иногда мелко
вздрагивала в такт быстрому биению сердца.
- Тебя здесь не найдут, - сказала она и медленно приблизила свое лицо к
Марку. - Только никуда не уходи!
И эта комната, и Ветка, непроходящая осенняя мгла за окном и знакомый
запах простыней - все это сделали вдруг мир до боли реальным. А позже,
лежа на диване с прижавшейся к его плечу Веткой, Марк наконец понял, что
жив.
8.
Он и не заметил, как задремал. Разбудил резкий звонок будильника - Ветке
было пора собираться на работу.
Пока она металась из ванной на кухню, иногда забегая в комнату, Марк с
удовольствием наблюдал за ее торопливыми сборами. Ветка - красивая
девчонка, непонятно, почему она так привязалась к нему - знакомств с
удачливыми и вполне обеспеченными людьми у нее хватало. В "Букинист" на
Герцена наведывалась весьма разнообразная публика, а заслужить внимание
продавщицы означало возможность приобрести самые редкие издания.
Марк и сам познакомился с ней там же. Тогда он еще читал и, случалось,
покупал книги. Теперь это, конечно, в прошлом. Другая жизнь - другие
заботы. И на модный детектив-то времени не хватает.
Оставшись один, он выбрался из нагретой постели и подошел к окну.
В озере, на пустыре между домами, плавал утиный выводок. Птенцы подросли и
уже летали, но время настоящих холодов еще не наступило, и птицы
продолжали кормиться на привычном месте. Странное дело - столько народа
здесь живет - и утки. У них, в Ивангороде, никакие утки не водились, разве
что домашние.
Поставив на плиту джезву, чтобы сварить кофе, Марк, шлепая разношенными
тапочками, прошел в ванную. Шрам на горле выделялся светлой полосой, как
ошейник.
Чем же он меня так? Марк бережно провел по шраму пальцем - не болело
совершенно. Ветка, само собой, про шрам спрашивала, наврал про какую-то
операцию.
То, что предстояло во многом разобраться, Марк понимал. Без этого и вовсе
неясно, как жить дальше. Только с чего начать?
Кольцо, если оно стоит таких бешеных денег, носить с собой опасно, но и
оставлять его в квартире нельзя. Несомненно, за ним идет охота. К тому же
интерес оно представляет не для всех, а только для тех, кто знает его
тайну. А тайна есть. Возможно, кольцо воскрешает из мертвых, возможно,
само способно убивать. Адская штучка.
Об Анубисе Марк старался не думать. Только как же не думать, если вся
случившаяся с ним чертовщина только и способна хоть как-то объяснить то,
что он жив.
Анубис, Анубис... Это из египетской мифологии. Что он знает о Египте? Ну,
пирамиды, ну, фараоны, мумии всякие. В Эрмитаже сам видел - лежит одна,
страшно смотреть. Потом боги разные: Осирис, Исида, Анубис. Кажется, бог
мертвых. И с шакальей головой. Все сходится.
Порывшись у Ветки на книжных полках, про Египет Марк не нашел ничего. Так,
разнообразная популярная чепуха. Старая "Русская энциклопедия" за 1911 год
- Ветка собирала дореволюционные издания, если была возможность купить их
подешевле, ограничивалась маленькой статьей:
"Анубисъ. (греч.; египт. Анпу); у древн. египтянъ, богъ гробницъ, одно из
важнейшихъ божествъ загробн. мiра. Въ его заведыванiи было бальзамированiе
покойника, путеводительство его въ царстве Озириса и доставленiе ему
заупокойныхъ даровъ. Египтяне изображали А. съ головой шакала или въ виде
шакала: м.б. потому, что у гробницъ, на зап. краю Нильской долины,
постоянно водятся стаи шакаловъ. Греки отождествляли А. со своимъ
проводникомъ душъ, Гермесомъ. Въ рим. время культъ А. распространился по
всей империи вместе съ почитанiем др. египет. божествъ".
Все!
Про кольцо ни слова.
Из статьи кроме самых общих сведений, которые мало что могли прояснить,
больше выудить было нечего. И Марк стал собираться в библиотеку.
Даже студентом Марк посещением библиотек себя не утруждал. Кроме, пожалуй,
университетской, да и то изредка. Но туда теперь не пустят. Надо
попробовать сходить в читальный зал "Щедринки".
Поход представлялся Марку опасным. Больше всего не хотелось столкнуться с
Аполлинарием, хотя это маловероятно. Но вот знакомых, которых в центре, на
Невском, всегда хватало, избежать будет совсем трудно.
Марк порылся в Веткиных вещах и отыскал длинный синий шарф, которым
укутался по самые глаза. Из этого же гардероба выбрал голубую джинсовую
куртку. Рукава коротковаты, но ничего, сойдет.
Удачно замаскировавшись, Марк решил не ехать в метро, а поймать такси -
деньги имелись.
Он не стал утруждать себя обменом валюты - любой таксист возьмет баксы с
радостью.
Погода, как это часто бывает в Питере, переменилась мгновенно. От
вчерашней промозглой сырости не осталось и следа: радостно сияло солнце,
желтым и оранжевым пылала листва - денек выдался замечательный.
Оказавшись на Невском, Марк не удержался и посидел все же около памятника
Екатерины-II ("Катьки"), похожем на большую чугунную погремушку, в
скверике возле Александринки. Выкурил сигарету и понаблюдал, как старушки
в панамках и митенках, настоящие божьи одуванчики, кормят голубей.
"Щедринка", размахнувшись на весь квартал, серела перед глазами.
Первым при входе в библиотеку его встретил пожилой милиционер. Большая
кобура, с торчащим из нее пистолетом, придавала ему грозный вид, на Марка
он взглянул с подозрением. Указав окно регистрации, милиционер продолжал
хмуро следить за новым посетителем.
По фойе ходила, разговаривая вполголоса, очень интеллигентная публика, и
Марк оробел. Но еще больше он почувствовал себя не в своей тарелке, когда
в регистратуре потребовали диплом об окончании высшего учебного заведения.
И это, как самое малое. Годились также кандидатская и докторская степени,
а вот справка об учебе в университете могла помочь только вместе с
ходатайствованием деканата.
Поняв, что в "Щедринку" не прорваться, Марк отступил на исходные позиции -
в скверик.
Никаких других библиотек в городе он не знал. Слышал, что есть еще
библиотека имени Маяковского, но, наученный горьким опытом, туда он
сунуться не рискнул. Хватит позора.
Оставалось признаться в своей внезапной страсти к мифологии Египта Ветке,
что он после некоторых размышлений и сделал. Ветка, насмешливо пофыркав,
согласилась все же подыскать что-нибудь в магазине и на следующий день
принесла "Популярную историю религий".
Ничего не стало яснее после прочтения сего труда, мало того, Марк
запутался окончательно.
Сложная иерархия египетских богов, которые различались по возрасту,
повергла его в уныние. Анубис, правда, упоминался часто, но как-то
смазанно. Бальзамирование, взвешивание душ умерших для определения тяжести
земных грехов - к этому сводились все описания.
Марк затосковал.
Кольцо почти физически жгло палец, но снимать его Марк и не думал. Не дай
бог потерять. Плакали тогда денежки.
Неоднократно он прикидывал возможности найти того покупателя, что приходил
к Аполлинарию злополучной ночью. Но как же его разыщешь? Да и для того,
чтобы успешно торговаться, надо знать, какой товар предлагаешь.
В один из таких отчаянных моментов Марк вдруг вспомнил, что почти
одновременно с ним с курса исключили Толика Невьянова. Тот всерьез
интересовался оккультными науками в ущерб наукам университетским. По
слухам, он по-прежнему жил в Ломоносове и работал в местном порту.
На следующий день Марк отправился на Балтийский вокзал.
9.
После двух часов дня электричка в Ломоносов, бывший Ораниенбаум, а в
местном просторечье - Ранбов, отошла с перрона почти пустая.
Марк рассеянно глядел в окно, полируя пальцем шероховатую поверхность
кольца. Раритет, артефакт? Может быть, такое кольцо - единственное в мире.
Не обратиться ли в музей? Но сам эту мысль и отверг. Начнутся расспросы,
откуда взял, и пиши пропало. Сам не заметишь, как вляпаешься в другую
историю.
Финский залив гнал к берегу курчавые гребешки волн: сосны, искривленные
ветрами, навевали тоску и мысли о зиме. Марка укачало, и он задремал.
У Толика он бывал всего один раз, еще когда учился на первом курсе.
Помнится, они ездили к нему на выходные и Марк даже ночевал у приятеля. Но
все равно оставались опасения, что нужный дом он не найдет.
Поднимаясь вверх от вокзала в город, Марк вдруг ясно вспомнил дорогу. Да
здесь и заблудиться-то трудно. Следует выйти к парку, а там, почти
примыкая к ограде, стоит двухэтажная деревяшка - Толино жилище.
Поднимаясь по скрипучей лестнице на второй этаж, Марк учуял запах блинов.
Блины, действительно, пеклись, но не для него. Мать Толика и его
веснушчатая сестра о чем-то отчаянно спорили у газовой плиты и гостя
встретили не очень приветливо.
- Дома нету! - отвернувшись от Марка, буркнула мать. - И на работе не ищи.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг